— Почему бог хочет, чтобы я достался этой ведьме?
— Милый, он совсем не хочет, чтобы ты ей достался.
Она обманывала тебя. Она просто сумасшедшая. Бог здесь ни при чем.
Чарли нахмурился:
— Может статься, что косвенно к этому причастен и господь бог. Когда Генри сказал, что фургон принадлежит компании "Слово Истины", мне пришла в голову мысль, а не связано ли это с религией. "Слово Истины" можно истолковать как священное слово, Писание, то есть Библия. А что, если мы имеем дело с религиозным фанатиком?
— Или двумя фанатиками, — добавила Кристина, глядя в окно и, видимо, подумав про человека возле белого фургона.
Или больше, чем двумя, осенило Чарли.
За последние два десятилетия, когда стало модным отвергать и поносить всякие социальные институты (как будто создавались они глупцами, не ведающими, что творят), расплодилась масса всевозможных религиозных сект, которые стали энергично заполнять вакуум, образовавшийся в условиях упадка авторитета власти. И в то время, как одни представляли собой вполне добропорядочные ответвления традиционных церквей, другие преследовали низкие и корыстные цели: обогащение своих основателей, пропаганду насилия, насаждение религиозного фанатизма и истерии. Калифорния по сравнению с другими штатами всегда отличалась большей терпимостью по отношению к представителям нетрадиционных, зачастую спорных взглядов и убеждений. Именно поэтому в Калифорнии нашло прибежище большее, чем где бы то ни было, количество разнообразных сект, хороших и плохих.
И не удивительно, если одной из таких сект для каких-то эксцентричных целей вдруг потребовалась ритуальная жертва, и выбор пал на невинного шестилетнего ребенка.
Безумие? Да, но ничего удивительного в этом не было.
Чарли втайне надеялся, что в случае со Скавелло это окажется не так. Нет ничего хуже, чем иметь дело с религиозным фанатиком, вообразившим себя Мессией.
И тут, когда Чарли снова обернулся к мальчику, произошло нечто странное.
Пугающее.
На какое-то мгновение показалось, что нежная кожа ребенка стала просвечивать насквозь, а потом сделалась почти совершенно прозрачной. Невероятно, но сквозь кожу были видны кости черепа. Чарли отчетливо видел уставившиеся на него пустые темные глазницы. И в этих известняковых провалах кишели черви. Костяной оскал.
На месте носа зияли отверстые дыры. И хотя лицо Джоя оставалось на месте, оно было похоже на скелетный каркас. Смертное знамение.
Пораженный, Чарли встал и закашлялся.
Через мгновение, так же внезапно, как и появилось, видение исчезло.
Он сказал себе, что это лишь игра воображения, хотя никогда прежде ничего подобного с ним не случалось.
В желудке холодным клубком свернулся страх.
Игра воображения. Нет никаких видений. Не бывает.
Чарли не верил в сверхъестественное, в ясновидение и прочий бред. Он был здравомыслящий человек и с полным основанием полагался на свою здоровую, крепкую природу.
Отчасти для того, чтобы скрыть свое изумление и испуг, а отчасти, чтобы выбросить из головы жуткую картину, он сказал:
— Ну что же, думаю, вы можете продолжать работать.
Постарайтесь, насколько это возможно, вести себя так, как будто это был самый обыкновенный день. Я знаю — это непросто. Но вы должны продолжать жить и работать, пока мы разберемся с этим делом. Генри Рэнкин поедет с вами. Я уже договорился с ним.
— Вы хотите сказать.., он будет моим телохранителем?
— Он, конечно, не самый крупный мужчина, — ответил Чарли, — но в совершенстве владеет боевыми приемами, кроме того, он вооружен. И еще. Если бы мне пришлось выбирать из моего персонала человека, которому я мог бы доверить собственную жизнь, думаю, что выбор пал бы на Генри.
— Я не сомневаюсь в его компетентности. Но мне не особенно нужен телохранитель. То есть, я хочу сказать, этой женщине нужна не я, а Джой.
