А раз мы с тобой официально единственные владельцы казино "Московские зори", то я теперь, считай, единственный владелец.
- Я тебе ноги вырву и в глотку твою поганую засуну! - заорал Быков.
- Слышь, Жук! - повернул Король побледневшее от бешенства лицо к приятелю, - Скажи своим фуриям, пусть нмного поработают.
- А что? - обрадовался тот. - А ну, девочки, разомнитесь. Ты, Марина, возьми красавчика, а ты, Шура, этого снежного человека.
- Я тоже хочу! - крикнула девушка у камина.
- Иди и ты, Лена. Желание женщины - закон! - продолжал веселиться Жук.
К Быкову подошла очень высокая чернявая девушка с длинной, веток к витку обмотанной серым шпагатом палкой. К Семенову двинулись обе кандидатки одновременно: самая младшенькая - Мария и всерьез уже беспокоящая его Лена.
Лена сходу, очень грубо и властно, оттолкнула Марину, которая, злобно оскалившись, все же отошла.
Лена, тоже с палкой, стояла напротив Семенова и странно смотрела на него. Он не мог понять, что стоит за этим пристальным вниманием к его плененной особе. Анемичное худенькое личико обычного московского подростка. Серьезные серые глаза, уже наметившиеся взрослые морщинки у глаз - ещё та, наверное, пережила эта Лена здесь, в Жуковом пансионе для благородных девиц! Лена кивком головы отбросила русую челку со лба, мешавшую смотреть. Рядом длинненькая и тоже худенькая Шура вдруг молниеносно выбросила палку из-за спины и концом попала Быкову точно между ног. Не успел подвал огласиться густым ревом до глубины мужской души оскорбленного болью и действием Быкова, как другой конец палки столь же молниеносно попал в рот, выбив часть зубов и заткнув ему глотку. Тут же последовало несколько трудно уловимых движений, и Быков, захлебнувшись криком и выбитыми зубами, вновь обвис на прикованных руках, возможно, без сознания. Виртуозность исполнения экзекуции просто поражала. Семенов не веря глазам своим смотрел на эту гору мяса, обвисшую, словно туша говядины на крюке: прежде и в дурном сне нельзя было себе вообразить такое!..
Додумать ему было не дано.
Стоявшая напротив худенькая Лена, подбадриваемая криками подружек и поощрительным мычанием Жука с Королевым, не менее быстро, чем Шура рядом, воткнула ему в живот твердый конец обмотанной бечовкой палки... - боль в солнечном сплетении лишила дыхания, ослепила... Сквозь спазмы боли в животе он смутно видел веер мелькавшей перед глазами дубинки, ощущая слабое касание в тех местах, куда била эта тренированная тварь, но ослепленный первоначальным ударом уже не чувствовал никаких страданий. И только он начал удивляться тому, что и в самом деле её удары напоминают имитацию, как все разом кончилось; последнее, что он уловил в мгновенном и адском мельтешении перед собой - летящую откуда-то снизу палку, обмотавнным концом попавшую ему точно в подбородок и второй раз за столь короткое время вновь лишивший его света...
ГЛАВА 18
ЛЮБЛЮ БОЛЬШИХ МУЖЧИН
Опять ледяной поток воды, вынесший его на поверхность сознания. Рядом злобно рычал приходящий в себя Быков. Злость, бешенство, нестерпимое бешенство, переходящее, скорее в недоумение... нет, в удивление: как же так? как можно было так попасться?!. Налитыми кровью дикими глазами Быков обвел огромный зал... орудия пыток... камин с раскаляемыми железками, бессовские девки, нагрянувшие, конечно же, прямо из преисподней, подавшуюся вперед Лизу, с отчаяной жалостью разглядывавшую своего Семенова и ехидно ухмыляющуюся парочку - Жука и Короля.
- А-а-а!.. - не сразу сквозь вопль бешенства стало возможно разобрать слова.
Некоторое время все молча слушали его угрозы, не совсем приличные, надо сказать. Одна из девочек, да, Марина, демонстративно закрыла ладошками ушки и скривилась. Потом вопросительно вытянув палку в сторону Жука, мол, не разрешит ли ещё раз... потренироваться?
