– А разве у меня есть выбор? – спросил Врон.
– Не знаю, – пожал плечами старик. – Я думаю, что выбор есть всегда, если хорошо поразмыслить. Я мог бы, например, взять тебя к себе работником. Парень ты, я вижу, неплохой, крепкий и выносливый, вон уже сколько времени идешь рядом, а так и не попросился на телегу. А я вот стар, мне уже тяжело управляться со своим хозяйством…
– А что, в вашей деревне нет гадалок? – спросил Врон.
– Ведуньи-то? – улыбнулся старик. – Есть, как им не быть. Только ведунья в нашей деревне моя родственница, она, я думаю, не откроет никому твой секрет, если я ее об этом попрошу.
Врон задумался, потом отрицательно мотнул головой:
– А если все-таки она не сможет это сделать, что тогда? Я же и сам не знаю, почему наша гадалка на меня показала. Вдруг и вправду во мне течет кровь демона? Может быть, и я в какое-то полнолуние сойду с ума и начну всех убивать?
– Да нет, – сощурился старик. – Не похож ты на полукровку, думаю, что ты просто чем-то вашей гадалке не угодил.
– Не хочу я вас подводить, – покачал головой Врон. – А вдруг на самом деле что-то во мне не так?
– Если передумаешь, то ищи деревню Стронго, а в ней Гранда, это я, – улыбнулся старик. – Может быть, мы все-таки уломаем мою родственницу не отдавать тебя стражам. И, в любом случае, она расскажет, что с тобою не так.
– Если меня не примут охотники, я найду вас, – сказал Врон.
– Договорились, – кивнул старик. – А сейчас, видишь, показались стены, это мы подъезжаем к городу. Тебе лучше свернуть вон к той роще, оттуда и начинается та обходная дорога, про которую я тебе говорил. Впереди городская застава, а на ней по обычаю стоят стражи и ведуньи – как бы какая-то из них тебя не заметила, а у них глаз острый.
– Большое вам спасибо, – сказал Врон и низко поклонился. – Я очень благодарен вам за то, что вы со мной поговорили, теперь у меня на душе стало легче.
– Буду ждать тебя, малец, – ответил старик и покатил дальше к городским воротам.
Врон сошел с каменной дороги и зашагал к роще, а телега со стариком покатилась дальше к высоким городским стенам.
От рощи действительно отходила проселочная дорога, поросшая густой травой, она огибала город, и видно было, что ею давно никто не пользовался. Дорога была укрыта со всех сторон густым кустарником и совершенно безлюдна. Врон тут же снял сапоги, рваную рубаху и побежал.
Он мчался по дороге весь жаркий день и никого не встретил, а тело его все еще было полно силы и энергии. Он ни разу нигде не останавливался, только на исходе дня, когда солнце уже спряталось, окунулся в ледяном ручье, пересекавшем дорогу, охлаждая разгоряченное тело и вбирая кожей воду.
Когда наступила ночь, бежать стало намного приятнее, потому что было не так жарко, как днем, и можно было уже не бояться встретить людей. К тому же появились комары и мошка.
Никогда до этого Врон не мог и подумать, что появление этих насекомых будет его так радовать. Его телу нужна была пища, и теперь он с избытком получал ее от них.
Когда солнце взошло, он уже стоял у высоких каменных стен следующего города – Бурса, так его назвал старик. Врон оделся и стал ждать какого-нибудь раннего путника, чтобы узнать дорогу к монастырю охотников.
Но, прежде чем он увидел кого-нибудь, открылись ворота города, и оттуда вышли стражи, лица их были суровы, а руки крепко сжимали длинные копья. Вдалеке, среди высоких каменных домов Врон увидел пожилую женщину, спешащую к воротам.
«Это уж точно ведунья, – подумал Врон. – Если она меня увидит, то может что-нибудь учуять. Лучше мне поспешить».
Он низко поклонился и спросил ближайшего стража:
– Вы не скажете, где находится монастырь охотников за демонами?
– Охотники? – удивленно поднял брови страж. – Зачем такому юнцу понадобились охотники? Если где-то рядом с вашей деревней появились демоны, то по закону ты сначала должен об этом рассказать нам – стражам, а только потом спешить к охотникам.
– У нас нет демонов, – коротко сообщил Врон, настороженно глядя на приближающуюся ведунью. – Но мне все равно нужно в монастырь.
