..
А в это время благополучно покинувшие квартиру через лаз в стене «изобретатель» и организаторы мероприятия спустились по лестнице соседней парадной, спокойно сели в поджидавший их синий микроавтобус «Volkswagen Sharan» и убыли восвояси, увозя с собой собранные жадными бизнесменами деньги и аквариум с имитацией биокомпьютера.
— Так то шваркнуть, — серьезно сказал Садист. — Здесь, блин, другое...
— Все равно надо действовать нестандартно, — Денис сморщил нос. — Так, чтоб было не привязаться...
В столовую вернулся филиппинец и поставил у двери пластиковое ведро, из которого поднимался пар.
— Я такой чай пить не буду, — насупился Левашов.
— Вот, блин! — Кабаныч всплеснул руками. — Ху, ну что ж ты делаешь? Я же русским языком сказал — чай!
Азиат что-то задорно чирикнул на своем языке и показал швабру.
— Может, у них слово «чай» имеет другое значение? — предположил Рыбаков и повернулся к филиппинцу. — We want some tea. Do you understand me?
Садист с Кабанычем уважительно посмотрели на образованного Дениса.
Ху по-птичьи наклонил голову и заморгал.
— Не понимает, — констатировал Рыбаков. — Где ж ты его, Андрюша, откопал такого?
— Он из деревни, — прогудел Кабаныч.
— Заметно. Ладно, сами приготовим, — Денис легко поднялся из кресла. — Где у тебя кухня?
Через пять минут чашки были расставлены и чай налит.
— В универе был один случай. — Рыбаков подцепил фруктовой вилочкой ломтик лимона. — С Вовкой Литусом. Он в тот момент с предками поругался и перешел жить в общагу. Ну, и его, как студента-филолога, поселили с иностранцем. Негритенок из Анголы, только-только приехал... По-русски примерно также, как Ху, говорил. В первый же вечер стали знакомиться. Вовке чо-то в голову ударило, и он представился, как Хозяин. Анголезец не врубился, подумал, что имя у Литуса такое. Ну, хозяин и хозяин. Месяц прошел, другой... Вовчик мирно сосуществует с негритенком, тот его Хозяином называет, все вокруг прикалываются. И тут Литус на свиданку собрался. С Иркой, его будущей бывшей женой.
— Почему бывшей? — не понял Садист.
— Потому, что они на данный момент уже развелись. Так вот... Литус в запарке бегает, рубашку гладит, брюки, а еще надо ботинки почистить. Ну, и попросил анголезца. Тот схватил ботинки, щетку и в коридор. А тут, как назло, проректорша по учебной работе и комендант! Спрашивают негритенка — что, мол, делаешь? Анголезец, ничтоже сумняшеся: «Хозяину ботинки чищу!» Проректорша в ауте, комендант дара речи лишился... И в этот момент Вовик из комнаты выруливает, прикинутый по высшему разряду, как белый человек. Колонизатор хренов... Его потом чуть не вышибли, из комсомола хотели исключить, ректор, говорят, даже в Москву ездил грехи замаливать. Но пронесло. Правда, Литус все равно через год в армию ушел. По зову сердца.
— Да-а, бывает, — философски заметил Кабаныч.
— Но вернемся к нашим баранам, — посерьезнел Рыбаков. — Из барыги надо сделать идиота. Тогда ему никакая «крыша» не поможет...
* * *
Парамон Милин поставил звякнувшую железом сумку на бетонный пол подвала и посветил фонариком Цуцуряку, копающемуся в электрощите.
— Ты скоро?
— Скоро, скоро, — бывший участковый поднатужься и перекусил провод мощными плоскогубцами. — Готово.
— Это точно сигнализация?
— Должна быть она...
— Так она или «должна быть»? — хрипло спросил Самойлов, разминая в озябших пальцах сигарету «West Medium» с белым фильтром.
— Дверь ломанем и проверим, — надулся Цуцуряк. — Переждем минут пять, если вневедомственная не приедет, значит, она...
— А если и приедет, невелика беда, — вмешался Милин. — Они долго не задерживаются, дверь опечатывают и уезжают.
