– Мы клингоны. Мы сильнее. Федерация слаба, а хор дипломатов предпочитает больше говорить, нежели действовать. Они не могут даже представить, настолько кровавую битву в состоянии начать Империя.
К’лотек мрачно улыбнулся.
– Федерация состоит из множества рас, мой друг, некоторые из которых имеют столь же великолепное и богатое на сражения прошлое, как и Империя. Люди, хотя их понятия о чести могут показаться смехотворными, имеют самую бурную историю из всех. Некоторые из нынешних капитанов их кораблей могут быть в сражении столь же проницательны и хитры. Они не совсем забыли свое кровавое наследие, хотя заставили других поверить в это. Их нельзя недооценивать, Комор.
– Я не недооцениваю их, – ответил Комор. – Напротив, я не доверяю им каждой клеточкой своего существа. Согласен, мы должны искать мира с Федерацией, но только потому, что это поставит нас в лучшее положение, чтобы расписать нашу судьбу на годы вперед. В конце концов, кто скажет, не окажемся ли мы однажды открытыми перед нападением кораблей Звездного флота, допущенных в наше пространство после переговоров о мире с Федерацией?
– Не думаю что мы будем настолько глупы и близоруки, чтобы допустить такое, – возразил К’лотек. – Канцлер Кеш не дурак, как и другие члены Совета, даже те, кто вошел в него недавно.
Комор повернулся, бросив строгий взгляд на своего компаньона.
– Даже Горкон?
Улыбнувшись К’лотек покачал головой.
– Старый друг, вы можете не соглашаться со всем, что Горкон приносит в Зал Совета, но трудно не учитывать вещи, о которых он говорит. К тому же у него немало сторонников. Кеш знает это, как он знает и то, что Горкон и те кто разделяют его взгляды, вполне могут олицетворять будущее Империи.
Углубившийся в размышления Комор повернулся лицом к трону, словно пытаясь набраться сил от этого старого символа клингонской силы и власти. Услышав слова К’лотека, он оборвал их взмахом руки.
– Именно Горкон меня беспокоит. Я думаю он докопался до чего-то, чем он не захотел поделиться с остальной частью Совета.
Выражение лица К’лотека стало беспокойным.
– Что заставляет вас говорить об этом?
Потянувшись к одеждам Комор вытащил информационный диск и поднял его так, чтобы его друг смог его увидеть.
– Это запись подпространственной связи Горкона с ?Гал’тагом?, одним из кораблей экскорта, которые доставили наших дипломатов на звездную базу Федерации на мирные переговоры. ?Гал’таг? покинул базу несколько часов назад, чтобы вернуться к своим обычным обязанностям. Обычно у Горкона не было причин связываться с кораблем.
– У вас есть запись предачи? – спросил К’лотек.
Комор вернул пленку в складки своей одежды, начал прохаживаться вдоль палаты, и К’лотек пошел рядом с ним.
– Сообщение было закодировано с использованием нестандартной схемы шифрования. Я отдал его на расшифровку своему персоналу, но должен признаться, что выводы весьма тревожные.
К’лотек двинулся к компьютерной рабочей станции и ввел серию команд. Экран заполнился строчками угловатого красного текста на клингонсе.
– ?Гал’тагом? командует Колот, – отметил он. – Насколько я знаю, у Горкона и Колота нет общего прошлого. Он способный командир, который отлично служил Империи. Я сомневаюсь, что кто-то мог его подбить на какое-то сомнительное дело, даже если этот кто-то представитель Высокого Совета.
– У него почти безупречная карьера, – добавил Комор.
– Единственное пятно в его записях, тот инцидент на космической станции Федерации, когда он командовал ?Гр’отом?.
Комор с презрением вспомнил случай, когда пришлось уничтожить корабль Колота вместе с миллионами наводнивших его отвратительных триблов. Но даже после этого проклятые пушистые паразиты сохранились, и их вскоре начали находить на отдаленных клингонских планетах вдоль путей торговых фрахтовщиков и других независимых кораблей, на которых не было клингонской команды. Теперь спустя двадцать лет после этого первого контакта, жалобы на триблов, наводнивших отдаленные колониальные планеты или захваченные миры, часто посещаемые тяжелым торговым транспортом, стали обычным делом.
