Где-то звучала музыка... В воздухе
витало радостное ожидание праздника.
Чем ближе Питер подходил к своему дому, тем сильнее он ощущал дрожь в коленях.
Как-то его встретит мать, отец, Питер-младший? Поймут ли они его, поверят ли?..
Вот и знакомый дом. Питер глубоко вдохнул и... прошёл мимо. Нет, не мог он
сейчас явиться на глаза своим близким, это было свыше его сил. Смутное чувство
вины лежало на нём. Он подсознательно чувствовал, что, пока над деревней висит
страшная опасность, о которой никто, кроме него и профессора Магнуса, не знает,
он не может, просто не имеет права заявлять о своём существовании.
Действительно, что он может им сказать? "Здравствуй, мама, здравствуй, отец!
Через три часа вы умрёте"? Но это же абсурд!..
Питер миновал деревню и взобрался на небольшую каменную площадку, обрамлённую
чахлым колючим кустарником, где они со Стивом часто загорали. Отсюда деревня
была видна как на ладони. Здесь он решил отдохнуть, чтобы потом со свежими
силами приступить к осуществлению своего плана.
Вот на центральной улице появилась группа мужчин, среди которых Питер узнал
своего отца. Это был высокий, стройный человек крепкого сложения и с суровыми,
словно высеченными из гранита, чертами лица. Мужчины о чём-то оживлённо говорили
между собой, а потом вдруг громко рассмеялись. Дойдя до поворота, они свернули
на смежную улицу и вскоре скрылись из глаз.
Незаметно Питер заснул. Тревоги минувших суток и усталость взяли своё. Ему
приснилась мать, ласково гладившая спящего сына по белобрысой голове,
Питер-младший, счастливо улыбавшийся во сне, отец, весело смеявшийся в кругу
своих друзей-односельчан, и Лилиан, печально глядевшая на него и с мольбой в
голосе что-то просившая - но что именно, Питер никак не мог расслышать...
Он проснулся, словно от удара током. Солнце стояло уже высоко, слишком высоко.
Он с ужасом взглянул на часы. Пол-одиннадцатого! Он чуть не проспал! Питер
вскочил на ноги. Из деревни слышалась громкая музыка и весёлый праздничный шум.
Праздник Святого Габриэля был в полном разгаре. Скорее к полигону!
Внезапно тревожная мысль остановила Питера. Что, если он не сможет обезвредить
установку и тем самым предотвратить неминуемую катастрофу? Может быть, следует
принять меры предосторожности и оповестить население деревни о грозящей
опасности? А потом уже со спокойной душой приступить к выполнению задуманной
операции? Да, пожалуй, так и следует поступить.
Приняв это решение, Питер стрелой помчался в деревню. Чтобы выиграть время, он
остановил его и влетел на центральную площадь при полном безмолвии и
неподвижности окружающего мира. А теперь... Время, вперёд!.. Оглушительный
грохот праздника обрушился на голову юноши. Питер оказался в самой гуще
танцующих односельчан. Стремительный вихрь хоровода чуть не сшиб его с ног. Он
поймал за рукав одного из мужчин, молодого рыжего парня, беззаботно хохотавшего
над проделками заезжего клоуна.
- Уходите отсюда! - крикнул Питер в самое его ухо, стараясь перекричать шум
праздника. - Сейчас здесь будет смерть! Уходите в горы! Наверх! - Питер махнул
рукой куда-то в сторону охотничьего домика отшельника Магнуса, но рыжий парень,
даже не взглянув на странного незнакомца, продолжал корчиться от смеха.
Питер снова остановил время и, расталкивая людей, бросился к краю площади -
туда, где народ вёл себя более сдержанно и участвовал в празднике не столь
активно.
- Уходите в горы! - закричал Питер. - Скорее, скорее уходите отсюда, если
хотите остаться в живых!
Но никто не слушал его. Большинство сельчан просто не обратило на него внимания,
остальные же встретили его слова с недоверчивой улыбкой, сочтя незнакомца либо
изрядно выпившим, либо неудачно пошутившим.
Питер, теряя самообладание, носился по площади, но его предостережения не
возымели действия. Тут он случайно столкнулся с деревенским священником.
- Святой отец! - вскричал Питер. - Выслушайте хоть вы меня! Деревне грозит
опасность! Через полчаса все погибнут, если не уйдут в горы! Поверьте мне, это
не шутка! Это серьёзно, слишком серьёзно!..
