.. Там была пластиковая банка, наполненная бесцветной жидкостью, которая оказалась простой водой. Но еще более любопытные находки — небольшой бронзовый крест и Библия.
— Подтверждается, что у них была некая сумасшедшая религиозная миссия, верно?
— Это, конечно, нельзя считать доказательством, но так или иначе интерес представляет. Круг все больше сужается. Это еще одно звено в цепи фактов, на основе которых можно будет возбудить дело против Грейс Спиви.
— Такими темпами она окажется на скамье подсудимых разве что в самый канун следующего столетия, — мрачно изрекла Кристина.
Они мчались по бульвару Макартура — дорога ныряла вниз, взбиралась на холмы, мимо Фэнш-Айленд, мимо роскошных особняков, мимо заболоченной поймы в районе Ньюпорт-Бей, поросшей высоким тростником, который то гнулся под косыми струями дождя, то вдруг выпрямлялся и часто дрожал, когда порывистый штормовой ветер внезапно менял направление. Был полдень, но большинство встречных машин ехали с зажженными фарами.
— А полиции известно, что проповедует Грейс Спиви?
О наступлении Сумерек, о Страшном суде, об Антихристе? — спросила Кристина.
— Да, все это им известно, — ответил Чарли.
— Им известно то, что она утверждает, будто Антихрист уже среди нас?
— Да.
— И что последние несколько лет она посвятила его поискам?
— Да.
— И что она намерена уничтожить его, как только найдет?
— Она никогда не говорила об этом публично, и такого пассажа нет ни в одном из опубликованных ею религиозных опусов.
— Но именно таковы ее планы, и мы знаем об этом.
— Существует разница между тем, что мы знаем, и тем, что мы можем доказать.
— Полиция должна понимать, что именно поэтому она зациклилась на Джое и...
— Вчера вечером на допросе она отрицала, что знает вас с Джоем, как отрицала и саму сцену в "Саут-Кост-Плаза". По ее словам, она не понимает, что вы имеете против нее и почему стремитесь опорочить ее доброе имя.
Она заявила, что еще не нашла Антихриста и, более того, считает это делом далекого будущего. Когда ее спросили, что она предпримет, если все же найдет Антихриста, ответила, что обратится с молитвами о помощи ко всевышнему. Ее спросили, не будет ли она предпринимать попыток убить Антихриста, но она сделала такой вид, будто одна мысль об этом вызывает негодование. Заявила, что она — божий человек, а не уголовник и что вполне достаточно будет ее молитв, которые остановят Антихриста и водворят его обратно в ад.
— И они, разумеется, ей поверили.
— Нет. Сегодня утром я разговаривал со следователем и читал протокол беседы с Грейс Спиви. Они считают ее личностью крайне неуравновешенной, а возможно, и опасной, отводя ей место основного подозреваемого по делу о попытке убийства вас двоих.
Кристина не могла скрыть своего удивления.
— Вот видите? — сказал Чарли. — Не стоит быть такой пессимисткой. Кое-что все же делается. Не так быстро, как хотелось бы, это верно, — потому что существуют формальные правила, которым полиция должна следовать, существует доказательственное право, конституционные права, наконец, которые надо уважать...
— Мне иногда кажется, что единственные люди, которые имеют конституционные права, — это уголовные преступники.
— Понимаю. Но лучшее, что мы можем сделать, — это постараться приспособиться к системе.
Они миновали аэропорт "Оранж" и выехали на автостраду Сан-Диего, ведущую на север, к Лос-Анджелесу.
Кристина снова оглянулась на Джоя. Он уже не смотрел в окно и не гладил собаку. Его укачало: свернувшись на заднем сиденье, он крепко спал, открыв рот и сладко посапывая.
Повернувшись к Чарли, Кристина сказала:
— Меня пугает, что в то время, как мы медленно и деликатно приспосабливаемся к системе, этой сучке Спиви никакой закон не писан. Она может себе позволить действовать быстро и жестоко. Пока мы будем топтаться, пытаясь не ущемить ее прав, она нас всех поубивает.
— Но раньше она, возможно, изведет саму себя, — сказал Чарли.
— Что вы хотите сказать?
— Утром я был у нее в церкви, встречался с ней. Говорю вам, Кристина, она невменяема. Совершенно иррациональная особа. Расползается по швам.
И Чарли поведал о визите к старухе, о кровавых стигматах на ступнях и ладонях.