Колот же, со свой стороны, поживал намного лучше своего корабля. Его высокое положение благодаря некоторым членам Высокого Совета позволило ему через короткое время получить под свое командование другой крейсер, «Девизор». Выключив компьютерную станцию, К’лотек повернулся к своему другу.
– Мог ли после этого Горкон потребовать от Колота какой-либо услуги?
– Я уже ищу ответ на этот вопрос, – ответил Комор. – Еще до начала этой дипломатичесокй миссии я проследил, чтобы на борту обоих кораблей оказались верные мне люди. В первую очередь они несут ответственность перед Советом, в том числе и за своих капитанов.
Это была неблагородная тактика, молчаливо признался Комор. Первоначальная миссия тайных оперативников, назначенных на оба корабля экскорта, проводить простое наблюдение и разведку. В конце концов, как часто клингоны могли оказаться на борту звездной базы Федерации? Даже с усиленными мерами безопасности, с которой они наверняка столкнутся, бдительный шпион мог собрать ценные сведения. Теперь же оказалось, что его осторожный план окажется еще более полезным.
– Вы сможете связаться с вашим оперативником на корабле Колота? – спросил К’лотек.
– Скоро увидим, – ответил Комор.
Получение его агентом на ?Гал’таге? тайного сообщения займет некоторое время. Хотя это не вопрос. Тем временем здесь можно проделать немало работы. Важнейшей из его целей было изучение того, какие действия предпринимал в последнее время Горкон.
Что же ты делал, Горкон, и делал ли ты это ради Империи?
Глава 12
По корабельным часам была полночь, и Ухура, сидящая в командирском кресле «Энтерпрайза», была благодарна за спокойствие, распространившееся на мостике могучего звездолета в этот поздний час.
Несколько месяцев назад во время пробного полета этого нового корабля, она вызвалась на пост во время смены гамма. За время своей прежней карьеры она стала достаточно опытной в навигации, что могла взять на себя обязанности в кризисной ситуации, но до недавнего времени в этом не было нужды, и Ухура почувствовала потребность расширить свои горизонты другими корабельными обязанностями. Принятие мостика, а следовательно и командования кораблем когда капитан и первый офицер по каким-то причинам были заняты, оказалось вполне приятным изменением темпа ее привычных обязанностей офицера по коммуникациям. Кроме того относительное спокойствие ночной смены давало ей много времени и мало напряжения, чтобы изучить другие контрольные системы, управляемые с мостика.
К тому же оно давало ей много времени на размышления. А прямо сейчас она размышляла над тем, что происходит нечто странное. Сначала она была обеспокоена, когда услышала, что капитан Кирк слег от пищевого отравления после официального обеда на Звездной Базе 49. Естественно она почувствовала себя лучше, когда узнала, что доктор Маккой смог справиться с его состоянием, после чего Кирку было велено оставаться в лазарете под наблюдением. Пока Кирк поправлялся, Спок временно взял командование на себя.
А затем все стало подозрительным. Во-первых, капитан все еще был вне пределов досягаемости. Ухура прослужила с Кирком более двадцати лет и видела его раненым много раз. Во время выздоровления от ран, и пока он был в сознании, Кирк всегда поддерживал контакт с мостиком. И не в его характере было не связываться с дежурным офицером в любой момент независимо от текущей рабочей смены.
Вдобавок ко всему звездную базу покинул один из клингонских кораблей, направившись назад в клингонское пространство на максимальном варп. Не было никаких предупреждений о планах их отлета. Не то чтобы Ухура ожидала каких-либо объяснений от командующего клингонского крейсера. Однако она и представить не могла, что не обнаружит какую-либо информацию об этом новом обстоятельстве.
Ее размышления были прерваны звуком открывающихся дверей турболифта. Развернув кресло она увидела вошедшего на мостик Чехова. Он остался стоять в нише турболифта, и морщинки беспокойства на его лице углубились в тени, созданной приглушенным освещением, моделирующим ночь на корабле. Заметив выражение его лица, Ухура поднялась со стула и двинулась к нему.
– Что-то происходит, – сказал он тихим голосом, когда она присоединилась к нему. – У нас с Сулу на сегодня после ужина были планы насчет легкой разминки, но когда я пошел чтобы встретить его, его не было в комнате. Его не было в гимнастическом заим, его не было в его комнате..