— Заполучив вас, она может выйти и на него, — сказал Чарли. — Генри едет с вами.
— А как же я? — спросил Джой. — Я сегодня пойду на занятия? — И он посмотрел на свои детские часы с Микки Маусом. — Ну вот, я уже опоздал.
— На сегодня занятия отменяются, — сказал Чарли. — Ты останешься со мной.
— Ну-у? А я буду помогать вам расследовать?
Чарли улыбнулся:
— Разумеется. Мне нужен молодой смышленый помощник.
— Вот это да! Слыхала, мам? Я буду как Магнум.
Кристина вымученно улыбнулась, и хотя улыбка была фальшивой, она придала женщине обаяния. Чарли не терпелось увидеть, когда на ее лице заиграет естественная, теплая и живая улыбка.
Кристина на прощание поцеловала Джоя, и Чарли видел, как тяжело, как мучительно было для нее в таких обстоятельствах оставить сына.
Он прошел с ней к выходу, а Джой снова принялся за кока-колу.
— Мне зайти к вам после работы? — спросила она.
— Нет. Мы привезем его к вам в магазин к.., пяти?
— Договорились.
— Оттуда вы с Джоем под охраной поедете домой. Охранники останутся у вас на ночь. И одного я, возможно, выставлю на улице, на случай, если появится кто-то подозрительный.
Чарли уже открыл дверь в приемную, как вдруг Джой окликнул мать. Она повернулась к нему.
— А собака? — сказал он, поднимаясь и выходя из-за стола.
— Завтра поищем, малыш.
За последние несколько минут страх у него, по крайней мере внешне, прошел. Но теперь его снова охватило беспокойство.
— Сегодня, — сказал он. — Ты обещала. Ты сказала, что мы возьмем новую собаку сегодня.
— Но, милый мой...
— Я хочу собаку сегодня, пока не стемнело, — печально произнес мальчик. — Мне нужно, мама, очень нужно.
— Мы можем съездить с ним за собакой вдвоем, — предложил Чарли.
— У вас есть работа, — сказала Кристина.
— Дорогая леди, здесь солидная контора, у меня есть служащие, занимающиеся текущими делами. Моя работа в настоящее время состоит в том, чтобы присматривать за Джоем, и если, отправляясь с ним за собакой, я присматриваю за ним, значит, мы едем покупать собаку. Никаких проблем. Какой зоомагазин ты предпочитаешь?
— Брэнди мы забрали из питомника для бездомных собак, — сказал Джой. — Спасли от верной смерти.
— В самом деле? — изумленно спросил Чарли.
— Ага. Там хотели его усыпить. Только это не то же самое, что спать, понимаешь? Это было.., ну, тоже вроде как спать, но только намного хуже, чем спать.
— Мы можем съездить в питомник, — сказал Чарли-Кристине.
— И спасем еще одну! — радостно воскликнул Джой.
— Если это не слишком обременительно, — согласилась Кристина.
— Что вы! Сплошное удовольствие. — Казалось, Чарли захватила такая идея.
Она взглянула на него с нескрываемой благодарностью, а он ей заговорщически подмигнул, и на этот раз она улыбнулась почти настоящей улыбкой. Чарли чуть было не поцеловал ее.
— Только не немецкую овчарку, — сказала Кристина. — Я их боюсь. И не боксера.
— Может быть, дога? — поддразнил Чарли. — Или сенбернара? А может, добермана?
— Точно! — воскликнул Джой. — Добермана!
— А как насчет свирепой восточноевропейской овчарки с трехдюймовыми клыками?
— Вы неисправимы, — сказала Кристина, но при этом улыбнулась. И это была как раз та улыбка, которой он так добивался.
— Мы возьмем хорошую собаку, — сказал Чарли. — Не волнуйтесь. Можете мне поверить.
— Пожалуй, я буду звать ее Плутон, — сказал Джой.
Чарли подозрительно покосился на него:
— Почему ты хочешь звать меня Плутоном?
Джой покатился со смеху:
— Не тебя. Новую собаку.
