Естественные системы и балансировки, которые регулировали мозг древнего человека и защищали его от невроза, вероятнее всего, у Фаэтона уже отсутствовали. Более сложная и более хрупкая искусственно созданная система в его голове будет отныне работать без контроля и наладки. А если он во сне посылал какие-нибудь команды в свое мыслительное пространство? А вдруг обычный сигнальный трафик в его искусственном мозгу создает вредные или неожиданные побочные эффекты в подсознании?
Его взволновали эти вопросы, но ответ на них найти он не мог. Надо будет как-то раздобыть программу-анализатор. Если он подключится к Ментальности, чтобы найти такую программу, враги могут его вычислить. Возможно, он сможет написать ее сам, если получит доступ к…
Доступ к чему? Его конечный пункт совершенно произволен, потому что бессмысленная цель лучше, чем ее отсутствие. Там его никто не ждал.
Фаэтон огляделся вокруг, посмотрел на красноватый мох, на котором сидел. Это его единственный дом на сегодня. Поместье Радамант для него потеряно. Потеряна и та дешевая кабинка, где раньше хранилось его тело. Наверняка хозяин включил в контракт тот стандартный пункт, где говорилось о поддержке бойкотов, объявленных Наставниками. Значит, его уже выселили и кабинка эта больше не принадлежит ему. Он ничего не хранил в той комнате, кроме коробки с чистящей пылью. Он вспомнил, что даже медицинское оборудование было взято напрокат.
Тут он вспомнил еще кое-что. Органы в его теле, грубая фактура кожи и прочие изменения… он думал, что это дешевые заменители, но это было не так. Его тело переделывали хирургическим путем по специальному заказу. Его выполняла Восточная группа сверхразума, одна из Эннеад, за огромные деньги. Его кожа и все органы были теперь рассчитаны на большие перегрузки и лишения, подстерегающие человека в космических путешествиях. Его тело перестраивали одновременно с созданием подкладки его костюма.
Фаэтон заволновался. Будет ли это тело нормально функционировать при обычной земной гравитации? Раньше оно находилось под неусыпным медицинским надзором. Кожа его была нечувствительной, зрение казалось тусклым, неполноценным без искусственной поддержки. Он пожертвовал всем, даже своим здоровьем, ради мечты о межзвездных путешествиях. Эта мечта стала его душой. И как же назвать тело, которое покинула душа? У древних людей были такие слова – прах, останки, труп.
Он еще кое-что вспомнил. Он вспомнил, почему снимал такую грязную тесную кабинку. Не только потому, что она была дешевой. Она находилась близко от космопорта. Фаэтон снял ее, будучи абсолютно уверенным, что отправится в путь еще до конца декабря. Он хотел, чтобы его тело находилось поблизости и он мог бы беспрепятственно отправиться назад на орбиту Меркурия, где его дожидался «Феникс Побеждающий». Он делал все, чтобы можно было улететь побыстрее.
Горечь сжимала его горло, пока он не заставил себя рассмеяться.
Он плохо спал, но воспоминания его начали приходить в порядок, он уже мог ими пользоваться.
Фаэтон снова закрыл глаза и попытался уснуть. На этот раз ему приснилось, что прямо под ним пылает мир.
Отдых получился беспокойным. Наконец он поднялся, выпил из шлема воды, съел свой скудный завтрак, который только что был мхом. Потом остановил ручеек, завернул обратно в плащ миниатюрный пейзаж из мха, спор и микроорганизмов, вылил остатки воды, чтобы погасить лишнее тепло, образовавшееся при нанопереработке, и превратил ее в пар. Потом доспехи сами себя почистили и прильнули к телу, пластины вернулись на место. Он положил кусочек медицинского наноматериала в рот, чтобы почистить зубы и восстановить баланс в крови.
Фаэтон вздохнул и закрыл глаза. У него не было структурного стержня, не было никакой схемы для координации среднего мозга, но он постарался воспользоваться тремя фазами медитации чародеев, которым когда-то научила его Дафна. В тот год они решили ничем не заниматься и все это время провести вместе. Способ был довольно примитивным, но он почувствовал, что его нервная и парасимпатическая системы, а также псевдоорганическая схема разных уровней сознания пришли в соответствие. Когда он открыл глаза, взгляд был спокойным.