Жук, продолжая посмеиваться, отрицательно покачал головой.
Скоро, однако, накопившийся в бессознательном состоянии запас сил у Быкова иссяк. Он, изгибаясь и повисая на руках, пытался стоять так, чтобы перестало пронзительно болеть и дергать в паху, боку, груди...
Семенов, наблюдая за ним, вдруг с удивлением осознал, что чувствует себя просто прекрасно: легкая муть и слабая боль в голове, да и остаточное, проходящее нытье в солнечном сплетении не считались. Но ведь ему казалось, палка у фурии, что обрабатывала его самого, прикладывалась к его телу не менее часто, чем к Быкову. Он поискал глазами эту Лену. Она, оказывается, упорно смотрела на него... как кролик на удава. Семенов на всякий случай едва заметно кивнул ей; Лена быстро отвела взгляд.
- Эй, красавчик! - услышал он вдруг гнусавый голос Жука. - Как тебе понравилась моя посылка? Ты так и не рассказал.
- Ты посмотри! - обратился Жук к Королю, тыча тому фото, отобранное у Быкова. - Разве не прекрасно исполнено?
Королев посмотрел на фотографию, ухмыльнулся.
- У тебя тоже винтиков не хватает, Жук, - сказал он, протягивая фото обратно.
- У меня?! У меня все нормально. Это у этих трупов скоро будет не хватать.
- Эй! - вновь обратился он к своим жертвам. - Так вы сюда приехали на счет Ксюшки? Ну этой, из посылки? За ней, да? Так вы её получите.
- Тащите сюда бочку! - приказал он девицам.
Те немедленно (словно он заставлял их мыть лишний раз руки перед едой) скривились, заныли, заканючили. Жук прикрикнул на них, и девчонки нехотя потащились вглубь подвала к двери кладовки, скорее всего. Некоторое время возились там. Жук злобно и ехидно улыбался, не отводя взгляда от обоих пленников. Быкову было так больно, что он ничем другим не интересовался весь был в своих ощущениях. Семенов чувстовал, что готовится какая-то дрянь.
Наконец появились девы, скопом тащившие тележку, на которой стояла большая бочка. По мере их приближения сильно запахло квашеной капустой.
- Я как знал, что пригодится, не велел убирать, - злорадствовал Жук.
Тележку подкатили. Девы обреченно повернулись. Жук с угрозой сказал:
- Ленка!
- А что? Всё я да я. Почему не Шурка?
И тут же получила пинок от Шурки.
Нравы, чувствовалось, здесь были ещё те. Нравы, словно в волчьей стае. Лена как-то по-волчьи и огрызнулась, но все же покорно стала снимать спортивную куртку, осталась в майке и залезла голыми руками внутрь бочки. Что-то нашарила. С усилием, разливая рассол, стала вытаскивать что-то.
Вытащив и, зацепив за край бочки обрубками локтей, оставила на обозрение всех обезглавленный обрубок тела. От такого сюрприза Быков вновь забыл о болячках и вернулся к жизни. Все молча слушали его угрозы. Наконец, это надоело Королеву. Он стукнул Жука по плечу и повернулся уходить. Жук громко, чтобы перекрыть шум угроз, приказал оставаться дежурить Шуру и повернулся к Лизе с гадливой ухмылочкой.
- Пошли, красотка!
Она отшатнулась. Жук схватил её за руку, дернул. Лиза оттолкнула маленького Жука, и тот сердито что-то процедил. К Лизе медленно подошли девицы, и Лена первая вдруг наотмашь ударила её по лицу. Чего-чего, а драться эти чертовки умели. Лиза позволила себя увести.
А Лена, уходя, повернулась, отбросила челку и вновь внимательно посмотрела Семенову в глаза.
- Черт знает что! - злобно рявкнул Быков, так что Шура, в этот момент, словно кочергой, разбивавшая раскаленным прутом угли, вздрогнула.
- Заткнись, ублюдок! - звонко крикнула она и погрозила прутом. Будешь шуметь - поджарю!
Быков, не обращая внимания на девочку, продолжал бушевать.