— Плутон, — Чарли на секунду задумался. — Что ж, звучит неплохо.
В этот момент им казалось, что мир прекрасен и в нем нет места смерти. И Чарли впервые почувствовал, что они трое каким-то образом принадлежат друг другу, что судьбы их связаны и что в будущем между ними сложатся более близкие отношения, чем те, которые устанавливаются между детективом и его клиентами. Это ощущение приятно согревало. Жаль, что так не могло продолжаться вечно.
Глава 14
На столе в комнате, где хранилось оружие, лежали два револьвера и два дробовика Они были заряжены. Рядом стояли коробки с патронами.
Эдну Ванофф Мать Грейс отправила с поручением, и они с Кайлом остались вдвоем.
Кайл взял дробовик:
— Я начну первым.
— Нет, — сказала Мать Грейс.
— Нет? Но ты всегда говорила мне, что позволишь...
— Убить мальчишку будет непросто.
— И что?
— Он не простой человек. В его жилах течет кровь демона.
— Это не пугает меня.
— Он должен пугать тебя. В нем могучая сила, которая прибывает с каждым днем.
— Но со мной крестная сила.
— Тем не менее. Первая попытка наверняка будет неудачной.
— Я готов принять смерть.
— Знаю, мой мальчик, знаю. Но я не имею права рисковать тобой в самом начале битвы. Слишком дорого это может стоить. Ты — мой проводник между этим миром и царством теней.
— Но я и разящий меч, — он начинал раздражаться.
— Я не сомневаюсь в твоей силе.
Она забрала у него дробовик и снова положила на стол.
Он ощутил страшную потребность что-нибудь сокрушить, разумеется, лишь настолько, насколько это угодно господу. У него больше не было нужды нести боль и страдание невинным исключительно ради удовлетворения своих инстинктов. Это время давно прошло. Он жаждал быть воином господним. И от того, что эта потребность не находила выхода, теснило грудь и сосало под ложечкой.
В нервном напряжении он ждал вечера, чтобы нанести удар.
— Я — карающий меч господа, — еще раз напомнил он.
— Наступит и твое время, — заверила она его.
— Когда?
— Когда появится реальный шанс уничтожить ребенка.
— Но если у нас не будет шанса уничтожить его сегодня вечером, зачем же охотиться за этим ублюдком? Почему бы не подождать?
— Потому что, если нам повезет, мы хотя бы причиним ему боль, возможно, раним его, — сказала Мать Грейс. — А это поколеблет его уверенность. Сейчас маленький звереныш убежден, что мы никогда не сможем серьезно навредить ему. Когда он почувствует себя уязвимым, он на самом деле станет более уязвимым. Сначала мы должны подорвать его веру в себя. Ты понимаешь?
Против воли Кайл кивнул.
— А если нам будет сопутствовать удача, — продолжала Грейс, — если с нами будет бог и нам удастся застичь дьявола врасплох, то мы, пожалуй, могли бы убить его мамашу. Тогда мальчишка останется в одиночестве. Собаки уже нет. Если устранить и мать, у него не останется никого, и его уверенность рухнет. Тогда он — совершенно беззащитен.
— Хорошо, позволь мне убить мать, — взмолился Кайл.
Она улыбнулась и покачала головой:
— Мой мальчик, когда богу будет угодно, чтобы ты стал его мечом, я дам тебе знать. До тех пор ты должен набраться терпения.
* * *
Чарли стоял у окна, держа в руках мощный бинокль со встроенной фотокамерой. Внимание его было приковано к мужчине возле белого фургона.
Неизвестный был около ста восьмидесяти сантиметров ростом, худощавый и бледный, с плотно сжатыми губами, тонким носом и густыми, темными, сросшимися на переносице бровями. Он что-то напряженно высматривал и все время беспокойно двигал руками. Одной поправлял воротник рубашки, другой приглаживал волосы, а то вдруг дергал себя за мочку уха. Или чесал подбородок, или снимал пушинку с пиджака. Снова приглаживал волосы. Его никак нельзя было принять за обыкновенного работягу, расслабляющегося в обеденный перерыв.