- Сын мой, - смиренно ответил седой священник, качая головой, - судьба наша в
руках Господних. Всё сущее на грешной земле есть промысел Божий. Не смущай
паству, сын мой, дьявольскими предзнаменованиями, веселись, как все, и уповай на
милость Господа нашего. Сегодня наш день. Святой Габриэль не покинет нас!
Святой отец дружески похлопал Питера по плечу и отошёл в сторону.
Питер понял, что ничего здесь не добьётся - люди не верили ему. Его взгляд
остановился на матери. Может быть, она поймёт его?.. С бешено бьющимся сердцем
Питер бросился к ней. Она стояла в стороне от общей массы веселящейся публики и
с улыбкой взирала на праздник. Внезапно возникший перед ней молодой незнакомец
заставил её отшатнуться.
- Мама!.. - в отчаянии произнёс Питер, умоляюще глядя в глаза матери. - Это
я, Питер! Верь мне!
- Нет! - в ужасе прошептала мать, отступая назад и меняясь в лице.
- Уходите отсюда, прошу вас! Сейчас здесь разразится страшная катастрофа, и вы
все погибнете! Уходите! В горы!..
Но мать не слушала его. В облике юноши она уловила еле заметные знакомые черты,
черты своего сына, Питера, но женщина отлично понимала, что этот незнакомец не
мог быть её сыном. Почему же он назвал её мамой?.. Суеверный страх закрался в её
душу. Кто же он?
- Нет! - повторила она. - Этого не может быть...
Питер поник головой. Он понял, что поспешил, слишком поспешил. С грустью глядя в
глаза матери, полные слёз неверия и надежды, он отвернулся и бросил взгляд на
высокий пирамидальный тополь, единственное высокое дерево во всей округе. Там, в
густой листве, скрывался Питер-младший. Питер знал это. Он вдруг со всей
отчётливостью осознал, что тогда, семь лет назад, когда он был тем Питером,
который сейчас сидит на толстой тополиной ветке, скрытый листвой, он видел
самого себя - незнакомого молодого человека в городском костюме, беспорядочно
снующего по праздничной площади и пристающего к людям с какими-то вопросами. Он
всё вспомнил. Теперь он знал, что не добьётся здесь успеха. Судьба его благого
намерения была предопределена. Питер остановил время и, бросив печальный взгляд
на мать, направился к военному полигону.
А мать стояла в оцепенении и смотрела в пустоту. Видение слишком поразило её, -
а то, что это было видением, не вызывало у нее теперь никаких сомнений:
незнакомый юноша столь внезапно появился перед ней и так же внезапно растворился
в воздухе. Нет, это призрак, решила она. Но древний материнский инстинкт вопреки
всякой логике подсказывал ей: это твой сын, Питер!.. верь ему!..
Питер шёл по узкой горной тропе вниз, к полигону. Время стояло, часы показывали
10.40. Осталось двадцать минут.
Глава двенадцатая
Бетонные стены полигона были высоки и неприступны, напоминая скорее
средневековую крепость, нежели современный военный объект. Контрольно-пропускной
пункт был закрыт, а ворота, видимо, открывались автоматически либо по команде
караульного. Но сейчас ни о какой автоматике и речи быть не могло: подобно
сигнализации в ювелирном магазине, автоматика могла сработать лишь в качестве
реакции на определённое внешнее воздействие, а любая реакция, как известно, есть
некая временная последовательность событий. Время же, по воле Питера, стояло.
Питер обошёл полигон кругом. Крепость была неприступна. Первое препятствие. Что
же делать? Из всякого безвыходного положения всегда есть выход, и юноша знал
это. Ответственность его за судьбы мира придала ему силы и решимости. Ничего, он
преодолеет все трудности и придёт к цели!..
Питер ещё раз обошёл полигон. С южной его стороны, у самой стены, он заметил
неказистое высохшее дерево, вернее, не дерево, а голый ствол, без листьев и
ветвей. Сухой ствол не достигал до верхней границы стены, но другого пути не
было. Если не здесь, то больше нигде. Питер снял пиджак, предварительно сунув
пистолет за пояс, и начал взбираться по гладкому стволу. Трухлявая древесина
осыпалась под его пальцами, ноги то и дело соскальзывали с еле заметных выступов
на стволе, пот заливал глаза, но юноша всё лез и лез, пока не добрался до
верхней его части. Время, солнце и непогода превратили некогда пышное дерево в
обрубок, верхняя часть которого сейчас представляла собой неровную площадку
сантиметров пятнадцати в диаметре. Чтобы добраться до колючей проволоки,
обрамляющей стену полигона, необходимо было встать на эту площадку, что было не
под силу даже опытному эквилибристу, но у Питера не было иного выхода. Циркач
мог не сделать такого-то трюка, Питер же не имел права на неудачу. Дважды чуть
не сорвавшись, он всё-таки умудрился стать обеими ногами на эту зыбкую опору и,
с трудом сохраняя равновесие, выпрямился. Руки не доставали до края стены.
