Идея о том, чтобы транспортировать кого-нибудь с самой тюрьмы была отвергнута, как только замаскированный ?Гал’таг? вышел на орбиту и провел сенсорное сканирование.
Как указал им К’зег на Дон’зали IV, тюрьму окружали энергетические щиты, которые препятствовали использованию транспортеров. К тому же они мешали обнаружению жизненных форм в пределах своего периметра при сканировании пассивными сенсорами. Колот решил, что попытка более агрессивного сканирования привлечет внимание возможно самого тюремного начальства, но скорее всего власти космодрома, которые держали следящие станции и на орбите, и на поверхности планеты. С другой стороны уничтожение гражданских планетарных сенсоров была легкой задачей и для ?Гал’тага?, и для шатла, который Кирк, Сулу и Колот использовали для спуска на планету.
Используя шаттл под защитой его собственного маскировочного устройства Сулу и Колот привели маленький кораблик на поверхность и нашли подходящий участок для приземления достаточно удаленный от тюрьмы, чтобы никто не смог услышать, как они приземляются. Это было легко. Более трудной задачей был длинный пеший переход в четыре километра от шатла до того места, где они могли наблюдать за тюрьмой, не рискуя быть обнаруженными.
Это было восемь часов назад. После такого долгого лежания на твердой земле, Кирк начал терять терпение.
– Смотрите, – сказал Колот, указывая рукой в направлении тюрьмы. – Кто-то выходит из горы.
Через свой видоискатель Кирк увидел, что из проема туннеля, пробуренного у основания безымянной горы, появились первые фигуры. По короткой команде две колонны заключенных, все одетые в похожие грязно-серые рабочие униформы, медленно, но размеренно двинулись во внутренний двор. Он также рассмотрел марширующих рядом с шеренгами с десяток клингонов, причем некоторые несли в руках то, что выглядело как своеобразные дубинки, которые, как предположил Кирк, использовались для наказания заключенных.
Заключенные представляли бесчисленное множество рас, главным образом с планет не относящихся к Федерации. Независимо от вида и очевидно от пола, ни у одного заключенного не было волос ни на голове, ни на лице. Из-за пыли и грязи, покрывающей их тела и одежду, немногие заключенные были легко отличимы друг от друга. Хотя казалось, что большее число заключенных принадлежит гуманоидным расам, не было никакого способа уточнить это без сенсоров шаттла.
Однако он не мог не почувствовать облегчения, когда увидел, как колонны потрепанных заключенных выходят из туннеля. Где-то там, в этом он был уверен, ждали спасения члены команды «Гагарина».
В сообщении К’зега было сказано, что в этой тюрьме были заключены восемь членов команды злополучного корабля, но по крайней мере двое из них умерли в первый год. Один пал жертвой болезни, а другая, капитан «Гагарина», единственная названная в сообщении по имени, была казнена. Значит оставалось шесть потенциально выживших, которых шаттл мог легко увезти. Сколько из них все еще были живы, и живы ли вообще? Кирк был убежден, что по меньшей мере некоторые из них должны были выжить. Что-либо другое означало, что миссия оказалась проваленной, а Кирк это не принимал.
– Они выглядят измученными, – сказал он, глядя на ряды волочащих ноги заключенных через свой видоискатель. – Похоже они очень тяжело работают.
Колот тоже несколько мгновений беззвучно изучал медленно движущиеся колонны. Потом сказал:
– Они выглядят лучше, чем я ожидал. Эта группа питается лучше, чем в большинстве тюрем, которые я видел.
– Они не смогут добывать дилитий в шахтах, если будут замертво падать от недоедания и болезней, – ответил Кирк.
Колот не стал возражать. Вместо этого он сосредоточил свое внимание на планировке внутреннего двора.
– Чтобы добраться до заключенных, мы должны уничтожить щит. Сомневаюсь что мы сможем полностью вывести его из строя, потому что похоже источник энергии запрятан в самой тюрьме. Нам придется найти способ проникнуть сквозь него в определенной точке.
Кирк изучил каменную стену и здания.
– Что бы мы ни сделали, это должно быть быстрым.
Они не могут дать охране шанса убить заключенных, прикрываясь ими, или восстановить повреждения, нанесенные щиту. Кирк был уверен, что на случай любого отказа энергетической сети должна быть резервная система.