его лице нского крейсера. нствогоризонты другими ле, или где-либо еще на корабле, насколько я могу судить.
Ухура кивнула, благодарная за возможность обсудить свое беспокойство с кем-то, кого она знала, и кому доверяла.
– После обеда Сулу был со мной, когда Спок приказал ему вернуться на корабль. Это был последний раз, когда я его видела. Когда я спросила об этом Спока, он сказал что Сулу получил какое-то специальное, секретное задание.
Ее лицо помрачнело, когда она добавила:
– Но дело в том, что нет никаких записей о каких-либо приказах командования; только зашифрованное подпространственное коммюнике, которое запросил Спок, и это при том, что вызов прошел из каюты капитана Кирка.
Кто знает, о чем они говорили за спиной командования Звездного флота? Очевидно в том сообщении и были необычные приказы, которые получил Сулу. Она рассказала Чехову о внезапном отлете клингонского корабля. Одна мысль пробилась из глубин ее сознания, и ей не понравилось то, что она означала.
– Вы же не думаете, что Сулу мог оказаться на том корабле? – вслух поинтересовался Чехов, повторив невысказанную мысль Ухуры. – Нет, в этом нет смысла.
Ухура покачала головой.
– Не больше чем в том, что капитана Кирка нельзя удержать даже в лазарете.
Внезапно ей в голову пришла непрошенная мысль. Могли ли и капитан и Сулу быть на клингонском корабле? У Ухуры закружилась голова от этих возможностей. Какая секретная миссия в клингонском пространстве могла потребовать помощи клингонов? Это была сумасшедшая идея. Почти.
Она потерла глаза, силясь облегчить напряжение, которое начала ощущать. Успокаивающие звуки мостика и ее спокойная ночная смена с низким уровнем стресса меркла перед легкой, но все же непрекращающейся атакой их объединенного мозгового штурма. За эти годы она видела слишком многое, чтобы принимать что-либо необычное за чистую монету.
– Я уже начинаю ощущать затылком красную тревогу.
Она слышала, как капитан иногда говорил о таком специфическом ощущении, инстинктивном чувстве, что где-то происходит что-то тревожное. Ухура всегда считала, что с этим свойством либо рождались, как капитан Кирк, либо его учились развивать вместе с многочисленными талантами и способностями, необходимыми для командования звездолетом.
– И я, – согласился Чехов. Потом с небольшим смешком добавил. – Если вы начали получать это экстра ощущение, возможно наконец вам пришло время задуматься о переходе на командный курс.
Улыбнувшись на это, Ухура снова окинула взглядом мостик. Она никогда всерьез не задумывалась о командовании своим собственным кораблем, хотя при случае сидя в центральном кресле, в комфортных объятиях нервного центра корабля, окружающего ее, она получала ощущение власти и ответственности, которые редко чувствовала в другом месте. Это переживание помогло ей понять, что привело к командованию людей вроде Джеймса Кирка, и даже ее друга Хикару Сулу. Капитан делал это казалось без усилий, и даже способности Сулу быстро прогрессировали. Ухура не сомневалась: в его будущем квроде Кирка, и даже ее друга Хикару Сулу. другом месте.омандование звездолетом. А что касалось ее? Это казалось не такой уж плохой идеей.
Глава 13
– Ммммм. Нет ничего лучше домашней пищи, согревающей желудок, и должна вам сказать, вам это понравится.
Гарровик занял свое место на твердом каменном полу горнодобывающей пещеры, посмеиваясь над атакой Сидни Эллиот на завтрак также, как он посмеивался над некоторыми разновидностями ее бесчисленных шуток за время их плена. Заглянув в металлическую чашку и исследовав свою скудную порцию пресной бледной каши, служащей им обедом, он еще раз попытался представить, что это овсянка. И в очередной раз потерпел неудачу.
Он пожал плечами, зная, что безвкусная смесь не убьет его. Наоборот, она весьма преуспевала в обеспечении необходимых питательных веществ и витаминов, которые поддерживали его здоровым, и способным оставаться полезным в шахтах.
Приступив к еде он снова почувствовал пульсацию в одном из зубов. Ноющая боль, которая началась несколько дней назад, к этому моменту усилилась настолько, что он знал о ней почти постоянно. Гарровик подозревал, что в одном из его коренных зубов начало формироваться дупло – последняя жертва их несовершенной диеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
К’лотек мрачно улыбнулся.
