Китти прижалась к шкафчику за стойкой. Отсюда было рукой подать до двери в коридор: выскользнуть за дверь, пробежать через кухню — и она на свободе…
Мистер Фокс моргнул.
— Э-э… Клара Белл. Она тут единственная девушка, с тех пор как Пегги уволилась… — Он умолк, затем спросил, опасливо и враждебно: — А что? Почему вы спрашиваете?
— А сегодня Клара Белл здесь?
Джордж Фокс заколебался — именно тот ответ, которого и ожидал молодой человек.
— Это хорошо, — кивнул он. — Вызовите её сюда.
Он огляделся. Китти ему было не видно за спинами посетителей, стоявших у стойки. Девушка мало-помалу пробиралась к задней двери.
— Вызовите её, — повторил молодой человек.
Джордж Фокс, однако, не шелохнулся. Лицо у него окаменело, глаза выпучились.
— Зачем она вам? — упрямо сказал он. — Кто вы такой? Что вам от неё надо?
— Я не привык, — начал молодой человек, голос у него звучал устало, — я не привык объясняться и просить дважды. Я — член правительства. Этого должно быть достаточно для любого из вас… Извините! Не надо так делать!
Один из тех, кто сидел ближе к выходу, соскользнул со стула и заторопился к двери. Он открыл её, собираясь выйти. Волшебник произнёс всего одно слово, сделал всего один жест. Человека отшвырнуло назад в зал, и он тяжело рухнул перед камином. Дверь захлопнулась с таким грохотом, что на стенах зазвенела медная посуда.
— Пока Клара Белл не найдётся, ни один из вас из этой комнаты не выйдет. — Молодой человек раздражённо взглянул на простолюдина, лежащего на полу. — Прекратите стенать! Вы себе ничего не сломали. — И он снова обернулся к Джорджу Фоксу: — Итак?
Китти была уже у двери. Один из посетителей у стойки почти незаметно кивнул ей.
— Давай! — прошипел он. — Вали отсюда!
Молодой человек притопнул лакированной туфлей.
— Думаю, вас не удивит, что я прибыл в эту дыру не один. Или через тридцать секунд девушка будет передо мной, или я отдам соответствующие приказы, о чём вы немедленно пожалеете.
И посмотрел на часы.
Джордж Фокс посмотрел в пол. Поднял глаза к потолку. Стиснул и разжал кулаки. Он старался не встречаться взглядом с посетителями — те умоляюще смотрели на него. Его щеки прорезали усталые старческие морщины. Он открыл рот, закрыл его…
— Все нормально, Джордж, — сказала Китти, вылезая из-за стойки. Она несла своё пальто, перебросив его через руку. — Не надо. Спасибо.
Она медленно пробиралась между столиков.
— Ну что, мистер Мэндрейк, идёмте?
Волшебник ответил не сразу. Какой-то миг он вглядывался в неё. Его бледное лицо слегка раскраснелось, быть может, оттого, что в комнате было жарко. Но наконец он собрался с мыслями и отвесил лёгкий поклон.
— Госпожа Джонс! Я весьма польщён. Не будете ли вы столь любезны последовать за мной?
И отступил в сторону. Китти, вытянувшись в струнку, глядя прямо перед собой, прошла мимо него. Он последовал за ней к двери.
Уходя, молодой человек окинул взглядом примолкший зал.
— Прошу прощения, что испортил вам вечер.
Он вышел; дверь закрылась. Почти минуту никто не двигался и не произносил ни слова.
— Придётся тебе искать новую официантку, Джордж, — сказал кто-то.
Следящий шар во дворе исчез. По улице за аркой проехало несколько машин. Шёл мелкий дождь. Китти слышала, как капли шуршат по реке во тьме за парапетом. Её лица коснулся прохладный воздух и капельки влаги. Их неожиданное прикосновение взбодрило её.
Из-за спины раздался голос:
— Госпожа Джонс! Тут, поблизости, моя машина. Давайте пройдём туда.
