прекрасное и одновременно чудовищное создание на грациозных сегментированных конечностях. Голова, усаженная оптическими зондами, покоилась на красиво изогнутой шее, украшенной перламутровыми чешуйками, с боков из корпуса выступали две пластины, похожие на призматические крылья бабочки. Заостренные передние конечности изящно изгибались, как лапки богомола. Машина напомнила Иблису робота-дракона, устрашающего, но эстетически совершенного.
Кимек.
Стоявший рядом Турр едва не задохнулся от изумления. Такая реакция этого обычно невозмутимого и хладнокровного человека была для Иблиса неожиданной.
Дракон внимательно рассматривал своих пленников. Потом, лязгая металлическими конечностями, подошел ближе. Машина эта была не столь пугающей, как кимеки в боевых корпусах, виденные Иблисом на Земле.
Флорисция Шико пронзительно взвизгнула и выбросила вперед руку с оружием. Прежде чем она успела выстрелить, кимек-дракон поднял переднюю конечность с антеннами и линзами. Едва видимый всплеск энергии вызвал завихрение воздуха, мощная волна ударила сержанта, и Шико в мгновение ока опрокинулась на полированный металлический пол.
– Вы, хретгиры, не изменились ни на йоту, – произнес женский голос, доносившийся из аппарата. – Неужели таким способом вы хотите произвести на меня приятное впечатление? Давайте начнем нашу беседу не с насилия, ладно?
Кимек быстрой походкой подошел к месту, где неподвижно лежала Флорисция.
– Аякс всегда говорил, что женщины склонны к избыточным реакциям. Правда, мне потребовалось несколько сотен лет, чтобы понять, какой он идиот.
Вопросы, накопившиеся в голове Иблиса, словно прорвав невидимый шлюз, хлынули из уст, как водопад:
– Откуда вам известно, кто я? Кто вы? Зачем вы взяли нас в плен? Чего вы хотите?
Зеленые металлические глаза кимека блеснули.
– Годы ушли у меня на сбор информации, и ваш Джихад – это самое лучшее приключение, с которым мне пришлось столкнуться за все прошедшие годы. Это очень зрелищно, что-то вроде гладиаторских боев времен титанов. Хотя я рада, что от этих титанов избавилась.
– Но кто вы? – спросил Иблис, стараясь придать своему голосу всю возможную убедительность. – Назовите себя.
Рябью прошедшая по зеркальным фасеткам лица вибрация отразилась радугой, как летящие в солнечном свете водяные брызги.
– Как это ни печально, но я нисколько не удивлена, что мое имя совершенно забыли за прошедшую тысячу лет. Сомневаюсь, что Агамемнон написал мою парадную биографию, как он сделал в отношении остальных двадцати титанов. А уж Аякс, вероятно, нисколько не скучал по мне.
– Вы титан?
Дракон сверкнул и засиял. Он и так сделал множество намеков, и ведь Иблис провел всю первую половину своей жизни под гнетом титанов. Этот кимек говорил так, словно и он был на Земле рядом с Агамемноном и остальными. Но Иблис знал только живых титанов. Так что намекать дальше просто не имело смысла.
– Вы даже не пытаетесь угадать? – почти обиженно спросил кимек. – Хорошо. Я – Геката.
– Геката? – выпалил Турр. – Это… это невозможно!
Иблис был поражен не меньше своего верного соратника:
– Одна из первых поработительниц человечества?
– О, отнюдь не из первых. У человечества всегда находилось достаточно поработителей.
Иблис очень хорошо знал историю первых кимеков, а буйный нрав Аякса знал на собственном горьком опыте. Он вспомнил, что тысячу лет назад Геката была возлюбленной Аякса, но отказалась от своего положения титана и скрылась в неизвестных частях космоса. С тех пор ее никто не видел.
– Вы всерьез считаете нас поработителями человечества? Это звучит очень зловеще, хотя это было не более чем юношеская неосторожность. Тогда и я была дерзкой и горячей. Но это; лишь показывает, куда можно зайти в создании новых парадигм гедонизма. – Геката задумчиво хмыкнула. – Но многое изменилось с тех пор, да и у меня было много времени на раздумья. Я, если можно так выразиться, повзрослела. За тысячу лет непрерывных размышлений можно повзрослеть.
Изображая уверенность, которой он вовсе не испытывал, Иблис сел рядом с кимеком, стараясь, правда, не слишком сильно приближаться к крыловидным выростам корпуса. Геката сидела чуть выше него. Гинджо казалось, что его мозг вот-вот взорвется от тысячи возможностей, грозовыми тучами клубящихся в его сознании.
