Брат и сестра всё время следили за небом, высматривая этих чудовищ в той стороне, куда они шли, а шли они к Террасам Кери. Оттуда они направятся в Горы Мальпаис, неровные пики которых висели неясной синевой над далёкими горизонтами.
— А что, если его там нет? — спросил Поч, ещё раз всматриваясь в Глаз Чарма на эполете нагрудника.
— Мудрецы будут знать, куда он ушёл.
Поч не увидел Глазом Чарма ничего угрожающего; только змеиные гарпии кружились в лучах Извечной Звезды, сверкая оперением крыльев и хвостов.
— А если его там и не было?
— Он уходил на Календарь Очей, — терпеливо ответила Джиоти. — Это единственное место на Ирте, где тело может вернуться в свет, в Начало. Туда он и ушёл.
Брат поднял лицо в капюшоне к зениту, затенив глаза рукой, и попытался оценить расстояние до Террас Кери. Где-то ночью они начнут это трудное восхождение.
— А далеко ещё до Календаря Очей?
— Очень далеко. Это на краю времени. С вершины оттуда видно через века. Но надо иметь много Чарма в теле, чтобы туда только дойти. Там нет воздуха и страшно холодно.
— Ладно, а как мы туда попадём?
— Мы не пойдём на вершину. — Джиоти прищурилась на яркую пыльцу, кружащуюся в лучезарных столбах света. — Мы дойдём только до верхних склонов, до святилища. Туда наши амулеты нам позволят дойти. А если его там нет, там может что-то от него остаться, что пригодится для нашего искателя.
— Но если он уже поднялся на Календарь Очей? Если он уже вернулся в Начало?
— Тогда будем искать другого чародея, чтобы нам помог.
— Нет другого чародея, который знал бы архивы Арвар Одола.
Они вышли из цветущей рощи на луг, где пели птицы и летали бабочки.
— Архивы знаем мы.
— Я не знаю, — возразил Поч. — И ты тоже там не бывала.
— Это в памяти крови. Достаточно сильный чармист сможет вызвать у нас эту память.
— И что тогда? — не отступал брат. — Что, если мы её вызовем и узнаем, что нет магии, способной остановить змеедемонов?
— Слушай, братик, — устало улыбнулась Джиоти, — ты задаёшь вопросы, на которые могут ответить только время и дела.
— Я боюсь, Джио. — Он снова приник к Глазу Чарма. Рубиновые змеи уползали по высокой траве, и он смотрел, как они спешат прочь, подобные ручьям красной энергии. — Даже со всеми нашими амулетами я боюсь. И все думаю о маме и папе, о том, что они погибли. И весь наш Дом. Никого нет. У меня такое чувство, что мы тоже должны погибнуть. Я слышу, как наш Дом зовёт нас присоединиться к умершим.
— Это говорит твой страх, — наставительно сказала Джиоти. — А теперь дай говорить храбрости.
— Моя храбрость говорит, что мы должны мужественно принять поражение нашего Дома. Нам должно хватить мужества прийти к Властелину Тьмы и покориться ему. Если он нас убьёт, наша смерть будет завершением.
Джиоти поглядела в его глаза, скрытые тенью капюшона.
— Я никогда не покорюсь злу.
— А чем он большее зло, чем любой завоеватель в нашей истории? — Поч поднял встревоженное лицо навстречу пристальному взгляду сестры. — Наши предки покорялись другим завоевателям. Так только и выжил наш Дом из всех древних родов. Дедушка Фаз вырос в Доме, который покорился Одноглазому Герцогу Укса. Разве его отец и мать были трусами?
Джиоти пожала плечами:
— Вот почему дед и воспользовался Чармом, чтобы вызвать память крови о временах до Чарма. С теми врагами Чармом сражаться было невозможно — они были слишком сильны. Он вернулся к старым путям и узнал, как сражаться без Чарма, только собственным телом.
— Так уступим, как уступил его отец!
— Нет! — отрезала Джиоти. — Это другое. Совсем другое.
— А в чём разница?
— Одноглазый Герцог сражался за объединение семи доминионов, — объяснила она с лёгким оттенком нетерпения. — Он уничтожал лишь тех, кто сопротивлялся. Этот так называемый Властелин Тьмы уничтожил Арвар Одол без всякого повода. Он не дал нам выбора, уступить или сопротивляться. Это есть зло.
— У меня не хватает духу биться со злом.
— У кого хватает? — Она взяла одну из фляг на поясе брата и отпила. — Только у зла хватает духу биться со злом. Хватит и того, чтобы добро было сильным и не покорялось злу. Придёт время — и зло пожрёт само себя.
— Не понимаю.
Джиоти хлебнула ещё немного холодной, подслащённой Чармом воды.