– Наш единственный шанс – нанести им серьезный удар и не дать очухаться.
– А это означает диверсионную акцию, – ответил Колот.
Изменив свое положение, Кирк проследил, как несколько заключенных промаршировали к большому, приземистому зданию на левой стороне огороженной территории. Он предположил, что это было место, где обитатели могли смыть со своих тел дневную грязь, или получить ужин, или и то и другое. Пока он следил за процессией, его взгляд упал на одного из охранников клингонов, который был похож на Кирка и Сулу в их маскировке даже больше, чем он был похож на Колота. Фактически, размышлял Кирк, между этим местом и Дон’зали за несколько дней он увидел больше клингонов такого типа, чем за последние пятнадцать лет.
– Колот, – сказал он, – вон тот клингон, и те с которыми мы столкнулись на Дон’зали, из другой расы, которая в какой-то момент присоединилась к Клингонской Империи?
– Если это вас удовлетворит, пусть так и будет, – резко ответил Колот.
За этим простым утверждением больше ничего не последовало. Кирк несколько секунд изучал своего спутника, сравнивая его с обликом молодого Колота, с которым он впервые столкнулся много лет назад.
– Это не ответ, – сказал он. – Вы должны признать, что это интригующая тайна. Вокруг плавает немало теорий…
– От меня вы не получите другого ответа, – рявкнул Колот. – Это не тот предмет, который обсуждают с теми, кто не принадлежит Империи.
Говоря это он буравил Кирка взглядом, и на короткий миг капитан «Энтерпрайза» подумал, что клингон может на него наброситься. Но вместо этого Колот снова уставился на тюрьму под ними, изучая расположение лагеря собственными глазами, а не через видоискатель. Когда молчание между двумя мужчинами стало неловким, он снова заговорил.
– Прошу прощения, Кирк.
Кирк моргнул от удивления. Глядя на выражение лица клингона, он мог сказать, что извинение было неохотным, словно Колот заставил себя сохранить вежливость.
– Обычно я не говорю такое, – добавил он, – особенно людям. Но вы оказались достойны моего уважения. Я понимаю ваше любопытство, но это не то что нравится обсуждать большинству клингонов. Возможно однажды вам позволят понять.
Колот начал упаковывать свое оборудование, готовясь к походу через джунгли туда, где они разбили свой временный лагерь. Кирк сделал тоже самое, но на мгновение оторвался от своего рюкзака.
– А что подумал бы об вашем ответе Калесс?
Клингон пронзил Кирка еще одним гневным взглядом, который столь же быстро исчез, сменившись изумлением.
– Я уважаю вас, Кирк, но только до определенного момента. Впрочем, как ответить на ваш вопрос, который я часто задавал себе: что сказал бы Калесс о многих вещах, которые я говорил или делал на протяжении своей жизни. – Продолжая закреплять свое оборудование, он добавил. – Если это вас интересует, знайте, я не всегда следовал учению Калесса, как теперь. Было время, когда такие убеждения были весьма непопулярны. Вы могли бы сказать, что Империя переживала время социальных и политичесикх переворотов. Все к чему до того времени относились с особым уважением, было подвергнуто сомнению, если не отвергнуто как устаревшее. В ту эру я и родился.
Они закончили сборы и направились через джунгли, шагая бок о бок. Прогулка была не трудной, потому что подлесок на этой стороне холма не был таким густым как в местах, которые они пересекли, чтобы добраться сюда от шаттла.
– Так что же случилось? – спросил Кирк.
– Мой отец, – сказал Колот. – Я никогда не знал лучшего воина. Он ничего не боялся. – Взглянув на Кирка краем глаза, он улыбнулся и добавил. – Конечно кроме моей матери.
Кирк рассмеялся над шуткой.
– Так что же там с вашим отцом?
– Он рассказал мне о Калессе, о чести и доблести, о том как не преклоняться перед популярными мыслями тех, кто больше сосредоточен на эгоистичных разрушительных поступках, раздирающих ткань всей Империи. До самой своей смерти мой отец не отказался от своих убеждений.
– А что насчет вас? – спросил Кирк. – Вы сказали, что не всегда следовали учению Калесса.