Он повернулся, чтобы еще раз осмотреть свой лагерь, ему хотелось быть уверенным, что он не оставил никакого мусора.
Фаэтон улыбнулся. Так ли плохо жить одному? Конечно, маленький лагерь был примитивным, лишен какой бы то ни было роскоши. Но он был ничуть не хуже тех, что разбивали его далекие предки в доисторическом мире.
3
Спуск по тоннелю космического лифта занял несколько недель, но этот срок был несколько меньше, чем предполагал Фаэтон. Спал он нерегулярно и просыпался неотдохнувшим. Он не останавливался. Когда на него наваливалось отчаяние, Фаэтон применял медитационную технику чародеев, при этом костюм он использовал в качестве вспомогательного устройства. Несмотря на то, что в костюме не было нужных биосвязей, он очень помогал Фаэтону.
Некоторые участки он преодолевал без труда, на других приходилось двигаться медленнее. На высоте шестьдесят тысяч футов Фаэтон вступил на участок башни, который принадлежал старому другу Гелия, бывшему констеблю Темеру Шестому Сжатому из Темно-серой. Участок этот растянулся на тысячу футов. Темер, так же как и Гелий, мечтал стать пэром и потому с особым рвением не хотел помогать Фаэтону. Всю эту тысячу футов за ним по пятам шли вооруженные фигуры, вероятно, с дистанционным управлением. Они не давали ему возможности не то что поспать на территории Темера, он не мог даже остановиться. Темер точно рассчитал, когда терпение Фаэтона иссякнет. Как только преследование Фаэтону надоело и он уже собрался было опустить щиток шлема (так он мог остановиться и отдохнуть, пока эти вооруженные люди будут скакать вокруг него, пытаясь применить электрошокеры к его непробиваемому костюму), в этот момент они отступили, и у Фаэтона появилась возможность отдохнуть несколько часов. Этот эпизод не только доставил Фаэтону удовольствие, но и вселил искру надежды. Бойкот Наставников имел пределы, и он даже мог в какой-то мере влиять на ситуацию.
На других участках идти было намного проще. Фаэтон опасался, что от усталости у него будет болеть все тело, когда он достигнет отрезка пути, на котором нет лестниц, и ему придется бесконечными часами без перерыва ползти по отвесной стене, цепляясь за нее руками. Но все оказалось не так уж плохо.
Лестницы для технического обслуживания были установлены в вертикальных шахтах. Добывая углерод из воздуха, Фаэтон быстро сплел из него алмазный шнур и, соорудив систему блоков и карабинов, привязал себя этим шнуром и стал спускаться, быстро преодолевая большие расстояния. Он собрал моторчики, которые контролировали процесс, и мог спать даже во время движения. Единственный минус был в том, что пришлось истратить больше энергии, чем хотелось бы. Он запрограммировал перчатки так, чтобы они периодически отвязывали крепления и снова использовали тот же материал. Таким образом, Фаэтон не терял ни грамма нановещества. Он мог доверить разуму костюма поиск мест для крепления шнура и завязывание крепежных узлов. Фаэтон мог прекрасно отдохнуть и поспать, скрестив руки на груди под нагрудной пластиной, так как он был в полной безопасности, как ребенок в заплечной сумке. Его доспехи в это время переставляли крюки и спускали его вниз миля за милей. Так он преодолел значительную часть пути. Но ему снова понадобился отдых. Поскольку теперь у него не было больше цепей самоанализа, он нуждался во все более продолжительном сне, потому что мозг его уставал все быстрее.
Худшим участком оказался колодец для технического обслуживания, здесь не было ступеней, поскольку он был предназначался для роботов с магнитными захватами. Фаэтон подумал, что у него, возможно, есть право потребовать, чтобы его перевезли через этот участок, потому что закон против вторжения не предусматривает, чтобы нарушитель уходил, используя путь, опасный для жизни и здоровья. Но гордость и азарт заставили его отказаться от этой мысли.
Его безрассудство могло быть продиктовано стимуляторами настроения, которые он принимал на прошлой неделе. Чародейские медитации становились все менее эффективными, поэтому Фаэтон попробовал поэкспериментировать с интеллектуальной системой, которую сам создал из цепей своего костюма. Ему хотелось своими руками сделать приспособление, которое могло бы уравновешивать периоды бодрствования и сна, – такой системой пользовался Радамант, чтобы восстановить душевное равновесие.
