стат.»? Где это?
– Должно быть там…
– Его здесь нет.
– Ну, я не знаю… Может, его скомпилировали.
– Но мне-то от этого не легче, правда? – Скомпилированный код прочитать невозможно. – Рики, я хочу увидеть этот чертов модуль. В чем проблема?
– Да нет никакой проблемы… Мне придется его поискать, вот и все.
– Хорошо…
– Я сделаю это, когда вы вернетесь.
Я посмотрел на Мае.
– Ты можешь найти код?
Она покачала головой. По выражению ее лица я понял, что кода мне не видать как своих ушей, что Рики будет придумывать все новые и новые отговорки, чтобы не допустить меня к нужной информации. Я только не понимал почему. В конце концов, я ведь затем сюда и приехал, чтобы помочь им разобраться с кодом. Я эксперт в этой области.
В соседней комнате Рози и Дэвид копались на полках с запасным оборудованием в поисках радиопередатчиков. Пока ничего подходящего не нашлось. Чарли Давенпорт в противоположном углу комнаты громко пукнул и крикнул:
– Бинго!
– Господи, Чарли! – пробормотала Рози.
– Нельзя долго удерживать газы внутри, – заявил Чарли. – Это вредно для здоровья.
– У меня здоровье портится от твоего присутствия, – сказала Рози.
– Ну, извини, – Чарли поднял руку и показал какой-то блестящий металлический предмет. – Тогда, наверное, тебе не нужен вот этот выпускной клапан с дистанционным управлением?
– Что? – переспросила Рози и повернулась к Чарли.
– Ты что, издеваешься? – возмутился Дэвид и пошел к Чарли, чтобы рассмотреть его находку.
– Причем, заметьте, он рассчитан на давление до двадцати атмосфер.
– Как раз то, что нам нужно, – сказал Дэвид.
– Если только ты его не испортишь, – подковырнул Чарли.
Дэвид взял клапан, и они все вместе пошли к умывальнику. Там все еще возилась Мае, в толстых резиновых перчатках.
– Дайте мне закончить, – попросила она.
– Я буду светиться в темноте? – спросил Чарли улыбаясь.
– Только твои неудержимые газы, – ответила Рози.
– Они и без того светятся. Особенно если ты их подожжешь.
– Господи, Чарли…
– Ты же знаешь, в газах полно метана. А метан при горении дает интенсивное синее пламя, – Чарли захохотал.
– Я рада, что ты полностью собой доволен, – сказала Рози. – Потому что всем остальным ты давно опротивел.
– Ой-ой-ой! – горестно воскликнул Чарли и прижал руку к сердцу. – Я умираю, умираю…
– Не подавай нам несбыточных надежд.
У меня в наушнике затрещало.
– Эй, ребята! – это снова был Бобби Лембек. – Скорость ветра упала до шести узлов.
Я сказал:
– Хорошо, – и, повернувшись к остальным, добавил: – Давайте заканчивать, ребята.
Дэвид проронил:
– Мае нас всех задерживает. Когда она справится, мы установим этот клапан.
– Давайте разберемся с клапаном уже в лаборатории, – предложил я. – Собирайте вещи, ребята.
Я подошел к окну и выглянул наружу. Кусты можжевельника по-прежнему клонились под порывами ветра, но песчаной поземки больше не было.
В наушнике раздался голос Рики:
– Джек, уводи оттуда свою чертову группу!
– Мы уже собираемся уходить, – ответил я.
Дэвид Брукс деловито сказал:
– Не имеет смысла уходить, пока мы не нашли клапан, который точно подойдет к бутыли…
– По-моему, нам все-таки лучше уйти – закончили мы или де закончили, – сказала Мае.
– И какой в этом смысл? – возразил Дэвид.
– Собирайтесь! – скомандовал я. – Перестаньте препираться и собирайте вещи – прямо сейчас.
Бобби передал по рации:
– Скорость ветра – четыре узла и продолжает снижаться. Быстро.
– Все, уходим, ребята, – сказал я и повел всех к двери.
Но тут вмешался Рики:
– Нет.
– Что?