— Может, тогда центральный кабель перерубить? — предложил толстенький Салмаксов.
— Замучаешься рубить, — Цуцуряк похлопал ладонью по толстому, диаметром в добрый десяток сантиметров проводу в свинцовой оплетке. — Тут другой инструмент нужен.
Петр Салмаксов передернул плечами. Ему было не по себе. Впервые за свою недолгую и неправедную жизнь он готовился к участию в преступлении, не имея за спиной прикрытия в лице правоохранительной системы. Раньше было проще — Салмаксова защищало лежавшее в кармане удостоверение и статус следователя прокуратуры, которого сотрудники милиции не имели права не то что задержать, но и даже проверить.
— А где Стас и Миша? — осторожно поинтересовался экс-следователь в надежде на то, что Винниченко с Дудкиным опаздывают и в связи с этим операция по незаконному проникновению в чужую квартиру будет перенесена. Или вообще отменена.
— Другим делом заняты, — буркнул Самойлов. — Ну что, погнали?
— Погнали, — согласился Милин и поднял сумку с фомками и кувалдой.
Салмаксов прикусил нижнюю губу и неслышно вздохнул.
* * *
— Блокировать этих придурков надо сразу со всех сторон, — Садист откусил полбутерброда и заработал мощными, как у неандертальца, челюстями. — Отсечь барыгу, а молодняк зажать между шоссе и речкой и загасить.
— Могут по льду уйти, — озабоченно заявил Кабаныч.
— Не уйдут, — Рыбаков долил себе чая. — У тебя ж есть динамит...
— И что? — не сообразил хозяин дома.
— Рванем в паре-тройке мест и вскроем ледок. По полыньям особо не попрыгаешь.
— Классно, блин! — восхитился Садист. — Устроим им Чудское озеро!
— Та-ак, — задумался Кабаныч. — Два пулемета у ограды, еще один у речки...
— Э, стой! — встрепенулся Денис. — Какие пулеметы?
— РПД, — «мирный коммерсант» непонимающе уставился на Дениса. — А чо, калибр маловат?
— У Горыныча есть «Утесы», — Садист оторвался от очередного бутерброда. — Правда, только два.
— А артиллерии у вас нет? — ехидно осведомился Рыбаков.
— Чего нет, того нет, — Кабаныч пожал плечами. — А надо?
— Я от вас дурею, — серьезно сказал Денис. — Зачем вам вообще тяжелое вооружение? Те же пулеметы?
Садист посмотрел в окно и изобразил на своеm лице напряженную работу мысли.
— Жизнь не всегда, блин, предсказуема, — значительно пробормотал Николаев. — Разные случаи бывают...
Садист закивал, соглашаясь со столь ценным наблюдением:
— Это точно...
Братки уже были готовы переключиться с обсуждения практических шагов по борьбе с местечковым сатанизмом на воспоминания о героическом прошлом, но тут в столовую влетел рыжий щенок мастино неаполитано и остановился по центру ковра, дружелюбно помахивая хвостом и втягивая ноздрями запах ветчины.
— Ого! — улыбнулся Денис. — Ты своей гвинейской крысе приятеля завел?
— Жена купила, — фыркнул Кабаныч.
— И как назвал?
— Временно — Вездесущий.
— С одним «эс» или с двумя? — Рыбаков потрепал щенка по загривку.
— Когда как, — Николаев подмигнул щенку. — Чаще, блин, и то и другое.
— Нормальное погоняло заслужить надо, — молвил Садист.
Вездесущий попытался залезть на стол, дабы свистнуть с блюда ароматный бутерброд, получил от Кабаныча шлепок по заднице и умчался куда-то в глубь дома.
— Пошел обувь жрать, — констатировал Николаев. — Эй, Ху!
Филиппинец мгновенно явился на зов.
— Собака! Ав-ав! — Кабаныч довольно натурально пролаял и махнул рукой в сторону двери. — Кормить! Ав-ав!
Ху побежал вслед за щенком.
— Ты поаккуратнее со своим «кормить» и «ав-ав», — хихикнул Денис. — А то он что-нибудь перепутает и подаст тебе печеного Вездесущего с лучком и черносливом.