После утренней попытки воспользоваться новой системой Фаэтон заполучил головокружение и излишнюю самоуверенность. Он был уверен, что сможет сделать из плаща парашют с достаточной площадью купола, чтобы замедлить падение. Его доспехи были слишком тяжелыми, поэтому он просто сбросил их в шахту. Они со звоном упали на землю, будто кто-то ударил в огромный гонг, но и после падения с высоты в пять тысяч футов остались целы и невредимы, ни единой царапины. Зато сам Фаэтон оцарапался о края колодца, потерял часть воздуха, накачанного в парашют, запутался в стропах. Выпутавшись, он почти справился с ситуацией, но при приземлении сломал себе обе ноги.
Превозмогая мучительную боль, он стал искать доспехи, ползком передвигаясь по земле и волоча за собой беспомощные ноги. Наконец он нашел их, запустил медицинскую программу скорой помощи и тут же потерял сознание. Доспехи обернулись вокруг него, и наномашины подкладки помогли биомеханизмам его тела быстро восстановить поврежденную костную ткань. Несколько часов он пребывал в приятном полузабытьи. Его кости проходили адаптацию к условиям космоса, поэтому процесс заживления шел достаточно медленно, иногда разуму костюма приходилось раздумывать, как поступать дальше. Ни медицинские программы, ни разумы-парциалы, находившиеся на борту «Феникса Побеждающего», ему были недоступны теперь. Доспехи, безусловно, были чудом инженерии, но они не могли проводить операции без помощи извне.
Появился констебль, он склонился над неподвижным телом и предупредил Фаэтона, чтобы тот не сбрасывал с высоты тяжелые предметы, иначе его привлекут за небрежность.
Естественно, констебль не предложил ему никакой помощи. У Фаэтона не было страховки, ни один врач не приблизится к нему из страха перед изгнанием.
Фаэтон лежал на спине, тупо глядя вверх и размышляя о своей глупости. Он поклялся себе не прикасаться больше к препаратам, воздействующим на психику. Неподвижность, беспомощность были мучительны для человека, привыкшего к неограниченным возможностям, ведь раньше он мог моментально изменять свой образ, находясь в любой части ментальности, либо создавать телепроекцию, если под рукой были манекены. А теперь он был ангелом с поломанными крыльями.
Это происшествие стоило ему половины всех запасов наноматерии (их поглотило его тело для восстановления поврежденных тканей), батареи доспехов разрядились, и он потерял полдня.
Следующий отрезок пути был, пожалуй, самым лучшим, он состоял из почти сливавшихся друг с другом металлических пластин, образовывающих ступени. Они были расположены вокруг башни под довольно большим углом. Пластины были устроены так, что в одном направлении позволяли скользить с большой скоростью, а в другом притормаживали движение, переменное сопротивление позволяло контролировать скорость спуска.
Фаэтон быстро сообразил, что он может сделать. Он соорудил из плаща нечто вроде саней с магнитными элементами, которые будут взаимодействовать с полями сцепления. Образующееся при этом тепло может заставить кипеть воду, которую Фаэтон хранил в капиллярах и сосудах своего плаща. Теплота заставит работать встроенную в наплечник паровую турбину, она зарядит батареи, а ветер охладит поток воды. Таким образом ему удастся восстановить большую часть наноматерии.
Когда спуск закончился, Фаэтон обнаружил, что он потерял только четыреста граммов наноматериала, а мощность батарей восстановлена полностью.
Не без сожаления он вновь переделал сани в плащ. Конечно, они не были венцом инженерной мысли, и все же он был очень рад, что благодаря потенциальной энергии (положению над землей) ему удалось восстановить часть своих ресурсов и запасов, которые он скрупулезно учитывал с тех пор, как закончилась его привычная жизнь.
