Ухура ждала, когда Скотт даст указание отправить сообщение на базу Звездного флота с информацией об исчезновении трех лучших офицеров "Энтерпрайза" и о том, что сам звездолет находится в безопасности. Она знала о возможной реакции руководства флота: они переполошатся, но сделают вывод, что "Энтерпрайз" представляет большую ценность, чем три члена экипажа, пусть даже умелых и опытных. В качестве меры предосторожности они могут приказать немедленно сойти с орбиты. Даже если командование и прислушается к мольбам Скотта повременить, там все равно посчитают рискованным отправиться на планету на розыски членов экипажа. В конечном итоге, через месяц, а может быть, и день для "Энтерпрайза" найдется какое-нибудь новое срочное задание, и Скотт получит приказ отбыть в другое место. Ухура понимала, что именно она выполнит роль канала, через который пройдет бесконечная череда сообщений, и от этой перспективы, от опасений и печали у нее защемило сердце.
– Капитан Скотт, – тихо обратилась она к нему. – Я могу попытаться еще раз связаться с планетой и чисто по-человечески попросить их ответить.
Скотт перестал мерить шагами мостик и замер весь во внимании.
– Попробуем еще раз поговорить с нашим другом клингоном, – сказал он, не скрывая своей иронии. Мысль о том, что клингон был, пожалуй, самым цивилизованным из всех расположившихся на орбите, уверенности не придавала.
– Лейтенант, – приказал Скотт Чехову, – подготовьте к отправке очередной зонд.
– Но, сэр, – вежливо возразил Чехов, – мы запустили уже одиннадцать зондов, и ни от одного из них не получили сигнала.
– Отправьте еще один, ровно до дюжины, – сказал Скотт.
– Капитан клингонов на связи, – доложила Ухура. – Желаете видеть его на экране?
– Да, – кивнул инженер. На экране появился клингон. Его морщины, а также грубые черты лица, смягченные подобием улыбки, уже не так бросались в глаза. "До чего же скучно ему, должно быть, находиться из года в год на одной и той же орбите", – подумала Ухура. Вряд ли она сочувствовала клингонам, но этого офицера, исполняющего свой долг на закате звездной карьеры и на самом бесперспективном участке, ей действительно было жаль.
Клингон растирал полотенцем шею.
– Вы должны извинить меня за то, что я еще не отдышался, – сказал он. – Я только что после тренировки. Это единственное удовольствие, которое я могу себе позволить.
Судя по его телосложению и впечатляющим бицепсам, Ухура предположила, что времени для физических упражнений у клингона предостаточно.
Скотт вежливо кивнул головой в знак приветствия.
– Мы не познакомились, поэтому позвольте представиться. Я лейтенант Скотт, капитан американского корабля "Энтерпрайз".
Клингон учтиво поклонился.
– Капитан Гарвак, крейсер "Рак'хон", Империя Клингонов. Полагаю, вы вышли на связь сказать, что отбываете?
– Напротив, – солгал Скотт. – Мы получили приказ вызволить с планеты наших людей. Вы не подскажете, как нам это сделать?
Гарвак укоризненно покачал головой, даже не стараясь скрыть свое неверие в бесполезности такой попытки.
– Своими глупыми планами вы, земляне, потеряете все мое уважение к вам. Видно, то, о чем мне говорили, правда, и вы относитесь к низшей расе. Я ведь уже сказал вам, что с Санктуария обратного пути нет. Единственную задачу, которую мы можем выполнить, так это не дать беглецам скрыться на этой планете.
Скотт глубоко вздохнул. Ухура догадалась, что он старается сохранить в голосе дружеский тон.
– Все это понятно, – ответил он, – но на Санктуарии должны быть лидеры, – обеспечивающие защитное поле и устанавливающие правила. Можно ли каким-то образом войти с ними в контакт?
– Тех, кого вы называете лидерами, зовут сенитами, – поправил клингон. – Связаться с ними практически невозможно, если только они сами этого не захотят. Был случай, когда нам удалось сбить корабль до того, как он достиг защитного поля, и сениты сами вышли на связь. Они предложили высокую плату за то, чтобы мы навсегда покинули орбиту. Я отказался, и больше контакта у нас не было.
– Что вы можете сказать об их защитном поле? – поинтересовался Скотт.
Клингон утвердительно кивнул.
