— Загоняй и выходи! — прокричал Браун.
Красавчик не дотянул до эстакады, остановился у свободной части боковой стены, но Браун не стал ему выговаривать, сообразив, что такую громадину трудно перемещать туда-сюда — надо сразу подогнать ее к тому месту разгрузки, которое укажут рабочие. Парень вернулся к будке и получил добрый совет — пойти пообедать, пока суть да дело. Указав ему на кафетерий, отставной сержант вернулся в свой аквариум и закурил, а когда поднял глаза от кончика сигареты, шустрого водителя уже не было видно.
Тот обогнул кафетерий по дальней от проходной стороне, перешел через газон на стоянку, сектор «Ди», и шагах в тридцати от ее края нашел «хонду сивик» приятного светло-кофейного цвета. На водительском месте сидел белый парень. Как только за пришельцем захлопнулась дверца, машина покатилась к ближним воротам завода — путь не такой уж короткий, добрых семьсот метров, но в это время дня проезд был свободен, и секунд через пятьдесят «хонда» выскочила за ворота и рванула в сторону 75-го шоссе…
Браун тем временем, морщась от сигаретного дыма, развернул копию накладной, прочел заголовок: «Корпорация Хэви дьюти» — и ненароком смахнул на пол зажигалку, любимую вещичку — подарок командира, с дарственной надписью. Чтобы дотянуться до нее, он нагнулся к полу, полез под стол, и это спасло ему жизнь, когда разом взорвались две бомбы под чугунными основаниями станков, стоявших на платформе трейлера у стены опытного цеха.
Стеклянная задняя стенка будки была укреплена на массивном бетонном блоке — основании забора; этот блок и прикрыл Брауна от взрывной волны, которая снесла стены, шкафчик с одеждой и стол вместе с компьютером. Все-таки Брауна отшвырнуло к передней стенке — лицом в пол. Не успев понять, в чем дело, он услышал еще два взрыва, не таких сильных, и с секундным интервалом. Потом — шипение, свист. Он был храбрым человеком, и он был человеком долга, потому Браун сразу вскочил и увидел страшное зрелище — такого он не видел со времен операции в Иране.
Половина опытного цеха превратилась в руины, в груды битого кирпича, из которых торчали гнутые балки каркаса. Туманная струя сжатого воздуха била на левом крае развалин, справа металось призрачное голубое пламя. И сбоку что-то еще сияло. Браун повернул голову вправо и увидел стоянку, которую загромождала какая-то металлическая груда, увидел огромный, торчащий над нею обломок чугунной станины и неестественно блестящий на солнце — откуда-то вдруг взялось солнце, словно желало посмотреть на человеческий позор — хромированный радиатор «мака», а за этой грудой и за останками трейлера он увидел перевернутые машины, и две из них горели веселым, игривым пламенем. Вдали уже слышались завывания пожарных машин. Браун перепрыгнул через бетонный блок, спасший ему жизнь, и кинулся к развалинам цеха. На бегу он с отчаянием понял, что он виноват, что надо было ему подождать Сифакиса, опытного контролера… И на бегу увидел, что кафетерий стоит голый, как скелет — без единого целого стекла, — и из него тоже кто-то бежит в сторону цеха. А вскарабкавшись уже на развалины, Джеффри услышал и другие звуки сверх шипения сжатого воздуха и треска огня: истерические женские вопли на стоянке, крики «на помощь!», визг…
Взрыв ударил в час двадцать две минуты. Президенту компании доложили о случившемся в час тридцать восемь. О масштабах разрушений и о погибших доложить пока ничего не могли. Еще через двадцать минут Си-Джи вместе с двумя директорами и Мабеном вошел в вертолет и помчался в аэропорт «Ла-Гвардия», где уже выруливал со стоянки президентский самолет. На подлете к аэропорту доложили, что почти наверняка погибли два человека, остававшиеся в цехе, — дежурный инженер Стивен По-лянски и испытатель Арон Стоун. Остальные ушли обедать.
Услышав это, Клем смертельно побледнел и откинулся на спинку кресла — Мабен вскочил было и кинулся к пилоту за аптечкой, но шеф сразу открыл глаза и заговорил:
— Господи, спасибо тебе, Господи… Всего двое… Сколько их там работает?
— Около шестидесяти, не считая монтажников, — доложил Мабен.
— Гос-споди… — еще раз сказал Клем. — Я не слышал, что там дальше.
Директор завода еще был на связи и повторил доклад: возможно, погиб еще кто-то на прилегающей автостоянке, около десяти человек легко ранены, здание цеха практически уничтожено. Все выезды перекрыты, люди из местного ФБР уже прибыли, пожары потушены.