При звуках этого голоса Китти внезапно охватило яростное ликование. Казалось бы, ей должно быть страшно, но она не чувствовала страха: только вызов и нечто вроде радости. С тех пор как Китти пережила первый шок от появления Мэндрейка, она чувствовала себя совершенно спокойной — спокойной и, как ни странно, ожившей. Целых три года она вела одинокую жизнь, пряталась и таилась. И теперь, когда всякие перспективы спокойного существования разлетелись вдребезги, Китти чувствовала, что больше бы она такой жизни не вынесла — ни единой минуты. Она стремилась действовать, невзирая на последствия. Былая бесшабашность накатила на неё волной бессильного гнева.
Китти развернулась. Перед ней стоял Мэндрейк — Мэндрейк, член Совета! Прямо как в ответ на её молитвы.
— И что вы собираетесь делать? — резко спросила она. — Убить меня?
Молодой человек поморгал. Его лицо было слабо освещено светом из окон старого трактира; это освещение придавало его лицу нездоровый желтоватый оттенок. Он прокашлялся.
— Нет. Я…
— Почему же нет? Разве не так вы поступаете с изменниками? — Последнее слово Китти буквально выплюнула. — Или просто с любым, кто посмеет противостоять вам? Два дня назад здесь побывал один из ваших демонов. Он убил человека. У этого человека была семья. Он не сделал ничего противоправительственного. И тем не менее демон его убил.
Волшебник рассерженно зашипел сквозь зубы:
— Очень жаль. Но я к этому никакого отношения не имею.
— Ну да, не считая того, что вы распоряжаетесь этими демонами! — Голос Китти звучал резко и пронзительно. — Они всего лишь рабы. А направляете их вы!
— Я имею в виду, что конкретно к этой истории я никакого отношения не имею. Это вообще не по моему ведомству. Так вот, госпожа Джонс…
Китти расхохоталась.
— Извините, это самое жалкое оправдание, какое я когда-либо слышала! «Не по моему ведомству!» Да, тогда, конечно же, все в порядке. Я так понимаю, война тоже не по вашему ведомству, как и ночная полиция, и темницы Тауэра. Все это к вам ни малейшего отношения не имеет.
— Вообще-то так оно и есть. — Его голос сделался суровым. — А теперь, госпожа Джонс, не могли бы вы помолчать? Или, быть может, вам помочь?
Он щёлкнул пальцами. Из самого тёмного угла двора появилась тень.
— Это Фританг, — сообщил Мэндрейк. — Самый злобный из моих рабов. Он сделает всё, что я ни…
— Отлично! — насмешливо воскликнула Китти. — Угрожайте мне, угрожайте! Так же, как угрожали тем людям в трактире. Вы ведь совершенно ничего не способны сделать без применения насилия, не так ли? И как же вы ночью-то спите?
— Кто бы говорил! — парировал Мэндрейк. — Что-то я не припоминаю, чтобы ваше Сопротивление стеснялось применять силу, когда считало нужным. Сколько всего было жертв? Несколько человек погибло, ещё больше покалечено, а уж…
— Это совсем другое дело! Мы сражались за идеалы…
— Так и я тоже! Однако… — Он перевёл дух. — Хорошо. Признаю. Я сейчас был неучтив.
Волшебник взмахнул рукой, произнёс приказ удалиться. Угрожающая тень растаяла в темноте.
— Вот. Теперь вы можете говорить без страха.
Китти взглянула на него в упор.
— Я и так не боюсь.
Мэндрейк пожал плечами. Он оглянулся назад, на закрытую дверь трактира, посмотрел в сторону улицы. Там, в «Лягушке», он выглядел чрезвычайно властным и уверенным, а тут вдруг как будто растерялся, не зная, что сказать.
— Ну? — осведомилась Китти. — Что полагается делать, когда арестовываешь человека? Немножко его попытать? Избить? Что дальше?
Вздох.
— Я вас не арестовывал. По крайней мере, я не уверен, что это необходимо.
— Так я могу идти?
— Госпожа Джонс, — рявкнул он, — я здесь как частное лицо, а не как член правительства, но если вы немедленно не прекратите паясничать, я буду вынужден вести себя иначе. Официально вы покойница. Вчера мне сообщили, что вы живы. Я хотел в этом убедиться.