Если он рассчитывал, что придаст Кристине бодрости, изобразив Грейс Спиви косноязычной кликушей, балансирующей на краю гибели, то он ошибся. Неистовая одержимость этой безумной женщины делала ее в глазах Кристины еще более страшной и безжалостной, чем прежде, а ее угрозы от этого представлялись еще более неотвратимыми.
— Вы сообщили об этом полиции? — спросила Кристина — Вы сказали, что она в вашем присутствии откровенно угрожала Джою?
— Нет. Одних моих слов против нее недостаточно.
Он рассказал о своей встрече с Дентоном Бутом, его другом, психологом.
— Бут утверждает, что подверженные такого рода психозам отличаются неимоверной силой. Он говорит, не стоит надеяться на то, что ее хватит удар и это решит все наши проблемы, — но, говоря так, он сам никогда не видел ее. Будь он там со мной и Генри, он бы знал, что она долго не протянет.
— Были у него какие-нибудь предложения, идеи относительно того, как ее остановить?
— Он сказал, что самый верный способ — это убить ее, — с улыбкой ответил Чарли.
Но Кристине было не до смеха.
Оторвав взгляд от залитого дождем шоссе, он посмотрел на нее. Догадался, о чем она думает, и сказал:
— Бу, разумеется, пошутил.
— Пошутил?
— Как вам сказать.., не совсем... То есть он действительно имел это в виду.., но в то же время он не мог не знать, что мы не можем всерьез рассматривать такой вариант.
— Но вдруг это и есть единственный выход?!
Чарли снова посмотрел на нее, озабоченно нахмурившись:
— Надеюсь, и вы шутите?
Она не ответила.
— Кристина, если вы пойдете на нее с оружием.., если вы убьете ее, то окажетесь за решеткой. Джоя у вас отберут по суду. Так или иначе вы потеряете его. Прикончить Грейд Спиви — это не выход из положения.
Кристина, тяжело вздохнув, согласно кивнула. Ей не хотелось спорить об этом.
Но она задумалась...
Пусть она закончит жизнь за решеткой и пусть у нее заберут Джоя, но по крайней мере он останется жив.
* * *
Когда их "Мерседес" съехал с автострады на бульвар Уилшир в западном секторе Лос-Анджелеса, Джой проснулся и, шумно зевнув, спросил, где они находятся.
— Вествуд, — ответил Чарли.
— Никогда не был в Вествуде, — сказал Джой.
— Вот как? — Чарли оживился. — А я подумал, что ты гражданин мира и побывал везде.
— Как же я мог побывать везде? — спросил мальчик. — Ведь мне только шесть лет.
— Что ж, достаточно взрослый, чтобы успеть везде, — сказал Чарли. — В твои годы я добирался от дома в Индиане аж до самой Пеории.
— Это неприличное слово? — подозрительно спросил мальчик.
Чарли рассмеялся, увидев, что у Кристины последний вопрос тоже вызвал улыбку.
— Пеория? Да нет, ничего неприличного в этом слове нет. Это всего лишь название места. Видно, ты все-таки не гражданин мира. Гражданин мира Пеорию знает так же хорошо, как Париж.
— Мамочка, о чем это он говорит?
— Милый, он просто дурачится.
— Я так и подумал, — сказал мальчик. — Все детективы иногда так себя ведут. Джим Рокфорд, бывает, дурачится.
— Именно у него я этому научился, — сказал Чарли. — У старины Джима Рокфорда.
Они оставили машину в подземном гараже возле Вествудского театра напротив здания Лос-Анджелесского университета и направились в Вествуд-Виллидж, чтобы купить одежду и другие необходимые вещи. Расплачивались по кредитным карточкам. Вопреки обстоятельствам и невзирая на отвратительную погоду, прогулка доставила им огромное удовольствие. Над входом в каждый магазин был или козырек, или матерчатый навес, под которым можно было оставить Чубакку, чтобы тот не мок под дождем, пока они делают покупки. Повышенного внимания они к себе не привлекали, поскольку растрепанный вид и забрызганную грязью одежду можно было отнести на счет проливного дождя — основная тема, живо обсуждавшаяся всеми продавцами.
Чарли язвил по поводу одежды, которую они примеряли, а когда притворился, будто приглядел для себя спортивную рубашку кричащего апельсинового цвета, Джой зажал нос пальцами, словно почувствовал всепроникающий цитрусовый запах. Их вполне можно было принять за обычную семью, совершающую вылазку по магазинам, и казалось, что религиозные фанатики существуют где-то в другом мире, на Ближнем Востоке, где они никак не могут поделить свою нефть или мечети. Было приятно сознавать, что втроем они образуют некое единое целое, что их связывают особые узы, и Чарли вновь ощутил приступ ностальгии по домашнему теплу и уюту, о которых он прежде, до встречи с Кристиной Скавелло, никогда не думал.