Умник узнал о случившемся несколько позже, но ненамного — самолет «Дженерал карз» едва успел подняться в воздух, когда Си-эн-эн в срочном выпуске сообщила о взрыве на опытном цехе компании. Умник услышал сообщение случайно: пришел на кухню за пивом, а Нелл включила телевизор. Амалия сидела в дальнем углу гостиной — это было место дневного дежурного, — но тоже услышала сообщение и прибежала на кухню. Нелл демонстративно повернулась к ней спиной. Амалия ни о чем не спросила, и Умник это оценил. Помахал ей раскрытой ладонью и ушел в гараж — думать. Лойер, разумеется, побежал следом.
— Сочувствуешь, а, псина? — спросил Умник.
Лойер завилял хвостом. Хозяин запустил руку в его воротник, густую и длинную шерсть на загривке, и некоторое время поглаживал и подергивал эту шерсть — пес в блаженстве неистово колотил хвостом по ножке стола. Посидев так пять минут, Берт вернулся в дом. Амалии там не было. Умник позвонил ей и попросил вызвать вертолет. Амалия сказала, что этим сейчас и занимается, и Берт тут же услышал, как она кричит в другой телефон, чтобы срочно — срочно! — подали машину на площадку номер один.
Он бросил окурок в мойку и закурил снова.
Эйвон со своей охраной прибыл к развалинам цеха раньше Си-Джй. Среди мокрых кирпичей копошились спасатели в оранжевых куртках; над ними нависал хобот подъемного крана с разверстыми клещами; еще один кран разбирал завал на стоянке — куда отшвырнуло взрывом передний протяжной стан. Задний выбросило, по счастью, на подъездную дорогу. Все это было, разумеется, огорожено лентами и оцеплено заводской полицией, и за оцепление не пропустили даже Амалию, несмотря на ее карточку офицера охраны фирмы.
— Здесь распоряжается ФБР, — объяснил им какой-то полицейский чин.
Действительно, там и здесь мелькали люди в черных куртках с крупными надписями «ФБР» на спинах.
Умник узнал нескольких человек в толпе, сгрудившейся на площадке для грузовиков, — начальника цеха, прораба строителей, еще кого-то. Потом вдруг увидел испытателя и вспомнил его имя: Майк. Он был в домашней одежде: потертые джинсы, ковбойка, курточка какая-то, и он трясся, но не от холода, хотя должен был бы мерзнуть; лицо смертно белое. Умник, направившийся было к цеховому начальству» подошел к нему и поздоровался. Тот вскинулся как от удара, кивнул, проговорил:
— Да, сэр. Там Арон. Он сегодня дежурил. — Майк показал головой на развалины — несколько раз вздернул подбородок вверх и снова замер, стуча зубами.
Умник потрепал его по плечу, пробормотал утешительные слова и подошел к начальнику цеха. Тот мог сказать лишь, что на стоянке нашли мертвую женщину, еще восемь человек ранены, а в цехе было двое, и их сейчас откапывают. Арон Стоун почти наверняка погиб, но вот Полянски мог и уцелеть, поскольку пульт дежурного инженера помещался у дальней стены цеха. Дальней от места взрыва.
— Сволочи траханые в задницу сучьи дети сволочи выб-лядки сволочи, — забормотал он вдруг, как будто сочувственный голос Берта Эйвона открыл в нем какую-то заслонку. — Своими бы руками разодрал бы сволочей.
На ближнем краю развалин — там, где был испытательный стенд, где висели клещи крана, — кто-то что-то крикнул, по кирпичам полез человек в куртке с красным крестом, и сейчас же Майк, ставший внезапно из белого багровым, ринулся вперед, нырнул под ленту и тоже полез по кирпичам вверх. Полицейский не успел его остановить. Умник видел, как Майк оттолкнул спасателя, присел на корточки, замер и потом закрыл лицо руками.
— Арон… — проговорил начальник цеха.
Делать здесь было нечего, но надо было быть здесь, надо было увидеть, что осталось от веселого Арона, который объехал на его машине почти всю Америку, который днями и ночами гонял эту проклятую машину здесь на стенде и здесь же погиб.
Умник стоял, сжав зубы, опустив голову. Кровь начала литься, думал он. Ты знал, что кровь прольется. Ты знал, и друга своего ты спас. Почему я не сказал им о своем предчувствии? — думал он. А кто бы мне поверил? Бедняга Арон — он был такой веселый. И красивый — как мост Верразано. Такой же красивый, но еще более хрупкий. Еще более.