Вскоре, спустившись еще ниже, он услышал завывания ветра за стенами бесконечной башни. Он надеялся найти люк или окно, чтобы выглянуть наружу. Он подумал, что, если спускаться не внутри узкой шахты, а снаружи башни, использовать парашют будет не так опасно. Три-четыре тысячи футов куда проще пролететь на парашюте, чем пешком пройти то же расстояние, спускаясь по лестнице. Но здесь не было окон, стены мрачной башни были сплошными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Его взволновали эти вопросы, но ответ на них найти он не мог. Надо будет как-то раздобыть программу-анализатор. Если он подключится к Ментальности, чтобы найти такую программу, враги могут его вычислить. Возможно, он сможет написать ее сам, если получит доступ к…
Доступ к чему? Его конечный пункт совершенно произволен, потому что бессмысленная цель лучше, чем ее отсутствие. Там его никто не ждал.
Фаэтон огляделся вокруг, посмотрел на красноватый мох, на котором сидел. Это его единственный дом на сегодня. Поместье Радамант для него потеряно. Потеряна и та дешевая кабинка, где раньше хранилось его тело. Наверняка хозяин включил в контракт тот стандартный пункт, где говорилось о поддержке бойкотов, объявленных Наставниками. Значит, его уже выселили и кабинка эта больше не принадлежит ему. Он ничего не хранил в той комнате, кроме коробки с чистящей пылью. Он вспомнил, что даже медицинское оборудование было взято напрокат.
Тут он вспомнил еще кое-что. Органы в его теле, грубая фактура кожи и прочие изменения… он думал, что это дешевые заменители, но это было не так. Его тело переделывали хирургическим путем по специальному заказу. Его выполняла Восточная группа сверхразума, одна из Эннеад, за огромные деньги. Его кожа и все органы были теперь рассчитаны на большие перегрузки и лишения, подстерегающие человека в космических путешествиях. Его тело перестраивали одновременно с созданием подкладки его костюма.
Фаэтон заволновался. Будет ли это тело нормально функционировать при обычной земной гравитации? Раньше оно находилось под неусыпным медицинским надзором. Кожа его была нечувствительной, зрение казалось тусклым, неполноценным без искусственной поддержки. Он пожертвовал всем, даже своим здоровьем, ради мечты о межзвездных путешествиях. Эта мечта стала его душой. И как же назвать тело, которое покинула душа? У древних людей были такие слова – прах, останки, труп.
Он еще кое-что вспомнил. Он вспомнил, почему снимал такую грязную тесную кабинку. Не только потому, что она была дешевой. Она находилась близко от космопорта. Фаэтон снял ее, будучи абсолютно уверенным, что отправится в путь еще до конца декабря. Он хотел, чтобы его тело находилось поблизости и он мог бы беспрепятственно отправиться назад на орбиту Меркурия, где его дожидался «Феникс Побеждающий». Он делал все, чтобы можно было улететь побыстрее.
Горечь сжимала его горло, пока он не заставил себя рассмеяться.
Он плохо спал, но воспоминания его начали приходить в порядок, он уже мог ими пользоваться.
Фаэтон снова закрыл глаза и попытался уснуть. На этот раз ему приснилось, что прямо под ним пылает мир.
Отдых получился беспокойным. Наконец он поднялся, выпил из шлема воды, съел свой скудный завтрак, который только что был мхом. Потом остановил ручеек, завернул обратно в плащ миниатюрный пейзаж из мха, спор и микроорганизмов, вылил остатки воды, чтобы погасить лишнее тепло, образовавшееся при нанопереработке, и превратил ее в пар. Потом доспехи сами себя почистили и прильнули к телу, пластины вернулись на место. Он положил кусочек медицинского наноматериала в рот, чтобы почистить зубы и восстановить баланс в крови.
Фаэтон вздохнул и закрыл глаза. У него не было структурного стержня, не было никакой схемы для координации среднего мозга, но он постарался воспользоваться тремя фазами медитации чародеев, которым когда-то научила его Дафна. В тот год они решили ничем не заниматься и все это время провести вместе. Способ был довольно примитивным, но он почувствовал, что его нервная и парасимпатическая системы, а также псевдоорганическая схема разных уровней сознания пришли в соответствие. Когда он открыл глаза, взгляд был спокойным.
Он повернулся, чтобы еще раз осмотреть свой лагерь, ему хотелось быть уверенным, что он не оставил никакого мусора.
