Горен посчитал, что настал подходящий момент расспросить Крэйга о его прошлом; ведь теперь они постоянно ехали рядом.
– Крэйг, откуда ты так много знаешь?
Дрэгон смотрел на угли. В темноте его глаза сверкали как звезды. Здесь, под открытым небом, он тоже утратил свою неприступность и казался более раскрепощенным.
– Я уже немало прожил на свете, Горен, – ответил он. На доли секунды взгляд его потерялся вдали. – Я присутствовал при распаде империи Kсy, которая вовлекла в войну мой народ. Мы покорились, и начались длительные скитания на севере континента. Пока строились корабли, я с остатками войска сдерживал людей, а потом мы смогли покинуть Kсy… навсегда.
Он задумался, глядя на звезды.
– Выбора у нас не было. Нам оставалось или умереть на Kсy, или жить на чужбине. – Он повернул к Горену лицо. – В общем, мне довольно рано пришлось отправиться в ссылку, так что дело это для меня совсем не новое.
Горен молча кивнул. Он внимательно слушал. А Крэйг продолжал:
– Мы создали новую империю в Ургате, и из простых солдат я стал дрэгоном. Я присутствовал при высадке в Фиару…
– Во второй раз, – перебила его Звездный Блеск. – Империя Kсy распалась, потому что твой народ сначалапопытался захватить Фиару.
– Да. С юга и с востока. Но в первый раз меня там не было, а войска были плохо обучены и неорганизованны. В то время я, простой солдат, не имел достаточного влияния, и к моим предупреждениям никто бы не прислушался.
Вывести Крэйга из себя было практически невозможно.
– Но я был во второй раз, когда мы высадились на восточном побережье под предводительством Фиал Дарг. Теперь мы считали, что непобедимы. И у нас почти получилось. В апогее войны Шести Народов чаша весов склонилась на нашу сторону. Казалось, что освобождение ренегатов совсем близко. Но потом… потом вмешались Стражи. Остатки нашей армии вернулись на восток, так был основан Лар.
Свою историю Крэйг рассказывал монотонно, а Горену никак не удавалось почувствовать в нем врага, которым в принципе он все еще оставался. Потому что теперь, несмотря ни на что, он поддерживал народы Света. Отношения были странные, двойственные, совсем как у шейканов, которые впервые в своей истории решили принять одну сторону.
– А как получилось, что ты стал чужим для собственного народа? – спросил он.
– Окончательное деление на касты и неумолимое возвышение Архонов, – пояснил Крэйг. – Я ведь солдат, Горен, и привык убивать в бою. Но кровавые жертвы, лукавство, стремление к власти – все это я не приемлю. Поскольку я имел собственное мнение и был непокорным, то стал неудобен, и меня часто отправляли в опасные походы. Архоны надеялись, что я погибну, но такого удовольствия я им не доставил. Правда, эти путешествия сослужили свою дурную службу, поскольку во время поездок я многому научился. Я не гнушался ближе познакомиться с народами Света и, в конце концов, понял, чего нам не хватает и почему мы никогда не добьемся окончательной победы. Я устал от постоянных битв и жертв и почувствовал отвращение, потому что не видел смысла в становившихся все более жестокими ритуалах Архонов.
– А почему они не вынудили тебя просто принять участие в Элин Муин? – поинтересовалась Звездный Блеск. – Битва один на один под громкий бой барабанов. Избавиться от тебя не представило бы труда.
– Побоялись. Я лучший воин нашего народа. Никто бы не рискнул со мной тягаться, даже Шар Ардуин. Открыто выступив против высшего Архона, помешав ему принести кровавую жертву, я сам определил свою судьбу и отправился в ссылку. С тех пор я разъезжаю по этим землям в поисках того, чего мне не хватает, что не позволяет заполнить царящую во мне пустоту. Эта пустота, отталкивающая меня от моего народа, заставляет меня чувствовать себя крайне одиноким. – Он посмотрел на Звездный Блеск. – Любовь, тепло и страсть никогда не дадут людям опустить руки. Эти чувства заставляют их совершать неразумные поступки, делать глупости, не имеющие практической пользы. Они с открытыми глазами летят навстречу своей гибели и готовы принести себя в жертву, хотя уже проиграли битву. И, несмотря на это, именно онихозяева Фиары, а не мы.
Звездный Блеск отвела взгляд и откинула волосы, обнажив шрам на лбу.
– Этого ты никогда не узнаешь, – пробормотала она, – просто норканы совсем другие.
«Но он способен сомневаться, – подумал Горен, – а это намного больше, чем умеют другие представители его народа, начиная с Архонов».
