– Первоначально хотел узнать, где Горен. Но теперь ему, похоже, просто доставляет удовольствие пытать меня, потому что не может добраться до Горена. Не хочет верить, что мы расстались.
– Что ты рассказал ему про Горена? – запереживал Менор.
– Ни слова, Менор. От меня он не узнал ничего, зато окончательно убедился, что я не проговорюсь, что бы он со мной ни делал.
Хаг со стоном повернулся.
– Я выжил в Долине Слез, по сравнению с ней происходящее здесь – жалкие детские игрушки.
– А почему он тебя не убил, если пользы от тебя никакой? – поразился Менор.
– Наверное, считает, что Горен придет, если узнает о моем плачевном состоянии, – ответил Хаг. – И я уже говорил, ему доставляет удовольствие выпускать свой гнев с моей помощью.
Менор почесал нос.
– А откуда он вообще знает, что Горен жив?
– Думаю, чувствует. Кстати, о заклинании Ура он понятия не имеет. Но наверняка что-то в этом роде предполагает, потому что Горен так долго не делает попыток до него добраться. Малакей, если б захватил власть, воспользовавшись телом Горена, так бы не поступил. – Хаг хрипло засмеялся. – До чего он мерзкий мужик, Менор. Иногда крайне вежлив и заботлив, дает поесть и попить. И с этой же приветливой улыбкой избивает так, что мозги летят во все стороны.
Менор сглотнул. Теперь пришла пора задать вопрос, который камнем давил на его душу.
– А… Вейлин?
Хаг покачал головой:
– Не знаю. Не видел ее с тех самых пор, как они там, наверху, нас сортировали. Понятия не имею, сколько времени прошло, я потерял счет дням. Здесь, внизу, не разберешь, когда день, а когда ночь.
– Он… он забрал ее с собой? – хрипло выдавил из себя Менор.
– Да. Хотел использовать как целительницу. Может, этим он ее убил, потому что выкачал все силы. Мне очень жаль, Менор. – Хаг робко коснулся его руки.
Менор сжал кулаки.
– Нет, – выдавил он, сжав зубы. – Не верю, что она мертва. Она выжила в Долине Слез, а ты сам говоришь, по сравнению с этим все, что творится здесь, – детские игрушки. Вейлин гораздо сильнее, чем нам кажется. Она справится. И наверняка у нее уже есть план, как тебя вытащить.
Хаг медленно кивнул:
– Да. Да, наверняка ты прав.
– Ты так говоришь, чтобы меня утешить? – спросил Менор глухим голосом.
Вид у Хага был усталый.
– Нет. Просто не могу себе представить, что она… мертва. Я не хочу… я чувствую свою ответственность за нее. В такое положение она попала из-за меня. Я хотел, чтобы она бежала, но она не успела…
– Не мели чепухи, Хаг, ты ни в чем не виноват, – возразил Менор. – Ты ведь не предполагал, что Руорим захватит Норимар. Ты не служил у нее охранником, а если бы и служил, то все равно сделал все, что от тебя зависело. Иначе я сюда не пришел бы.
И вдруг Хаг оживился.
– Точно, – поразился он, наконец. – Что ты вообще тут делаешь?
ГЛАВА 11
Старая шахта гномов
Бульдр осветил зал. На равном расстоянии друг от друга к стенам были прикреплены стойки, в которых действительно находились факелы.
– Странно, ведь говорили, что этим входом давно никто не пользуется, – заметил Горен.
– Думаю, это сделано по приказу короля, – проворчал Бульдр. – Возможно, здесь хранятся предметы, о которых народ не должен знать. Но давайте побыстрее пройдем вперед, скоро должно стать светлее.
– Светлее? – поразился Горен. – С чего бы?
– Сам увидишь. Пошли.
Туннель был древний, но сработан на совесть.
– У людей бы, наверное, давно все развалилось, а вот гномы строят на века, – заметил идущий впереди краснобородый гном.
– Не хочешь ли ты сказать, что здесь до сих пор все как новое? – добродушно поддел его Горен.
– Фи! – отмахнулся Бульдр.
Тропинка вела все глубже в гору, но влажность не повышалась, наоборот, становилось суше и даже немного теплее.
Наконец, когда путники вошли в большой зал, Звездный Блеск поняла, что имел в виду Бульдр, говоря, что «станет светлее». Действительно, с потолка на пол падали тонкие лучи, освещая искусственно расширенную пещеру размытым матовым светом.
– Здесь везде так? – поразилась Звездный Блеск.
– Почти, – ответил Бульдр. – Свет и воздух, причем прямо под горами. А вы что, считали, будто наши шахты совсем примитивные?