– От поверхности земли оно простирается на высоту до тридцати километров. У них имеются точечные отражатели направленного действия, их сениты используют для нейтрализации фазерного и другого оружия кораблей, находящихся на орбите. Поэтому большинство попыток остановить беглецов ни к чему не приводит. Если бы, к примеру, я прямо сейчас захотел открыть огонь по вашему кораблю, у меня вряд ли что получилось бы. Сениты здорово воспользовались попавшими в их руки технологиями.
– Если их оборона настолько крепка, то как вам удалось так много узнать о ней? – спросил Скотт.
Гарвак пожал плечами.
– Мы атаковали Санктуарий всей мощью флота, и безуспешно, но нам все-таки посчастливилось узнать их оборонительные возможности. С тех пор мы обосновались здесь для наблюдения и для поимки беглецов. Если мы заранее получаем предупреждение, то имеем право сойти с орбиты и уничтожить корабль, бегущий от правосудия клингонов. Без предварительного уведомления я так же беспомощен, как и вы.
Ухуре не хотелось бы, чтобы все, о чем поведал клингон, было правдой. Беспомощность – только так можно охарактеризовать ситуацию, в которую они попали.
Скотт прокашлялся и сказал:
– Благодарю за информацию, капитан Гарвак. Не смею вас больше отвлекать.
Даже клингон выглядел грустным, когда ответил Скотту:
– Вы меня не отвлекли, капитан Скотт.
Экран на какое-то мгновение погас, а затем на нем вновь появилась аквамариновая планета, казавшаяся безмятежной, но вместе с тем такой загадочной.
– Мне запускать зонд? – угрюмо спросил Чехов.
Скотт кивнул и плюхнулся в командирское кресло.
– Лейтенант Ухура, – вздохнул он, – нужно подготовиться к отправке сообщения командованию Звездного флота.
* * *
В небе собирались облака, кочующие с не перестающим дуть бризом, и Кирк догадывался о надвигающемся дожде, но к такому ливню на Санктуарии готов не был. Они промокли до нитки буквально за несколько секунд, и бесполезно стало искать укрытие. Однако дождь лился недолго и закончился через считанные минуты. Ручей, вдоль которого они шли, расширился до десяти метров, и вода в нем потекла значительно быстрее. Кирк вдруг остановился и, склонившись, стал наблюдать за бурным потоком. Так как капитан шел первым, Маккой и Спок тоже вынуждены были остановиться.
– С тобой все в порядке, капитан? – спросил Спок.
– Хочу заметить, что я не устал, – сказал Кирк, – но если мы построим плот, то сможем поплыть по ручью. Он стал теперь гораздо шире, чем раньше.
– И течет намного быстрее, – подчеркнул Маккой. – Вода в нем действительно бежит, как мы видим.
– Мы могли бы добраться до деревни за несколько часов, а не дней.
– Капитан, – вмешался Спок, – позволь напомнить, что нам неизвестно, куда от течет: в стремнину или куда-нибудь еще.
– Да, это так, – согласился Кирк и упрямо продолжил:
– Зато нам не придется идти пешком, а доберемся мы в десять раз быстрее, если вы, конечно, не хотите протопать еще пару недель.
– Да, мы передвигались бы значительно быстрее, – согласился в свою очередь Спок, – но с определенным для себя риском.
– Я готов рисковать, потому что чего нам нельзя терять, так это времени, – убежденно сказал Кирк. – Мы не знаем, как долго "Энтерпрайз" будет оставаться на орбите, поэтому нам нужно как можно скорее вернуться на него. Сениты – это наш ключ к возвращению, и мы должны пораньше добраться до их деревни.
– Очень хорошо, – не возражал Спок. – Полагаю, мы свяжем плот из лозы. Он будет грубым, и мы все промокнем.
Кирк сжал край одежды в кулак, и из нее потекла вода.
– Я уже и так промок.
– Ну, – пробурчал Маккой, – никогда не думал, что придется выступать в роли Гека Финна, но попробовать все же можно.
– Я испробую вначале вот это, – вздохнул капитан, доставая свой коммуникатор. Результат был все тот же – в контакт с "Энтерпрайзом" войти не удалось.
Кирк возглавил сбор лозы, которую они использовали в качестве оружия при отражении нападения, ранее высохшее русло реки наполнилось водой, и им пришлось отправиться на поиски сухой лозы в густые заросли, вырывать ее с корнями и ломать на части.
