— Да ну их с их премудростью, — сказал Прыщ. — Эти студенты — все равно как барышни. А я хочу жить, как мужчина.
Камилла наклонилась к Норме и шептала ей на ухо. Обе тряслись от смеха. Автобус на скорости вписался в поворот, и его обступили холмы. Дорога пошла между крутыми склонами, почва на откосах была темной, сочилась водой. Короткие золотоспинные папоротники цеплялись за гравий, и с них тоже капало. Хуан положил правую руку на руль и свободно свесил оба локтя. Теперь пятнадцать минут дорога будет петлять между холмами, без единого прямого участка. Он взглянул в зеркальце на блондинку. Вокруг глаз у нее собрались морщинки от смеха, и она прикрывала рот растопыренными пальцами, как девочка.
Мистер Причард, отправившись назад, был неосмотрителен, и на вираже его кинуло в сторону. Он хотел схватиться за спинку, промахнулся и рухнул на колени Камилле. Правой рукой, пытаясь задержать падение, он задрал ее короткую юбку, и его рука попала ей между колен. Юбка треснула. Камилла помогла ему подняться и одернула юбку. Мистер Причард густо покраснел.
— Я очень виноват, — сказал он.
— Ничего страшного.
— Но я порвал вам юбку.
— Я починю.
— Но я должен заплатить за починку.
— Я сама зашью. Тут немного. — Она посмотрела на его лицо и поняла, что он изо всех сил старается растянуть объяснение. «Сейчас захочет узнать, по какому адресу выслать деньги», — подумала она.
Миссис Причард окликнула мужа:
— Элиот, ты решил посидеть у дамы на коленях?
Тут даже Хуан рассмеялся. Рассмеялись все. И вдруг люди в автобусе перестали быть чужими. Произошла какая то химическая реакция. Норма хохотала истерически. Все напряжение утра разрядилось в этом хохоте. Мистер Причард сказал:
— Должен заметить, вы вели себя мужественно. Я шел сюда не затем, чтобы сидеть у вас на коленях. Я хотел обменяться несколькими словами с этим джентльменом. Дружок, — сказал он Прыщу, — ты не мог бы пересесть на минуту? Мне надо обсудить одно дело с мистером… я, по моему, не знаю вашей фамилии?
— Хортон, — сказал Эрнест, — Эрнест Хортон.
Мистер Причард владел самыми разными приемами обращения с людьми. Он никогда не забывал имя человека более богатого или влиятельного, чем он, и никогда не знал имени человека менее влиятельного. Он обнаружил, что, вынудив человека назваться, ты ставишь его в невыигрышное положение. Когда человек называет себя, он чувствует себя несколько оголенным и незащищенным.
Камилла смотрела на порванную юбку и тихо разговаривала с Нормой.
— Мне всегда хотелось жить на холме, — говорила она. — Я люблю холмы. Люблю гулять по холмам.
— Все это очень хорошо, когда ты богатая и знаменитая, — решительно сказала Норма. — Я знаю людей в кино: чуть выдастся свободный час — и, представляете, идут охотиться или удить рыбу, наденут старье и курят трубку.
Норма раскрывалась перед Камиллой. Никогда в жизни она не ощущала такой приподнятости и свободы. Она могла говорить все, что заблагорассудится. Она тихонько посмеивалась.
— Куда приятней носить старые грязные платья, если у тебя полон шкаф красивых, чистых, новых, — сказала она. — А у меня только старые и есть, и они мне до смерти надоели. — Норма взглянула на Камиллу — как она отнесется к такой откровенности. Та кивнула.
— Верно говоришь, детка. — Что-то очень сильное и родственное все больше сближало их. Мистер Причард пытался подслушать их разговор, но не мог.
Вода, бежавшая в долину, наполнила кюветы до краев. Тяжелые тучи накапливались для новой атаки.
— Дождь собирается, — радостно предупредил Ван Брант.
Хуан закряхтел.
— У меня шурина лошадь копытом убила, — буркнул он.
— Значит, совсем бестолковый, — сказал Ван Брант. — Если лошадь человека лягнула, чаще всего сам виноват.
— Сам или не сам, а убила, — сказал Хуан и умолк.
Вершина подъема была уже близко, и виражи делались все круче и круче.
— Мне показался очень интересным наш короткий утренний разговор, мистер Хортон. Приятно поговорить с человеком, у которого есть хватка и сметка. Я постоянно присматриваю таких людей для моей компании.
— Благодарю, — сказал Эрнест.
— Как раз сейчас у нас много хлопот с этими демобилизованными, — сказал мистер Причард. — Понимаете, хорошие люди. И я считаю, что для них должно быть сделано все-все. Но они отстали от жизни. Устарели. А в нашем деле надо все время идти в ногу. Кто шел в ногу, стоит двоих, которые, так сказать, выбрались из мясорубки. — Он посмотрел на Эрнеста, ожидая одобрения. Но вместо этого увидел в глазах Эрнеста какую-то колючую насмешку.