- Ладно я, попался как последний идиот. Но ты-то!.. Где твоя хваленая удача? Или на старуху бывает проруха?..
Семенов почти не слушал. Его чрезвычайно заботили две вещи, которые и отнимали его внимание: куда и зачем повели Лизу (зачем? - об этом не хотелось думать!) и что означало странное поведени этой малолетки Лены? О последнем тоже кое-какие мысли были, конечно, но до поры до времени лучше было их не касаться. Семенов боялся сглазить.
- Ну не думал, что эта веселенькая ночка кончится таким вот идиотским образом! Не хватало ещё нас тут распять, подобно Христу или, там, Спартаку!
- Эй, соска! - крикнул он Шуре. - Это зачем вы тело подружки вместе с капустой заквасили? В качестве закуски, что ли?
И засмеялся, словно заржал. На самом деле причин для веселья было маловато, но Быков, скорее всего, так себя поддерживал.
Между тем, Шуру, видимо, обидело столь бесцеремонное обращение. Высокая, худенькая, длинноногая, она подошла к Быкову и остановилась вплотную. Надо отметить, была всего сантиметров на десять ниже, высокая девушка. А у Быкова, насколько помнил Семенов, было где-то метр девяносто пять-семь, в общем, почти под два метра.
- Люблю больших мужчин, - ласково сказала Шура.
Протянула руку и указательным пальцем провела по его голой груди, путаясь в густой светлой и курчавой шерсти.
- Когда мне было десять лет вот такой же большой волосатый мужчина трахнул меня первый раз.
Палец её продвигался все ниже, наткнулся на ремень брюк. Не меняя выражения лица, вся словно бы отдаваясь приятным воспоминаниям, Шура стала расстегивать ремень, пуговицу, замочек... Стала ближе, - почти глаза в глаза, - сунула руку Быкову в трусы, осторожно пошарила, взвесила всё в руке.
- У того, моего первого, тоже было будь здоров! Наверное, не хуже, чем у тебя, большой мужчина.
Семенов с беспокойством наблюдал. Быков, вытаращив глаза, смотрел на девчонку, которая, скорее всего, была взрослее, чем он сам... да, да, не по возрасту.
- Ты что делаешь, стерва! - попытался дернуться, но скованные руки и ноги пресекли попытку. - Да я тебе!.. Я тебя!..
- Тогда, конечно, мне все казалось огромным. Маленькая была, доверчиво пояснила Шура. - Это сейчас я дылда выросла, а тогда была маленькая. А тот мужчина был ну очень большой. Ему нравились маленькие-маленькие девочки. Нас к нему постояно возили. Он любил, чтобы его называли Аркашей, хоть уже старик был. Очень добрый и щедрый мужчина. И знаешь, большой мужчина, что я с тех самых пор больше всего люблю?
Быков молча, бешенно, но как-то растерянно смотрел на нее. Семенов крутил головой, осматривая перекладины "шведской стенки", через которые были пропущены цепочки наручников. Он дернулся, услышав об адвокате, но не это было сейчас самое важное. Даже в воздухе чувствовалось напряжение. А затхлость подвального воздуха, вонь квашенной капусты, не перебивавшая, кстати, сладковатый запах тлена от порубленного тела, гарь от раскаленного металла пыточных прутьев - ещё больше тревожили.
- Молчишь? - безнадежно сказала Шура. - Откуда тебе знать?..
Она продолжала осторожно двигать рукой в трусах Быкова.
- Да, откуда тебе знать? Придется сказать самой. С тех пор мне больше всего нравится слушать, как большой мужчина вопит от боли. Им, наверное, редко в жизни делают больно. Конечно, они такие большие, сильные. Они другим привыкли делать больно. Маленьким девочкам, например. Правда, большой мужчина?
- Ты это брось! - вдруг нормальным голосом сказал Быков - Я-то тут при чем? Ты это брось!
- А ты разве не большой мужчина? - наивно спросила Шура.
Быков замычал. Шура улыбнулась, и тут Быкова согнуло так, что перекладины затрещали.
- Убери свою руку, тварь поганая! - едва просипел он.