Горен прошел вдоль колонн, последних реликтов когда-то созданной пещеры, вырубленных из камня, остатки которого кто-то аккуратно собрал и вынес наружу. Рисунки на колоннах различались в зависимости от того, какое направление указывали.
– Это же план, – догадался шейкан. – Здесь изображены подходы к шахтам. У каждой свой рисунок: тут ромб, а тут круг с точкой в центре…
– Все продумано, – заметил Бульдр. – Не у каждого, кто сюда попадает, есть карта. Будем надеяться, что она сослужит нам хорошую службу.
Он вытащил из мешка колчан, выудил из него несколько бумажных свитков и с шелестом их расправил. Звездный Блеск с Гореном подошли ближе и попробовали сравнить отметки на плане с рисунками на каменных колоннах.
– А где та шахта, которую мы ищем? – поинтересовалась Звездный Блеск.
Бульдр показал на самую дальнюю точку:
– Она самая старая. Насколько мне известно, обычно исходят из того, что новые шахты самые глубокие, но якобы сам Нитхальф лично выбил в горе эту шахту одним движением пальца. Она размещена очень глубоко, чтобы быть неприступной для врагов. Начав работы оттуда, гномы постепенно приближались к Виндхолму.
– Может, это преувеличение, – пробормотал Горен.
– Знаешь, Горен, времена тогда были другие, – сказал Бульдр. – Когда-то мы считались здесь хозяевами, но потом пришли вы. Мы были вынуждены долго прятаться, прежде чем смогли вернуть себе былое величие. Сегодня бы, безусловно, все происходило по-другому.
– А как давно ею не пользуются? – спросила Звездный Блеск.
– О, очень давно, со времен войны Шести Народов, то есть столетий этак шесть. Да и расстояние, конечно, слишком огромное. – Бульдр провел пальцем линию на карте. – Существовал прямой путь, но, к сожалению, сегодня он не покажется нам таким уж прямым. Этой карте триста лет, за это время появилось множество новых туннелей.
– Значит, мы в лабиринте?
– Да, и сделать правильный выбор будет не так просто.
Горен низко склонился над картой и наморщил лоб.
– А какая у этой шахты маркировка?
– Понятия не имею, наверное, в те времена вообще никакой маркировки не было, – признался Бульдр.
Звездный Блеск покачала головой:
– А поновее карты не нашлось?
– Это лучшее, что удалось обнаружить, – возразил Бульдр. – Конечно, новые карты есть, но там отмечены только новые шахты. Вот, смотри. – Он наложил друг на друга несколько свитков. – Мы с Альдриджем подумали, что если наложим карты одну на другую, то получим всю систему.
Звездный Блеск повернула бумаги к свету:
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Все они имеют разный масштаб и могут использоваться исключительно в качестве исходной точки. Гномы не хотели облегчить жизнь грабителям, если вдруг карты попадут к тем в руки. А теперь они и сами применить их не могут. Ладно, давайте хотя бы с направлением определимся.
Бульдр кивнул:
– Я пойду первым. Будьте внимательны. Не знаю, прав ли Альдридж, но он предупреждал, что следует соблюдать крайнюю осторожность.
Горен хотел пойти за ним, но его остановила Звездный Блеск. Ее прикосновение наполнило его теплом, а внутри что-то странно задрожало.
– Ты знаешь, какое значение имеет лабиринт? – тихо спросила она.
– Запутать нас.
– Нет, обычно в лабиринте многие пути ведут к одной цели. А здесь всего один. Все остальные дороги только кажутся ведущими вперед, а на самом деле заканчиваются в Нигде. Так что будь внимателен: ничто не является тем, чем кажется. С этого момента ты не должен никому и ничему доверять, даже увиденному собственными глазами. Положись на инстинкты. Еще лучше было бы воспользоваться магией, но на это ты ни за что не согласишься.
– Я не собираюсь давать Малакею еще один шанс на возвращение, – решительно сказал он. – Должны быть и другие способы, не всегда же одна только магия. По магам Альянса прекрасно видно, к чему она ведет. И это безумие начал именно Малакей.
– Ты глупец, Горен Говорящий с ветром, – прошипела эльфийка и заспешила вслед за Бульдром, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу, стоя на развилке в конце зала.
Как и предсказывал Бульдр, многие проходы были завалены обрушившимися камнями или же кто-то их запер, но в основном все они вели к заброшенным шахтам.
– Остались ли хоть какие-нибудь шахты, которыми вы продолжаете пользоваться? – спросил Горен.
