Хотя мне и было известно, кто они такие, я считал, у них хватит благоразумия адаптироваться к нашей жизни и мирно наслаждаться ею.
– Что они натворили на этот раз?
Зикри зло прищурил глаза при мысли о том, какой беспорядок устроили незваные пришельцы в комплексе Возрождения, но ничего не сказал впечатлительной молодой женщине. Избалованным обитателям Кхиминга было невдомек о способе продолжения рода сенитов, и им не следовало об этом что-нибудь знать. Последние события доказали необходимость соблюдения секретности.
– Не желаю даже говорить об их преступлениях, – сказал Зикри. – Остается надеяться, что мы от них избавились.
Сенит приготовился отправить в рот очередную порцию салата, как вдруг что-то упало ему в чашку. От неожиданности Зикри чуть не свалился со стула, настолько отвратительным было длинное зеленое насекомое с изогнутыми ножками. Оно хлопало крыльями, выбираясь из вязкой приправы. На планете, где насекомые в основном были микроскопических размеров, таких больших еще никто не видел.
– Что это? – взвизгнул сенит.
В ответ он услышал зловещее стрекотание. Второй летящий зеленый монстр ударился ему в щеку, и вслед за ним Зикри атаковало множество жужжащих и шелестящих крыльями насекомых. Келлен вскочила, окутанная тучей гигантской саранчи, набросившейся ей на грудь и голову. Воздух сотрясли крики ужаса, а через мгновение кафе заполонила стая беспозвоночных. Слуги и посетители в панике бросились врассыпную.
Отчаянно размахивая руками, ослепленный и оглушенный Зикри еле пробился в здание и навалился на дверь изнутри, чтобы сдержать нашествие саранчи, но не смог выстоять под напором обезумевших посетителей, стремящихся укрыться от опасности внутри. Саранча тучей залетела в семинарию, наводя на всех ужас. Келлен осталась лежать у столика, свернувшись от страха калачиком, и всхлипывала, хотя совершенно не пострадала. Тьма саранчи летала по деревне, наводя ужас и сея панику, но не нанося никакого ущерба.
Зикри стряхнул последних насекомых с одежды и требовательно, но не обращаясь ни к кому конкретно, спросил.
– Откуда они могли появиться?
К его удивлению, кто-то ответил;
– Это преследователи! Те, которые появились на орбите совсем недавно. Они взяли на себя ответственность за это.
От данного пояснения у сенита прошел мороз по коже. Преследователи! Ему не надо было говорить, о каких преследователях шла речь. За несколько дней после своего прибытия на Санктуарий они натворили столько, что все другие преследователи и подобная им нечисть не сделали за три предыдущие столетия! На долю секунды Зикри даже пришла в голову идея, что ему еще раньше следовало вернуть эту троицу на базовый корабль. Ну уж нет! Именно этого они и хотели, но этого им не позволил бы ни один сенит.
– Я с ними поговорю, – процедил сквозь зубы Зикри.
– Это же запрещено, – предостерег один из сенитов.
Зикри схватил его за грудки и заставил посмотреть на произведенное саранчой опустошение.
– Тебе хочется продолжения? – спросил Зикри. – Ты желаешь, чтобы там, наверху, они придумали что-нибудь похуже? Защитное поле запрограммировано так, чтобы живые существа без преград проходили нашу атмосферу. Мы должны заставить их положить этому конец.
– Но каким образом?
Зикри на секунду задумался и отпустил перепуганного коллегу.
– Принесите мне прибор наблюдения.
* * *
Скотт и капитан Мора стояли на мостике "Энтерпрайза" в ожидании результатов, которые принесет работа маленьких посланников на Санктуарии. Сениты обязательно должны были войти в контакт со звездолетом. К этому времени Скотт уже провел несколько часов в чтении научных работ о процессах стерилизации, что окончательно убедило его в отсутствии опасности для Санктуария нашествия саранчи. Как ни сильно было у Скотта чувство ненависти к сенитам, он не имел права нарушить Главную директиву. Если сенитам хотелось выставить себя глупыми и невежественными дикарями, так это их право, но они должны были понять, что им следует вернуть капитана, первого офицера и доктора.
Ухура развернулась в кресле на сто восемьдесят градусов.
– С нами хотят связаться с планеты, – сообщила она.
Зулу и Чехов выжидающе посмотрели на исполняющего обязанности капитана. Скотт замер и затем повернулся к рядом стоящему офицеру.
– Капитан Мора, – обратился он к нему, – не желаешь провести эти переговоры сам?
