Возможно, когда-то она была исполнена смысла. В последующие века вера
пережила период пышного расцвета, затем - увядания и упадка, и, наконец,
превратилась лишь в тень своего былого могущества. Она стала жертвой
неверного поведения человека, его всепоглощающей идеи собственности и
прибыли. Люди охотнее строили величественные здания, полные пышности и
блеска, чем питали веру в сердце и в мыслях своих. И вот к чему все пришло
- ее поддерживают существа, которые даже не являются людьми, машины,
которым в определенной мере придали сходство с человеком только вследствие
развития технологии и в силу человеческой гордыни.
Джейсон добрался до вершины гряды; лес остался внизу, и в открывшейся
перспективе он увидел, как грозовые тучи на западе громоздятся все выше и
уже закрыли солнце. Впереди находился дом, и Джейсон зашагал к нему чуть
быстрее, чем обычно. Сегодня утром он раскрыл свою летописную книгу, она
по-прежнему лежала открытая у него на столе, но он не записал в нее ни
строчки. Утром еще нечего было записывать, однако теперь появилось так
много нового: приход Горация Красное Облако, инопланетянин в ущелье и его
странная просьба, желание Вечерней Звезды читать книги и то, что он
пригласил ее прийти и пожить с ним и Мартой. Он успеет кое-что записать до
обеда, а после вечернего концерта снова сядет к столу и завершит свой
отчет о событиях дня.
Музыкальные деревья настраивались, и один молодой побег заметно
фальшивил. За домом робот-кузнец громко стучал по металлу - скорее всего,
трудился над плугом. Тэтчер говорил, припомнил Джейсон, что все плужные
лемехи снесены в дом, чтобы подготовить их к приходу весны и новому севу.
Открылась дверь внутреннего дворика, из нее вышла Марта и двинулась
по дорожке ему навстречу. Какая она красивая, подумал он, - во многих
отношениях красивее, чем в тот далекий день, когда они поженились. Они
хорошо жили вместе; нельзя было просить лучшего. В нем поднялась теплая
волна благодарности за всю полноту жизни.
- Джейсон! - крикнула Марта, поспешая навстречу. - Джейсон, у нас
Джон! Твой брат Джон вернулся!

6
(Выдержка из записи в журнале от 2 сентября 2185 года).
...Я часто размышляю о том, как же случилось, что мы остались здесь.
Если Людей куда-то перенесли, что кажется гораздо более вероятным, нежели
то, что они просто перенеслись куда-то сами, то вследствие какой причуды
судьбы или рока вызвавшая их исчезновение сила не тронула тех, кто
находился в этом доме? Монахов из монастыря, что стоит в миле от нас по
дороге, забрали. Людей с сельскохозяйственной станции, которая сама по
себе являлась довольно крупным поселком, еще на полмили дальше, забрали.
Большое поселение в пяти милях выше по реке, где жили рыбаки, было
опустошено. Остались только мы одни.
Порой я думаю, не сыграло ли здесь свою роль то социальное и
финансовое положение, которое моя семья занимала в течение последнего
столетия - что почему-то даже эта сверхъестественная сила не смогла нас
коснуться, как не затронули нас (мало того, даже принесли определенную
пользу) нищета, нужда и всякого рода ограничения, что были вызваны
перенаселением Земли. Видимо, это социальная аксиома - в то время, как
многие терпят все большую нужду и лишения, немногие обретают все большую
роскошь и комфорт, питаясь за счет нищеты. Возможно, даже не сознавая, что
живут за счет нищеты других, не желая того - но живут.
Конечно, только обращенное в прошлое сознание вины заставляет меня
так думать, и я знаю, что не прав, поскольку многие семьи, помимо нашей,
так же жирели на чужой нищете, и не были пощажены. Если "пощажены" -
верное слово. Мы, разумеется, ничего не знаем о том, что означало это
исчезновение. Оно могло означать смерть, а могло также означать
перемещение в какое-то другое место или во множество других мест, и если
это так, то перемещение могло быть благом. Ибо в то время большинство
людей покинули бы Землю без сожаления. Вся поверхность суши, часть водного
пространства и вся получаемая энергия использовались лишь для того, чтобы
поддерживать простое существование огромных масс людей, населявших
планету. Простое существование - не пустая фраза, ибо людям едва хватало
еды, чтобы прокормиться, едва хватало места, чтобы жить, едва хватало
одежды, чтобы прикрыть наготу.