— Понял вас, — сказал Эрнест. — Я четыре года был в армии.
— О! — сказал мистер Причард. — О, ну да — вы, я вижу, не носите увольнительного значка.
— У меня есть работа, — сказал Эрнест.
Мысли у мистера Причарда путались. Какая грубая оплошность с его стороны. Он не мог сообразить, что это за штука у Эрнеста в петлице. Что-то знакомое. Ведь знает он ее.
— Они отличные ребята, — сказал он, — надеюсь только, мы все же обзаведемся правительством, которое сумеет о них позаботиться.
— Как после той войны? — спросил Эрнест. Это был двойной укол, и мистер Причард усомнился, прав ли он был в своем расположении к Хортону. Была в Хортоне какая то грубость. Какая-то развязность и сумасбродство, заметные у многих бывших солдат. Врачи говорят, что это у них пройдет, когда они поживут немного нормальной пристойной жизнью. Они выбиты из колеи. Надо обязательно что-то сделать.
— Я всегда первым готов встать на защиту наших ветеранов, — сказал мистер Причард. Боже, как ему хотелось отделаться от этой темы. Эрнест глядел на него с кривоватой усмешкой, которую ему уже приходилось замечать у претендентов на место. — Я просто подумал, что стоит порасспросить человека с вашей хваткой и сметкой, — смущенно сказал мистер Причард. — Я был бы очень рад, если бы вы зашли ко мне после отпуска. У нас всегда найдется место для человека с такими качествами.
— Ну что ж, — сказал Эрнест, — по правде, мне осточертело без конца мотаться по стране. Я часто думаю — неплохо было бы обзавестись домом, женой и парой ребятишек. Это жизнь. Приходишь вечером домой, затворился от всего мира, а тут у тебя, к примеру, мальчик и девочка. А ночевки в отелях — разве житье?
Мистер Причард кивнул.
— Вы правы на все сто, — сказал он с большим облегчением. — Кому-кому, а мне это объяснять не надо. Двадцать один год женат и не хочу ничего другого.
— Вам повезло, — сказал Эрнест. — Ваша жена прекрасно выглядит.
— Она и жена прекрасная, — сказал мистер Причард. — Самый заботливый человек на свете. Я часто думаю: что бы я делал без нее.
— Я тоже был женат, — сказал Эрнест. — Она умерла. — Лицо у него стало грустным.
— Сочувствую, — сказал мистер Причард. — Извините, конечно, за банальность. Но время залечивает раны. И может быть, вы еще… словом, я бы не терял надежды.
— Нет, я не теряю.
— Не хочу совать нос в чужие дела, — сказал мистер Причард, — но я тут подумал о вашей идее насчет чехлов на лацканы, чтобы превратить темный костюм в смокинг. Если вы ни с кем не связаны, я подумал, что мы могли бы… ну, обсудить это в деловом плане.
— Я ведь вам объяснил положение. Фирмы готового платья не потерпят того, что потеснит их с рынка. Я пока не вижу никакого подступа.
Мистер Причард сказал:
— Я забыл, вы, кажется, подавали заявку на патент?
— Да нет. Я вам говорил. Я только зарегистрировал идею.
— Что значит зарегистрировали?
— Ну, составил описание, с чертежами, положил в конверт и отправил по почте себе, заказным. Этим засвидетельствовано, когда я придумал — потому что конверт запечатан.
— Понимаю, — сказал мистер Причард и спросил себя, действителен ли такой способ юридически. Неизвестно. Но всегда лучше принять изобретателя в пай. Только самым крупным людям по карману взять изобретение на корню. Крупным людям по карману долгая драка. Они рассчитали, что это дешевле, чем войти с изобретателем в долю, и цифры показывают, что они правы. Но фирма мистера Причарда была не настолько крупна, а кроме того, он всегда считал, что великодушие окупается.
— У меня есть две-три дельных мысли, — сказал он. — Конечно, тут нужна какая-то организация. А что, если нам с вами заключить сделку? Все это пока предположительно, понимаете, надеюсь? Я обеспечиваю организацию, а прибыли мы делим.
— Но никому это не нужно, — сказал Эрнест. — Я уже поспрашивал.
Мистер Причард положил руку ему на колено. В груди сосало: надо замолчать, но он помнил усмешку в глазах Эрнеста, и ему хотелось понравиться Эрнесту, вызвать восхищение. Он не мог замолчать.
— Предположим, мы организовали компанию и защитили идею, — сказал он. — То есть запатентовали. Теперь мы готовимся к производству этого продукта, даем рекламу по всей стране…
— Одну минутку, — перебил Эрнест.