– Нет, спасибо, – отказался Мора. – У тебя это лучше получится. Желаю удачи.
Скот удовлетворительно кивнул головой.
– Дайте этого гермафродита на экран, лейтенант.
– Слушаюсь, сэр, – ответила Ухура.
Через секунду на огромном экране появилось лицо сенита, не имеющего определенного возраста. Обычно бесстрастную физиономию сенита исказил гнев.
– Мы протестуем против неспровоцированного нападения. Вы ведете с нами войну с применением биологического оружия.
– О каком нападении идет речь? – спросил Скотт, изображая неподдельное удивление. – Как уже говорил мой глубокоуважаемый коллега капитан Мора, когда пытался войти с вами в контакт, мы хотим обменяться с вами информацией по различным биологическим видам животного мира. Вот мы и послали вам немного регуланской саранчи для изучения. Кстати, если ее вдруг не хватит, то у нас для вас есть еще миллионы экземпляров.
– В этом нет никакой необходимости, – ответил раздраженно сенит. – Мы заявляем, что с вашей стороны это настоящий варварский акт.
Скот продолжал, но теперь уже говорил со всей серьезностью:
– В ответ на нашу акцию нам хотелось бы получить капитана Джеймса Т. Кирка, старшего офицера Спока и доктора Маккоя. Мы беспрерывно посылали вам их изображения и при необходимости повторим в очередной раз.
Зикри выдавил из себя подобие улыбки.
– Такой необходимости нет – нам хорошо известно, как они выглядят. Очевидно, вы не верите нам, когда мы говорим, что члены вашей команды, – а они оказались здесь добровольно, – живут у нас в мире и довольствии, и чтобы доказать, что так оно и есть, даем вам видеозапись, сделанную всего несколько часов назад. Прошу вашего внимания.
Картинка с сенитом сменилась изображением совершенно идиллической сцены в уютном кафе под открытым небом. Запись шла без звукового сопровождения, но и без него было видно – за столиком сидели капитан, Спок и Маккой, и, по всей вероятности, с аппетитом поглощали обильную еду! Все стоявшие на мостике подались вперед и с любопытством смотрели, как одетый в белое официант подошел к столику, чтобы подать троице нечто более аппетитное.
– А, чтоб тебя! – пробормотал Скотт. – Ухура, отключи звук.
– Уже отключила, – сказала обеспокоенная Ухура. – Можем говорить свободно.
– Так это они? – спросил Мора.
– Может быть, а возможно, кто-то, разительно похожий на них, – предположил Скотт, приближаясь к экрану, чтобы получше рассмотреть лица. – Чехов, просканируй изображение. Проверь, не смоделировано ли оно компьютером. Оно, кстати, может быть и обычным монтажом.
– Непохоже, что они там страдают, – заключила Ухура.
Чехов уже выполнил приказание Скотта и доложил:
– Компьютер полностью идентифицирует капитана, мистера Спока и доктора Маккоя. Видеозапись подлинная.
Чехов озадаченно смотрел на экран, не веря своим глазам.
– Неужели им так промыли мозги?
– Ну, то, что они сидят и едят, еще не говорит о том, что им там очень нравится, – заметил Зулу.
С какой бы подозрительностью экипаж не вглядывался в экран, в увиденном трудно было найти что-либо неприглядное.
Картинка вновь сменилась изображением сенита, который выглядел спокойнее. По команде Скотта Ухура включила звук.
– Теперь вы увидели все своими глазами, – сказал сенит. – С вашими бывшими офицерами обращаются очень хорошо, они счастливы и довольны.
– Если это так, как вы утверждаете, то нам хотелось бы поговорить с ними, – не успокаивался Скотт.
– Боюсь, это невозможно, – заявил сенит. – Все, кто попадает на Санктуарий, уже никогда не покинут планету, и им нужно привыкнуть к новой жизни. Разговор с вами расстроит их и ничего не даст ни вам, ни им. Почему вы не допускаете мысли о том, что все ваши попытки "спасти" их – не более, чем иллюзия? Нам всем жилось бы легче, если вы признаете неизбежность происшедшего.
От недостатка слов Скотт нервно постукивал кулаком о ладонь.
– И прошу вас, – наигранно умолял сенит, впервые за все время улыбнувшись, – не надо больше этих детских выходок. Они вам не к лицу. Мы признаем Федерацию в качестве великой державы, которая навсегда таковой и останется. Мы лишь просим вас признать наш суверенитет и выпавшую на нашу долю миссию. Больше мы ничего не требуем.
Экран погас и почернел. Скотт стоял с таким же мрачным выражением лица.