– Вы не можете уйти прямо сейчас.
– Но почему?
– Слишком поздно. Они уже здесь.
День шестой. 15:12
Все бросились к окну. Мы стукались головами, пытаясь выглянуть наружу и осмотреться во всех направлениях. Насколько я смог увидеть, горизонт был чист. Я не заметил вообще ничего подозрительного.
– Где они? – спросил я.
– Приближаются с юга. Мы видим их на мониторах.
– Сколько их? – спросил Чарли.
– Четыре роя.
– Четыре!
Главный производственный корпус был как раз к югу от нас. А в южной стене склада не было ни одного окна.
Дэвид сказал:
– Мы ничего не видим. Насколько быстро они приближаются?
– Быстро.
– Нам хватит времени добежать до входа?
– Не думаю.
Дэвид нахмурился.
– Он «не думает»… Господи Иисусе…
И прежде чем я успел что-то сказать, Дэвид бросился к наружной двери склада, распахнул ее настежь и вышел на солнце. Сквозь прямоугольник дверного проема мы видели, как он смотрит на юг, заслонившись ладонью от слепящего солнца. Мы все заговорили одновременно:
– Дэвид!
– Дэвид, какого черта ты делаешь?!
– Дэвид, скотина!..
– Я хочу увидеть…
– А ну, быстро обратно!
– Идиот безмозглый!
Но Брукс не двинулся с места. Он стоял и смотрел вдаль, прикрывшись от солнца ладонью.
– Я ничего не вижу, – сказал он. – И ничего не слышу. Послушайте, я думаю, может, нам стоит попытаться… Вдруг мы успеем добежать… О нет! Не успеем…
Дэвид быстро заскочил внутрь, споткнулся о порог, упал, поднялся на ноги, захлопнул дверь и прижал ее всем телом, судорожно цепляясь пальцами за дверную ручку.
– Где они?
– Приближаются… – пробормотал он дрожащим от нервного напряжения голосом. – Они приближаются… О господи! Они приближаются, приближаются…
– Дэвид вцепился в ручку двери обеими руками, налег на нее всем весом, продолжая бормотать: – Приближаются… они приближаются…
– Отлично! – сказал Чарли. – У этого придурка поехала крыша.
Я подошел к Дэвиду и положил ему руку на плечо. Он буквально висел на дверной ручке и дышал неровно и часто.
– Дэвид, – негромко произнес я. – А теперь ты должен успокоиться. Вдохни поглубже.
– Я только… Я должен держать… Должен удержать их… – По его лицу ручейками струился пот, все тело было напряжено. Я чувствовал, как его плечо дрожит под моей рукой. Дэвида явно обуял панический страх.
– Дэвид, сделай несколько глубоких вдохов, хорошо? – предложил я.
– Я должен удер… Д-должен… Должен, д-дол… Д-должен…
– Глубокий вдох, Дэвид… – Я сам глубоко вдохнул, показывая ему, что нужно сделать. – Так будет лучше. Ну давай, вдохни поглубже. Вдохни…
Дэвид нервно кивнул, стараясь прислушаться ко мне. Он вдохнул один раз, не слишком глубоко. А потом его дыхание снова сбилось и стало прежним – неглубоким, прерывистым.
– Хорошо, Дэвид, а теперь вдохни еще разок…
Он снова вдохнул. И еще раз. Постепенно его дыхание выровнялось. Он перестал трястись.
– Вот и хорошо, Дэвид… Молодец…
У меня за спиной Чарли Давенпорт фыркнул:
– Я всегда знал, что этот придурок чокнутый. Только посмотрите – сюсюкают с ним, как с обосранным грудным младенцем.
Я обернулся и посмотрел на Чарли в упор. Он только пожал плечами.
– Эй, я в полном порядке.
Мае сказала:
– Это не поможет, Чарли.
– Насрать на помощь.
Рози сказала:
– Чарли, не умничай. Просто заткнись и помолчи немного, ладно?
Я снова повернулся к Дэвиду и ровным голосом произнес:
– Все в порядке, Дэвид… Дыши глубже… Так, хорошо… А теперь отпусти дверную ручку.