То, что моей семье, равно как и другим подобным семьям, было
позволено сохранить за собой то относительно большое жизненное
пространство, которым они располагали задолго до того, как связанные с
перенаселением проблемы достигли критической остроты, является лишь одним
из примеров существовавшей несправедливости. То, что племя индейцев с
озера Лич, тоже оставленное на Земле той сверхъестественной силой, жило на
относительно большом и малозаселенном пространстве, объясняется иначе.
Земли, куда столетия назад их вытеснили, по большей части были бросовыми,
хотя с течением лет неумолимая сила экономической необходимости отнимала у
них кусок за куском, и в недалеком будущем они всего бы лишились и
оказались бы загнаны в безымянное всепланетное гетто. Впрочем, пс правде
говоря, во многих отношениях они жили в гетто с самого начала.
В момент, близкий к исчезновению человечества, строительство этого
дома и приобретение окружающих его земель было бы невозможным. Во-первых,
не нашлось бы подобного участка, а если бы и нашелся, то цена его была бы
столь высока, что даже самые богатые семьи не смогли бы себе его
позволить. Далее, некому и не из чего было бы строить дом, поскольку
мировое хозяйство было напряжено до предела, чтобы содержать восемь
миллиардов людей.
Мой прадед построил этот дом почти полтора века назад. Даже тогда
землю уже было трудно купить, и он смог приобрести ее только потому, что
монастырь по соседству переживал тяжелые времена и был вынужден продать
часть своих земель, чтобы уплатить по некоторым неотложным обязательствам.
При строительстве дома мой прадед пренебрег всеми современными
направлениями в архитектуре и вернулся к основательности и простоте
огромных сельских домов, которые люди строили несколько веков назад. Он
часто повторял, что дом будет стоять вечно, и хотя, разумеется, это было
преувеличением, несомненно, дом все еще будет стоять, когда многие другие
здания рассыплются в прах.
В нашем нынешнем положении большое счастье, что у нас есть такой дом,
столь прочный и большой. Даже сейчас шестьдесят семь человек проживают в
нем, не испытывая особых неудобств, хотя с ростом нашего населения,
видимо, придется искать и другие места для проживания. Жилье на
сельскохозяйственной станции уже пришло в негодность, однако можно
рассчитывать на монастырские постройки, гораздо более основательные (а
четыре робота, которые их сейчас занимают, вполне могут обойтись и меньшим
пространством), а также с некоторыми оговорками можно рассчитывать на
бывший рыбацкий поселок вверх по течению реки. Простояв пустыми все эти
пятьдесят лет, многоквартирные дома там требуют некоторого ремонта, однако
наши роботы, я полагаю, под должным наблюдением справятся с этой задачей.
Мы имеем достаточные средства к существованию, ибо попросту отвели
себе нужное количество земли из той, что в прошлом обрабатывали рабочие
сельскохозяйственной станции. Роботы являют собой рабочую силу, которая
вполне справляется с необходимыми задачами, и поскольку старые
сельскохозяйственные машины пришли в полную негодность, мы вернулись к
обработке земли с лошадьми в качестве движущей силы и к простому плугу,
косилке и жатке, которые наши роботы сделали, растащив по частям более
современные и сложные орудия.
Мы теперь живем, как мне нравится это называть, манориальным
хозяйством, производя в своем поместье все необходимое. Мы держим большие
стада овец, с которых получаем мясо и шерсть, молочное стадо, коров мясной
породы, свиней, дающих нам мясо, ветчину и грудинку, домашнюю птицу и
пчел, мы выращиваем сахарный тростник, пшеницу, большое количество овощей
и фруктов. Мы ведем простое существование, спокойное и чрезвычайно
приятное. Поначалу мы жалели о прошлой жизни - по крайней мере, кое-кто из
молодых, но теперь, я полагаю, мы все убеждены, что жизнь, которой мы
живем, чрезвычайно хороша.