А потом уже хрипел, закрыв глаза, а Шура и сама, приспустив веки, ближе и ближе наклонялась к нему. Ее лицо почти касалось мокрого от боли и напряжения лица Быкова. Они так и стояли рядом, чуть ли не щека к щеке, оба в плену волнения, страсти и боли!.. И если бы положение не было так трагично, в пору было бы смеяться. Да, смеяться, как дети.
ГЛАВА 19
НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗНИК
- Опять ты за свои штучки! - вдруг разрядил тишину высокий голос.
Не замеченная, Лена вошла в дверь подвала и была уже совсем рядом.
- Так ты совсем, дура, спятишь. Мало ли кто кого трахнул в детстве? А ну вынь руку, сучка!
Шура медленно подчинилась, и Быков обмяк.
- Смотри-ка, не орал, - удовлетворенно отметила Шура.
- Ладно, двигай отсюда! Я подежурю. А ты пока можешь пойти посмотреть, что там будут делать с их бабой.
- Сейчас, - согласилась Шура и подошла к Семенову.
Она задумчиво осмотрела его сверху донизу.
- Смотри, какой красивый мужчина. Как Ален Делон. Не хуже, правда? обернулась она к Лене. - И тоже не маленький.
- Ты погляди, как ему везет. - покачала она головой. - Я своего обработала, так он видишь какой. А ты своего била-била, а на нем все сразу заживает. Или он у тебя железный? Он не только красавчик, но и везунчик. Знаешь что, Ленка, я, прежде чем уйти, хочу ему немножечко показать, что везенье когда-нибудь кончается. Правда, Ленок?
- Иди отсюда, я же тебе сказала!
Все было мерзко, отвратительно! И эти две фурии, в которые превратились обычные московские девчонки, и этот гнусный подвал, вся здешняя атмосфера, и обезумевший от черной злобы, оскорблений и боли Быков рядом - всё казалось потусторонним, далеким, словно антураж компьютерной игры, погружающий тебя в замок инопланетного злодея. И как хотелось закурить, сил не было! Вонь кругом, кислая тошнотворная вонь от трупа, капусты, чада, ненависти и страха!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
- Я тебе ноги вырву и в глотку твою поганую засуну! - заорал Быков.
- Слышь, Жук! - повернул Король побледневшее от бешенства лицо к приятелю, - Скажи своим фуриям, пусть нмного поработают.
- А что? - обрадовался тот. - А ну, девочки, разомнитесь. Ты, Марина, возьми красавчика, а ты, Шура, этого снежного человека.
- Я тоже хочу! - крикнула девушка у камина.
- Иди и ты, Лена. Желание женщины - закон! - продолжал веселиться Жук.
К Быкову подошла очень высокая чернявая девушка с длинной, веток к витку обмотанной серым шпагатом палкой. К Семенову двинулись обе кандидатки одновременно: самая младшенькая - Мария и всерьез уже беспокоящая его Лена.
Лена сходу, очень грубо и властно, оттолкнула Марину, которая, злобно оскалившись, все же отошла.
Лена, тоже с палкой, стояла напротив Семенова и странно смотрела на него. Он не мог понять, что стоит за этим пристальным вниманием к его плененной особе. Анемичное худенькое личико обычного московского подростка. Серьезные серые глаза, уже наметившиеся взрослые морщинки у глаз - ещё та, наверное, пережила эта Лена здесь, в Жуковом пансионе для благородных девиц! Лена кивком головы отбросила русую челку со лба, мешавшую смотреть. Рядом длинненькая и тоже худенькая Шура вдруг молниеносно выбросила палку из-за спины и концом попала Быкову точно между ног. Не успел подвал огласиться густым ревом до глубины мужской души оскорбленного болью и действием Быкова, как другой конец палки столь же молниеносно попал в рот, выбив часть зубов и заткнув ему глотку. Тут же последовало несколько трудно уловимых движений, и Быков, захлебнувшись криком и выбитыми зубами, вновь обвис на прикованных руках, возможно, без сознания. Виртуозность исполнения экзекуции просто поражала. Семенов не веря глазам своим смотрел на эту гору мяса, обвисшую, словно туша говядины на крюке: прежде и в дурном сне нельзя было себе вообразить такое!..