Дэвид помотал головой, продолжая цепляться за ручку. Но сейчас он казался растерянным, как будто не знал, что делать дальше. Потом он быстро-быстро заморгал. У меня сложилось впечатление, будто Дэвид выходит из глубокого транса.
– Отпусти дверную ручку, Дэвид, – мягко попросил я. – Не нужно так за нее цепляться.
Наконец Дэвид выпустил ручку, обмяк, сполз по двери и уселся на пол. А потом обхватил голову руками и заплакал.
– О господи! – фыркнул Чарли. – Только этого нам не хватало.
– Чарли, заткнись.
Рози сходила к холодильнику и принесла бутылку минералки. Она протянула бутылку Дэвиду. Тот выпил, не переставая плакать. Рози помогла Дэвиду подняться на ноги и кивнула мне, давая понять, что берет Дэвида на себя.
Я отошел на середину комнаты, к остальным, которые стояли возле компьютерного монитора. На экране вместо файла с кодом появилось изображение с наблюдательных камер, расположенных на северной стене главного корпуса. Там было четыре роя. Они сверкали серебром и кружились, перемещаясь вдоль стены здания.
– Что они делают? – спросил я.
– Пытаются пробраться внутрь.
Я спросил:
– А почему они это делают?
– Мы точно не знаем, – ответила Мае.
Несколько секунд мы молча наблюдали за роями. Меня снова поразила целеустремленность и упорядоченность их поведения. Они напомнили мне медведей, которые пытаются вломиться в трейлер, чтобы добраться до пищи. Рои останавливались возле каждой закрытой двери, возле каждого окна, зависали в воздухе, облетали вдоль всей рамы, а потом двигались дальше, к следующему отверстию в стене.
Я сказал:
– Они всегда вот так обследовали двери?
– Да. А что?
– Создается впечатление, будто они не помнят, что двери закрыты.
– Это правда, – подтвердил Чарли. – Не помнят.
– Из-за того, что им не хватает памяти?
– Либо поэтому, либо потому, что это – другое поколение, – сказал он.
– Ты имеешь в виду, что это могут быть другие рои – не те, которые прилетали днем?
– Да.
Я посмотрел на часы.
– Значит, новое поколение появляется каждые три часа?
Чарли пожал плечами:
– Не знаю. Мы так и не нашли место, где они размножаются. Я могу только предполагать.
Если новые поколения наночастиц появляются так быстро, значит, эволюционный механизм, встроенный в программный код – каким бы он ни был, – тоже очень быстро прогрессирует. Как правило, в генетические алгоритмы, результатом действия которых является воспроизводство себе подобных, закладывается определенный уровень, после которого наступает оптимизация, и этот уровень колеблется от пятисот до пяти тысяч поколений. Если эти рои воспроизводятся каждые три часа, следовательно, за прошедшие две недели у них появилось около сотни поколений. А при сотне поколений модель поведения роя оптимизировалась весьма значительно.
Глядя на монитор, Мае сказала:
– По крайней мере, они остаются возле главного корпуса. Похоже, они не знают, что мы здесь.
– Откуда они могли об этом узнать? – спросил я.
– Они и не узнали, – сказал Чарли. – У них главный орган восприятия – зрение. Возможно, последние поколения обзавелись неким подобием слуха, но все равно зрение остается главным. Если они чего-то не видели – это для них все равно что не существует.
Подошла Рози, ведя с собой Дэвида.
– Мне очень жаль, ребята, что так получилось… – пробормотал Дэвид.
– Да ладно, все нормально.
– Все в порядке, Дэвид.
– Я не знаю, как это вышло… Я просто не смог с собой совладать.
Чарли сказал:
– Расслабься, Дэвид. Все все понимают. Ты псих, и у тебя слетела крыша. Все ясно. Без проблем.
Рози обняла Дэвида за плечи. Дэвид громко высморкался. Посмотрев на монитор, Рози спросила:
– Ну, что они там делают?
– Похоже, они не знают, что мы здесь.
– Хорошо…
– Остается надеяться, что и не узнают.