Они дважды относили покупки к машине, складывая их в багажник. Купив все необходимое для Кристины и Джоя, зашли еще в два магазина, чтобы экипировать и Чарли. Он не хотел рисковать, заезжая домой, где ему могли сесть на хвост, и купил себе чемодан, туалетные принадлежности, а также смену белья и кое-какую одежду с расчетом на три дня.
Несколько раз замечали на улице людей, которые как будто наблюдали за ними или просто вызывали подозрение, но всякий раз опасность оказывалась мнимой, и постепенно они почувствовали себя спокойней. Конечно, не забывались и держались настороже, но уже не вели себя так, будто за каждым углом их поджидали вооруженные маньяки.
Магазины уже закрывались, было половина шестого, когда они зашли в уютный ресторанчик, отделанный под атласное дерево, с витражами на окнах и фирменными блюдами типа фаршированного картофеля с сыром и беконом. Для ужина было еще довольно рано, но они не обедали и просто умирали от голода.
Заказали аперитив, после чего Кристина с Джоем отправились в туалетную комнату умыться и переодеться.
Пока их не было, Чарли по платному телефону позвонил в офис. Шерри еще сидела на работе и соединила Чарли с Генри Рэнкином, который хоть и ждал его звонка, однако новостей у него было немного. Исходя из результатов лабораторной экспертизы, полиция заключила, что в синем "Додже" — фургоне было два ящика с пластиковой взрывчаткой, аналогичной той, что находится на вооружении в американской армии, однако установить, где она была приобретена или похищена, не представлялось возможным. Удалось связаться с Мириам, теткой Генри, живущей в Мексике. Разумеется, ее поразило известие о том, что ее дома больше нет, но Генри она ни в чем не винила. Сказала, что не намерена возвращаться из Мексики раньше времени — отчасти потому, что вряд ли из имущества можно еще что-то спасти, а причиненный ущерб ей все равно возместят по страховке; отчасти же потому, что была жизнерадостным человеком и легко принимала неприятные сюрпризы, которые преподносила ей судьба, но главное — в Акапулько она познакомилась с очень интересным мужчиной. Его зовут Эрнесто. Это были все новости.
— Я буду звонить два раза в день, чтобы быть в курсе, как продвигается дело, и чтобы, по возможности, оказать со своей стороны содействие, — сказал Чарли.
— Если будет что-то новенькое про тетю Мириам и Эрнесто, я обязательно поделюсь с тобой.
— Буду признателен.
Повисла напряженная пауза — ни один, ни другой были не в настроении поддерживать разговор в шутливом тоне.
Наконец Генри нарушил молчание:
— Ты уверен, что поступаешь правильно, пытаясь защитить их в одиночку?
— Это единственная возможность.
— Трудно поверить, что Спиви внедрила к нам своих людей, тем не менее я каждого изучаю под микроскопом на предмет червоточины. Если такой есть — я его вычислю.
— Я верю тебе, — сказал Чарли.
Он не собирался говорить, что, пока Генри проверяет всех остальных, его самого — по приказу Чарли — проверяет другой оперативник, Майк Спеклович. Чарли мучили угрызения совести — приходилось не доверять другу, хотя он понимал, что это вызвано необходимостью.
— Где ты сейчас? — спросил Генри.
— В австралийской глубинке, — ответил Чарли.
— Что? Ах да. Не мое дело, верно?
— Мне, право, очень жаль, Генри.
— Ничего страшного. Возможно, ты ведешь единственно верную игру, — сказал Генри, но в голосе звучала обида.
Чарли повесил трубку и вернулся к столу. Настроение было подавленное: он ценил отношения доверительности и товарищества, установившиеся между его сотрудниками, а теперь с горечью отмечал, что эти отношения разрушаются из-за дела Спиви. Официантка поставила перед ним водку с мартини. Даже не пригубив, он заказал еще одну, после чего стал изучать меню.
Кристина вернулась с сумкой, набитой старой одеждой и всякой косметикой. Теперь на ней были бежевые вельветовые джинсы и зеленая блузка, а на Джое — синие джинсы и ковбойская рубашка — предмет особой гордости. Новую экипировку было бы нелишне хорошенько выгладить, но она по крайней мере была куда чище и свежее того, что они носили с тех самых пор, как покинули обреченный дом Мириам Рэнкин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61