Кивнув, Колот продолжил:
– Когда я вырос, я естественно пренял дух всеведения, которым награждены все дети, вступающие в пору юности и взрослую жизнь. Я не видел нужды учиться у стариков. Но наверняка вы сами можете рассказать об этом.
– Это точно, – улыбаясь ответил Кирк. – В своей юности я был весьма упрям.
Он вспомнил множество неприятных периодов, которые окрашивали его отношения с отцом в подростковом возрасте. Прошло несколько лет, прежде чем он понял, насколько мудрым был его отец. Колот потянулся, чтобы отодвинуть свисающую ветку дерева, преграждающую ему путь.
– Именно, со мной было так же. Когда я достаточно повзрослел, то обнаружил, что недоволен окружающим меня обществом. Я искал проблем, приключений, славы, и единственное место, где можно было это найти – на военной службе. Когда я поступил на службу, то встретил других клингонов, которые чувствовали тоже что и я, и узнал, что многие из них горели огнем, питающимся теми же понятиями чести и этики, которые были у моего отца. Я начал понимать, что он во многом повлиял на меня. Это был дар, которым я научился дорожить, и с момента этого пробуждения я веду свою жизнь в соответствии с его примером, примером Калесса, и его вечного понятия о том, что честь превыше всего.
– Звучит знакомо, – сказал Кирк.
Он сам поступил в Академию Звездного флота прежде, чем он понял сколько усилий вложили в него его родители. В то время как его отец научил его идти по жизни с открытыми глазами, его мать сделала так, чтобы этот подход был смягчен в равной степени открытым разумом.
Земля начала выравниваться, и Кирк подумал, что заметил сияние сигнальных огней впереди, где должен был быть их лагерь. Благодаря деревьями и подлеску Пао’ланских джунглей вероятность того, что их свет заметят из тюрьмы, была равна нулю.
– Конечно нельзя сказать что не было препятствий, – сказал Колот. – Империя стоит на основании, возведенном на принципах, которым научил нас Калесс, и без этих самых принципов, поддерживающих ее, Империя в конечном счете будет уничтожена. И все же даже сегодня многие клингоны отказываются принять то, что дал нам Калесс. Хуже того, есть те, кто просто делают вид, что чтят его, а сами живут в обмане, заискивая перед теми, кто находится у власти. Как и некоторые представители Высшего Совета, они лгут, чтобы сохранить благоприятное мнение людей, но с каждым проходящим годом все больше и больше тех, кто выбирает путь Калесса. – Он насмешливо фыркнул. – Империя подвергается трансформации, которая может занять годы, если не десятилетия, но мне все еще неприятно думать о том, что клингоны способны на такие отвратительные поступки.
Огонь в центре их маленького лагеря горел ярко, когда Кирк и Колот продрались на крошечную поляну. Смотреть было не на что: всего три маленьких шалаша, расположенных вокруг ямы в земле, которую вырыл Кирк своим фазером. Три складных табурета дополняли обстановку.
Кирк огляделся, но не смог найти никаких признаков присутствия Сулу, который отправился патрулировать окрестности с трикодером, чтобы убедиться, что они здесь одни. Капитан «Энтерпрайза» хотел было связаться с ним по коммуникатору, но передумал. Судя по тому, что сказал ему Колот, вероятность какого-либо отслеживания незарегистрированного коммуникационного трафика была мала, но не было смысла так рисковать.
Усевшись на один из табуретов, Кирк задумался о том, что рассказал ему его спутник. Образ Империи, который нарисовал ему Колот, не соответствовал тому, что Кирк носил в себе почти всю свою жизнь. Согласно прочитанным им отчетам клингоны, с которыми сталкивались капитаны Звездного флота вроде Эприла, Гарта и остальных, описывались как коварные, лживые враги, которым нельзя доверять. Конечно некоторые из этих высказываний противоречили более ранним сообщениям, записанным такими легендарными капитанами как Арчер и Таггарт. Только позже, когда он сам столкнулся с Кором, Кангом, Кордом и даже Колотом, Кирк смог признать, что клингоны способны на демонстрацию таких замечательных качеств.
– Удивительно, – сказал он вслух, когда Колот появился из своего шалаша с небольшой кастрюлей и пакетом с пайком, который они захватили из шаттла. – Я никогда не думал, что клингоны способны расходиться в такого рода вопросах.