Кирк приказал Маккою поискать что-нибудь, чем можно было бы связать куски лозы. Доктор нашел вьющееся растение-паразит, длинные побеги которого обвивали пузырчатые деревья. После удаления шипов их сплели, получив достаточно прочную натуральную бечевку. Маккой приступил к ее изготовлению, проворно работая пальцами, а Спок и Кирк припасали материал для плота.
Несмотря на изобилие лозы, работа шла медленно из-за отсутствия инструментов. Кирк, Спок и Маккой трудились большую часть дня и закончили строительство только к вечеру. У капитана Кирка совсем не было желания отправляться в плавание по неизвестным маршрутам в темноте, поэтому он дал указание своей маленькой команде раздобыть пищу и отдохнуть. Спок добровольно взял на себя роль подопытного кролика. Он часто останавливался попробовать плоды с разных растений, попадающихся ему на пути. Дегустация Спока не повлекла за собой никаких побочных эффектов для него, но Кирк, зная, что вулканец очень неприхотлив и вынослив, выбирал с Маккоем приемлемое для своих желудков. Единственной для них альтернативой могли стать ходячие рыбы, но те рядом с водой не появлялись. Подвергать же себя риску, поедая странные плоды, они не могли, поэтому съели столько, чтобы лишь приглушить голод.
* * *
Сильный ветер сыграл им на руку, разогнав облака. Он открыл чистое звездное небо, под которым они могли спать, не боясь дождя. Кирк охранял сон товарищей вторым. Он проснулся среди глубокой ночи, и наблюдал, как луны Санктуария соревнуются между собой за право завоевать ночное пространство. Первой выплыла розоватая луна. Шустро поднявшись из-за гор и заняв наивысшую точку на небосводе, она осветила всю долину. Кирк пришел к выводу, что своим странным светом и размытыми контурами она обязана попавшим в поле ее притяжения пыли и мелким обломкам. Он предположил, что луна первоначально была кометой, что объясняло постоянные приливы и отливы, а также наступление океанов на сушу Санктуария. Вторая луна появилась несколько позже, но ее яркий неоновый свет основательно потеснил ночь, отчего у Кирка сложилось впечатление, что по размерам она была больше розоватой луны.
На земле не было никаких источников света, и звезды были похожи на рассыпанные на черной скатерти кусочки сахара. Капитану Кирку они казались очень далекими. Во время полета на корабле на предельных скоростях звезды мелькали, как искорки или как огни знакомого города. С земли же они выглядели смутными и неопределенными.
Наверное, так все смотрелось и с Земли до того, как получили развитие космические полеты. Как люди могли свыкнуться с мыслью, что они возможны, но пока неосуществимы? Как им удавалось подавить в себе непреодолимое желание и жажду исследований, потребность увидеть то, что скрывается за этими мерцающими огнями? Бескрайние просторы новой земли под ногами обладали необыкновенной привлекательностью, но чувствовать себя отрезанным от звезд Кирку было невыносимо. В нем все клокотало при воспоминании о том, что сениты похитили его челнок. Убежище Санктуарий предоставлял, но за это надо было платить. Он тепло встречал беглецов с самых дальних сфер Галактики, а потом подрезал им крылья, заставляя распрощаться с космосом. От этой мысли капитана Кирка бросило в дрожь сильнее, чем от не прекращающего дуть в спину ветра и от сырой одежды.
Глава 4
Кирк, Спок и Маккой спустили плот на воду, но не успев взобраться наверх, уцепились за него руками. Из связанных пустотелых корней получилась небольшая площадка длиной два метра и шириной один. На ней удобно устроились бы трое мужчин, однако быстрые потоки воды не давали этого сделать. Течением плот закружило так сильно, что приходилось только держаться за него и плыть в таком положении. К счастью, вода доходила лишь до пояса, и плот в конце концов удалось остановить. Маккой уселся впереди, Спок устроился в центре, Кирк запрыгнул последним, и плот, неуправляемый, как брошенная в воду щепка, понесся дальше. Его снова закружило, как и в начале плавания, но теперь люди сидели на нем.
Труднее всего было удержать равновесие плота. О том, чтобы не намокнуть, не могло быть и речи, и они перестали об этом думать в первые секунды плавания, но самое главное, из-за чего построили плот, было достигнуто: они теперь двигались значительно быстрее. Из-за высокой скорости берега казались размазанными, и Кирк понял, что ему нужно очень внимательно вглядываться вдаль, следя за направлением движения. Вращение и скорость настолько затрудняли какую-либо ориентацию, что в конечном итоге Кирк видел перед собой только плот да спины своих товарищей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36