Глаза Китти сузились.
— Кто вам сказал, что я здесь? Демон?
— Нет. Это не важно.
Тут до неё дошло.
— А-а, Ник Дру!
— Я же говорю, это не важно. Вас не должно удивлять, что я решил отыскать вас, — вы скрылись от правосудия, вы член Сопротивления…
— Меня это не удивляет, — ответила Китти. — Что меня удивляет — так это почему вы до сих пор не перерезали мне глотку.
— Я же министр, а не убийца! — вскричал волшебник с неподдельным возмущением. — Я помогаю защищать наш народ от… от таких террористов, как вы и ваши дружки!
— Ну да, потому что вашими заботами народу, кроме нас, совершенно ничего не угрожает! — ехидно ответила Китти. — Половина наших молодых людей гибнет в Америке, полиция на улицах может схватить и избить кого угодно, а на всякого, кто осмелится протестовать, набрасываются демоны, а в пригородах кишат враги и шпионы… То-то весело и беззаботно нам живётся!
— Если бы не мы, всё было бы гораздо, гораздо хуже! — Мэндрейк сорвался на визг. Он сделал над собой усилие и продолжал гораздо тише и вкрадчивее: — Мы используем свою власть, чтобы править ко всеобщему благу. Простолюдины нуждаются в руководстве. Да, конечно, сейчас наша страна переживает не лучшие времена, но…
— Ваша власть держится на рабстве! Как это может быть во благо кому-то?
Волшебник, похоже, был неподдельно шокирован.
— Мы не держим в рабстве людей! — сказал он. — Только демонов.
— А демонов в рабстве держать можно? По-моему, так нет. И на всём, что бы вы ни делали, лежит печать этого зла.
— Неправда… — ответил Мэндрейк неуверенным тоном.
— Правда-правда! И думаю, что вы это понимаете. — Китти нахмурилась, глядя на него. — Зачем вы сюда явились? Что вам надо? Сопротивление уже много лет как мертво.
Мэндрейк прокашлялся.
— Мне сказали… — Он плотнее закутался в плащ, бросил взгляд на реку. — Мне сказали, что вы спасли меня от голема. Что вы рисковали жизнью, чтобы спасти меня.
Он взглянул на неё. Лицо Китти оставалось бесстрастным.
— Мне также сказали, что вы погибли из-за этого. И вот теперь я узнал, что вы живы. Ну и я… естественно, мне захотелось узнать, как всё было на самом деле.
Китти набычилась.
— Что вас интересует, подробности? Да, я вас спасла. Должно быть, я была не в себе. Я не дала голему раздавить вашу несчастную башку, словно дыню. А потом сбежала. Больше и рассказывать нечего.
Она смотрела на него в упор. Он ответил ей таким же взглядом. При искусственном освещении его лицо выглядело бледным и жёстким. Между ними сыпались капли дождя.
Мэндрейк кашлянул.
— Да, подробности тоже. Спасибо. Но вообще-то меня интересовали не столько подробности — мне, скорее, было вроде как любопытно: зачем?
Он сунул руки в карманы.
— Не знаю зачем, — сказала Китти. — Правда не знаю.
— Наденьте пальто, — сказал он. — Промокнете.
— А вам не все равно?
Но пальто она всё-таки надела.
Мэндрейк смотрел, как девушка путается в рукавах. Когда она наконец управилась с пуговицами, он снова откашлялся.
— Ну, что бы вами ни двигало, — начал он, — полагаю, мне следует…
— Не надо, — сказала Китти. — Не надо. Я не хочу этого слышать. От вас — не хочу.
Он нахмурился.
— Но…
— Я это сделала не подумав, и, если уж хотите знать всю правду, я об этом с тех пор всё время жалела — жалела каждый раз, как видела на улицах ваши жуткие лживые листовки или проходила мимо подмостков, на которых нанятые вами актёры лгали по вашей указке. Так что не надо меня благодарить, мистер Мэндрейк.
Девушка передёрнула плечами: дождь всё усиливался.
— Если уж вам непременно надо кого-нибудь поблагодарить, скажите спасибо Бартимеусу. Это ведь по его наущению я вас спасла.