– Федерация состоит из множества рас, мой друг, некоторые из которых имеют столь же великолепное и богатое на сражения прошлое, как и Империя. Люди, хотя их понятия о чести могут показаться смехотворными, имеют самую бурную историю из всех. Некоторые из нынешних капитанов их кораблей могут быть в сражении столь же проницательны и хитры. Они не совсем забыли свое кровавое наследие, хотя заставили других поверить в это. Их нельзя недооценивать, Комор.
– Я не недооцениваю их, – ответил Комор. – Напротив, я не доверяю им каждой клеточкой своего существа. Согласен, мы должны искать мира с Федерацией, но только потому, что это поставит нас в лучшее положение, чтобы расписать нашу судьбу на годы вперед. В конце концов, кто скажет, не окажемся ли мы однажды открытыми перед нападением кораблей Звездного флота, допущенных в наше пространство после переговоров о мире с Федерацией?
– Не думаю что мы будем настолько глупы и близоруки, чтобы допустить такое, – возразил К’лотек. – Канцлер Кеш не дурак, как и другие члены Совета, даже те, кто вошел в него недавно.
Комор повернулся, бросив строгий взгляд на своего компаньона.
– Даже Горкон?
Улыбнувшись К’лотек покачал головой.
– Старый друг, вы можете не соглашаться со всем, что Горкон приносит в Зал Совета, но трудно не учитывать вещи, о которых он говорит. К тому же у него немало сторонников. Кеш знает это, как он знает и то, что Горкон и те кто разделяют его взгляды, вполне могут олицетворять будущее Империи.
Углубившийся в размышления Комор повернулся лицом к трону, словно пытаясь набраться сил от этого старого символа клингонской силы и власти. Услышав слова К’лотека, он оборвал их взмахом руки.
– Именно Горкон меня беспокоит. Я думаю он докопался до чего-то, чем он не захотел поделиться с остальной частью Совета.
Выражение лица К’лотека стало беспокойным.
– Что заставляет вас говорить об этом?
Потянувшись к одеждам Комор вытащил информационный диск и поднял его так, чтобы его друг смог его увидеть.
– Это запись подпространственной связи Горкона с ?Гал’тагом?, одним из кораблей экскорта, которые доставили наших дипломатов на звездную базу Федерации на мирные переговоры. ?Гал’таг? покинул базу несколько часов назад, чтобы вернуться к своим обычным обязанностям. Обычно у Горкона не было причин связываться с кораблем.
– У вас есть запись предачи? – спросил К’лотек.
Комор вернул пленку в складки своей одежды, начал прохаживаться вдоль палаты, и К’лотек пошел рядом с ним.
– Сообщение было закодировано с использованием нестандартной схемы шифрования. Я отдал его на расшифровку своему персоналу, но должен признаться, что выводы весьма тревожные.
К’лотек двинулся к компьютерной рабочей станции и ввел серию команд. Экран заполнился строчками угловатого красного текста на клингонсе.
– ?Гал’тагом? командует Колот, – отметил он. – Насколько я знаю, у Горкона и Колота нет общего прошлого. Он способный командир, который отлично служил Империи. Я сомневаюсь, что кто-то мог его подбить на какое-то сомнительное дело, даже если этот кто-то представитель Высокого Совета.
– У него почти безупречная карьера, – добавил Комор.
– Единственное пятно в его записях, тот инцидент на космической станции Федерации, когда он командовал ?Гр’отом?.
Комор с презрением вспомнил случай, когда пришлось уничтожить корабль Колота вместе с миллионами наводнивших его отвратительных триблов. Но даже после этого проклятые пушистые паразиты сохранились, и их вскоре начали находить на отдаленных клингонских планетах вдоль путей торговых фрахтовщиков и других независимых кораблей, на которых не было клингонской команды. Теперь спустя двадцать лет после этого первого контакта, жалобы на триблов, наводнивших отдаленные колониальные планеты или захваченные миры, часто посещаемые тяжелым торговым транспортом, стали обычным делом.