– Вы правы, Геката. Возможно, нам с вами есть о чем поговорить.
Турр перестал обращать внимание на оглушенную Шико, словно она уже не имела для него никакого значения. Теперь он смотрел на Иблиса черными помертвевшими глазами. Потом он повернулся к Гекате и сказал:
– Нам надо знать, где вы были все это время. Вы в союзе с титанами или с Омниусом?
Женщина-кимек презрительно рассмеялась:
– Когда я покинула Старую Империю, Омниуса еще не было в природе. А титаны? Зачем бы я стала возвращаться к этим тупицам? У меня нет желания повторять эту ошибку.
– Тем не менее мне кажется, что вы пристально следили за событиями, – тихо произнес Турр. – Вероятно, вы многое знаете о Синхронизированных Мирах.
Иблис попытался понять ситуацию.
– Я слышал множество рассказов о вас, Геката, но не знаю, насколько они правдивы. Почему вы покинули титанов? Чего вы хотите теперь?
Геката опустилась ниже, словно присев на корточки, чтобы начать рассказ. Страх Иблиса уступил место любопытству и увлеченности.
– Сначала я примкнула к Тлалоку и его мятежникам, поскольку меня влекла идея власти и величия. Мне тогда было скучно, и на меня легко было произвести впечатление. Когда они приняли в свои ряды Аякса, чтобы усилить свою военную мощь, он взял меня с собой. Я была для него не более чем игрушкой, но умела доставлять ему удовольствие. Когда титаны опрокинули Старую Империю, мне страшно понравились атрибуты власти: большие поместья, услужливые лакеи, роскошная одежда и сверкающие драгоценности. Это было весьма приятно, но настолько же мелко.
Иблис изо всех сил старался сопоставить всю эту информацию со сложившимся у него образом одинокого титана, который решил отстраниться от завоеваний.
– Я… знал Аякса. – Он вздернул подбородок, не зная, разумно ли слишком много рассказывать Гекате. – Он был пустой задира.
– О нет, куда больше, чем пустой задира. Он был кровавый мясник, маниакальный убийца. Законченный мерзавец.
– Но вы любили его, – заметил Иблис. – А теперь вы хотите, чтобы мы поверили вам и приняли вашу дружбу?
Мертвые глаза Турра сузились, словно он заранее не верил ее ответу.
– Что вообще привлекло вас в таком человеке? До того, как стать титаном, он был иным?
– О нет, он всегда был склонен к насилию, но Аякс дарил мне дорогие подарки и сокровища – все, что я хотела. Он льстил моему чувству собственной исключительности, хотя тогда я была просто глупа.
Позже, слушая великолепные речи Тлалока, я начала лучше разбираться в положении вещей… но оно меня мало интересовало. Вы должны понять, что Тлалок был великий провидец. Юнона, Агамемнон и Барбаросса были просто одержимы идеей завоевания власти. Я примкнула к ним. У меня не было особой тяги к славе. Но я хотела наслаждаться роскошной жизнью императрицы – примерно так, как сейчас хочет этого ваша жена, Иблис Гинджо. – Он поежился. Геката немного помолчала, покачивая живописной головой. – Но уже не та, что была раньше. Совсем не та.
Молодая сержант джипола беспокойно заерзала, но ни Иблис, ни Турр не обратили на нее внимания.
– Со временем я поняла, что все, чего я так жаждала, ничего не стоит. Может быть, я поздно прозрела, но наконец я осознала свою ошибку. – Тихий смех прозвучал почти победно. – Пойми я это чуть раньше, вся история титанов могла бы выглядеть бы по-другому. Превратившись в кимека, я стала равнодушной к блеску драгоценностей – сквозь оптические световоды и полноспектральные сенсоры они совсем по-другому выглядят. Я стала ценить другие вещи, так как на размышления у меня был такой срок, какой едва ли может представить себе смертный.
– Просвещенный кимек, – пробормотал Турр, считая само это словосочетание невозможным.
– Так ли сильно я отличаюсь от когитора? Помню свои ощущения, когда я прожила свой первый век. Подумать только, целых сто лет! Мне это и теперь кажется древностью, хотя теперь я прожила в десять раз больше. Но, обладая телом кимека, я по-прежнему энергична и бодра, как в молодости. Я решила совершенствоваться – принялась за изучение философии и литературы, стараясь познать, каких благ могли бы достичь люди. Ясно, что Старая Империя была позорным пятном, омрачавшим потенциальное развитие человечества. Скучной тратой времени, раскручиванием часов истории назад. Старая Империя почти загасила индивидуальный человеческий дух и творческие порывы.