— Не подаст, — «бизнесмен» замотал головой. — Он, блин, любит животных. Особенно собак.
— Я тоже люблю собак, — Горыныч поддержал друга. — А вот кошек не очень.
— Да ты их просто готовить не умеешь, — засмеялся Рыбаков.
* * *
Мастер ремонтной бригады депо Финляндского вокзала уперся тяжелым взглядом в ведомость и тихонько зарычал.
— Что-то не так? — развязно спросил обнаглевший от безнаказанности и собственной крутизны «бомбист» Пифия.
— Ты тепловоз сорок четыре-ноль-два-»бэ» обслуживал?
— Ну, я... — моментально сникнув, промямлил Резван.
— Его вояки уже неделю ждут! — взорвался мастер. — Ты что, придурок, не мог мне документы вовремя занести?!
— Я бы попросил... — томным голосом начал Пифия.
— Закрой рот! — мастер грохнул кулаком по столу. — Еще раз такое повторится — выгоню к чертовой матери! Тебе ясно?!
Резван обиженно засопел.
— Не слышу! Так ясно или нет?!
— Ясно, — Пифия зло зыркнул на мастера.
— Свободен, — старший ремонтников поставил размашистую подпись на акте. — Напишешь объяснительную...
Спустя час двое солдатиков с эмблемами железнодорожных войск в петлицах замызганных бушлатах забрались в кабину тепловоза с белым номером 02-Б на борту и погнали его в расположение складов военного имущества.
Им и в голову не пришло проверить комплектность запасной системы экстренного торможения. Все равно ею никто никогда не пользовался.
* * *
Сержант Каасик перехватил лейтенанта Петухова у лестницы, ведущей к грузовому терминалу второго зала.
— Слышь, Леня, ты чо от меня хотел?
— Ага, вот ты где! — обрадовался Петухов, потерявший подчиненного еще утром и уныло слоняющийся в одиночестве по гулким пустым коридорам аэропорта Пулково. — Мне опять техник все уши про какого-то постороннего прожужжал...
— А я тут при чем? — недовольным тоном спросил Каасик.
— Возьми Пиотровского и проверь тоннель под седьмой ВПП.
Сержант про себя обозвал настырного лейтенанта «инициативным фаллоимитатором» и сплюнул себе под ноги.
— Лева сейчас не сможет.
— Почему? — набычился Петухов.
— У него живот разболелся.
— Что-то серьезное?
— Вроде, да...
На самом деле старший сержант Пиотровский нажрался так, что показывать его публике было совсем небезопасно. Рано утром, через десять минут после начала смены, мучимый жаждой напарник Каасика залез в поисках опохмела в чемоданы рейса на Ереван, обнаружил в одном из них бутыль дорогого коньяку и ополовинил сосуд, понадеявшись на авось и абсолютно не рассчитав подорванные вчерашним возлиянием силы.
Теперь храпел на куче брезента в одном из утепленных ангаров, выводя сизым носом незамысловатые рулады.
Автомат Пиотровского Каасик спрятал в дежурке.
— Тогда ты один сходи, — принял лейтенант непростое решение.
— На фига? — сержант сыто рыгнул.
— Это наша обязанность, — Петухов воззвал к профессиональной гордости подчиненного.
— Вот пусть техник и проверяет, — нашелся Каасик. — Там его территория. А мне в зале патрулировать надо. — Сержант давно заприметил расположившихся в ожидании отлета таджиков и искал повод, чтобы к чему-нибудь придраться, завести бодягу с проверкой документов и поиметь с укутанных в цветастые халаты хлопкоробов немного наличных.
— Хорошо, — скис лейтенант. — Тогда я сам схожу. Если меня будут спрашивать, буду через час.
— Хоть через два, — повеселел сержант. — Но только зря идешь. Никого там нет и быть не может. Техник опять пургу гонит. Как со следами... Небось тень свою увидел и перетрусил.
— Не, он сказал, что двоих приметил, — Петухов поправил кобуру.
— А чо не окликнул?
— Говорит, что слишком далеко было.