Рози задумчиво хмыкнула и спросила:
– А если узнают, что тогда?
Я уже обдумывал такую возможность.
– Если узнают – тогда нам придется положиться на дыры в предпосылках программы «Хи-Доб». Мы используем слабые места программного модуля.
– В каком это смысле?
– Мы сгруппируемся. И будем вести себя, как стая птиц.
Чарли заржал, как лошадь.
– Ну да, а как же? Собьемся в стаю – и пускай они на нас охотятся!
– Я не шучу, – сказал я.
За последние тридцать лет ученые изучили систему взаимоотношений «Хищник-Добыча» на множестве видов животных – от львов и гиен до боевых муравьев. Эти исследования позволили гораздо лучше понять, как добыча защищается от хищников. Такие животные, как зебры и олени карибу, живут большими стадами не потому, что они очень общительные. Они собираются в стада для того, чтобы защититься от хищников. Чем больше количество животных в стаде, тем большую угрозу они собой представляют. Кроме того, нападающий хищник нередко теряется, когда стадо животных бросается врассыпную, разбегается в разные стороны. Иногда хищники в такой ситуации буквально застывают на месте. Когда хищник видит слишком много движущихся объектов охоты, он зачастую не может выбрать, кого преследовать, – и не преследует никого.
То же самое справедливо и для птичьих стай, и для косяков рыб. Когда большая группа птиц или рыб действует скоординированно, хищнику трудно различить в группе отдельное животное. Как правило, хищники нападают на животных, которые чем-то отличаются от основной группы. Именно поэтому чаще всего добычей становятся детеныши – не только потому, что их легче поймать, но, главное, потому, что они выглядят не так, как все остальные в стаде. По той же причине хищники убивают больше самцов, чем самок, поскольку недоминантные самцы обычно держатся чуть поодаль от стада, что делает их более приметными.
Еще тридцать лет назад, когда Ханс Круук изучал гиен в Серенгети, он обнаружил, что достаточно выкрасить какое-нибудь животное краской – и оно станет добычей хищника при первом же нападении на стадо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Должно быть там…
– Его здесь нет.
– Ну, я не знаю… Может, его скомпилировали.
– Но мне-то от этого не легче, правда? – Скомпилированный код прочитать невозможно. – Рики, я хочу увидеть этот чертов модуль. В чем проблема?
– Да нет никакой проблемы… Мне придется его поискать, вот и все.
– Хорошо…
– Я сделаю это, когда вы вернетесь.
Я посмотрел на Мае.
– Ты можешь найти код?
Она покачала головой. По выражению ее лица я понял, что кода мне не видать как своих ушей, что Рики будет придумывать все новые и новые отговорки, чтобы не допустить меня к нужной информации. Я только не понимал почему. В конце концов, я ведь затем сюда и приехал, чтобы помочь им разобраться с кодом. Я эксперт в этой области.
В соседней комнате Рози и Дэвид копались на полках с запасным оборудованием в поисках радиопередатчиков. Пока ничего подходящего не нашлось. Чарли Давенпорт в противоположном углу комнаты громко пукнул и крикнул:
– Бинго!
– Господи, Чарли! – пробормотала Рози.
– Нельзя долго удерживать газы внутри, – заявил Чарли. – Это вредно для здоровья.
– У меня здоровье портится от твоего присутствия, – сказала Рози.
– Ну, извини, – Чарли поднял руку и показал какой-то блестящий металлический предмет. – Тогда, наверное, тебе не нужен вот этот выпускной клапан с дистанционным управлением?
– Что? – переспросила Рози и повернулась к Чарли.
– Ты что, издеваешься? – возмутился Дэвид и пошел к Чарли, чтобы рассмотреть его находку.
– Причем, заметьте, он рассчитан на давление до двадцати атмосфер.
– Как раз то, что нам нужно, – сказал Дэвид.
– Если только ты его не испортишь, – подковырнул Чарли.
Дэвид взял клапан, и они все вместе пошли к умывальнику. Там все еще возилась Мае, в толстых резиновых перчатках.
– Дайте мне закончить, – попросила она.