Чарли сделал несколько снимков.
Когда Кристина Скавелло вместе с Генри уехали на ее сером "Понтиаке", наблюдатель едва не вскочил в свой фургон, чтобы следовать за ними. Однако заколебался, растерянно посмотрел по сторонам и наконец решил оставаться на месте.
Джой стоял рядом с Чарли. Его роста едва-едва хватало, чтобы увидеть улицу.
— Он что, ждет меня?
— Похоже на то.
— Почему мы не можем выйти на улицу и застрелить его? — спросил Джой.
Чарли рассмеялся.
— Ты не можешь ходить и стрелять в кого захочется.
Во всяком случае, в Калифорнии. Может, будь это Нью-Йорк...
— Но ты же частный сыщик, — сказал Джой. — У тебя должна быть лицензия на убийства.
— Я же не Джеймс Бонд.
— Ты его знаешь? — спросил Джой.
— Я бы этого не сказал. Но я знаю его брата, — ответил Чарли.
— Ну да? Никогда не слышал, что у него есть брат.
Как его звать?
— Его зовут Государственное Право <"Государственное право" по-английски "Municipal Bond".>.
— Странное имя, — смысл шутки до Джоя не дошел.
Ему только шесть лет, напомнил себе Чарли. Иногда по его поведению ему можно было дать на несколько лет больше, а свои мысли он выражал с такой ясностью, какой едва ли можно было ожидать от дошкольника.
Мальчик еще раз посмотрел в окно. Пока Чарли делал последние снимки человека у белого фургона, он молчал, а потом произнес:
— Мне непонятно, почему мы не можем застрелить его. Если бы ему дали шанс, он бы меня застрелил.
— Ну, не думаю, что дошло бы до этого, — Чарли старался разогнать его страхи.
Однако Джой с невозмутимостью и твердостью, совершенно несвойственными его возрасту, сказал:
— Точно. Если бы он знал, что ему ничего не будет, он бы меня застрелил. Застрелил и вырвал бы мне сердце.
Вот что он сделал бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Милый, он совсем не хочет, чтобы ты ей достался.
Она обманывала тебя. Она просто сумасшедшая. Бог здесь ни при чем.
Чарли нахмурился:
— Может статься, что косвенно к этому причастен и господь бог. Когда Генри сказал, что фургон принадлежит компании "Слово Истины", мне пришла в голову мысль, а не связано ли это с религией. "Слово Истины" можно истолковать как священное слово, Писание, то есть Библия. А что, если мы имеем дело с религиозным фанатиком?
— Или двумя фанатиками, — добавила Кристина, глядя в окно и, видимо, подумав про человека возле белого фургона.
Или больше, чем двумя, осенило Чарли.
За последние два десятилетия, когда стало модным отвергать и поносить всякие социальные институты (как будто создавались они глупцами, не ведающими, что творят), расплодилась масса всевозможных религиозных сект, которые стали энергично заполнять вакуум, образовавшийся в условиях упадка авторитета власти. И в то время, как одни представляли собой вполне добропорядочные ответвления традиционных церквей, другие преследовали низкие и корыстные цели: обогащение своих основателей, пропаганду насилия, насаждение религиозного фанатизма и истерии. Калифорния по сравнению с другими штатами всегда отличалась большей терпимостью по отношению к представителям нетрадиционных, зачастую спорных взглядов и убеждений. Именно поэтому в Калифорнии нашло прибежище большее, чем где бы то ни было, количество разнообразных сект, хороших и плохих.
И не удивительно, если одной из таких сект для каких-то эксцентричных целей вдруг потребовалась ритуальная жертва, и выбор пал на невинного шестилетнего ребенка.
Безумие? Да, но ничего удивительного в этом не было.
Чарли втайне надеялся, что в случае со Скавелло это окажется не так. Нет ничего хуже, чем иметь дело с религиозным фанатиком, вообразившим себя Мессией.
И тут, когда Чарли снова обернулся к мальчику, произошло нечто странное.
Пугающее.