— Тогда как он понял, что это посторонние? — задал Каасик логичный вопрос. — Скорее всего, грузчики проходили. Они часто под землей ползают, чтоб по ветру не шоркаться. Щас на поле такой дубак, в момент заледенеешь. Вот и лезут в тоннели.
— Ты думаешь, что не стоит идти?
— Сам решай. Я б не пошел.
Лейтенант был готов согласиться с сержантом, но переборол желание покемарить в теплой дежурке и решил исполнить свой служебный долг.
— Я все-таки проверю.
— Твоя воля, — зевнул Каасик. — Если что, я буду у касс...
* * *
Окончательный план избиения сатанистов выкристаллизовался только к вечеру. Денис поручил Кабанычу приобрести три автомобиля нужной марки и наварить на передние бамперы мощные стальные клыки. Садист вспомнил, что у Стоматолога есть какой-то знакомый бомж, классно управляющийся с горелкой и привыкший, в силу образа жизни, держать язык за зубами. Братки созвонились с владельцем свежеотремонтированного оранжевого «шевроле субурбана», и тот пообещал прислать в условленное место сварщика к девяти утра.
Самого Рыбакова Садист доставил к буддистскому храму возле метро «Черная речка», подвал которого занимал головной офис правоскинхэдовской организации «Солнцеворот». Параллельно с пропагандой положительного образа бритоголового борца за справедливость члены движения занимались и охраной культовых объектов, успешно отражая попытки проникновения в святилища охотников за цветными металлами и разной другой сволочи вроде скинхэдов левого маоистского толка и футбольных фанатов непитерских команд.
«Фюрер» организации, как обычно, присутствовал на рабочем месте.
Денис поручковался с тремя членами политсовета и уместился на скамье возле длинного стола, сработанного из полированной сосны.
— Чай будешь? — спросил гостеприимный «фюрер» с простым русским именем Артем.
— Буду.
— Зеленый или черный?
— Зеленый.
Артем взял с полочки над столом пустую кружку и пронзил взглядом застывшего у дверей охранника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
А в это время благополучно покинувшие квартиру через лаз в стене «изобретатель» и организаторы мероприятия спустились по лестнице соседней парадной, спокойно сели в поджидавший их синий микроавтобус «Volkswagen Sharan» и убыли восвояси, увозя с собой собранные жадными бизнесменами деньги и аквариум с имитацией биокомпьютера.
— Так то шваркнуть, — серьезно сказал Садист. — Здесь, блин, другое...
— Все равно надо действовать нестандартно, — Денис сморщил нос. — Так, чтоб было не привязаться...
В столовую вернулся филиппинец и поставил у двери пластиковое ведро, из которого поднимался пар.
— Я такой чай пить не буду, — насупился Левашов.
— Вот, блин! — Кабаныч всплеснул руками. — Ху, ну что ж ты делаешь? Я же русским языком сказал — чай!
Азиат что-то задорно чирикнул на своем языке и показал швабру.
— Может, у них слово «чай» имеет другое значение? — предположил Рыбаков и повернулся к филиппинцу. — We want some tea. Do you understand me?
Садист с Кабанычем уважительно посмотрели на образованного Дениса.
Ху по-птичьи наклонил голову и заморгал.
— Не понимает, — констатировал Рыбаков. — Где ж ты его, Андрюша, откопал такого?
— Он из деревни, — прогудел Кабаныч.
— Заметно. Ладно, сами приготовим, — Денис легко поднялся из кресла. — Где у тебя кухня?
Через пять минут чашки были расставлены и чай налит.
— В универе был один случай. — Рыбаков подцепил фруктовой вилочкой ломтик лимона. — С Вовкой Литусом. Он в тот момент с предками поругался и перешел жить в общагу. Ну, и его, как студента-филолога, поселили с иностранцем. Негритенок из Анголы, только-только приехал... По-русски примерно также, как Ху, говорил. В первый же вечер стали знакомиться. Вовке чо-то в голову ударило, и он представился, как Хозяин. Анголезец не врубился, подумал, что имя у Литуса такое. Ну, хозяин и хозяин. Месяц прошел, другой... Вовчик мирно сосуществует с негритенком, тот его Хозяином называет, все вокруг прикалываются. И тут Литус на свиданку собрался. С Иркой, его будущей бывшей женой.