Прекратив свои попытки подготовить содержимое пакета с пайком к готовке, Колот скрестил грозный сверкающий взгляд с глазами Кирка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Как указал им К’зег на Дон’зали IV, тюрьму окружали энергетические щиты, которые препятствовали использованию транспортеров. К тому же они мешали обнаружению жизненных форм в пределах своего периметра при сканировании пассивными сенсорами. Колот решил, что попытка более агрессивного сканирования привлечет внимание возможно самого тюремного начальства, но скорее всего власти космодрома, которые держали следящие станции и на орбите, и на поверхности планеты. С другой стороны уничтожение гражданских планетарных сенсоров была легкой задачей и для ?Гал’тага?, и для шатла, который Кирк, Сулу и Колот использовали для спуска на планету.
Используя шаттл под защитой его собственного маскировочного устройства Сулу и Колот привели маленький кораблик на поверхность и нашли подходящий участок для приземления достаточно удаленный от тюрьмы, чтобы никто не смог услышать, как они приземляются. Это было легко. Более трудной задачей был длинный пеший переход в четыре километра от шатла до того места, где они могли наблюдать за тюрьмой, не рискуя быть обнаруженными.
Это было восемь часов назад. После такого долгого лежания на твердой земле, Кирк начал терять терпение.
– Смотрите, – сказал Колот, указывая рукой в направлении тюрьмы. – Кто-то выходит из горы.
Через свой видоискатель Кирк увидел, что из проема туннеля, пробуренного у основания безымянной горы, появились первые фигуры. По короткой команде две колонны заключенных, все одетые в похожие грязно-серые рабочие униформы, медленно, но размеренно двинулись во внутренний двор. Он также рассмотрел марширующих рядом с шеренгами с десяток клингонов, причем некоторые несли в руках то, что выглядело как своеобразные дубинки, которые, как предположил Кирк, использовались для наказания заключенных.
Заключенные представляли бесчисленное множество рас, главным образом с планет не относящихся к Федерации. Независимо от вида и очевидно от пола, ни у одного заключенного не было волос ни на голове, ни на лице. Из-за пыли и грязи, покрывающей их тела и одежду, немногие заключенные были легко отличимы друг от друга. Хотя казалось, что большее число заключенных принадлежит гуманоидным расам, не было никакого способа уточнить это без сенсоров шаттла.
Однако он не мог не почувствовать облегчения, когда увидел, как колонны потрепанных заключенных выходят из туннеля. Где-то там, в этом он был уверен, ждали спасения члены команды «Гагарина».
В сообщении К’зега было сказано, что в этой тюрьме были заключены восемь членов команды злополучного корабля, но по крайней мере двое из них умерли в первый год. Один пал жертвой болезни, а другая, капитан «Гагарина», единственная названная в сообщении по имени, была казнена. Значит оставалось шесть потенциально выживших, которых шаттл мог легко увезти. Сколько из них все еще были живы, и живы ли вообще? Кирк был убежден, что по меньшей мере некоторые из них должны были выжить. Что-либо другое означало, что миссия оказалась проваленной, а Кирк это не принимал.
– Они выглядят измученными, – сказал он, глядя на ряды волочащих ноги заключенных через свой видоискатель. – Похоже они очень тяжело работают.
Колот тоже несколько мгновений беззвучно изучал медленно движущиеся колонны. Потом сказал:
– Они выглядят лучше, чем я ожидал. Эта группа питается лучше, чем в большинстве тюрем, которые я видел.
– Они не смогут добывать дилитий в шахтах, если будут замертво падать от недоедания и болезней, – ответил Кирк.
Колот не стал возражать. Вместо этого он сосредоточил свое внимание на планировке внутреннего двора.
– Чтобы добраться до заключенных, мы должны уничтожить щит. Сомневаюсь что мы сможем полностью вывести его из строя, потому что похоже источник энергии запрятан в самой тюрьме. Нам придется найти способ проникнуть сквозь него в определенной точке.
Кирк изучил каменную стену и здания.
– Что бы мы ни сделали, это должно быть быстрым.
Они не могут дать охране шанса убить заключенных, прикрываясь ими, или восстановить повреждения, нанесенные щиту. Кирк был уверен, что на случай любого отказа энергетической сети должна быть резервная система.
– Наш единственный шанс – нанести им серьезный удар и не дать очухаться.