Даже в темноте было видно, как он удивился. Весь напрягся, вытянулся, голос сделался неровным.
— По его наущению? Извините, но в это мне поверить трудно.
— Почему? Потому что он демон? Ну да, знаю. Это все ни в какие ворота не лезет. Но именно он объяснил мне, как остановить голема, именно он окликнул меня, когда я уже была готова сбежать. Если бы не он, вас бы уже не было в живых. Но пусть это вас не тревожит. Ведь он всего лишь раб!
Некоторое время волшебник молчал. Потом сказал:
— Я как раз собирался спросить вас о Бартимеусе. Почему-то он к вам неравнодушен. С чего бы это?
Китти расхохоталась от души.
— Неравнодушен? Он? Вот уж нет!
— Нет? Тогда отчего же он сказал мне, что вы погибли? Он сказал, что вас убил голем. Оттого я, собственно, и не разыскивал вас все эти годы.
— Он так сказал? Я не знала…
Китти посмотрела вдаль, на чёрную реку.
— Ну, — сказала она, — возможно, потому, что я отнеслась к нему с уважением! Возможно, потому, что я не порабощала его, возможно, потому, что я не пыталась удерживать его на службе год за годом, без передышки, до тех пор, пока его сущность не истончилась до предела!
Тут Китти прикусила губу и взглянула на волшебника. Его глаза были скрыты полоской тени.
— А откуда, собственно, вам об этом известно? — очень тихо осведомился он. — Вы ведь не виделись с Бартимеусом все эти годы. Или виделись?
Китти подалась назад, к парапету. Волшебник шагнул к ней…
И тут в воздухе внезапно послышалось шипение. Капли дождя пузырились и испарялись над чем-то, что возникало над водой. Небольшой шар, розовый и блестящий. Послышалась музыка, словно где-то вдали заиграл оркестр. Мэндрейк отступил назад и выругался сквозь зубы.
В шаре появилось размытое круглое лицо, слегка искажённое помехами. И послышался голос, тоже слегка искажённый:
— Джон! Наконец-то я вас отыскал! Вы опаздываете!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Мистер Фокс моргнул.
— Э-э… Клара Белл. Она тут единственная девушка, с тех пор как Пегги уволилась… — Он умолк, затем спросил, опасливо и враждебно: — А что? Почему вы спрашиваете?
— А сегодня Клара Белл здесь?
Джордж Фокс заколебался — именно тот ответ, которого и ожидал молодой человек.
— Это хорошо, — кивнул он. — Вызовите её сюда.
Он огляделся. Китти ему было не видно за спинами посетителей, стоявших у стойки. Девушка мало-помалу пробиралась к задней двери.
— Вызовите её, — повторил молодой человек.
Джордж Фокс, однако, не шелохнулся. Лицо у него окаменело, глаза выпучились.
— Зачем она вам? — упрямо сказал он. — Кто вы такой? Что вам от неё надо?
— Я не привык, — начал молодой человек, голос у него звучал устало, — я не привык объясняться и просить дважды. Я — член правительства. Этого должно быть достаточно для любого из вас… Извините! Не надо так делать!
Один из тех, кто сидел ближе к выходу, соскользнул со стула и заторопился к двери. Он открыл её, собираясь выйти. Волшебник произнёс всего одно слово, сделал всего один жест. Человека отшвырнуло назад в зал, и он тяжело рухнул перед камином. Дверь захлопнулась с таким грохотом, что на стенах зазвенела медная посуда.
— Пока Клара Белл не найдётся, ни один из вас из этой комнаты не выйдет. — Молодой человек раздражённо взглянул на простолюдина, лежащего на полу. — Прекратите стенать! Вы себе ничего не сломали. — И он снова обернулся к Джорджу Фоксу: — Итак?
Китти была уже у двери. Один из посетителей у стойки почти незаметно кивнул ей.
— Давай! — прошипел он. — Вали отсюда!
Молодой человек притопнул лакированной туфлей.
— Думаю, вас не удивит, что я прибыл в эту дыру не один. Или через тридцать секунд девушка будет передо мной, или я отдам соответствующие приказы, о чём вы немедленно пожалеете.