На какое-то мгновение показалось, что нежная кожа ребенка стала просвечивать насквозь, а потом сделалась почти совершенно прозрачной. Невероятно, но сквозь кожу были видны кости черепа. Чарли отчетливо видел уставившиеся на него пустые темные глазницы. И в этих известняковых провалах кишели черви. Костяной оскал.
На месте носа зияли отверстые дыры. И хотя лицо Джоя оставалось на месте, оно было похоже на скелетный каркас. Смертное знамение.
Пораженный, Чарли встал и закашлялся.
Через мгновение, так же внезапно, как и появилось, видение исчезло.
Он сказал себе, что это лишь игра воображения, хотя никогда прежде ничего подобного с ним не случалось.
В желудке холодным клубком свернулся страх.
Игра воображения. Нет никаких видений. Не бывает.
Чарли не верил в сверхъестественное, в ясновидение и прочий бред. Он был здравомыслящий человек и с полным основанием полагался на свою здоровую, крепкую природу.
Отчасти для того, чтобы скрыть свое изумление и испуг, а отчасти, чтобы выбросить из головы жуткую картину, он сказал:
— Ну что же, думаю, вы можете продолжать работать.
Постарайтесь, насколько это возможно, вести себя так, как будто это был самый обыкновенный день. Я знаю — это непросто. Но вы должны продолжать жить и работать, пока мы разберемся с этим делом. Генри Рэнкин поедет с вами. Я уже договорился с ним.
— Вы хотите сказать.., он будет моим телохранителем?
— Он, конечно, не самый крупный мужчина, — ответил Чарли, — но в совершенстве владеет боевыми приемами, кроме того, он вооружен. И еще. Если бы мне пришлось выбирать из моего персонала человека, которому я мог бы доверить собственную жизнь, думаю, что выбор пал бы на Генри.
— Я не сомневаюсь в его компетентности. Но мне не особенно нужен телохранитель. То есть, я хочу сказать, этой женщине нужна не я, а Джой.
— Заполучив вас, она может выйти и на него, — сказал Чарли. — Генри едет с вами.
— А как же я? — спросил Джой. — Я сегодня пойду на занятия? — И он посмотрел на свои детские часы с Микки Маусом. — Ну вот, я уже опоздал.
— На сегодня занятия отменяются, — сказал Чарли. — Ты останешься со мной.
— Ну-у? А я буду помогать вам расследовать?
Чарли улыбнулся:
— Разумеется. Мне нужен молодой смышленый помощник.
— Вот это да! Слыхала, мам? Я буду как Магнум.
Кристина вымученно улыбнулась, и хотя улыбка была фальшивой, она придала женщине обаяния. Чарли не терпелось увидеть, когда на ее лице заиграет естественная, теплая и живая улыбка.
Кристина на прощание поцеловала Джоя, и Чарли видел, как тяжело, как мучительно было для нее в таких обстоятельствах оставить сына.
Он прошел с ней к выходу, а Джой снова принялся за кока-колу.
— Мне зайти к вам после работы? — спросила она.
— Нет. Мы привезем его к вам в магазин к.., пяти?
— Договорились.
— Оттуда вы с Джоем под охраной поедете домой. Охранники останутся у вас на ночь. И одного я, возможно, выставлю на улице, на случай, если появится кто-то подозрительный.
Чарли уже открыл дверь в приемную, как вдруг Джой окликнул мать. Она повернулась к нему.
— А собака? — сказал он, поднимаясь и выходя из-за стола.
— Завтра поищем, малыш.
За последние несколько минут страх у него, по крайней мере внешне, прошел. Но теперь его снова охватило беспокойство.
— Сегодня, — сказал он. — Ты обещала. Ты сказала, что мы возьмем новую собаку сегодня.
— Но, милый мой...
— Я хочу собаку сегодня, пока не стемнело, — печально произнес мальчик. — Мне нужно, мама, очень нужно.
— Мы можем съездить с ним за собакой вдвоем, — предложил Чарли.
— У вас есть работа, — сказала Кристина.