На некоторое время он погрузился в себя, чтобы переварить услышанное и разместить в хронологическом порядке. Осознав, сколько же лет Крэйгу на самом деле (больше семисот), он с удивлением поднял глаза:
– Но если ты с самого начала присутствовал при скитаниях твоего народа, это значит, что ты…
Крэйг кивнул:
– Да, я был создан, а не рожден. И я лицезрел моего господина, Нора, когда был отдан под его покровительство и купался в его свете и в блеске его взгляда, который меня просвещал и глубоко проник в меня, в мое сознание, в мою душу, в каждую частичку моего существа. Что бы я ни делал, я вечно буду ему служить и попытаюсь вернуть его из изгнания.
– Однако твой высокочтимый бог Нор создал скопища пауков, требовал для себя отвратительных кровавых жертв и прекраснейших девушек норканов, которых потом превращал в этих ужасных тварей, – злобно прошептала Звездный Блеск. – Только по той простой причине, что он не обладал способностью Цараха к творению, но хотел иметь что-то свое. А в качестве благодарностиво время войны поставил этих пауков на сторону норканов, после того как Фиал Дарг не оправдали надежд.
– Знаешь, Звездный Блеск, каждому из нас приходится приносить жертвы, – спокойно ответил Крэйг. – Я уже говорил, судить надо по народу, а не по отдельным личностям. Даже если я не готов одобрить этот ритуал, то все равно не отвернусь от своего господина. Нор – бог, он в тысячу раз мудрее меня и видит гораздо дальше и может создать намного больше вещей, чем когда-либо получится у меня. Я не имею права подвергать критике его действия, поскольку не знаю, что за ними стоит, и не понимаю его мыслей.
Звездный Блеск сердито возразила:
– Но я имею право выбрать Свет, потому что заранее осуждаю подобные действия! Кровавые жертвы всегда отвратительны, лично я не могу понять, зачем они богу.
Она встала, завернулась в плащ и отошла от огня в темноту.
После услышанного у Горена ум заходил за разум.
– Я очень благодарен тебе за откровенность, Крэйг, – сказал он. – Не готов утверждать, что теперь понимаю норканов лучше, но зато способен посмотреть на них с несколько иной стороны.
– Не суди по мне о других, особенно прислушиваясь к мнению девушки по имени Звездный Блеск, – сказал Крэйг. – Норканы, как и люди, все разные, хотя и не колеблются так часто.
Он тоже встал. Проснувшаяся луна посеребрила его бледную кожу и длинные темные волосы. Глаза его блестели как огонь. Сейчас особенно заметно проявлялось его происхождение. Здесь ночью, под оком Серебряного Ткача, Крэйг перестал казаться порождением темных сил, он был светлый, красивый, как статуя, холодный и совершенный. Более совершенный, чем мог бы быть человек.
– Спокойной ночи, – сказал Крэйг Ун'Шаллах и слился с тенями ночи.
– Спокойной ночи, – пробормотал Горен и грустно посмотрел в том направлении, в котором исчезла Звездный Блеск.
* * *
Неожиданно пески безжизненной пустыни пришли в волнообразное движение. Сначала волны были совсем плоскими, потом стали выше, словно предвестники приближающегося шторма на море. Тьма, как тонкая пелена пыли, закрыла небо, разметала солнечные лучи, впитала в себя их силы, чтобы расплавить песок их опаляющим жаром.
Волны становились все выше, они росли, растекались по пустьше, образуя круги с центром у Клинка Аонира. Снизу доносились странное шипение и бормотание, песок разбух и зашевелился.
А потом прорвался, как гнойный нарыв, и на поверхность вылезли миллионы восьминогих пауков. Они карабкались по песку и друг по другу, напоминая прилив густого черного цвета. Одни пауки размером не превосходили человеческий ноготь, другие были гигантскими, как собаки. Этим тварям не было ни конца ни краю, они напирали, лезли друг на друга, выбираясь из песка. Огромный черный ковер, дрожащий и шипящий, накрыл пустыню и пополз в сторону людских земель.
Далеко от этого места огненный дракон Ур опустил свою рогатую голову.
– Вторая ступень, – озабоченно прошептал он.
* * *
– Вон там мы пересечем торговый путь, – крикнул Корбен Сапожник, показывая вперед. – Я уверен, это та самая дорога, по которой я бежал из Норимара! Теперь уже наверняка совсем рядом.