— Как ты думаешь, зачем дедушка Фаз изучал древние способы битвы? Он ведь не надеялся сражаться с Чармом голыми руками. В наши времена эти боевые искусства бесполезны. Какой шанс даст это умение против чармострельного оружия? А он всё равно посвятил свою жизнь овладению древней борьбой. Зачем?
— Отец говорил, что дед был чудаком, который спрятался от мира внутрь себя. — Поч взял флягу, протянутую сестрой, и тоже отпил.
— Отец был сыном деда, и его огорчало, что его отец не такой, как все. Дед не прятался в себе, он там обитал. В своём сердце. Место, где живут ангелы и демоны — так он это называл. Искусством битвы голыми руками он овладел не для того, чтобы победить других, но чтобы завоевать самого себя.
— Для того ты и училась у него — чтобы завоевать себя?
— Сначала — нет. Я просто думала, что дедушка — человек странный, и хотела понять, почему он столько времени проводит, кувыркаясь и вертясь, как придворный шут. Он предложил мне попробовать, и я сочла это неплохим развлечением. И долгое время считала только развлечением. Спортом. Мне нравилось, и у меня получалось.
— Ты на это тратила много времени, Джио. — Голос брата стал нежнее при этом воспоминании. — Мама с папой за тебя волновались. Мама думала, что дед наложил на тебя чары. Но отец говорил, что дедушка — бесчармовый. Он тревожился, что ты тратишь своё время на дурацкий спорт, и боялся, что люди подумают, будто ты такая же сумасшедшая, как дед. Он тебя готовил на своё место, в маркграфини, а не в придворные паяцы.
— Я свои уроки выполняла. — Джиоти явно была задета.
— Но ты много времени проводила за дурацкими дедовыми упражнениями.
— Мне сейчас его больше всех не хватает.
— А мне — мамы с папой.
Маркграфиня устремила взгляд вдаль, к сине-стальным горизонтам за тёмно-красными Террасами Кери.
— Мы отомстим за них за всех.
Весь день они шли по равнинным лугам, и в столбы раннего вечернего горячего света вошли, опустив головы, скрывая капюшонами лица. В ночь за ними вошла и стая мускулистых волков, сверкая в сумерках жёлтыми глазами, как углями. Тонкая аура Чарма вокруг путешественников удерживала крупных зверей на расстоянии, и, когда настала ночь, стая унеслась прочь, нюхая длинными носами землю и размахивая хвостами, как флагами.
Рассвет застал путников на горной пустоши, утыканной голыми гранитными валунами и моренами, оставленными исчезнувшими ледниками. Ниже лежали пройденные равнины, утро пылало румяным светом на снежных пиках, и гарпиевые змеи кружились в синей глубине.
— Джио! — крикнул Поч, поворачивая голову сначала к одному Глазу Чарма, потом к другому и убеждаясь, что его страх оправдан. — Они летят!
Джиоти, глубоко вдыхавшая горный воздух и любовавшаяся сиянием снежных хребтов, заглянула в Глаз Чарма и увидела двух змеедемонов, вынырнувших из тёмной пустоты и летящих вдоль пути, который они с Почём прошли ночью.
— Наверное, случайный патруль — и они нас заметили! Поч захныкал и побежал было к лесистым холмам за пустошью.
— Не сюда! — позвала его Джиоти. — На открытом месте они нас перехватят! Вот сюда, за мной.
Она показала на высокий тур из валунов, где надеялась спрятаться в трещинах. Туда они и бросились и успели как раз тогда, когда змеедемоны выплыли из ночной темноты в утреннее сияние. Заползя в сужающуюся щель, брат и сестра стали выглядывать, проверяя, не обнаружили ли их.
Змеедемоны принялись разбирать следы, оставленные на пустоши. Один держался возле земли, другой парил над ним сверху. Они были так близко, что виднелись радужные отблески чешуек и алый отсвет дёсен, откуда торчали кинжалы клыков.
Чудовища приближались, и Поч захныкал:
— Джио, застрели меня! Убей меня быстро, не отдавай меня им!
— Замолчи! — Джиоти затолкнула Поча поглубже. Но для них обоих в щели места не хватало. — Сиди здесь и не шевелись.
— Джио, куда ты?
Джиоти рывком выбралась наружу и метнулась туда, где змеедемоны должны были заметить её первой. Быстро оглядывая теневую сторону груды камней, она выискивала щель, куда можно укрыться. Она не решалась потратить даже миг, чтобы оглянуться на чудовищ, но все равно знала, что её уже обнаружили. Послышался победный вопль парящего змееде-мона, входящего в пике, и треск вереска за спиной, когда второй тоже бросился к ней.
Джиоти втиснулась в расщелину, куда едва пролезли плечи. Когти клацнули по камню, и Джиоти в тот же миг выстрелила вверх. Мощная молния ударила в адское видение, загородившее вход, и узкое пространство наполнилось терпкой вонью оплавленного камня и озона.