— Дорогая леди, здесь солидная контора, у меня есть служащие, занимающиеся текущими делами. Моя работа в настоящее время состоит в том, чтобы присматривать за Джоем, и если, отправляясь с ним за собакой, я присматриваю за ним, значит, мы едем покупать собаку. Никаких проблем. Какой зоомагазин ты предпочитаешь?
— Брэнди мы забрали из питомника для бездомных собак, — сказал Джой. — Спасли от верной смерти.
— В самом деле? — изумленно спросил Чарли.
— Ага. Там хотели его усыпить. Только это не то же самое, что спать, понимаешь? Это было.., ну, тоже вроде как спать, но только намного хуже, чем спать.
— Мы можем съездить в питомник, — сказал Чарли-Кристине.
— И спасем еще одну! — радостно воскликнул Джой.
— Если это не слишком обременительно, — согласилась Кристина.
— Что вы! Сплошное удовольствие. — Казалось, Чарли захватила такая идея.
Она взглянула на него с нескрываемой благодарностью, а он ей заговорщически подмигнул, и на этот раз она улыбнулась почти настоящей улыбкой. Чарли чуть было не поцеловал ее.
— Только не немецкую овчарку, — сказала Кристина. — Я их боюсь. И не боксера.
— Может быть, дога? — поддразнил Чарли. — Или сенбернара? А может, добермана?
— Точно! — воскликнул Джой. — Добермана!
— А как насчет свирепой восточноевропейской овчарки с трехдюймовыми клыками?
— Вы неисправимы, — сказала Кристина, но при этом улыбнулась. И это была как раз та улыбка, которой он так добивался.
— Мы возьмем хорошую собаку, — сказал Чарли. — Не волнуйтесь. Можете мне поверить.
— Пожалуй, я буду звать ее Плутон, — сказал Джой.
Чарли подозрительно покосился на него:
— Почему ты хочешь звать меня Плутоном?
Джой покатился со смеху:
— Не тебя. Новую собаку.
— Плутон, — Чарли на секунду задумался. — Что ж, звучит неплохо.
В этот момент им казалось, что мир прекрасен и в нем нет места смерти. И Чарли впервые почувствовал, что они трое каким-то образом принадлежат друг другу, что судьбы их связаны и что в будущем между ними сложатся более близкие отношения, чем те, которые устанавливаются между детективом и его клиентами. Это ощущение приятно согревало. Жаль, что так не могло продолжаться вечно.
Глава 14
На столе в комнате, где хранилось оружие, лежали два револьвера и два дробовика Они были заряжены. Рядом стояли коробки с патронами.
Эдну Ванофф Мать Грейс отправила с поручением, и они с Кайлом остались вдвоем.
Кайл взял дробовик:
— Я начну первым.
— Нет, — сказала Мать Грейс.
— Нет? Но ты всегда говорила мне, что позволишь...
— Убить мальчишку будет непросто.
— И что?
— Он не простой человек. В его жилах течет кровь демона.
— Это не пугает меня.
— Он должен пугать тебя. В нем могучая сила, которая прибывает с каждым днем.
— Но со мной крестная сила.
— Тем не менее. Первая попытка наверняка будет неудачной.
— Я готов принять смерть.
— Знаю, мой мальчик, знаю. Но я не имею права рисковать тобой в самом начале битвы. Слишком дорого это может стоить. Ты — мой проводник между этим миром и царством теней.
— Но я и разящий меч, — он начинал раздражаться.
— Я не сомневаюсь в твоей силе.
Она забрала у него дробовик и снова положила на стол.
Он ощутил страшную потребность что-нибудь сокрушить, разумеется, лишь настолько, насколько это угодно господу. У него больше не было нужды нести боль и страдание невинным исключительно ради удовлетворения своих инстинктов. Это время давно прошло. Он жаждал быть воином господним. И от того, что эта потребность не находила выхода, теснило грудь и сосало под ложечкой.
В нервном напряжении он ждал вечера, чтобы нанести удар.
— Я — карающий меч господа, — еще раз напомнил он.