– Конечно, – ответил Бульдр. – Но не здесь. Большие ямы, в которых мы добываем руду, и кузницы, в которых используется огонь вулканов. Как и прежде, мы производим оружие и доспехи, прочные и дорогие, лучшие в мире. Я шахты не знаю, мой юный друг, если тебя интересует именно это, я ведь моряк и воин. В курсе только посвященные.
Коридоры все чаще раздваивались. Некоторые удавалось определить по старым картам, так что кое-как они до сих пор ориентировались, но только пока на колоннах оставались указатели.
В конце концов, они попали в более старую часть, где знаки встречались все реже и реже. Потолки опускались ниже, коридоры сужались, обустроенные залы оказывались все меньшего размера и украшены были гораздо скромнее, без резьбы и колонн. Соблюдался только принцип целесообразности. Памятник эпохе долгих войн, когда не было времени для развлечений. Они нашли старые клети для руды и отходов и глубокие ямы, в которые свешивались проржавевшие цепи, с их помощью когда-то поднимали наверх тонны скальной породы. Тут и там валялись обломки скал, от которых поднимался пар, они были горячими из-за расположенной под ними лавы, тысячелетиями лениво текущей внутри гор. Рядом находились огромные древние горны, забитые угольной пылью прошлых столетий. Просматривались древние, вырубленные в скалах жилые помещения, когда-то гномы пытались устроить их с максимальным комфортом. Стены почернели от огня, повсюду валялись брошенные предметы: битая глиняная посуда, полусгнившие шкуры, ломаные ножи, истертые веревки и многое другое. Падающие сквозь отверстия в камне лучи света становились все более скудными. К этому моменту Горен и Звездный Блеск тоже были вынуждены зажечь факелы.
Уже много раз они останавливались, чтобы перекусить и хоть немного поспать. Они окончательно утратили представление о времени и понятия не имели, день сейчас или ночь.
А еще эта тишина. Здесь ничто не двигалось, не было ни ветерка, похоже, сюда не попадали никакие, даже самые крошечные живые существа. Общаясь, они невольно понижали голос. Но чем дальше они шли, тем меньше разговаривали, вечные скалы, темнота и холодный тяжелый воздух давили на них.
Но Бульдр не сомневался, что они правильно выбирают путь. Они, правда, пару раз попали в тупики и пришлось вернуться назад, но дорога все равно вела вглубь горы. Карта теперь не помогала, потому что в то время закрытые проходы никто не отмечал, а количество разветвлений вообще не соответствовало действительности.
– Теперь уже совсем недалеко, – заявил, наконец, Бульдр уверенным голосом. – Скоро доберемся до шахты, и останется только найти доспехи.
– Надеюсь, – пробормотал Горен, потирая руки.
Уже некоторое время его знобило, ему казалось, что кто-то высасывает из него жизненные соки. Его тянуло к степным просторам, открытому небу и, самое главное, к солнцу. Ему надоело брести в этой давящей темноте, да и холод пронизывал до костей. К тому же страшно мешал громоздкий щит. Легче всего было маленькой и стройной эльфийке: она могла проскользнуть где угодно.
– Бульдр, я думаю, что мы не одни, – тихо сказала Звездный Блеск. – Уже некоторое время я слышу шушуканье, шепот и шаги. А потом что-то царапается и трещит.
Горен кивнул. У него тоже давно появилось ощущение, что они кого-то разбудили. Может быть, своим запахом, упавшими крошками хлеба или чем-нибудь еще. Они ведь оставляли следы.
– Да-а, – протянул Бульдр. – Здесь существуют естественные проходы, я регулярно слышу шум воды. Предположим, что это животные, которые уловили производимый нами шум.
– Тогда давайте поторопимся, – зевнул Горен. – Но… только не обижайтесь… сначала мне нужно немного поспать, я больше уже не могу глаз откр…
Горену снилась пустыня и отвратительные, рождающиеся из песка твари. Он видел, как по всему миру расползается темнота, а с неба дождем падает пепел. Из яркой, словно маяк, скалы в центре пустыни вытекали огромные темные тени, которые протягивали к нему свои когтистые лапы…
Юный шейкан проснулся резко, как будто кто-то наступил на него, вернее, на внутреннюю часть его черепа. Лицо и тело покрылись холодным потом, он дрожал. И был не один: на его груди сидела отвратительная тварь, каких он никогда не видел. Серая и покрытая оспинами голова ее состояла из одной только пасти с длинными острыми клыками. Она покачивалась на двух ножках, а две тонкие ручки были сложены на груди, напоминающей птичью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28