Убив десяток и искалечив вдвое больше людей, Эразм прекратил огонь и опустил пистолет. Волны безумного страха продолжали бушевать в толпе, оставшиеся в живых, как сумасшедшие, носились по загону, ища иллюзорного спасения. Некоторые склонялись к упавшим товарищам и пытались оказать им помощь. Наконец крики стихли и люди столпились у забора в дальнем конце, словно такое маленькое расстояние могло их защитить.
К сожалению, оставшиеся в живых не годились для продолжения эксперимента, пусть даже они остались невредимыми физически. Но ничего, он всегда сможет найти свежий материал в своем неисчерпаемом запасе плененных рабов.
Гильбертус отбежал от забора, чтобы его не коснулись руки, которые протягивали к нему несчастные, умолявшие вступиться за них. Мальчик растерянно и жалко взирал на Эразма, словно не понимая, какие эмоции он должен проявить.
Любопытно. Надо будет проанализировать неожиданную реакцию Гильбертуса на эксперимент – это был действительно неожиданный и очень ценный в научном отношении сюрприз.
Рабы плакали и тихо стонали, переговариваясь между собой, когда Эразм вышел из загона, закрыл за собой ворота и уверенной походкой направился к своему подопечному. Но Гильбертус инстинктивно отшатнулся при виде залитой кровью и запачканной кусками мозга одежды и блестящей кожи независимого робота.
Такое поведение заставило Эразма остановиться и задуматься. Он не имел ничего против того, чтобы ему ужасались объекты его опыта и другие рабы, но не хотел, чтобы его боялся именно этот молодой человек. Эразм ведь был его наставником.
Несмотря на внимание, какое независимый робот в свое время уделял Серене Батлер, она все же обратилась против него. Старая как мир человеческая история – она ударила его неожиданно и исподтишка. Наверное, так произошло потому, что она была уже зрелой женщиной со сложившимся характером, когда он взял ее под свое крыло. За время своих опытов Эразм многое узнал о природе человека и был теперь полон решимости заставить Гильбертуса сохранять абсолютную верность своему наставнику-роботу. Для этого надо будет проявить осторожность и наблюдательность.
– Идем со мной, юный человек, – произнес он, имитируя веселый голос. Отныне Надо быть очень аккуратным, чтобы у мальчика не сложилось о нем превратного мнения. – Помоги мне почиститься, а потом мы немножко поболтаем о том, что ты только что увидел.
Когда воочию видишь непостижимый объем окружающей тебя вселенной, ошеломляет, насколько редка в этой необъятности жизнь. Именно от осознания этого живые помогают друг другу.
Титан Геката
Они были гостями из другого мира и выглядели соответственно.
Иблис Гинджо, увидев, как странные когиторы и прибывшие с ними посредники один за другим проследовали в здание вокзала космопорта Зимии, направился им навстречу, чтобы приветствовать почетных гостей. Правда, в голове у Иблиса царило немалое смятение. Новый адъютант Гинджо, разумный и спокойный молодой человек по имени Китс, заменивший «трагически погибшую» Флорисцию Шико, стоял рядом и внимательно наблюдал за происходящим, мысленно фиксируя свои наблюдения. Китс был больше похож на ученого, чем на головореза, и в джиполе Иблис использовал его для выполнения особых поручений.
Шум в здании наполнял воздух, смешиваясь с ревом прибывавших и улетавших звездолетов. Используя гигантские пожертвования, Совет Джихада воздвиг у выхода из космопорта исполинскую статую Маниона Невинного, которая встречала всех прибывающих в Зимию гостей, благополучно избегших великих опасностей открытого космоса. Глядя на эту скульптуру, Иблис невольно вспомнил колоссальные монументы и статуи титанов, которые те воздвигали для увековечения своих славных деяний.
Иблис насчитал двадцать четыре одетых в оранжево-желтые накидки посредников, приближавшихся к нему. Как только весть об их прибытии дошла до Гинджо, он поторопился в космопорт, чтобы успеть лично встретить прибывших.
Все посредники и помощники когиторов выглядели ожившими мумиями с пергаментной, покрытой старческими пятнами кожей и ломкими седыми волосами. Старые монахи шествовали с нарочитой медлительностью. Шесть первых монахов несли емкости с живыми мозгами, которые были неизмеримо древнее, чем несшие их очень и очень старые люди.