– Я буду светиться в темноте? – спросил Чарли улыбаясь.
– Только твои неудержимые газы, – ответила Рози.
– Они и без того светятся. Особенно если ты их подожжешь.
– Господи, Чарли…
– Ты же знаешь, в газах полно метана. А метан при горении дает интенсивное синее пламя, – Чарли захохотал.
– Я рада, что ты полностью собой доволен, – сказала Рози. – Потому что всем остальным ты давно опротивел.
– Ой-ой-ой! – горестно воскликнул Чарли и прижал руку к сердцу. – Я умираю, умираю…
– Не подавай нам несбыточных надежд.
У меня в наушнике затрещало.
– Эй, ребята! – это снова был Бобби Лембек. – Скорость ветра упала до шести узлов.
Я сказал:
– Хорошо, – и, повернувшись к остальным, добавил: – Давайте заканчивать, ребята.
Дэвид проронил:
– Мае нас всех задерживает. Когда она справится, мы установим этот клапан.
– Давайте разберемся с клапаном уже в лаборатории, – предложил я. – Собирайте вещи, ребята.
Я подошел к окну и выглянул наружу. Кусты можжевельника по-прежнему клонились под порывами ветра, но песчаной поземки больше не было.
В наушнике раздался голос Рики:
– Джек, уводи оттуда свою чертову группу!
– Мы уже собираемся уходить, – ответил я.
Дэвид Брукс деловито сказал:
– Не имеет смысла уходить, пока мы не нашли клапан, который точно подойдет к бутыли…
– По-моему, нам все-таки лучше уйти – закончили мы или де закончили, – сказала Мае.
– И какой в этом смысл? – возразил Дэвид.
– Собирайтесь! – скомандовал я. – Перестаньте препираться и собирайте вещи – прямо сейчас.
Бобби передал по рации:
– Скорость ветра – четыре узла и продолжает снижаться. Быстро.
– Все, уходим, ребята, – сказал я и повел всех к двери.
Но тут вмешался Рики:
– Нет.
– Что?
– Вы не можете уйти прямо сейчас.
– Но почему?
– Слишком поздно. Они уже здесь.
День шестой. 15:12
Все бросились к окну. Мы стукались головами, пытаясь выглянуть наружу и осмотреться во всех направлениях. Насколько я смог увидеть, горизонт был чист. Я не заметил вообще ничего подозрительного.
– Где они? – спросил я.
– Приближаются с юга. Мы видим их на мониторах.
– Сколько их? – спросил Чарли.
– Четыре роя.
– Четыре!
Главный производственный корпус был как раз к югу от нас. А в южной стене склада не было ни одного окна.
Дэвид сказал:
– Мы ничего не видим. Насколько быстро они приближаются?
– Быстро.
– Нам хватит времени добежать до входа?
– Не думаю.
Дэвид нахмурился.
– Он «не думает»… Господи Иисусе…
И прежде чем я успел что-то сказать, Дэвид бросился к наружной двери склада, распахнул ее настежь и вышел на солнце. Сквозь прямоугольник дверного проема мы видели, как он смотрит на юг, заслонившись ладонью от слепящего солнца. Мы все заговорили одновременно:
– Дэвид!
– Дэвид, какого черта ты делаешь?!
– Дэвид, скотина!..
– Я хочу увидеть…
– А ну, быстро обратно!
– Идиот безмозглый!
Но Брукс не двинулся с места. Он стоял и смотрел вдаль, прикрывшись от солнца ладонью.
– Я ничего не вижу, – сказал он. – И ничего не слышу. Послушайте, я думаю, может, нам стоит попытаться… Вдруг мы успеем добежать… О нет! Не успеем…
Дэвид быстро заскочил внутрь, споткнулся о порог, упал, поднялся на ноги, захлопнул дверь и прижал ее всем телом, судорожно цепляясь пальцами за дверную ручку.
– Где они?
– Приближаются… – пробормотал он дрожащим от нервного напряжения голосом. – Они приближаются… О господи! Они приближаются, приближаются…
– Дэвид вцепился в ручку двери обеими руками, налег на нее всем весом, продолжая бормотать: – Приближаются… они приближаются…
– Отлично! – сказал Чарли. – У этого придурка поехала крыша.