— Почему бывшей? — не понял Садист.
— Потому, что они на данный момент уже развелись. Так вот... Литус в запарке бегает, рубашку гладит, брюки, а еще надо ботинки почистить. Ну, и попросил анголезца. Тот схватил ботинки, щетку и в коридор. А тут, как назло, проректорша по учебной работе и комендант! Спрашивают негритенка — что, мол, делаешь? Анголезец, ничтоже сумняшеся: «Хозяину ботинки чищу!» Проректорша в ауте, комендант дара речи лишился... И в этот момент Вовик из комнаты выруливает, прикинутый по высшему разряду, как белый человек. Колонизатор хренов... Его потом чуть не вышибли, из комсомола хотели исключить, ректор, говорят, даже в Москву ездил грехи замаливать. Но пронесло. Правда, Литус все равно через год в армию ушел. По зову сердца.
— Да-а, бывает, — философски заметил Кабаныч.
— Но вернемся к нашим баранам, — посерьезнел Рыбаков. — Из барыги надо сделать идиота. Тогда ему никакая «крыша» не поможет...
* * *
Парамон Милин поставил звякнувшую железом сумку на бетонный пол подвала и посветил фонариком Цуцуряку, копающемуся в электрощите.
— Ты скоро?
— Скоро, скоро, — бывший участковый поднатужься и перекусил провод мощными плоскогубцами. — Готово.
— Это точно сигнализация?
— Должна быть она...
— Так она или «должна быть»? — хрипло спросил Самойлов, разминая в озябших пальцах сигарету «West Medium» с белым фильтром.
— Дверь ломанем и проверим, — надулся Цуцуряк. — Переждем минут пять, если вневедомственная не приедет, значит, она...
— А если и приедет, невелика беда, — вмешался Милин. — Они долго не задерживаются, дверь опечатывают и уезжают.
— Может, тогда центральный кабель перерубить? — предложил толстенький Салмаксов.
— Замучаешься рубить, — Цуцуряк похлопал ладонью по толстому, диаметром в добрый десяток сантиметров проводу в свинцовой оплетке. — Тут другой инструмент нужен.
Петр Салмаксов передернул плечами. Ему было не по себе. Впервые за свою недолгую и неправедную жизнь он готовился к участию в преступлении, не имея за спиной прикрытия в лице правоохранительной системы. Раньше было проще — Салмаксова защищало лежавшее в кармане удостоверение и статус следователя прокуратуры, которого сотрудники милиции не имели права не то что задержать, но и даже проверить.
— А где Стас и Миша? — осторожно поинтересовался экс-следователь в надежде на то, что Винниченко с Дудкиным опаздывают и в связи с этим операция по незаконному проникновению в чужую квартиру будет перенесена. Или вообще отменена.
— Другим делом заняты, — буркнул Самойлов. — Ну что, погнали?
— Погнали, — согласился Милин и поднял сумку с фомками и кувалдой.
Салмаксов прикусил нижнюю губу и неслышно вздохнул.
* * *
— Блокировать этих придурков надо сразу со всех сторон, — Садист откусил полбутерброда и заработал мощными, как у неандертальца, челюстями. — Отсечь барыгу, а молодняк зажать между шоссе и речкой и загасить.
— Могут по льду уйти, — озабоченно заявил Кабаныч.
— Не уйдут, — Рыбаков долил себе чая. — У тебя ж есть динамит...
— И что? — не сообразил хозяин дома.
— Рванем в паре-тройке мест и вскроем ледок. По полыньям особо не попрыгаешь.
— Классно, блин! — восхитился Садист. — Устроим им Чудское озеро!
— Та-ак, — задумался Кабаныч. — Два пулемета у ограды, еще один у речки...
— Э, стой! — встрепенулся Денис. — Какие пулеметы?
— РПД, — «мирный коммерсант» непонимающе уставился на Дениса. — А чо, калибр маловат?