Фаэтон улыбнулся. Так ли плохо жить одному? Конечно, маленький лагерь был примитивным, лишен какой бы то ни было роскоши. Но он был ничуть не хуже тех, что разбивали его далекие предки в доисторическом мире.
3
Спуск по тоннелю космического лифта занял несколько недель, но этот срок был несколько меньше, чем предполагал Фаэтон. Спал он нерегулярно и просыпался неотдохнувшим. Он не останавливался. Когда на него наваливалось отчаяние, Фаэтон применял медитационную технику чародеев, при этом костюм он использовал в качестве вспомогательного устройства. Несмотря на то, что в костюме не было нужных биосвязей, он очень помогал Фаэтону.
Некоторые участки он преодолевал без труда, на других приходилось двигаться медленнее. На высоте шестьдесят тысяч футов Фаэтон вступил на участок башни, который принадлежал старому другу Гелия, бывшему констеблю Темеру Шестому Сжатому из Темно-серой. Участок этот растянулся на тысячу футов. Темер, так же как и Гелий, мечтал стать пэром и потому с особым рвением не хотел помогать Фаэтону. Всю эту тысячу футов за ним по пятам шли вооруженные фигуры, вероятно, с дистанционным управлением. Они не давали ему возможности не то что поспать на территории Темера, он не мог даже остановиться. Темер точно рассчитал, когда терпение Фаэтона иссякнет. Как только преследование Фаэтону надоело и он уже собрался было опустить щиток шлема (так он мог остановиться и отдохнуть, пока эти вооруженные люди будут скакать вокруг него, пытаясь применить электрошокеры к его непробиваемому костюму), в этот момент они отступили, и у Фаэтона появилась возможность отдохнуть несколько часов. Этот эпизод не только доставил Фаэтону удовольствие, но и вселил искру надежды. Бойкот Наставников имел пределы, и он даже мог в какой-то мере влиять на ситуацию.
На других участках идти было намного проще. Фаэтон опасался, что от усталости у него будет болеть все тело, когда он достигнет отрезка пути, на котором нет лестниц, и ему придется бесконечными часами без перерыва ползти по отвесной стене, цепляясь за нее руками. Но все оказалось не так уж плохо.
Лестницы для технического обслуживания были установлены в вертикальных шахтах. Добывая углерод из воздуха, Фаэтон быстро сплел из него алмазный шнур и, соорудив систему блоков и карабинов, привязал себя этим шнуром и стал спускаться, быстро преодолевая большие расстояния. Он собрал моторчики, которые контролировали процесс, и мог спать даже во время движения. Единственный минус был в том, что пришлось истратить больше энергии, чем хотелось бы. Он запрограммировал перчатки так, чтобы они периодически отвязывали крепления и снова использовали тот же материал. Таким образом, Фаэтон не терял ни грамма нановещества. Он мог доверить разуму костюма поиск мест для крепления шнура и завязывание крепежных узлов. Фаэтон мог прекрасно отдохнуть и поспать, скрестив руки на груди под нагрудной пластиной, так как он был в полной безопасности, как ребенок в заплечной сумке. Его доспехи в это время переставляли крюки и спускали его вниз миля за милей. Так он преодолел значительную часть пути. Но ему снова понадобился отдых. Поскольку теперь у него не было больше цепей самоанализа, он нуждался во все более продолжительном сне, потому что мозг его уставал все быстрее.
Худшим участком оказался колодец для технического обслуживания, здесь не было ступеней, поскольку он был предназначался для роботов с магнитными захватами. Фаэтон подумал, что у него, возможно, есть право потребовать, чтобы его перевезли через этот участок, потому что закон против вторжения не предусматривает, чтобы нарушитель уходил, используя путь, опасный для жизни и здоровья. Но гордость и азарт заставили его отказаться от этой мысли.
Его безрассудство могло быть продиктовано стимуляторами настроения, которые он принимал на прошлой неделе. Чародейские медитации становились все менее эффективными, поэтому Фаэтон попробовал поэкспериментировать с интеллектуальной системой, которую сам создал из цепей своего костюма. Ему хотелось своими руками сделать приспособление, которое могло бы уравновешивать периоды бодрствования и сна, – такой системой пользовался Радамант, чтобы восстановить душевное равновесие.