– А это означает диверсионную акцию, – ответил Колот.
Изменив свое положение, Кирк проследил, как несколько заключенных промаршировали к большому, приземистому зданию на левой стороне огороженной территории. Он предположил, что это было место, где обитатели могли смыть со своих тел дневную грязь, или получить ужин, или и то и другое. Пока он следил за процессией, его взгляд упал на одного из охранников клингонов, который был похож на Кирка и Сулу в их маскировке даже больше, чем он был похож на Колота. Фактически, размышлял Кирк, между этим местом и Дон’зали за несколько дней он увидел больше клингонов такого типа, чем за последние пятнадцать лет.
– Колот, – сказал он, – вон тот клингон, и те с которыми мы столкнулись на Дон’зали, из другой расы, которая в какой-то момент присоединилась к Клингонской Империи?
– Если это вас удовлетворит, пусть так и будет, – резко ответил Колот.
За этим простым утверждением больше ничего не последовало. Кирк несколько секунд изучал своего спутника, сравнивая его с обликом молодого Колота, с которым он впервые столкнулся много лет назад.
– Это не ответ, – сказал он. – Вы должны признать, что это интригующая тайна. Вокруг плавает немало теорий…
– От меня вы не получите другого ответа, – рявкнул Колот. – Это не тот предмет, который обсуждают с теми, кто не принадлежит Империи.
Говоря это он буравил Кирка взглядом, и на короткий миг капитан «Энтерпрайза» подумал, что клингон может на него наброситься. Но вместо этого Колот снова уставился на тюрьму под ними, изучая расположение лагеря собственными глазами, а не через видоискатель. Когда молчание между двумя мужчинами стало неловким, он снова заговорил.
– Прошу прощения, Кирк.
Кирк моргнул от удивления. Глядя на выражение лица клингона, он мог сказать, что извинение было неохотным, словно Колот заставил себя сохранить вежливость.
– Обычно я не говорю такое, – добавил он, – особенно людям. Но вы оказались достойны моего уважения. Я понимаю ваше любопытство, но это не то что нравится обсуждать большинству клингонов. Возможно однажды вам позволят понять.
Колот начал упаковывать свое оборудование, готовясь к походу через джунгли туда, где они разбили свой временный лагерь. Кирк сделал тоже самое, но на мгновение оторвался от своего рюкзака.
– А что подумал бы об вашем ответе Калесс?
Клингон пронзил Кирка еще одним гневным взглядом, который столь же быстро исчез, сменившись изумлением.
– Я уважаю вас, Кирк, но только до определенного момента. Впрочем, как ответить на ваш вопрос, который я часто задавал себе: что сказал бы Калесс о многих вещах, которые я говорил или делал на протяжении своей жизни. – Продолжая закреплять свое оборудование, он добавил. – Если это вас интересует, знайте, я не всегда следовал учению Калесса, как теперь. Было время, когда такие убеждения были весьма непопулярны. Вы могли бы сказать, что Империя переживала время социальных и политичесикх переворотов. Все к чему до того времени относились с особым уважением, было подвергнуто сомнению, если не отвергнуто как устаревшее. В ту эру я и родился.
Они закончили сборы и направились через джунгли, шагая бок о бок. Прогулка была не трудной, потому что подлесок на этой стороне холма не был таким густым как в местах, которые они пересекли, чтобы добраться сюда от шаттла.
– Так что же случилось? – спросил Кирк.
– Мой отец, – сказал Колот. – Я никогда не знал лучшего воина. Он ничего не боялся. – Взглянув на Кирка краем глаза, он улыбнулся и добавил. – Конечно кроме моей матери.
Кирк рассмеялся над шуткой.
– Так что же там с вашим отцом?
– Он рассказал мне о Калессе, о чести и доблести, о том как не преклоняться перед популярными мыслями тех, кто больше сосредоточен на эгоистичных разрушительных поступках, раздирающих ткань всей Империи. До самой своей смерти мой отец не отказался от своих убеждений.
– А что насчет вас? – спросил Кирк. – Вы сказали, что не всегда следовали учению Калесса.
Кивнув, Колот продолжил:
– Когда я вырос, я естественно пренял дух всеведения, которым награждены все дети, вступающие в пору юности и взрослую жизнь. Я не видел нужды учиться у стариков. Но наверняка вы сами можете рассказать об этом.