– Это важнейшее событие, – проговорил Иблис и слова его были совершенно искренними. Сердце его переполняло чувство, весьма похожее на восторг. – Я никогда не думал и не смел надеяться, что смогу говорить с когиторами из башни из слоновой кости. Прошло много столетий с тех пор, как вас видели в последний раз.
В отличие от Квины, которая жила в Городе Интроспекции, и тем более от мудрого Экло, который воодушевлял землян на восстание, эти когиторы из башни из слоновой кости придерживались политики полной изоляции, чтобы их не отвлекало человеческое общество. Они жили на отдаленной, никому не нужной планете, общаясь только с ухаживавшими за ними посредниками и помощниками. Благодаря ничем не возмущаемому покою, давшему им возможность столетиями размышлять, они стали мудрейшими и самыми выдающимися мыслителями во всем творении.
И вот теперь эти когиторы-отшельники прибыли на Салусу Секундус! Иблис не смел даже думать, что такое может случиться при его жизни.
Иблис представился как Великий Патриарх Джихада – титул, совершенно незнакомый не общавшимся с людьми когиторам. Он улыбался как зачарованный, подходя к причудливо украшенным емкостям с живыми древними мозгами.
– У меня есть некоторый опыт общения с вашими коллегами. Наша история сильно изменилась под влиянием когиторов.
Один из высохших от старости монахов поднял свои водянистые глаза и произнес хриплым скрипучим голосом:
– Видад и другие наши когиторы не заинтересованы во влиянии на человеческую историю. Они желают лишь существовать и размышлять.
Иблис подозвал своих адъютантов, чтобы те помогли престарелым монахам. Китс направил двух офицеров джипола и группу восторженных носильщиков на помощь выдающимся нежданным гостям. Эта суета вызвала смятение у едва передвигавшихся посредников.
Иблис подозвал к себе Китса.
– Найдите удобное жилье для посредников. Обеспечьте их лучшей едой и любой медицинской помощью и уходом, которые только могут понадобиться.
Молодой офицер кивнул и исчез выполнять распоряжение Великого Патриарха.
Заговорил один из монахов, несших емкости. Маленький человечек с овальным лицом и длинными серебристыми ресницами сказал бесстрастным тоном:
– Вы не знаете, зачем мы прибыли сюда.
– Нет, не знаем, но я всей душой жажду узнать это, – ответил Иблис. – Вы хотите что-то передать нам? Или же у нас есть то, что вам нужно?
Как и все когиторы, эти также целиком и полностью зависели от своих помощников и посредников, которые поддерживали жизнедеятельность этих заключенных в искусственной среде мозгов. За емкостями надо было постоянно и умело ухаживать. Иблис не думал, что когиторы могут существовать полностью самостоятельно и автономно. Не вели ли они тайную торговлю… например, с кимеками? В крайне неблагоприятных условиях планеты Хессра помощникам действительно жилось весьма нелегко, и сейчас они выглядели слишком старыми и хрупкими, даже чтобы просто дышать. Но они дышали.
Старик снова заговорил голосом, больше напоминающим шелест слабого ветерка:
– Мы – последние посредники Хессры. Видад и другие когиторы не желали прерывать свои размышления, но мои товарищи монахи и я проживем недолго. Нам нужны новые посредники.
Было такое впечатление, что он сейчас уронит емкость, но руки его на удивление крепко держали эту драгоценную ношу.
– И они нужны нам как можно скорее.
Глаза Иблиса сверкнули.
– И ради этого вы привезли сюда когиторов? Я бы подумал, что они скорее послали бы кого-то из вас с таким требованием.
Престарелый монах опустил глаза.
– Из-за серьезности положения Видад решил обратиться к вам лично. Если это окажется необходимым. Есть ли в Лиге Благородных люди, пригодные для такой службы и желающие добровольно ее исполнять?
У Иблиса пересохло во рту. Не будь у него столько важных обязанностей, он и сам бы вызвался служить когиторам.
– Многие наши талантливые ученые захотят послужить вам. – Он улыбнулся и слегка поклонился. – Уверяю вас, мы найдем столь нужных вам добровольцев.
В голове он уже просматривал разные возможности.
Иблис Гинджо понимал, что должен встретиться с когиторами из башни из слоновой кости лично и наедине. Это была возможность, недоступная ни одному живому человеку, возможность, о которой и он сам даже не мечтал. Это были шесть наиболее блистательных бессмертных философов.