Посыпались каменная крошка и пыль — змеедемон стал растаскивать заклиненные камни. По рычанию и лихорадочному стуку было ясно, что оба змеедемона пытаются до неё добраться. Поча они пока не нашли, и она была этому рада — может быть, они удовлетворятся, когда схватят её, и не поймут, что рядом ещё один беглец.
Облачные стволы дневного света замигали, когда мощные лапы змеедемона стали расширять вход. Ещё мгновение — и он сможет её вытащить из укрытия. Джиоти извернулась и вытащила нож из ножен в сапоге, готовясь к смертному бою.
«Дед! — позвала она дух своего учителя, пытаясь перековать страх в храбрость. — Смерть застала меня с ножом в руке! Я умру, как умер ты, и последним моим дыханием будет боевой клич!»
Свирепый рык потряс её до костей, и если бы Джиоти не исполнилась решимости умереть, нападая на врага, кошмарные челюсти, ревущие над головой, лишили бы её остатка сил и парализовали бы ужасом. Но она испустила боевой клич прямо в эту болотную морду и заставила себя видеть каждую деталь: дольчатый лоб, чёрные разрезы ноздрей, чёрные глазки без век — крошечные, пылающие злобой, левый окружён бордовым пятном, как от кислотного ожога. Она не отвела взгляда, даже когда когти схватили её за нагрудник и вытащили из укрытия.
Джиоти ударила змеедемона ружьём точно в щель рыла, и когда он рефлекторно отвернул голову, всадила клинок чудовищу в левый глаз. Бордовое пятно тут же заблестело стеклянистой жидкостью.
С душераздирающим визгом змеедемон выпустил жертву и опрокинулся, катаясь посреди вереска и камней от невыносимой боли.
Джиоти с болезненным ударом приземлилась среди камней; рука и нож были покрыты клейкой жижей из пробитого глаза. Она тут же вскочила, высматривая второго змеедемона. Он бросился на помощь товарищу, и оба сейчас были внизу. Повинуясь инстинкту, Джиоти выбралась на гребень кучи камней, легла на живот и дала очередь по валунам. Валуны покатились лавиной, и змеедемоны исчезли в клубах пыли.
Сползая вниз, Джиоти позвала:
— Поч, быстро вылезай!
Поч высунул голову из укрытия и увидел бегущую сестру. Небо, казалось, дрожит от бешеного рёва змеедемонов. Он выскочил из расщелины и, размахивая руками, бросился за сестрой.
Они мчались к лесистым холмам, испуганно оглядываясь через плечо. За ними змеедемоны отчаянно пытались выбраться из камнепада. Раненый вылез первым и заковылял вокруг, зажимая пробитый глаз и вопя.
Пустошь круто поднималась к деревьям, пришлось карабкаться среди переплетения трав и корней. Джиоти и Поч вбежали в лес и бросились наутёк, разбрызгивая воду, вдоль ложбины, прорезавшей тёмный и мрачный коридор среди деревьев.
Они бежали, пока не выдохся поддерживающий силы Чарм амулетов. Усталость швырнула их наземь среди поляны синих цветов, таких ярких, будто кусочки неба упали на Ирт. Ловя ртом воздух, прижимаясь лицом к земле, брат с сестрой увидели разбитые бутылки, искорёженные тележные колеса, порыжелые от ржавчины, расщеплённые доски с облупленной краской, железную бочку, дырявую и покрытую ржавчиной.
— Мусор! — удивился Поч.
— Сваленный с Гордой Вершины, — пояснила Джиоти. — Они вываливают мусор на Террасы Кери. О чём сообщалось в докладах доминионов. — Она села, вгляделась в Глаз Чарма и, не увидев в лесу змеедемонов, испустила глубокий вздох облегчения. — Мы в нескольких днях пути от Гор Мальпаиса.
Поч перекатился на спину, внимательно вглядываясь в Глаз Чарма.
— Как? — спросил он. — Как тебе удалось нас вытащить?
Джиоти показала нож, все ещё зажатый у неё в руке.
— Я пырнула одного из них. В глаз.
— Правда? — Поч приподнялся на локтях и увидел покрытое слизью лезвие. — Ты его убила?
— Не знаю. — Она обтёрла клинок о землю. — Не думаю. Но ранила. А это значит — с ними можно драться.
— Не Чармом, — восхитился Поч, — а клинком!
— Возможно. — Джиоти вложила нож в ножны и встала, опираясь на ружьё. — Мы не знаем, как у них заживают раны. Насколько быстро. Может быть, убить их мы не можем. Но можем нанести рану.
— А они пойдут за нами? — спросил Поч, снова вглядываясь в Глаз Чарма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65