Я подошел к Дэвиду и положил ему руку на плечо. Он буквально висел на дверной ручке и дышал неровно и часто.
– Дэвид, – негромко произнес я. – А теперь ты должен успокоиться. Вдохни поглубже.
– Я только… Я должен держать… Должен удержать их… – По его лицу ручейками струился пот, все тело было напряжено. Я чувствовал, как его плечо дрожит под моей рукой. Дэвида явно обуял панический страх.
– Дэвид, сделай несколько глубоких вдохов, хорошо? – предложил я.
– Я должен удер… Д-должен… Должен, д-дол… Д-должен…
– Глубокий вдох, Дэвид… – Я сам глубоко вдохнул, показывая ему, что нужно сделать. – Так будет лучше. Ну давай, вдохни поглубже. Вдохни…
Дэвид нервно кивнул, стараясь прислушаться ко мне. Он вдохнул один раз, не слишком глубоко. А потом его дыхание снова сбилось и стало прежним – неглубоким, прерывистым.
– Хорошо, Дэвид, а теперь вдохни еще разок…
Он снова вдохнул. И еще раз. Постепенно его дыхание выровнялось. Он перестал трястись.
– Вот и хорошо, Дэвид… Молодец…
У меня за спиной Чарли Давенпорт фыркнул:
– Я всегда знал, что этот придурок чокнутый. Только посмотрите – сюсюкают с ним, как с обосранным грудным младенцем.
Я обернулся и посмотрел на Чарли в упор. Он только пожал плечами.
– Эй, я в полном порядке.
Мае сказала:
– Это не поможет, Чарли.
– Насрать на помощь.
Рози сказала:
– Чарли, не умничай. Просто заткнись и помолчи немного, ладно?
Я снова повернулся к Дэвиду и ровным голосом произнес:
– Все в порядке, Дэвид… Дыши глубже… Так, хорошо… А теперь отпусти дверную ручку.
Дэвид помотал головой, продолжая цепляться за ручку. Но сейчас он казался растерянным, как будто не знал, что делать дальше. Потом он быстро-быстро заморгал. У меня сложилось впечатление, будто Дэвид выходит из глубокого транса.
– Отпусти дверную ручку, Дэвид, – мягко попросил я. – Не нужно так за нее цепляться.
Наконец Дэвид выпустил ручку, обмяк, сполз по двери и уселся на пол. А потом обхватил голову руками и заплакал.
– О господи! – фыркнул Чарли. – Только этого нам не хватало.
– Чарли, заткнись.
Рози сходила к холодильнику и принесла бутылку минералки. Она протянула бутылку Дэвиду. Тот выпил, не переставая плакать. Рози помогла Дэвиду подняться на ноги и кивнула мне, давая понять, что берет Дэвида на себя.
Я отошел на середину комнаты, к остальным, которые стояли возле компьютерного монитора. На экране вместо файла с кодом появилось изображение с наблюдательных камер, расположенных на северной стене главного корпуса. Там было четыре роя. Они сверкали серебром и кружились, перемещаясь вдоль стены здания.
– Что они делают? – спросил я.
– Пытаются пробраться внутрь.
Я спросил:
– А почему они это делают?
– Мы точно не знаем, – ответила Мае.
Несколько секунд мы молча наблюдали за роями. Меня снова поразила целеустремленность и упорядоченность их поведения. Они напомнили мне медведей, которые пытаются вломиться в трейлер, чтобы добраться до пищи. Рои останавливались возле каждой закрытой двери, возле каждого окна, зависали в воздухе, облетали вдоль всей рамы, а потом двигались дальше, к следующему отверстию в стене.
Я сказал:
– Они всегда вот так обследовали двери?
– Да. А что?
– Создается впечатление, будто они не помнят, что двери закрыты.
– Это правда, – подтвердил Чарли. – Не помнят.
– Из-за того, что им не хватает памяти?
– Либо поэтому, либо потому, что это – другое поколение, – сказал он.