Колот же, со свой стороны, поживал намного лучше своего корабля. Его высокое положение благодаря некоторым членам Высокого Совета позволило ему через короткое время получить под свое командование другой крейсер, «Девизор». Выключив компьютерную станцию, К’лотек повернулся к своему другу.
– Мог ли после этого Горкон потребовать от Колота какой-либо услуги?
– Я уже ищу ответ на этот вопрос, – ответил Комор. – Еще до начала этой дипломатичесокй миссии я проследил, чтобы на борту обоих кораблей оказались верные мне люди. В первую очередь они несут ответственность перед Советом, в том числе и за своих капитанов.
Это была неблагородная тактика, молчаливо признался Комор. Первоначальная миссия тайных оперативников, назначенных на оба корабля экскорта, проводить простое наблюдение и разведку. В конце концов, как часто клингоны могли оказаться на борту звездной базы Федерации? Даже с усиленными мерами безопасности, с которой они наверняка столкнутся, бдительный шпион мог собрать ценные сведения. Теперь же оказалось, что его осторожный план окажется еще более полезным.
– Вы сможете связаться с вашим оперативником на корабле Колота? – спросил К’лотек.
– Скоро увидим, – ответил Комор.
Получение его агентом на ?Гал’таге? тайного сообщения займет некоторое время. Хотя это не вопрос. Тем временем здесь можно проделать немало работы. Важнейшей из его целей было изучение того, какие действия предпринимал в последнее время Горкон.
Что же ты делал, Горкон, и делал ли ты это ради Империи?
Глава 12
По корабельным часам была полночь, и Ухура, сидящая в командирском кресле «Энтерпрайза», была благодарна за спокойствие, распространившееся на мостике могучего звездолета в этот поздний час.
Несколько месяцев назад во время пробного полета этого нового корабля, она вызвалась на пост во время смены гамма. За время своей прежней карьеры она стала достаточно опытной в навигации, что могла взять на себя обязанности в кризисной ситуации, но до недавнего времени в этом не было нужды, и Ухура почувствовала потребность расширить свои горизонты другими корабельными обязанностями. Принятие мостика, а следовательно и командования кораблем когда капитан и первый офицер по каким-то причинам были заняты, оказалось вполне приятным изменением темпа ее привычных обязанностей офицера по коммуникациям. Кроме того относительное спокойствие ночной смены давало ей много времени и мало напряжения, чтобы изучить другие контрольные системы, управляемые с мостика.
К тому же оно давало ей много времени на размышления. А прямо сейчас она размышляла над тем, что происходит нечто странное. Сначала она была обеспокоена, когда услышала, что капитан Кирк слег от пищевого отравления после официального обеда на Звездной Базе 49. Естественно она почувствовала себя лучше, когда узнала, что доктор Маккой смог справиться с его состоянием, после чего Кирку было велено оставаться в лазарете под наблюдением. Пока Кирк поправлялся, Спок временно взял командование на себя.
А затем все стало подозрительным. Во-первых, капитан все еще был вне пределов досягаемости. Ухура прослужила с Кирком более двадцати лет и видела его раненым много раз. Во время выздоровления от ран, и пока он был в сознании, Кирк всегда поддерживал контакт с мостиком. И не в его характере было не связываться с дежурным офицером в любой момент независимо от текущей рабочей смены.
Вдобавок ко всему звездную базу покинул один из клингонских кораблей, направившись назад в клингонское пространство на максимальном варп. Не было никаких предупреждений о планах их отлета. Не то чтобы Ухура ожидала каких-либо объяснений от командующего клингонского крейсера. Однако она и представить не могла, что не обнаружит какую-либо информацию об этом новом обстоятельстве.
Ее размышления были прерваны звуком открывающихся дверей турболифта. Развернув кресло она увидела вошедшего на мостик Чехова. Он остался стоять в нише турболифта, и морщинки беспокойства на его лице углубились в тени, созданной приглушенным освещением, моделирующим ночь на корабле. Заметив выражение его лица, Ухура поднялась со стула и двинулась к нему.
– Что-то происходит, – сказал он тихим голосом, когда она присоединилась к нему. – У нас с Сулу на сегодня после ужина были планы насчет легкой разминки, но когда я пошел чтобы встретить его, его не было в комнате. Его не было в гимнастическом заим, его не было в его комнате..
его лице нского крейсера. нствогоризонты другими ле, или где-либо еще на корабле, насколько я могу судить.