– Это точно, – улыбаясь ответил Кирк. – В своей юности я был весьма упрям.
Он вспомнил множество неприятных периодов, которые окрашивали его отношения с отцом в подростковом возрасте. Прошло несколько лет, прежде чем он понял, насколько мудрым был его отец. Колот потянулся, чтобы отодвинуть свисающую ветку дерева, преграждающую ему путь.
– Именно, со мной было так же. Когда я достаточно повзрослел, то обнаружил, что недоволен окружающим меня обществом. Я искал проблем, приключений, славы, и единственное место, где можно было это найти – на военной службе. Когда я поступил на службу, то встретил других клингонов, которые чувствовали тоже что и я, и узнал, что многие из них горели огнем, питающимся теми же понятиями чести и этики, которые были у моего отца. Я начал понимать, что он во многом повлиял на меня. Это был дар, которым я научился дорожить, и с момента этого пробуждения я веду свою жизнь в соответствии с его примером, примером Калесса, и его вечного понятия о том, что честь превыше всего.
– Звучит знакомо, – сказал Кирк.
Он сам поступил в Академию Звездного флота прежде, чем он понял сколько усилий вложили в него его родители. В то время как его отец научил его идти по жизни с открытыми глазами, его мать сделала так, чтобы этот подход был смягчен в равной степени открытым разумом.
Земля начала выравниваться, и Кирк подумал, что заметил сияние сигнальных огней впереди, где должен был быть их лагерь. Благодаря деревьями и подлеску Пао’ланских джунглей вероятность того, что их свет заметят из тюрьмы, была равна нулю.
– Конечно нельзя сказать что не было препятствий, – сказал Колот. – Империя стоит на основании, возведенном на принципах, которым научил нас Калесс, и без этих самых принципов, поддерживающих ее, Империя в конечном счете будет уничтожена. И все же даже сегодня многие клингоны отказываются принять то, что дал нам Калесс. Хуже того, есть те, кто просто делают вид, что чтят его, а сами живут в обмане, заискивая перед теми, кто находится у власти. Как и некоторые представители Высшего Совета, они лгут, чтобы сохранить благоприятное мнение людей, но с каждым проходящим годом все больше и больше тех, кто выбирает путь Калесса. – Он насмешливо фыркнул. – Империя подвергается трансформации, которая может занять годы, если не десятилетия, но мне все еще неприятно думать о том, что клингоны способны на такие отвратительные поступки.
Огонь в центре их маленького лагеря горел ярко, когда Кирк и Колот продрались на крошечную поляну. Смотреть было не на что: всего три маленьких шалаша, расположенных вокруг ямы в земле, которую вырыл Кирк своим фазером. Три складных табурета дополняли обстановку.
Кирк огляделся, но не смог найти никаких признаков присутствия Сулу, который отправился патрулировать окрестности с трикодером, чтобы убедиться, что они здесь одни. Капитан «Энтерпрайза» хотел было связаться с ним по коммуникатору, но передумал. Судя по тому, что сказал ему Колот, вероятность какого-либо отслеживания незарегистрированного коммуникационного трафика была мала, но не было смысла так рисковать.
Усевшись на один из табуретов, Кирк задумался о том, что рассказал ему его спутник. Образ Империи, который нарисовал ему Колот, не соответствовал тому, что Кирк носил в себе почти всю свою жизнь. Согласно прочитанным им отчетам клингоны, с которыми сталкивались капитаны Звездного флота вроде Эприла, Гарта и остальных, описывались как коварные, лживые враги, которым нельзя доверять. Конечно некоторые из этих высказываний противоречили более ранним сообщениям, записанным такими легендарными капитанами как Арчер и Таггарт. Только позже, когда он сам столкнулся с Кором, Кангом, Кордом и даже Колотом, Кирк смог признать, что клингоны способны на демонстрацию таких замечательных качеств.
– Удивительно, – сказал он вслух, когда Колот появился из своего шалаша с небольшой кастрюлей и пакетом с пайком, который они захватили из шаттла. – Я никогда не думал, что клингоны способны расходиться в такого рода вопросах.
Прекратив свои попытки подготовить содержимое пакета с пайком к готовке, Колот скрестил грозный сверкающий взгляд с глазами Кирка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39