Единственным выходом было прыгать. Весь собравшись, Питер оттолкнулся от
трухлявого ствола и уцепился за нижний ряд колючей проволоки. В тот же миг он
услышал треск и, оглянувшись, увидел, как мёртвое дерево падает, не выдержав
толчка, и с глухим стуком рассыпается от удара о землю. Острые шипы колючей
проволоки впились в правую ладонь юноши, причиняя нестерпимую боль, но Питер,
сжав зубы, не разжал рук. Подтянувшись, он ухватился за следующий, более высокий
ряд проволоки, потом за следующий, ещё и ещё выше, пока руки его не достигли
самого верхнего ряда. Поджав ноги, он наступил на бетонный край стены и
выпрямился. Самый верхний ряд колючей проволоки, за который он крепко держался,
был где-то на уровне его груди. Переведя дыхание, он осторожно перелез через
проволочное заграждение и заглянул вниз, по ту сторону стены.
Прямо перед ним простиралась жестяная крыша небольшого строения, по-видимому,
склада или какой-либо другой хозяйственной постройки. Питер спрыгнул на крышу, и
металлический гул разнёсся по окрестностям. Инстинктивно пригнувшись, он тут же
вспомнил, что время стоит, и никакой опасности ему грозить не может. Оказавшись
на земле, он огляделся.
Прямо перед ним возвышалась круглая высокая бетонная башня, занимавшая около
трети территории полигона. На её крыше Питер заметил несколько вертолётных
лопастей. "Вертолётная площадка", - решил он. Справа, метрах в пятидесяти от
склада, распахнул ворота большой гараж, в глубине которого притаилось несколько
грузовиков и бронетранспортёров. За гаражом виден был ряд небольших деревянных
построек, видимо, выполнявших функции складских помещений. В двадцати метрах
слева располагался контрольно-пропускной пункт и караульное помещение, а за ними
- входные ворота. Два солдата с автоматами застыли у КПП, и ещё двое - у
ворот. Несколько человек Питер заметил у гаража и чуть дальше, за ним. Как же
добраться до сердца полигона - установки "ТТТ"?
Питер направился к КПП. От КПП к башне вела посыпанная битым кирпичом дорожка.
Дорожка упиралась в большую, обитую стальными листами дверь. Питер дёрнул за
ручку. Массивная дверь на удивление легко поддалась. Питер вошёл в просторный
холл и в растерянности остановился. Множество дверей, расположенных по периметру
холла, привело его в замешательство. Куда идти? Какая дверь вела к цели? Тут он
заметил в самом углу холла выход на лестничную клетку. Не долго думая, Питер
направился туда.
Время было на его стороне, поэтому он не спешил. Он должен досконально всё
изучить, чтобы действовать наверняка. Рука, изодранная в кровь о колючую
проволоку, болела и уже начала опухать, но Питер не придал этому значения. Об
этом ли сейчас думать, когда на карту поставлена судьба всего человечества!
Лестница вела как вверх, так и вниз. Куда же идти? Подсознательное чувство
подсказало Питеру, что ключ к разгадке полигона лежит где-то внизу, в недрах
бетонной башни. Он спустился на один этаж. Но выход с этажа был заперт, кодовый
замок преградил ему путь. На железной двери была надпись: "Главный Пульт
Управления". Питер спустился ещё ниже. И здесь кодовый замок! Надпись на двери
гласила: "Вычислительный центр". На третьем подвальном этаже дверь также не
поддавалась, но здесь не было ни кодового замка, ни какой-либо пояснительной
таблички. Питер спустился на самый последний, четвёртый этаж. К величайшей его
радости выход на этаж вообще не имел двери, и юноша смог беспрепятственно
проникнуть в это глубоко спрятанное под землёй помещение.
Питер попал в бесконечный кольцеобразный коридор, освещённый мягким светом
люминесцентных ламп. Паркетный пол устилала длинная ковровая дорожка. Внутренняя
стена коридора была испещрена множеством дверей с табличками. Питер приблизился
к первой попавшейся двери. Надпись на ней гласила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22