Но мистера Причарда несло:
— Теперь предположим, что наши планы как-то попали в руки, скажем, ну, Харта, Шафнера и Маркса или какого-нибудь другого крупного фабриканта или же акционерного общества. Конечно, они попадают туда по чистой случайности. И нас захотят откупить.
Эрнест заинтересовался.
— Откупить патент?
— Не только патент, а всю компанию.
— Но если они купят патент, они смогут похоронить идею, — сказал Эрнест.
Глаза у мистера Причарда сузились и поблескивали за очками, в углах рта притаилась улыбка. Он впервые забыл о Камилле с тех пор, как она вышла иэ автобуса на Мятежном углу.
— Загляните немного дальше, — сказал он. — Когда мы продаем и ликвидируем компанию, мы платим только налог с прибылей.
— Толково, — в возбуждении сказал Эрнест. — Да, сэр, очень толково. Это шантаж, и шантаж высочайшего класса. Да, сэр, тут под нас не подкопаться.
Улыбка сошла с губ мистера Причарда.
— В каком смысле шантаж? Мы собирались развернуть производство. Мы могли даже заказать оборудование.
— Именно в этом смысле, — сказал Эрнест. — Высокий класс. Ажурная работа. Вы толковый человек.
Мистер Причард сказал:
— Надеюсь, вы не считаете это непорядочным. Я занимаюсь коммерцией тридцать пять лет и поднялся в моей компании на самый верх. Я могу гордиться моей репутацией.
— Я вас не критикую, — сказал Эрнест. — Эта ваша мысль мне кажется очень дельной. Я — за, только…
— Что только? — спросил мистер Причард.
— С деньгами у меня слабовато, — сказал Эрнест, — а мне надо по-быстрому зашибить. Перехватить, на худой конец.
— Зачем вам деньги? Может быть, я вам ссужу…
— Нет, — сказал Эрнест, — сам достану.
— Что, придумали новый поворотик? — спросил мистер Причард.
— Да, — сказал Эрнест, — послать мою идейку в патентное бюро с почтовым голубем.
— Надеюсь, у вас и в мыслях нет…
— Конечно, нет, — сказал Эрнест. — Боже упаси. Но у меня будет веселей на душе, если этот конверт прилетит в Вашингтон в одиночку.
Мистер Причард откинулся на спинку и улыбнулся. Дорога впереди вилась и петляла и промеж двух громадных уступов ныряла в следующую долину.
— Молодой человек. Не волнуйтесь. Мне кажется, мы с вами столкуемся. Только не думайте, пожалуйста, что я хочу вас обойти. Моя репутация говорит сама за себя.
— Да я не думаю, — сказал Эрнест. — Не думаю. — Он искоса взглянул на мистера Причарда. — Дело-то в том, что у меня в Лос-Анджелесе пара роскошных дамочек, и я боюсь забраться в их квартирку и обо всем на свете забыть. — Реакция была та, на какую он рассчитывал…
— Я пробуду два дня в Голливуде, — сказал мистер Причард. — Можем обговорить там наши дела.
— К примеру, у дам на квартире?
— Надо же время от времени слегка расслабиться. Я остановлюсь в Беверли Уилшир. Позвоните мне туда.
— Обязательно, — сказал Эрнест. — Вы какой масти дам предпочитаете?
— Поймите меня правильно, — сказал мистер Причард. — Просто посидеть и выпить виски с содовой — все таки у меня определенное положение. Так что прошу понять меня правильно.
— Ну как же, — сказал Эрнест. — Если желаете, попробуем подобрать эту блондинку.
— Не глупите, — сказал мистер Причард.
Прыщ пересел вперед. Под подбородком он ощущал жгучий зуд и знал, что образуется новый вулкан. Он сел наискосок от Милдред Причард. Он не хотел трогать новообразование руками, но руки не подчинялись. Правая поднялась, и указательный палец потер шишечку под подбородком, До чего болела шишечка. Этот будет зверь. Прыщ уже знал, каков он будет с виду. Хотелось выдавить его, расцарапать, содрать. Нервы были натянуты. Он загнал руку в карман пиджака и сжал кулак.
Милдред рассеянно смотрела в окно.
— И мне охота в Мексику, — сказал Прыщ.
Милдред удивленно обернулась к нему. Очки отразили свет из окна и уставились на него бельмами бликов.
Прыщ сглотнул.
— Никогда там не был, — оказал он слабым голосом.
— Я тоже, — сказала Милдред.
— Да, вы-то едете.
Она кивнула. Она не хотела смотреть на него, потому что не могла отвести глаз от прыщей, а он стеснялся.
— Может быть, и вы скоро съездите, — смущенно сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33