И посмотрел на часы.
Джордж Фокс посмотрел в пол. Поднял глаза к потолку. Стиснул и разжал кулаки. Он старался не встречаться взглядом с посетителями — те умоляюще смотрели на него. Его щеки прорезали усталые старческие морщины. Он открыл рот, закрыл его…
— Все нормально, Джордж, — сказала Китти, вылезая из-за стойки. Она несла своё пальто, перебросив его через руку. — Не надо. Спасибо.
Она медленно пробиралась между столиков.
— Ну что, мистер Мэндрейк, идёмте?
Волшебник ответил не сразу. Какой-то миг он вглядывался в неё. Его бледное лицо слегка раскраснелось, быть может, оттого, что в комнате было жарко. Но наконец он собрался с мыслями и отвесил лёгкий поклон.
— Госпожа Джонс! Я весьма польщён. Не будете ли вы столь любезны последовать за мной?
И отступил в сторону. Китти, вытянувшись в струнку, глядя прямо перед собой, прошла мимо него. Он последовал за ней к двери.
Уходя, молодой человек окинул взглядом примолкший зал.
— Прошу прощения, что испортил вам вечер.
Он вышел; дверь закрылась. Почти минуту никто не двигался и не произносил ни слова.
— Придётся тебе искать новую официантку, Джордж, — сказал кто-то.
Следящий шар во дворе исчез. По улице за аркой проехало несколько машин. Шёл мелкий дождь. Китти слышала, как капли шуршат по реке во тьме за парапетом. Её лица коснулся прохладный воздух и капельки влаги. Их неожиданное прикосновение взбодрило её.
Из-за спины раздался голос:
— Госпожа Джонс! Тут, поблизости, моя машина. Давайте пройдём туда.
При звуках этого голоса Китти внезапно охватило яростное ликование. Казалось бы, ей должно быть страшно, но она не чувствовала страха: только вызов и нечто вроде радости. С тех пор как Китти пережила первый шок от появления Мэндрейка, она чувствовала себя совершенно спокойной — спокойной и, как ни странно, ожившей. Целых три года она вела одинокую жизнь, пряталась и таилась. И теперь, когда всякие перспективы спокойного существования разлетелись вдребезги, Китти чувствовала, что больше бы она такой жизни не вынесла — ни единой минуты. Она стремилась действовать, невзирая на последствия. Былая бесшабашность накатила на неё волной бессильного гнева.
Китти развернулась. Перед ней стоял Мэндрейк — Мэндрейк, член Совета! Прямо как в ответ на её молитвы.
— И что вы собираетесь делать? — резко спросила она. — Убить меня?
Молодой человек поморгал. Его лицо было слабо освещено светом из окон старого трактира; это освещение придавало его лицу нездоровый желтоватый оттенок. Он прокашлялся.
— Нет. Я…
— Почему же нет? Разве не так вы поступаете с изменниками? — Последнее слово Китти буквально выплюнула. — Или просто с любым, кто посмеет противостоять вам? Два дня назад здесь побывал один из ваших демонов. Он убил человека. У этого человека была семья. Он не сделал ничего противоправительственного. И тем не менее демон его убил.
Волшебник рассерженно зашипел сквозь зубы:
— Очень жаль. Но я к этому никакого отношения не имею.
— Ну да, не считая того, что вы распоряжаетесь этими демонами! — Голос Китти звучал резко и пронзительно. — Они всего лишь рабы. А направляете их вы!
— Я имею в виду, что конкретно к этой истории я никакого отношения не имею. Это вообще не по моему ведомству. Так вот, госпожа Джонс…
Китти расхохоталась.
— Извините, это самое жалкое оправдание, какое я когда-либо слышала! «Не по моему ведомству!» Да, тогда, конечно же, все в порядке. Я так понимаю, война тоже не по вашему ведомству, как и ночная полиция, и темницы Тауэра. Все это к вам ни малейшего отношения не имеет.
— Вообще-то так оно и есть. — Его голос сделался суровым. — А теперь, госпожа Джонс, не могли бы вы помолчать? Или, быть может, вам помочь?