Он попытался сосредоточиться и прикинуть, какой силы был взрыв. Он уже понял, что подорвали большой грузовик, стоявший у боковой стены: на сизо-сером асфальте остались угольной черноты следы от двух рядов покрышек, кое-где виднелись даже обрывки резины. Да, точно — вон валяется кабина, отброшенная футов на сто… И стекла выбиты по всей округе… из автомобилей тоже выбиты. Не меньше ста фунтов тротила. Больше. Двести.
Мост Верразано — крутилось у него в голове. Самая красивая рукотворная вещь в Америке. Две тонкие параболы, подвешенные в сизо-голубой дымке над проливом, и тончайшие нити подвесок. Такого заряда хватило бы и для моего любимого моста, думал Берт.
Спасатели, работавшие у дальнего конца развалин, подняли руки и закричали. «Живой!» — услышал Умник. Майк все еще сидел на корточках за спинами врачей, а те что-то трогали и перекладывали в кирпичном крошеве.
Кто-то прикоснулся к его руке, и он вдруг услышал: «Господин Эйвон, господин Эйвон!»
Амалия. Она глядела на него снизу вверх, морща лобик. Видимо, окликала его уже давно. Берт сказал:
— Все в порядке, — и повернулся к начцеха. Тот слушал телефон. — Гарри, ну что?
— Говорят, будет живой, — сказал начцеха.
— Гарри, — с усилием выговорил Берт. — Гарри… Надо бы озаботиться — найти аккумулятор…
— Да найдем, найдем, — пустым голосом ответил тот. — Найдем…
— Сам присмотришь?
— Присмотрю.
Майк поднялся и, прикрывая рот обеими руками, побрел вниз по развалинам. Тогда Берт наклонился к Ама-лии и сказал:
— Поехали, девочка. Нам здесь нечего делать. Ты уж извини, я покурю в машине…
Си-Джи прибыл, когда тело Арона Стоуна, собранное по частям, уже увезли в морг. Еще раньше отправили в больницу Стивена Полянски — он был в сознании. Приехавшие с президентом корпорации директора занялись каждый своим делом: надо было руководить работами, сотрудничать с фэбээровцами и прессой. Президент же бегло осмотрел картину разрушений и, сопровождаемый Мабеном, переехал в заводоуправление. Там расположился старший следователь местного ФБР. Си-Джи знал, что скоро должны прибыть люди из штаб-квартиры.
Оказалось, ФБР уже успело довольно много. Оказалось, что уцелел важнейший свидетель, старший охранник Джеффри Браун, который дал исчерпывающее описание водителя, пригнавшего сюда грузовик со станами. Он запомнил фамилию водителя, и следователь уже говорил с Цинциннати и установил, что от них выехал совсем другой водитель, а не Джон Томас. Наблюдательный Браун только что закончил работу с художником, так что фоторобот бандита готов и вот-вот будет разослан. По-видимому, машину фирмы «Огайо транзит», обслуживающей «Хэви дьюти», террористы каким-то способом остановили на шоссе, набили взрывчаткой ящики — то ли деревянные, с инструментом, то ли картонные, с электроникой, — посадили за руль своего как-его-там-Томаса и очень аккуратно доставили груз к началу обеденного перерыва в цехе. Возможно, это случайность, но не исключено, что террористы стремились снизить количество жертв.
— Как вы полагаете, господин Гилберт, был ли у ваших… э.„ конкурентов некий повод к уничтожению опытного деха? — спросил старший следователь.
— Был, и очень серьезный, — заявил Си-Джи.
— Это официальное заявление?
— Считайте как хотите, детектив. У меня нет доказательств. Только предположения. Официально могу заявить следующее: во взорванном помещении испытывалась… — Он помолчал, подбирая слова. — Испытывалась модель автомобиля… сулящего подлинную революцию в автомобилестроении… Мои слова записываются?
— С вашего разрешения, сэр.
— Хорошо. Запуск этой модели в производство вызвал бы резкое снижение потребности в автомобильном горючем. Я не думаю, что деятельность нашей корпорации в этом направлении могла ущемить интересы других производителей транспортных средств.
— Иными словами, сэр, вы не имеете в виду прямую конкуренцию…
— Совершенно верно, детектив. Могу добавить, что вчера я сообщил администрации Президента об успешном продвижении этого проекта, и мне обещана встреча с Президентом. Больше я ничего не могу сообщить.
Си-Джи ждал дополнительных вопросов; по логике, детектив мог спросить, не угрожали ли фирме какие-либо противники проекта, не поступали ли анонимные угрозы. Но следователь только наклонил голову — видимо, обозначая свое уважение к высокому полету корпорации и ее руководителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48