— Наступит и твое время, — заверила она его.
— Когда?
— Когда появится реальный шанс уничтожить ребенка.
— Но если у нас не будет шанса уничтожить его сегодня вечером, зачем же охотиться за этим ублюдком? Почему бы не подождать?
— Потому что, если нам повезет, мы хотя бы причиним ему боль, возможно, раним его, — сказала Мать Грейс. — А это поколеблет его уверенность. Сейчас маленький звереныш убежден, что мы никогда не сможем серьезно навредить ему. Когда он почувствует себя уязвимым, он на самом деле станет более уязвимым. Сначала мы должны подорвать его веру в себя. Ты понимаешь?
Против воли Кайл кивнул.
— А если нам будет сопутствовать удача, — продолжала Грейс, — если с нами будет бог и нам удастся застичь дьявола врасплох, то мы, пожалуй, могли бы убить его мамашу. Тогда мальчишка останется в одиночестве. Собаки уже нет. Если устранить и мать, у него не останется никого, и его уверенность рухнет. Тогда он — совершенно беззащитен.
— Хорошо, позволь мне убить мать, — взмолился Кайл.
Она улыбнулась и покачала головой:
— Мой мальчик, когда богу будет угодно, чтобы ты стал его мечом, я дам тебе знать. До тех пор ты должен набраться терпения.
* * *
Чарли стоял у окна, держа в руках мощный бинокль со встроенной фотокамерой. Внимание его было приковано к мужчине возле белого фургона.
Неизвестный был около ста восьмидесяти сантиметров ростом, худощавый и бледный, с плотно сжатыми губами, тонким носом и густыми, темными, сросшимися на переносице бровями. Он что-то напряженно высматривал и все время беспокойно двигал руками. Одной поправлял воротник рубашки, другой приглаживал волосы, а то вдруг дергал себя за мочку уха. Или чесал подбородок, или снимал пушинку с пиджака. Снова приглаживал волосы. Его никак нельзя было принять за обыкновенного работягу, расслабляющегося в обеденный перерыв.
Чарли сделал несколько снимков.
Когда Кристина Скавелло вместе с Генри уехали на ее сером "Понтиаке", наблюдатель едва не вскочил в свой фургон, чтобы следовать за ними. Однако заколебался, растерянно посмотрел по сторонам и наконец решил оставаться на месте.
Джой стоял рядом с Чарли. Его роста едва-едва хватало, чтобы увидеть улицу.
— Он что, ждет меня?
— Похоже на то.
— Почему мы не можем выйти на улицу и застрелить его? — спросил Джой.
Чарли рассмеялся.
— Ты не можешь ходить и стрелять в кого захочется.
Во всяком случае, в Калифорнии. Может, будь это Нью-Йорк...
— Но ты же частный сыщик, — сказал Джой. — У тебя должна быть лицензия на убийства.
— Я же не Джеймс Бонд.
— Ты его знаешь? — спросил Джой.
— Я бы этого не сказал. Но я знаю его брата, — ответил Чарли.
— Ну да? Никогда не слышал, что у него есть брат.
Как его звать?
— Его зовут Государственное Право <"Государственное право" по-английски "Municipal Bond".>.
— Странное имя, — смысл шутки до Джоя не дошел.
Ему только шесть лет, напомнил себе Чарли. Иногда по его поведению ему можно было дать на несколько лет больше, а свои мысли он выражал с такой ясностью, какой едва ли можно было ожидать от дошкольника.
Мальчик еще раз посмотрел в окно. Пока Чарли делал последние снимки человека у белого фургона, он молчал, а потом произнес:
— Мне непонятно, почему мы не можем застрелить его. Если бы ему дали шанс, он бы меня застрелил.
— Ну, не думаю, что дошло бы до этого, — Чарли старался разогнать его страхи.
Однако Джой с невозмутимостью и твердостью, совершенно несвойственными его возрасту, сказал:
— Точно. Если бы он знал, что ему ничего не будет, он бы меня застрелил. Застрелил и вырвал бы мне сердце.
Вот что он сделал бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61