— У Горыныча есть «Утесы», — Садист оторвался от очередного бутерброда. — Правда, только два.
— А артиллерии у вас нет? — ехидно осведомился Рыбаков.
— Чего нет, того нет, — Кабаныч пожал плечами. — А надо?
— Я от вас дурею, — серьезно сказал Денис. — Зачем вам вообще тяжелое вооружение? Те же пулеметы?
Садист посмотрел в окно и изобразил на своеm лице напряженную работу мысли.
— Жизнь не всегда, блин, предсказуема, — значительно пробормотал Николаев. — Разные случаи бывают...
Садист закивал, соглашаясь со столь ценным наблюдением:
— Это точно...
Братки уже были готовы переключиться с обсуждения практических шагов по борьбе с местечковым сатанизмом на воспоминания о героическом прошлом, но тут в столовую влетел рыжий щенок мастино неаполитано и остановился по центру ковра, дружелюбно помахивая хвостом и втягивая ноздрями запах ветчины.
— Ого! — улыбнулся Денис. — Ты своей гвинейской крысе приятеля завел?
— Жена купила, — фыркнул Кабаныч.
— И как назвал?
— Временно — Вездесущий.
— С одним «эс» или с двумя? — Рыбаков потрепал щенка по загривку.
— Когда как, — Николаев подмигнул щенку. — Чаще, блин, и то и другое.
— Нормальное погоняло заслужить надо, — молвил Садист.
Вездесущий попытался залезть на стол, дабы свистнуть с блюда ароматный бутерброд, получил от Кабаныча шлепок по заднице и умчался куда-то в глубь дома.
— Пошел обувь жрать, — констатировал Николаев. — Эй, Ху!
Филиппинец мгновенно явился на зов.
— Собака! Ав-ав! — Кабаныч довольно натурально пролаял и махнул рукой в сторону двери. — Кормить! Ав-ав!
Ху побежал вслед за щенком.
— Ты поаккуратнее со своим «кормить» и «ав-ав», — хихикнул Денис. — А то он что-нибудь перепутает и подаст тебе печеного Вездесущего с лучком и черносливом.
— Не подаст, — «бизнесмен» замотал головой. — Он, блин, любит животных. Особенно собак.
— Я тоже люблю собак, — Горыныч поддержал друга. — А вот кошек не очень.
— Да ты их просто готовить не умеешь, — засмеялся Рыбаков.
* * *
Мастер ремонтной бригады депо Финляндского вокзала уперся тяжелым взглядом в ведомость и тихонько зарычал.
— Что-то не так? — развязно спросил обнаглевший от безнаказанности и собственной крутизны «бомбист» Пифия.
— Ты тепловоз сорок четыре-ноль-два-»бэ» обслуживал?
— Ну, я... — моментально сникнув, промямлил Резван.
— Его вояки уже неделю ждут! — взорвался мастер. — Ты что, придурок, не мог мне документы вовремя занести?!
— Я бы попросил... — томным голосом начал Пифия.
— Закрой рот! — мастер грохнул кулаком по столу. — Еще раз такое повторится — выгоню к чертовой матери! Тебе ясно?!
Резван обиженно засопел.
— Не слышу! Так ясно или нет?!
— Ясно, — Пифия зло зыркнул на мастера.
— Свободен, — старший ремонтников поставил размашистую подпись на акте. — Напишешь объяснительную...
Спустя час двое солдатиков с эмблемами железнодорожных войск в петлицах замызганных бушлатах забрались в кабину тепловоза с белым номером 02-Б на борту и погнали его в расположение складов военного имущества.
Им и в голову не пришло проверить комплектность запасной системы экстренного торможения. Все равно ею никто никогда не пользовался.
* * *
Сержант Каасик перехватил лейтенанта Петухова у лестницы, ведущей к грузовому терминалу второго зала.
— Слышь, Леня, ты чо от меня хотел?
— Ага, вот ты где! — обрадовался Петухов, потерявший подчиненного еще утром и уныло слоняющийся в одиночестве по гулким пустым коридорам аэропорта Пулково. — Мне опять техник все уши про какого-то постороннего прожужжал...