Он щёлкнул пальцами. Из самого тёмного угла двора появилась тень.
— Это Фританг, — сообщил Мэндрейк. — Самый злобный из моих рабов. Он сделает всё, что я ни…
— Отлично! — насмешливо воскликнула Китти. — Угрожайте мне, угрожайте! Так же, как угрожали тем людям в трактире. Вы ведь совершенно ничего не способны сделать без применения насилия, не так ли? И как же вы ночью-то спите?
— Кто бы говорил! — парировал Мэндрейк. — Что-то я не припоминаю, чтобы ваше Сопротивление стеснялось применять силу, когда считало нужным. Сколько всего было жертв? Несколько человек погибло, ещё больше покалечено, а уж…
— Это совсем другое дело! Мы сражались за идеалы…
— Так и я тоже! Однако… — Он перевёл дух. — Хорошо. Признаю. Я сейчас был неучтив.
Волшебник взмахнул рукой, произнёс приказ удалиться. Угрожающая тень растаяла в темноте.
— Вот. Теперь вы можете говорить без страха.
Китти взглянула на него в упор.
— Я и так не боюсь.
Мэндрейк пожал плечами. Он оглянулся назад, на закрытую дверь трактира, посмотрел в сторону улицы. Там, в «Лягушке», он выглядел чрезвычайно властным и уверенным, а тут вдруг как будто растерялся, не зная, что сказать.
— Ну? — осведомилась Китти. — Что полагается делать, когда арестовываешь человека? Немножко его попытать? Избить? Что дальше?
Вздох.
— Я вас не арестовывал. По крайней мере, я не уверен, что это необходимо.
— Так я могу идти?
— Госпожа Джонс, — рявкнул он, — я здесь как частное лицо, а не как член правительства, но если вы немедленно не прекратите паясничать, я буду вынужден вести себя иначе. Официально вы покойница. Вчера мне сообщили, что вы живы. Я хотел в этом убедиться.
Глаза Китти сузились.
— Кто вам сказал, что я здесь? Демон?
— Нет. Это не важно.
Тут до неё дошло.
— А-а, Ник Дру!
— Я же говорю, это не важно. Вас не должно удивлять, что я решил отыскать вас, — вы скрылись от правосудия, вы член Сопротивления…
— Меня это не удивляет, — ответила Китти. — Что меня удивляет — так это почему вы до сих пор не перерезали мне глотку.
— Я же министр, а не убийца! — вскричал волшебник с неподдельным возмущением. — Я помогаю защищать наш народ от… от таких террористов, как вы и ваши дружки!
— Ну да, потому что вашими заботами народу, кроме нас, совершенно ничего не угрожает! — ехидно ответила Китти. — Половина наших молодых людей гибнет в Америке, полиция на улицах может схватить и избить кого угодно, а на всякого, кто осмелится протестовать, набрасываются демоны, а в пригородах кишат враги и шпионы… То-то весело и беззаботно нам живётся!
— Если бы не мы, всё было бы гораздо, гораздо хуже! — Мэндрейк сорвался на визг. Он сделал над собой усилие и продолжал гораздо тише и вкрадчивее: — Мы используем свою власть, чтобы править ко всеобщему благу. Простолюдины нуждаются в руководстве. Да, конечно, сейчас наша страна переживает не лучшие времена, но…
— Ваша власть держится на рабстве! Как это может быть во благо кому-то?
Волшебник, похоже, был неподдельно шокирован.
— Мы не держим в рабстве людей! — сказал он. — Только демонов.
— А демонов в рабстве держать можно? По-моему, так нет. И на всём, что бы вы ни делали, лежит печать этого зла.
— Неправда… — ответил Мэндрейк неуверенным тоном.
— Правда-правда! И думаю, что вы это понимаете. — Китти нахмурилась, глядя на него. — Зачем вы сюда явились? Что вам надо? Сопротивление уже много лет как мертво.
Мэндрейк прокашлялся.
— Мне сказали… — Он плотнее закутался в плащ, бросил взгляд на реку. — Мне сказали, что вы спасли меня от голема. Что вы рисковали жизнью, чтобы спасти меня.