Ухура кивнула, благодарная за возможность обсудить свое беспокойство с кем-то, кого она знала, и кому доверяла.
– После обеда Сулу был со мной, когда Спок приказал ему вернуться на корабль. Это был последний раз, когда я его видела. Когда я спросила об этом Спока, он сказал что Сулу получил какое-то специальное, секретное задание.
Ее лицо помрачнело, когда она добавила:
– Но дело в том, что нет никаких записей о каких-либо приказах командования; только зашифрованное подпространственное коммюнике, которое запросил Спок, и это при том, что вызов прошел из каюты капитана Кирка.
Кто знает, о чем они говорили за спиной командования Звездного флота? Очевидно в том сообщении и были необычные приказы, которые получил Сулу. Она рассказала Чехову о внезапном отлете клингонского корабля. Одна мысль пробилась из глубин ее сознания, и ей не понравилось то, что она означала.
– Вы же не думаете, что Сулу мог оказаться на том корабле? – вслух поинтересовался Чехов, повторив невысказанную мысль Ухуры. – Нет, в этом нет смысла.
Ухура покачала головой.
– Не больше чем в том, что капитана Кирка нельзя удержать даже в лазарете.
Внезапно ей в голову пришла непрошенная мысль. Могли ли и капитан и Сулу быть на клингонском корабле? У Ухуры закружилась голова от этих возможностей. Какая секретная миссия в клингонском пространстве могла потребовать помощи клингонов? Это была сумасшедшая идея. Почти.
Она потерла глаза, силясь облегчить напряжение, которое начала ощущать. Успокаивающие звуки мостика и ее спокойная ночная смена с низким уровнем стресса меркла перед легкой, но все же непрекращающейся атакой их объединенного мозгового штурма. За эти годы она видела слишком многое, чтобы принимать что-либо необычное за чистую монету.
– Я уже начинаю ощущать затылком красную тревогу.
Она слышала, как капитан иногда говорил о таком специфическом ощущении, инстинктивном чувстве, что где-то происходит что-то тревожное. Ухура всегда считала, что с этим свойством либо рождались, как капитан Кирк, либо его учились развивать вместе с многочисленными талантами и способностями, необходимыми для командования звездолетом.
– И я, – согласился Чехов. Потом с небольшим смешком добавил. – Если вы начали получать это экстра ощущение, возможно наконец вам пришло время задуматься о переходе на командный курс.
Улыбнувшись на это, Ухура снова окинула взглядом мостик. Она никогда всерьез не задумывалась о командовании своим собственным кораблем, хотя при случае сидя в центральном кресле, в комфортных объятиях нервного центра корабля, окружающего ее, она получала ощущение власти и ответственности, которые редко чувствовала в другом месте. Это переживание помогло ей понять, что привело к командованию людей вроде Джеймса Кирка, и даже ее друга Хикару Сулу. Капитан делал это казалось без усилий, и даже способности Сулу быстро прогрессировали. Ухура не сомневалась: в его будущем квроде Кирка, и даже ее друга Хикару Сулу. другом месте.омандование звездолетом. А что касалось ее? Это казалось не такой уж плохой идеей.
Глава 13
– Ммммм. Нет ничего лучше домашней пищи, согревающей желудок, и должна вам сказать, вам это понравится.
Гарровик занял свое место на твердом каменном полу горнодобывающей пещеры, посмеиваясь над атакой Сидни Эллиот на завтрак также, как он посмеивался над некоторыми разновидностями ее бесчисленных шуток за время их плена. Заглянув в металлическую чашку и исследовав свою скудную порцию пресной бледной каши, служащей им обедом, он еще раз попытался представить, что это овсянка. И в очередной раз потерпел неудачу.
Он пожал плечами, зная, что безвкусная смесь не убьет его. Наоборот, она весьма преуспевала в обеспечении необходимых питательных веществ и витаминов, которые поддерживали его здоровым, и способным оставаться полезным в шахтах.
Приступив к еде он снова почувствовал пульсацию в одном из зубов. Ноющая боль, которая началась несколько дней назад, к этому моменту усилилась настолько, что он знал о ней почти постоянно. Гарровик подозревал, что в одном из его коренных зубов начало формироваться дупло – последняя жертва их несовершенной диеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39