После утренней попытки воспользоваться новой системой Фаэтон заполучил головокружение и излишнюю самоуверенность. Он был уверен, что сможет сделать из плаща парашют с достаточной площадью купола, чтобы замедлить падение. Его доспехи были слишком тяжелыми, поэтому он просто сбросил их в шахту. Они со звоном упали на землю, будто кто-то ударил в огромный гонг, но и после падения с высоты в пять тысяч футов остались целы и невредимы, ни единой царапины. Зато сам Фаэтон оцарапался о края колодца, потерял часть воздуха, накачанного в парашют, запутался в стропах. Выпутавшись, он почти справился с ситуацией, но при приземлении сломал себе обе ноги.
Превозмогая мучительную боль, он стал искать доспехи, ползком передвигаясь по земле и волоча за собой беспомощные ноги. Наконец он нашел их, запустил медицинскую программу скорой помощи и тут же потерял сознание. Доспехи обернулись вокруг него, и наномашины подкладки помогли биомеханизмам его тела быстро восстановить поврежденную костную ткань. Несколько часов он пребывал в приятном полузабытьи. Его кости проходили адаптацию к условиям космоса, поэтому процесс заживления шел достаточно медленно, иногда разуму костюма приходилось раздумывать, как поступать дальше. Ни медицинские программы, ни разумы-парциалы, находившиеся на борту «Феникса Побеждающего», ему были недоступны теперь. Доспехи, безусловно, были чудом инженерии, но они не могли проводить операции без помощи извне.
Появился констебль, он склонился над неподвижным телом и предупредил Фаэтона, чтобы тот не сбрасывал с высоты тяжелые предметы, иначе его привлекут за небрежность.
Естественно, констебль не предложил ему никакой помощи. У Фаэтона не было страховки, ни один врач не приблизится к нему из страха перед изгнанием.
Фаэтон лежал на спине, тупо глядя вверх и размышляя о своей глупости. Он поклялся себе не прикасаться больше к препаратам, воздействующим на психику. Неподвижность, беспомощность были мучительны для человека, привыкшего к неограниченным возможностям, ведь раньше он мог моментально изменять свой образ, находясь в любой части ментальности, либо создавать телепроекцию, если под рукой были манекены. А теперь он был ангелом с поломанными крыльями.
Это происшествие стоило ему половины всех запасов наноматерии (их поглотило его тело для восстановления поврежденных тканей), батареи доспехов разрядились, и он потерял полдня.
Следующий отрезок пути был, пожалуй, самым лучшим, он состоял из почти сливавшихся друг с другом металлических пластин, образовывающих ступени. Они были расположены вокруг башни под довольно большим углом. Пластины были устроены так, что в одном направлении позволяли скользить с большой скоростью, а в другом притормаживали движение, переменное сопротивление позволяло контролировать скорость спуска.
Фаэтон быстро сообразил, что он может сделать. Он соорудил из плаща нечто вроде саней с магнитными элементами, которые будут взаимодействовать с полями сцепления. Образующееся при этом тепло может заставить кипеть воду, которую Фаэтон хранил в капиллярах и сосудах своего плаща. Теплота заставит работать встроенную в наплечник паровую турбину, она зарядит батареи, а ветер охладит поток воды. Таким образом ему удастся восстановить большую часть наноматерии.
Когда спуск закончился, Фаэтон обнаружил, что он потерял только четыреста граммов наноматериала, а мощность батарей восстановлена полностью.
Не без сожаления он вновь переделал сани в плащ. Конечно, они не были венцом инженерной мысли, и все же он был очень рад, что благодаря потенциальной энергии (положению над землей) ему удалось восстановить часть своих ресурсов и запасов, которые он скрупулезно учитывал с тех пор, как закончилась его привычная жизнь.
Вскоре, спустившись еще ниже, он услышал завывания ветра за стенами бесконечной башни. Он надеялся найти люк или окно, чтобы выглянуть наружу. Он подумал, что, если спускаться не внутри узкой шахты, а снаружи башни, использовать парашют будет не так опасно. Три-четыре тысячи футов куда проще пролететь на парашюте, чем пешком пройти то же расстояние, спускаясь по лестнице. Но здесь не было окон, стены мрачной башни были сплошными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60