Он взглянул на неё. Лицо Китти оставалось бесстрастным.
— Мне также сказали, что вы погибли из-за этого. И вот теперь я узнал, что вы живы. Ну и я… естественно, мне захотелось узнать, как всё было на самом деле.
Китти набычилась.
— Что вас интересует, подробности? Да, я вас спасла. Должно быть, я была не в себе. Я не дала голему раздавить вашу несчастную башку, словно дыню. А потом сбежала. Больше и рассказывать нечего.
Она смотрела на него в упор. Он ответил ей таким же взглядом. При искусственном освещении его лицо выглядело бледным и жёстким. Между ними сыпались капли дождя.
Мэндрейк кашлянул.
— Да, подробности тоже. Спасибо. Но вообще-то меня интересовали не столько подробности — мне, скорее, было вроде как любопытно: зачем?
Он сунул руки в карманы.
— Не знаю зачем, — сказала Китти. — Правда не знаю.
— Наденьте пальто, — сказал он. — Промокнете.
— А вам не все равно?
Но пальто она всё-таки надела.
Мэндрейк смотрел, как девушка путается в рукавах. Когда она наконец управилась с пуговицами, он снова откашлялся.
— Ну, что бы вами ни двигало, — начал он, — полагаю, мне следует…
— Не надо, — сказала Китти. — Не надо. Я не хочу этого слышать. От вас — не хочу.
Он нахмурился.
— Но…
— Я это сделала не подумав, и, если уж хотите знать всю правду, я об этом с тех пор всё время жалела — жалела каждый раз, как видела на улицах ваши жуткие лживые листовки или проходила мимо подмостков, на которых нанятые вами актёры лгали по вашей указке. Так что не надо меня благодарить, мистер Мэндрейк.
Девушка передёрнула плечами: дождь всё усиливался.
— Если уж вам непременно надо кого-нибудь поблагодарить, скажите спасибо Бартимеусу. Это ведь по его наущению я вас спасла.
Даже в темноте было видно, как он удивился. Весь напрягся, вытянулся, голос сделался неровным.
— По его наущению? Извините, но в это мне поверить трудно.
— Почему? Потому что он демон? Ну да, знаю. Это все ни в какие ворота не лезет. Но именно он объяснил мне, как остановить голема, именно он окликнул меня, когда я уже была готова сбежать. Если бы не он, вас бы уже не было в живых. Но пусть это вас не тревожит. Ведь он всего лишь раб!
Некоторое время волшебник молчал. Потом сказал:
— Я как раз собирался спросить вас о Бартимеусе. Почему-то он к вам неравнодушен. С чего бы это?
Китти расхохоталась от души.
— Неравнодушен? Он? Вот уж нет!
— Нет? Тогда отчего же он сказал мне, что вы погибли? Он сказал, что вас убил голем. Оттого я, собственно, и не разыскивал вас все эти годы.
— Он так сказал? Я не знала…
Китти посмотрела вдаль, на чёрную реку.
— Ну, — сказала она, — возможно, потому, что я отнеслась к нему с уважением! Возможно, потому, что я не порабощала его, возможно, потому, что я не пыталась удерживать его на службе год за годом, без передышки, до тех пор, пока его сущность не истончилась до предела!
Тут Китти прикусила губу и взглянула на волшебника. Его глаза были скрыты полоской тени.
— А откуда, собственно, вам об этом известно? — очень тихо осведомился он. — Вы ведь не виделись с Бартимеусом все эти годы. Или виделись?
Китти подалась назад, к парапету. Волшебник шагнул к ней…
И тут в воздухе внезапно послышалось шипение. Капли дождя пузырились и испарялись над чем-то, что возникало над водой. Небольшой шар, розовый и блестящий. Послышалась музыка, словно где-то вдали заиграл оркестр. Мэндрейк отступил назад и выругался сквозь зубы.
В шаре появилось размытое круглое лицо, слегка искажённое помехами. И послышался голос, тоже слегка искажённый:
— Джон! Наконец-то я вас отыскал! Вы опаздываете!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64