– Теперь мы хоть знаем, что они живы, – облегченно вздохнула Ухура.
Капитан Мора недоуменно пожал плечами и направился к турболифту.
– Я должен вернуться к себе на корабль, – сказал Мора. – Боюсь, что мне придется включить это в свой отчет командованию Звездного флота, капитан Скотт.
– Разумеется, – согласился Скотт. – То же самое сделаю и я.
Дверь распахнулась, и офицер покинул мостик.
– Что-то здесь не то, – промолвил Зулу.
Скотт устало опустился в командирское кресло.
– Ты хочешь спросить, – вздохнул главный инженер, – увидим мы наших или нет? И не на видео, а живьем? Не знаю. Но я ни за что не сдамся, пока не услышу из их собственных уст, что они жаждут остаться на этой планете, черт ее задери. Я не верю ни одному слову сладкоречивого сенита.
После этих слов на мостике американского звездолета "Эитерпрайз" установилась мертвая тишина.
Глава 14
Через всю долину пролегли длинные тени. Кирк подумал, что это, пожалуй, самое замечательное место на Санктуарии из всех, которые им поневоле пришлось посетить. Подпитываемые многочисленными ручейками, прудами и подземными источниками пузырчатые деревья были здесь такими же пышными, как и на Кхимйнге, и распустили большие оранжевые цветы величиной с человеческую голову. Буйно растущий мох, как ковер, покрывал землю, а толстые корни переплетали ее, словно артерии, питающие кровью сердце.
Впечатляли стаи сухопутных рыб, как путники в шутку окрестили их, и тощие млекопитающие, напоминающие грызунов. Ни одно животное не обращало на людей никакого внимания. Небо изобиловало существами с крыльями, как у летучих мышей, которые перелетали с одного утеса на другой, охотясь на бродячих рыб. Даже накрапывание дождя не могло испортить красоту этого первозданного места.
Так получилось, что Кирк и Ренна шли рядом, одновременно поворачивая головы, чтобы посмотреть на новый открывающийся вид. Они часто бросали друг на друга недвусмысленные взгляды, и Кирк чувствовал себя Адамом, идущим вместе с Евой по райским кущам.
– Есть места и похуже для жизни, – неожиданно произнесла Ренна.
– Наверное, – Кирк пожал плечами. – Здесь не пришлось бы тратить нервы на соседей.
– Через час стемнеет, – заметила Ренна. – Пора подыскивать место для ночевки.
– С пищей проблем не будет, – добавил Кирк, словно по необходимости поддерживая разговор.
– Если бы нам пришлось все-таки остаться здесь... – начала Ренна, но не закончила.
– Ну да, – согласно кивнул Кирк, улыбаясь через силу. – Если бы у нас затем появились дети, то Спок был бы им нянькой.
– Что ты говоришь, капитан? – переспросил вулканец, который шел немного сзади.
– Да так, ничего, – ответил капитан. – Вид здесь красивый.
– Капитан, – обратился к Кирку вулканец. – Я не совсем уверен, но у меня такое ощущение, что нас преследуют.
Кирк оглянулся, но останавливаться на стал.
– Как ты догадался?
– Кто-то вспугнул стаю птиц метрах в восьмидесяти от нас, – ответил Спок. – Мы их не видим, но животных не обманешь.
Кирк задумчиво потер подбородок и сказал:
– У группы, напавшей на нас в каньоне, было достаточно времени, чтобы нагнать нас. Подстроить засаду они не могут, хотя следует опасаться стремительного натиска. Что предпримем?
Шепот капитана привлек внимание Билливога и Маккоя.
– Что случилось, Джим? – спросил доктор.
– Спок считает, что те, кто напал на нас, до сих пор продолжают преследование.
Билливог резко повернулся и сжал волосатые кулаки.
– Где эти ничтожества? Покажите мне их!
– Не так скоро, – сказал Кирк. – Продолжаем идти дальше. Судя по количеству брошенных в нас камней, их от тридцати до сорока.
– А может, – предположил Кирк, – они идут за нами, пока не убедятся, что мы покинули их территорию?
– Что ты понимаешь под их территорией? – спросил Спок. – И откуда мы узнаем, что она кончилась?
– Не знаю, – пробурчал Маккой. – Почему бы тебе не вернуться и не спросить у них самих? – Спок от удивления приподнял брови.
– Доктор, ты либо хочешь показать свое остроумие, либо тебя не особо заботит мое благополучие.
– Вероятнее всего, – сказала Ренна, – они подождут, пока мы уснем, и потом набросятся на нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36