Додумать ему было не дано.
Стоявшая напротив худенькая Лена, подбадриваемая криками подружек и поощрительным мычанием Жука с Королевым, не менее быстро, чем Шура рядом, воткнула ему в живот твердый конец обмотанной бечовкой палки... - боль в солнечном сплетении лишила дыхания, ослепила... Сквозь спазмы боли в животе он смутно видел веер мелькавшей перед глазами дубинки, ощущая слабое касание в тех местах, куда била эта тренированная тварь, но ослепленный первоначальным ударом уже не чувствовал никаких страданий. И только он начал удивляться тому, что и в самом деле её удары напоминают имитацию, как все разом кончилось; последнее, что он уловил в мгновенном и адском мельтешении перед собой - летящую откуда-то снизу палку, обмотавнным концом попавшую ему точно в подбородок и второй раз за столь короткое время вновь лишивший его света...
ГЛАВА 18
ЛЮБЛЮ БОЛЬШИХ МУЖЧИН
Опять ледяной поток воды, вынесший его на поверхность сознания. Рядом злобно рычал приходящий в себя Быков. Злость, бешенство, нестерпимое бешенство, переходящее, скорее в недоумение... нет, в удивление: как же так? как можно было так попасться?!. Налитыми кровью дикими глазами Быков обвел огромный зал... орудия пыток... камин с раскаляемыми железками, бессовские девки, нагрянувшие, конечно же, прямо из преисподней, подавшуюся вперед Лизу, с отчаяной жалостью разглядывавшую своего Семенова и ехидно ухмыляющуюся парочку - Жука и Короля.
- А-а-а!.. - не сразу сквозь вопль бешенства стало возможно разобрать слова.
Некоторое время все молча слушали его угрозы, не совсем приличные, надо сказать. Одна из девочек, да, Марина, демонстративно закрыла ладошками ушки и скривилась. Потом вопросительно вытянув палку в сторону Жука, мол, не разрешит ли ещё раз... потренироваться?
Жук, продолжая посмеиваться, отрицательно покачал головой.
Скоро, однако, накопившийся в бессознательном состоянии запас сил у Быкова иссяк. Он, изгибаясь и повисая на руках, пытался стоять так, чтобы перестало пронзительно болеть и дергать в паху, боку, груди...
Семенов, наблюдая за ним, вдруг с удивлением осознал, что чувствует себя просто прекрасно: легкая муть и слабая боль в голове, да и остаточное, проходящее нытье в солнечном сплетении не считались. Но ведь ему казалось, палка у фурии, что обрабатывала его самого, прикладывалась к его телу не менее часто, чем к Быкову. Он поискал глазами эту Лену. Она, оказывается, упорно смотрела на него... как кролик на удава. Семенов на всякий случай едва заметно кивнул ей; Лена быстро отвела взгляд.
- Эй, красавчик! - услышал он вдруг гнусавый голос Жука. - Как тебе понравилась моя посылка? Ты так и не рассказал.
- Ты посмотри! - обратился Жук к Королю, тыча тому фото, отобранное у Быкова. - Разве не прекрасно исполнено?
Королев посмотрел на фотографию, ухмыльнулся.
- У тебя тоже винтиков не хватает, Жук, - сказал он, протягивая фото обратно.
- У меня?! У меня все нормально. Это у этих трупов скоро будет не хватать.
- Эй! - вновь обратился он к своим жертвам. - Так вы сюда приехали на счет Ксюшки? Ну этой, из посылки? За ней, да? Так вы её получите.
- Тащите сюда бочку! - приказал он девицам.
Те немедленно (словно он заставлял их мыть лишний раз руки перед едой) скривились, заныли, заканючили. Жук прикрикнул на них, и девчонки нехотя потащились вглубь подвала к двери кладовки, скорее всего. Некоторое время возились там. Жук злобно и ехидно улыбался, не отводя взгляда от обоих пленников. Быкову было так больно, что он ничем другим не интересовался весь был в своих ощущениях. Семенов чувстовал, что готовится какая-то дрянь.