Будучи кимеком, я стала задумываться: есть ли смысл в бессмертии ради самого бессмертия? Становится невыносимо скучно просто существовать в течение многих столетий. Будущее представлялось мне тусклым и бесформенным.
Она повернула свою шарнирную шею, словно кокетливо рассматривая свое отражение в зеркальных стенах грота.
– Я отдалилась от Аякса. В наших механических телах мы больше не нуждались в телесном общении. И он был – надо это признать – законченной сволочью. Я была, должно быть, глупа или слепа, что не видела этого раньше. Я изменилась и выросла духовно, а он так и остался примитивным хулиганом, и я поняла, что это навсегда. При силе кимека и отсутствии внутренних запретов его кровожадность и тяга к насилию выросли так, что стали мне невыносимы. Та ужасная бойня на Валгисе во время первого восстания хретгиров была последней каплей… и я оставила его. Я оставила их всех. Не нужны они мне были. И я сказала всем титанам, что им делать со своим господством.
Тем временем я построила себе корабль и дополнительные механические тела, куда можно было перемещать емкость с моим мозгом. Я решила отправиться в исследовательский полет по всей вселенной. Стать галактическим туристом, имеющим в запасе столько времени, сколько можно пожелать. И я не могу сказать, что титаны сильно расстроились от моего ухода. – Геката помолчала, ее блестящие металлические конечности едва заметно вздрагивали. – А потом, не прошло и двух лет, их подчинил себе Омниус.
У Турра явно пересохло в горле.
– И вас не было здесь тысячу лет? – хрипло спросил он. – Именно поэтому о вас не знает сейчас ни один кимек?
– Я уверена, что они постарались меня забыть. Но пятьдесят лет назад я вернулась и начала собирать информацию. Производить разведку, как вы могли бы это назвать. Я видела, что натворил здесь Омниус. Это совершенно иная беда, чем беда, причиненная титанами.
– Осталось очень мало из первых двадцати титанов, – осторожно сказал Иблис. – Вы знаете, что даже… даже Аякс погиб?
– А, да, знаю, – небрежно ответила она. – И я знаю, что его убили вы.
Иблис похолодел. Он не мог ответить, ибо понимал, что любые извинения прозвучат слабо, а лгать он не осмелился. Она рассмеялась странным механическим смехом.
– Не волнуйтесь – мне следовало бы поблагодарить вас за это. Возможно, когда-нибудь это сделают все потенциальные жертвы Аякса. Честно говоря, я вообще удивлена, что он так долго протянул. За все годы правления титанов он так ничему и не научился. Стыд и срам, что всего один человек может упустить столько возможностей. – Она подняла вверх обе свои механические руки. – Вопрос вот в чем: не собираетесь ли и вы попусту растратить свои возможности?
Иблис сглотнул слюну пересохшим ртом.
– Что вы хотите от меня, Геката? О каких возможностях вы говорите?
– Я все знаю о вашем Джихаде, и я знаю, кто вы, Иблис Гинджо. Или мне следует называть вас официально – Великим Патриархом? Интересный титул – вы сами его придумали? Именно поэтому я вас и выследила. Думаю, что вместе мы многого можем достичь.
Сердце Иблиса было готово разорваться от волнения, но в лице он не изменился.
– У вас есть план или какая-то долгосрочная перспектива? Или вам просто скучно и надо чем-то заняться?
– Неужели у меня не может быть своих личных мотивов? Возможно, я все эти годы кипела гневом на титанов, а теперь вернулась. Джихад – это мой шанс присоединиться к борьбе. – Она провела металлической рукой по полированному полу. – Какая вам разница, если я готова помочь вам одержать победу?
Иблис посмотрел на Турра. Оба ничего не могли противопоставить такому разумному объяснению. У их ног медленно приходила в себя Шико, начавшая моргать глазами, соображая, где она находится и что с ней произошло.
– Подумайте об этом. Пока мои бедные товарищи-титаны были принуждены служить Омниусу, я осталась свободной и сохранила свою независимость. Когда Агамемнон узнает, что я решила помогать хретгирам, его мозг сварится в собственной электрожидкости. Но дело в том, что я самую малость раскаялась. Теперь, когда люди решили наконец отбиваться изо всех сил, я тоже хочу принять участие в этом празднике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119