– Ты имеешь в виду, что это могут быть другие рои – не те, которые прилетали днем?
– Да.
Я посмотрел на часы.
– Значит, новое поколение появляется каждые три часа?
Чарли пожал плечами:
– Не знаю. Мы так и не нашли место, где они размножаются. Я могу только предполагать.
Если новые поколения наночастиц появляются так быстро, значит, эволюционный механизм, встроенный в программный код – каким бы он ни был, – тоже очень быстро прогрессирует. Как правило, в генетические алгоритмы, результатом действия которых является воспроизводство себе подобных, закладывается определенный уровень, после которого наступает оптимизация, и этот уровень колеблется от пятисот до пяти тысяч поколений. Если эти рои воспроизводятся каждые три часа, следовательно, за прошедшие две недели у них появилось около сотни поколений. А при сотне поколений модель поведения роя оптимизировалась весьма значительно.
Глядя на монитор, Мае сказала:
– По крайней мере, они остаются возле главного корпуса. Похоже, они не знают, что мы здесь.
– Откуда они могли об этом узнать? – спросил я.
– Они и не узнали, – сказал Чарли. – У них главный орган восприятия – зрение. Возможно, последние поколения обзавелись неким подобием слуха, но все равно зрение остается главным. Если они чего-то не видели – это для них все равно что не существует.
Подошла Рози, ведя с собой Дэвида.
– Мне очень жаль, ребята, что так получилось… – пробормотал Дэвид.
– Да ладно, все нормально.
– Все в порядке, Дэвид.
– Я не знаю, как это вышло… Я просто не смог с собой совладать.
Чарли сказал:
– Расслабься, Дэвид. Все все понимают. Ты псих, и у тебя слетела крыша. Все ясно. Без проблем.
Рози обняла Дэвида за плечи. Дэвид громко высморкался. Посмотрев на монитор, Рози спросила:
– Ну, что они там делают?
– Похоже, они не знают, что мы здесь.
– Хорошо…
– Остается надеяться, что и не узнают.
Рози задумчиво хмыкнула и спросила:
– А если узнают, что тогда?
Я уже обдумывал такую возможность.
– Если узнают – тогда нам придется положиться на дыры в предпосылках программы «Хи-Доб». Мы используем слабые места программного модуля.
– В каком это смысле?
– Мы сгруппируемся. И будем вести себя, как стая птиц.
Чарли заржал, как лошадь.
– Ну да, а как же? Собьемся в стаю – и пускай они на нас охотятся!
– Я не шучу, – сказал я.
За последние тридцать лет ученые изучили систему взаимоотношений «Хищник-Добыча» на множестве видов животных – от львов и гиен до боевых муравьев. Эти исследования позволили гораздо лучше понять, как добыча защищается от хищников. Такие животные, как зебры и олени карибу, живут большими стадами не потому, что они очень общительные. Они собираются в стада для того, чтобы защититься от хищников. Чем больше количество животных в стаде, тем большую угрозу они собой представляют. Кроме того, нападающий хищник нередко теряется, когда стадо животных бросается врассыпную, разбегается в разные стороны. Иногда хищники в такой ситуации буквально застывают на месте. Когда хищник видит слишком много движущихся объектов охоты, он зачастую не может выбрать, кого преследовать, – и не преследует никого.
То же самое справедливо и для птичьих стай, и для косяков рыб. Когда большая группа птиц или рыб действует скоординированно, хищнику трудно различить в группе отдельное животное. Как правило, хищники нападают на животных, которые чем-то отличаются от основной группы. Именно поэтому чаще всего добычей становятся детеныши – не только потому, что их легче поймать, но, главное, потому, что они выглядят не так, как все остальные в стаде. По той же причине хищники убивают больше самцов, чем самок, поскольку недоминантные самцы обычно держатся чуть поодаль от стада, что делает их более приметными.
Еще тридцать лет назад, когда Ханс Круук изучал гиен в Серенгети, он обнаружил, что достаточно выкрасить какое-нибудь животное краской – и оно станет добычей хищника при первом же нападении на стадо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55