Наконец появились девы, скопом тащившие тележку, на которой стояла большая бочка. По мере их приближения сильно запахло квашеной капустой.
- Я как знал, что пригодится, не велел убирать, - злорадствовал Жук.
Тележку подкатили. Девы обреченно повернулись. Жук с угрозой сказал:
- Ленка!
- А что? Всё я да я. Почему не Шурка?
И тут же получила пинок от Шурки.
Нравы, чувствовалось, здесь были ещё те. Нравы, словно в волчьей стае. Лена как-то по-волчьи и огрызнулась, но все же покорно стала снимать спортивную куртку, осталась в майке и залезла голыми руками внутрь бочки. Что-то нашарила. С усилием, разливая рассол, стала вытаскивать что-то.
Вытащив и, зацепив за край бочки обрубками локтей, оставила на обозрение всех обезглавленный обрубок тела. От такого сюрприза Быков вновь забыл о болячках и вернулся к жизни. Все молча слушали его угрозы. Наконец, это надоело Королеву. Он стукнул Жука по плечу и повернулся уходить. Жук громко, чтобы перекрыть шум угроз, приказал оставаться дежурить Шуру и повернулся к Лизе с гадливой ухмылочкой.
- Пошли, красотка!
Она отшатнулась. Жук схватил её за руку, дернул. Лиза оттолкнула маленького Жука, и тот сердито что-то процедил. К Лизе медленно подошли девицы, и Лена первая вдруг наотмашь ударила её по лицу. Чего-чего, а драться эти чертовки умели. Лиза позволила себя увести.
А Лена, уходя, повернулась, отбросила челку и вновь внимательно посмотрела Семенову в глаза.
- Черт знает что! - злобно рявкнул Быков, так что Шура, в этот момент, словно кочергой, разбивавшая раскаленным прутом угли, вздрогнула.
- Заткнись, ублюдок! - звонко крикнула она и погрозила прутом. Будешь шуметь - поджарю!
Быков, не обращая внимания на девочку, продолжал бушевать.
- Ладно я, попался как последний идиот. Но ты-то!.. Где твоя хваленая удача? Или на старуху бывает проруха?..
Семенов почти не слушал. Его чрезвычайно заботили две вещи, которые и отнимали его внимание: куда и зачем повели Лизу (зачем? - об этом не хотелось думать!) и что означало странное поведени этой малолетки Лены? О последнем тоже кое-какие мысли были, конечно, но до поры до времени лучше было их не касаться. Семенов боялся сглазить.
- Ну не думал, что эта веселенькая ночка кончится таким вот идиотским образом! Не хватало ещё нас тут распять, подобно Христу или, там, Спартаку!
- Эй, соска! - крикнул он Шуре. - Это зачем вы тело подружки вместе с капустой заквасили? В качестве закуски, что ли?
И засмеялся, словно заржал. На самом деле причин для веселья было маловато, но Быков, скорее всего, так себя поддерживал.
Между тем, Шуру, видимо, обидело столь бесцеремонное обращение. Высокая, худенькая, длинноногая, она подошла к Быкову и остановилась вплотную. Надо отметить, была всего сантиметров на десять ниже, высокая девушка. А у Быкова, насколько помнил Семенов, было где-то метр девяносто пять-семь, в общем, почти под два метра.
- Люблю больших мужчин, - ласково сказала Шура.
Протянула руку и указательным пальцем провела по его голой груди, путаясь в густой светлой и курчавой шерсти.
- Когда мне было десять лет вот такой же большой волосатый мужчина трахнул меня первый раз.
Палец её продвигался все ниже, наткнулся на ремень брюк. Не меняя выражения лица, вся словно бы отдаваясь приятным воспоминаниям, Шура стала расстегивать ремень, пуговицу, замочек... Стала ближе, - почти глаза в глаза, - сунула руку Быкову в трусы, осторожно пошарила, взвесила всё в руке.
- У того, моего первого, тоже было будь здоров! Наверное, не хуже, чем у тебя, большой мужчина.
Семенов с беспокойством наблюдал. Быков, вытаращив глаза, смотрел на девчонку, которая, скорее всего, была взрослее, чем он сам... да, да, не по возрасту.