— А я тут при чем? — недовольным тоном спросил Каасик.
— Возьми Пиотровского и проверь тоннель под седьмой ВПП.
Сержант про себя обозвал настырного лейтенанта «инициативным фаллоимитатором» и сплюнул себе под ноги.
— Лева сейчас не сможет.
— Почему? — набычился Петухов.
— У него живот разболелся.
— Что-то серьезное?
— Вроде, да...
На самом деле старший сержант Пиотровский нажрался так, что показывать его публике было совсем небезопасно. Рано утром, через десять минут после начала смены, мучимый жаждой напарник Каасика залез в поисках опохмела в чемоданы рейса на Ереван, обнаружил в одном из них бутыль дорогого коньяку и ополовинил сосуд, понадеявшись на авось и абсолютно не рассчитав подорванные вчерашним возлиянием силы.
Теперь храпел на куче брезента в одном из утепленных ангаров, выводя сизым носом незамысловатые рулады.
Автомат Пиотровского Каасик спрятал в дежурке.
— Тогда ты один сходи, — принял лейтенант непростое решение.
— На фига? — сержант сыто рыгнул.
— Это наша обязанность, — Петухов воззвал к профессиональной гордости подчиненного.
— Вот пусть техник и проверяет, — нашелся Каасик. — Там его территория. А мне в зале патрулировать надо. — Сержант давно заприметил расположившихся в ожидании отлета таджиков и искал повод, чтобы к чему-нибудь придраться, завести бодягу с проверкой документов и поиметь с укутанных в цветастые халаты хлопкоробов немного наличных.
— Хорошо, — скис лейтенант. — Тогда я сам схожу. Если меня будут спрашивать, буду через час.
— Хоть через два, — повеселел сержант. — Но только зря идешь. Никого там нет и быть не может. Техник опять пургу гонит. Как со следами... Небось тень свою увидел и перетрусил.
— Не, он сказал, что двоих приметил, — Петухов поправил кобуру.
— А чо не окликнул?
— Говорит, что слишком далеко было.
— Тогда как он понял, что это посторонние? — задал Каасик логичный вопрос. — Скорее всего, грузчики проходили. Они часто под землей ползают, чтоб по ветру не шоркаться. Щас на поле такой дубак, в момент заледенеешь. Вот и лезут в тоннели.
— Ты думаешь, что не стоит идти?
— Сам решай. Я б не пошел.
Лейтенант был готов согласиться с сержантом, но переборол желание покемарить в теплой дежурке и решил исполнить свой служебный долг.
— Я все-таки проверю.
— Твоя воля, — зевнул Каасик. — Если что, я буду у касс...
* * *
Окончательный план избиения сатанистов выкристаллизовался только к вечеру. Денис поручил Кабанычу приобрести три автомобиля нужной марки и наварить на передние бамперы мощные стальные клыки. Садист вспомнил, что у Стоматолога есть какой-то знакомый бомж, классно управляющийся с горелкой и привыкший, в силу образа жизни, держать язык за зубами. Братки созвонились с владельцем свежеотремонтированного оранжевого «шевроле субурбана», и тот пообещал прислать в условленное место сварщика к девяти утра.
Самого Рыбакова Садист доставил к буддистскому храму возле метро «Черная речка», подвал которого занимал головной офис правоскинхэдовской организации «Солнцеворот». Параллельно с пропагандой положительного образа бритоголового борца за справедливость члены движения занимались и охраной культовых объектов, успешно отражая попытки проникновения в святилища охотников за цветными металлами и разной другой сволочи вроде скинхэдов левого маоистского толка и футбольных фанатов непитерских команд.
«Фюрер» организации, как обычно, присутствовал на рабочем месте.
Денис поручковался с тремя членами политсовета и уместился на скамье возле длинного стола, сработанного из полированной сосны.
— Чай будешь? — спросил гостеприимный «фюрер» с простым русским именем Артем.
— Буду.
— Зеленый или черный?
— Зеленый.
Артем взял с полочки над столом пустую кружку и пронзил взглядом застывшего у дверей охранника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44