Горен согласился с ним, потому что на северо-западе его острые глаза обнаружили несколько перекрещивающихся дорог. Скоро они расстанутся. Он посмотрел на юг, где вдоль глубокого Ущелья Истины простирались широкие степи, и еще дальше вниз, к руинам Лирайна, где уже, наверное, успели построить новые дома.
– Что там? – заинтересовался Менор, показывая на запад.
Навстречу им по дороге двигалось большое облако пыли.
– Видимо, идущий в Норимар торговый караван, – предположил Бульдр.
– Но мы же с ними столкнемся, – сказал Горен. – Как же быть?
– Ничего страшного, – заверил Крэйг Ун'Шаллах. – Скоро наступит ночь, они остановятся на привал, а мы к ним присоединимся. Нам могут пригодиться любые сведения.
– А вдруг у них есть пиво! – завздыхал Бульдр, прикрыв глаза.
Дрэгон повернулся к Дьюрассу:
– Поезжайте вперед, еще примерно час. Утром мы вас догоним.
– Слушаюсь, – сказал капитан и дал отряду знак.
Вскоре они свернули с дороги и отправились по полям. Появились холмы, зелени стало больше.
Они подъехали к каравану, путешествующему в сопровождении хорошо вооруженного отряда из пятнадцати человек, трое из которых отделились от группы и направились к вновь прибывшим.
Крэйг замер, а потом крикнул:
– Эй! Юлдир!
И начал махать.
Первый всадник поехал быстрее и замахал в ответ:
– Крэйг! Ну и сюрприз!
– Они знакомы. Это хорошо, – обрадовался Бульдр. – Будет легче договориться.
Мужчины сблизились и поздоровались, крепко пожав друг другу руки.
– Очень рад встретить тебя целым и невредимым! – сказал Юлдир. – А где Амра? Он не с тобой?
Горен навострил уши. Это имя он слышал еще в Лирайне, когда пил пиво в таверне, а путешественники соревновались в умении живописать свои истории. Амра был самым легендарным воином и искателем приключений среди людей, наверное, известным во всей Фиаре. Его уважали и боялись одновременно.
– Некоторое время назад мы расстались, – ответил Крэйг. – Он хотел ехать в Годемарк, искать Леа. С тех пор я ничего о нем не слышал.
– Этого-то я и боялся. – Лицо Юлдира омрачилось. – Ходят слухи, что он исчез. Вот уже несколько лун никто про него не слышал, а в Годемарке он, похоже, не появлялся или же путешествует тайными тропами, что на него не похоже. Мы бы узнали, если б он был там замечен.
– А вдруг его что-то отвлекло, – заметил Крэйг. – Юлдир, не найдется ли у вас на сегодняшнюю ночь местечка у огня для нас и кружки пива для моего спутника, гнома Бульдра?
– Конечно, найдется и то и другое! – захохотал солдат, нисколько не удивившийся пестроте компании, в которой находился Крэйг. – Следуйте за мной, я представлю вас купцу Колому. – Он повернул лошадь и поехал к своему отряду.
– Ты путешествовал с Амрой? – поразился Горен, пока они ехали вслед за Юлдиром.
– Мы провели с ним вместе года два, не меньше, – ответил Крэйг. – А что тебя удивляет?
– Меня удивляешь ты, –откровенно заявил Горен. – Несмотря на твои уверения, что ты лоялен к своему народу и стоишь на стороне сил Тьмы, ты много лет поддерживаешь исключительно Свет.
– Я странствую в качестве ученика, – проворчал Крэйг. – Если хочешь победить, следует знать своего противника.
– Естественно, прекрасно понимаю. – Горен активно закивал, но так и не сумел избавиться от иронии. – Конечно-конечно.
– Впервые с момента нашего знакомства ты понял с первого раза, – заметил Крэйг.
Горен чуть не засмеялся, но подавил смех. Он знал, что Крэйг говорит совершенно серьезно или с удивлением. Дрэгону был чужд юмор, да и об иронии он понятия не имел. Именно поэтому молодой шейкан восхищался этим мужчиной, который осознал свое несовершенство и отправился на поиски недостающего, стремясь научиться понимать сущее. Для этого он даже согласился на ссылку и презрение Архонов. Но если Крэйг Ун'Шаллах считал, что до сих пор целиком и полностью пребывает на стороне сил Тьмы, то все равно ошибался. Он давно уже превзошел свое ученичество, потому что многому научился и многое перенял у народов Света, например доброту и терпимость. И даже если сама по себе любовь ему чужда, имеется причина, по которой у него есть дочь-полукровка. Этого ребенка он отдал на воспитание жене, живущей в Шале, столице Лара. Когда он говорил о своей Шаттенлид, в его глазах появлялся особый блеск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28