Он направился в апартаменты, которые лично отвел представителям когиторов, излучая оптимизм и вспоминая, как сильно изменил его жизнь когитор Экло.
Много веков назад Видад и его спутники стали отшельниками, чтобы без помех размышлять столетие за столетием. Какие великие откровения явились им за это необозримое время! Он просто не мог, не имел права позволить им уехать, не поговорив с ними – даже если для этого придется использовать джипол и задержать когиторов на Салусе против их воли. Правда, это было уже самое последнее средство, к которому Иблис искренне не хотел прибегать.
Они должны поделиться своим просветлением!
Поскольку Иблис был человеком, который по своей инициативе вызвался искать посредников и слуг для когиторов, он имел полное право в любое время входить в апартаменты, где поселились высокие гости планеты. Когда по его просьбе дверь открылась и Иблис увидел престарелых, едва ковыляющих посредников, сердце его сжалось от вида такого плачевного положения когиторов. Что, если на Хессре произойдет что-либо чрезвычайное, с чем не смогут справиться эти древние старцы, больше похожие на покойников?
– Как Великий Патриарх я обещаю вам найти достойную замену по вашему требованию – это будут молодые талантливые люди, готовые отдать жизнь ради сохранения великих мыслителей.
Одетые в желто-оранжевые накидки посредники сдержанно поклонились в ответ.
– Когиторы из башни из слоновой кости благодарят тебя за помощь и содействие.
Иблис прошел в глубину помещения, где стояли поставленные на временные пьедесталы емкости с мозгами философов.
Сердце Гинджо сильно забилось, когда он на одном дыхании выпалил:
– Будет… будет ли мне позволено поговорить с ними?
– Нет, – ответил один из посредников.
Будучи одним из могущественных лидеров, Иблис не привык к подобным ответам.
– Возможно, Видаду известен когитор Экло, который свои последние дни провел на Земле? Там я служил ему. Я общался с Экло, и он помог мне организовать восстание рабов против Омниуса.
Но эти слова, казалось, не произвели ни малейшего впечатления на одетого в яркое одеяние посредника. Иблис тем не менее продолжал:
– Здесь, в Зимин, я часто общался на философские темы с когитором Квиной, до того, как она устала от жизни и погасила светоч своего мозга.
Глаза Иблиса блестели, он улыбался, не теряя надежду. Опустив пальцы в электрожидкость Видада, посредник сказал:
– Действительно, другие когиторы снизошли до взаимодействий с людьми. Но мы видим в этом мало пользы. Мы просто хотим получить новых посредников и вернуться на Хессру. Больше нам ничего не нужно.
– Я все понимаю, Видад, – сказал Иблис, – но, быть может, одно мгновение…
– Даже одно, мгновение отвлекает нас от наших важнейших размышлений. Мы ищем ключ к познанию вселенной. Ты хочешь отказать нам в этом?
Иблис испытал чувство, близкое к панике.
– Нет, конечно же, нет. Прошу прощения, я не хотел выказать вам свое неуважение. Я, напротив, попросил об этом из чувства глубокого почтения, какое я к вам испытываю…
Похожий на скелет старый посредник встал, выполняя просьбу когитора оставить его в покое.
Потерпевший фиаско Иблис попятился к двери.
– Очень хорошо, я лично найду для вас подходящих посредников.
Когда за его спиной закрылась дверь, мысли Иблиса заработали с удвоенной быстротой. Эти когиторы из башни из слоновой кости слишком самодовольны, слишком отчуждены, чтобы понять реальную важность вселенной. Видад, возможно, выдающийся философ, но он все же наивен и слеп; он и его товарищи не лучше, чем горстка противников Джихада, протестующих против священной войны и не способных понять последствия своих протестов.
Но когиторы… Иблис понимал, что надо каким-то образом изменить их отношение, сколько бы на это ни ушло времени.
Он должен тщательно отобрать кандидатов на должности помощников когиторов и снабдить их подробнейшими инструкциями. От этого так много зависит. Их миссия будет тайной, но чрезвычайно важной для победы Джихада и выживания рода человеческого.
Ките чувствовал себя не в своей тарелке, сменив неприметную одежду тайного агента джипола и даже парадный официальный мундир на новую желтую накидку, которую дали ему посредники когиторов из башни из слоновой кости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119