- Ты что делаешь, стерва! - попытался дернуться, но скованные руки и ноги пресекли попытку. - Да я тебе!.. Я тебя!..
- Тогда, конечно, мне все казалось огромным. Маленькая была, доверчиво пояснила Шура. - Это сейчас я дылда выросла, а тогда была маленькая. А тот мужчина был ну очень большой. Ему нравились маленькие-маленькие девочки. Нас к нему постояно возили. Он любил, чтобы его называли Аркашей, хоть уже старик был. Очень добрый и щедрый мужчина. И знаешь, большой мужчина, что я с тех самых пор больше всего люблю?
Быков молча, бешенно, но как-то растерянно смотрел на нее. Семенов крутил головой, осматривая перекладины "шведской стенки", через которые были пропущены цепочки наручников. Он дернулся, услышав об адвокате, но не это было сейчас самое важное. Даже в воздухе чувствовалось напряжение. А затхлость подвального воздуха, вонь квашенной капусты, не перебивавшая, кстати, сладковатый запах тлена от порубленного тела, гарь от раскаленного металла пыточных прутьев - ещё больше тревожили.
- Молчишь? - безнадежно сказала Шура. - Откуда тебе знать?..
Она продолжала осторожно двигать рукой в трусах Быкова.
- Да, откуда тебе знать? Придется сказать самой. С тех пор мне больше всего нравится слушать, как большой мужчина вопит от боли. Им, наверное, редко в жизни делают больно. Конечно, они такие большие, сильные. Они другим привыкли делать больно. Маленьким девочкам, например. Правда, большой мужчина?
- Ты это брось! - вдруг нормальным голосом сказал Быков - Я-то тут при чем? Ты это брось!
- А ты разве не большой мужчина? - наивно спросила Шура.
Быков замычал. Шура улыбнулась, и тут Быкова согнуло так, что перекладины затрещали.
- Убери свою руку, тварь поганая! - едва просипел он.
А потом уже хрипел, закрыв глаза, а Шура и сама, приспустив веки, ближе и ближе наклонялась к нему. Ее лицо почти касалось мокрого от боли и напряжения лица Быкова. Они так и стояли рядом, чуть ли не щека к щеке, оба в плену волнения, страсти и боли!.. И если бы положение не было так трагично, в пору было бы смеяться. Да, смеяться, как дети.
ГЛАВА 19
НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗНИК
- Опять ты за свои штучки! - вдруг разрядил тишину высокий голос.
Не замеченная, Лена вошла в дверь подвала и была уже совсем рядом.
- Так ты совсем, дура, спятишь. Мало ли кто кого трахнул в детстве? А ну вынь руку, сучка!
Шура медленно подчинилась, и Быков обмяк.
- Смотри-ка, не орал, - удовлетворенно отметила Шура.
- Ладно, двигай отсюда! Я подежурю. А ты пока можешь пойти посмотреть, что там будут делать с их бабой.
- Сейчас, - согласилась Шура и подошла к Семенову.
Она задумчиво осмотрела его сверху донизу.
- Смотри, какой красивый мужчина. Как Ален Делон. Не хуже, правда? обернулась она к Лене. - И тоже не маленький.
- Ты погляди, как ему везет. - покачала она головой. - Я своего обработала, так он видишь какой. А ты своего била-била, а на нем все сразу заживает. Или он у тебя железный? Он не только красавчик, но и везунчик. Знаешь что, Ленка, я, прежде чем уйти, хочу ему немножечко показать, что везенье когда-нибудь кончается. Правда, Ленок?
- Иди отсюда, я же тебе сказала!
Все было мерзко, отвратительно! И эти две фурии, в которые превратились обычные московские девчонки, и этот гнусный подвал, вся здешняя атмосфера, и обезумевший от черной злобы, оскорблений и боли Быков рядом - всё казалось потусторонним, далеким, словно антураж компьютерной игры, погружающий тебя в замок инопланетного злодея. И как хотелось закурить, сил не было! Вонь кругом, кислая тошнотворная вонь от трупа, капусты, чада, ненависти и страха!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33