Лишь об одном я глубоко сожалею. Как бы мне хотелось, чтобы мой сын
Джонатан и его милая жена Мэри, родители троих наших внуков, были живы и
находились здесь с нами. Им обоим, я знаю, наша нынешняя жизнь доставила
бы истинное наслаждение. Ребенком Джонатан не уставал бродить по поместью.
Он любил деревья и цветы, тех немногих диких существ, что обитали в нашем
маленьком лесу, то свободное и спокойное чувство, которое дает пусть
небольшое открытое пространство. Теперь мир (или известная мне его часть,
а как я полагаю, и все остальное) возвращается в дикое состояние. На месте
прежних полей растут деревья. Трава пробралась в такие места, где раньше
ее никогда не бывало. Цветы выбираются из укромных уголков, где
скрывались, и живая природа возрождается и набирает силу. В речных
долинах, теперь довольно густо поросших лесом, во множестве водятся белки
и еноты, и порой можно встретить оленей, вероятно, пришедших с севера. Я
знаю пять перепелиных выводков, а на днях наткнулся на стаю куропаток.
Перелетные птицы вновь каждую весну и осень огромными клинами летят по
небу. Когда тяжелая человеческая рука перестала давить Землю, маленькие,
робкие, незаметные существа вновь начали вступать в свои древние права. С
определенными оговорками, нынешнюю ситуацию можно уподобить вымиранию
динозавров в конце мелового периода. Одна значительная модификация,
разумеется, состоит в том, что динозавры вымерли все, а здесь горстка
людей еще продолжает жить. Однако я, возможно, прихожу к заключению
относительно данной модификации несколько преждевременно. Трицератопсы,
как полагают, были последними из существовавших динозавров, и вполне
возможно, что небольшие их стада встречались еще в течение полумиллиона
или даже более лет после того, как вымерли прочие динозавры, прежде чем
они также поддались воздействию факторов, вызвавших исчезновение
остальных. В таком свете тот факт, что еще существуют несколько сотен
людей, жалкие остатки когда-то могущественной расы, может не иметь
большого значения. Возможно, мы трицератопсы человеческого рода.
Когда вымерли динозавры и многие другие рептилии, млекопитающие, в
неизвестных количествах существовавшие миллионы лет, хлынули в
образовавшуюся пустоту и начали размножаться, чтобы занять их место.
Является ли нынешняя ситуация результатом уничтожения определенной части
млекопитающих с целью предоставить другим позвоночным еще один шанс,
отвести от них гибель от руки человека? Или же это побочный результат?
Было ли человечество, или большая его часть, перенесено с Земли с целью
дать дорогу дальнейшему эволюционному развитию? И если так, то где же и
что собой представляет это новое эволюционирующее существо?
Когда думаешь об этом, то удивляешься странному процессу
исчезновения. Изменение климатических условий, сдвиги в земной коре,
эпидемия, смещение экономических параметров, факторы, ограничивающие
количество производимых продуктов питания - все это понятно с физической,
биологической и геологической точек зрения. Исчезновение же, или почти
полное исчезновение, человеческого рода - нет. Медленное, постепенное
угасание - это одно, мгновенное исчезновение - совсем другое. Оно требует
вмешательства некоего разума, и это не объяснимо каким-либо естественным
образом.
Если исчезновение явилось результатом действия другого разума, то мы
вынуждены задаться вопросом не только где он находится и что собой
представляет, но и, что более важно, какую он мог преследовать цель?
Не наблюдает ли за всей существующей в галактике жизнью некий могучий
центральный разум, пресекающий определенные преступления, которые нельзя
допустить? Не было ли исчезновение человеческого рода наказанием,
уничтожением, приведенным в исполнение смертным приговором, вынесенным нам
за то, что мы сделали с планетой Земля и со всеми остальными существами,
которые делили ее с нами? Или же это было просто устранение, очищение -
действие, предпринятое с целью защитить ценную планету от окончательной
гибели?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25