– Ну, если тебе очень нужно, – усмехнулся страж, – то иди дальше вдоль стены, увидишь тропинку, она выведет тебя к мощеной дороге, эта дорога и ведет в монастырь. Так зачем все-таки тебе нужен монастырь охотников?
– Спасибо, – пробормотал Врон и быстро зашагал прочь от ворот.
– Стой! – услышал он и оглянулся. Ведунья уже добралась до ворот и теперь впилась в него недобрыми глазами, а стражи спешили к нему, держа наготове копья. Врон не стал ждать, когда они к нему приблизятся, и побежал вдоль городской стены.
Сзади послышался истошный крик, потом мимо него пролетела стрела и воткнулась в землю, дрожа оперением. Врон резко свернул в кустарник и, быстро скинув с себя одежду и сапоги, побежал так быстро, как мог.
Крики сзади стали стихать, он немного замедлил ход, и вовремя, потому что если бы он продолжал бежать так же быстро, то легко бы проскочил мимо малозаметной, заросшей травой тропинки.
Тропинка долго петляла между деревьев и высокого кустарника, постепенно она стала более широкой и вывела его прямо на мощенную камнем, прямую, как стрела, дорогу. Он долго бежал по ней, пока она не уперлась в высокую каменную стену, в которую были встроены массивные железные ворота.
Старик был прав, когда говорил, что человек не мог построить такое. Камни, лежащие в основании стены, были огромны, их не смог бы поднять не только один человек, а даже целая сотня.
Это были скорее куски скал, чем камни, а высотой стена была больше любого дерева в лесу.
В воротах была прорезана небольшая калитка, около которой на цепи висел деревянный молот.
Врон надел сапоги и рубаху и робко постучал молотом по железной двери. Вокруг стояла такая тишина, что ему самому его стук показался громом. Подождав немного, он постучал еще, на этот раз чуть громче, но и тут ничего не произошло. Тогда Врон начал молотить по двери изо всех сил.
Неожиданно калитка заскрипела и открылась. Сначала показалась длинная костлявая рука, которая ловко выхватила деревянный молот из ладоней Врона, а потом появился и сам обладатель этой руки – высокий худой старик в черной хламиде.
– Зачем стучишь? – спросил он, мрачно разглядывая Врона.
– Мне нужно к вам, – испуганно ответил Врон. – У меня беда.
– Беда? – спросил старик. – У нас у всех беда, только у каждого она разная. У тебя она какая?
– Меня выгнали из деревни, – помедлив, выпалил Врон, опустив глаза. – Гадалка сказала, что во мне свет.
– Свет, говоришь. – Старик покачал головой. – Она тебе наврала, в тебе нет света. Но если даже это правда, то нам-то что из этого?
– Как что? – растерялся Врон. – Но меня выгнали из деревни, и мои родные отказались от меня. Теперь мне негде жить, и я подумал, что вы сможете меня принять. Вы же принимаете всех, кому в.жизни не повезло?
– Тебя обманули, – ухмыльнулся старик. – Мы уже давно не принимаем к себе никого, и единственное наше желание, чтобы нас оставили в покое. К тому же ты врешь, тебя не выгнали, а убили…
– Меня выгнали! – испуганно воскликнул Врон.
– Ну, ври дальше, если тебе этого хочется, – усмехнулся старик. – Только когда-нибудь все равно придется кому-то сказать правду. Разве нет?
– Как вы узнали? – растерянно спросил Врон, осторожно пятясь назад.
– Мы, охотники, знаем многое, в этом тоже наша сила. – Старик с усмешкой посмотрел на Врона. – Кстати, ты можешь войти, но если ты думаешь, что у нас тебе будет хорошо, то ты ошибаешься. У нас есть свое кладбище внутри, и многие сюда входящие очень скоро оказываются на нем, потому что мы их убиваем.
– Зачем? – Внутри у Врона все похолодело. – Зачем вы всех убиваете?
– Мы убиваем не всех, а только очень настойчивых, таких как ты. – Старик широко распахнул калитку. – Многие стремятся к нам, а потом вдруг понимают, что попали совсем не туда, вот мы им и помогаем вернуться, только несколько другим путем. И это единственный путь возврата для тех, кто понял, что он пришел не в тот монастырь, через кладбище… Так ты заходишь или передумал? Кстати, ты знаешь о том, что если бы ваша гадалка увидела тебя сейчас, то она бы сказала, что теперь в тебе только тьма и тени. Свет, если он и был в тебе, победила тьма…
Старик перевел взгляд с него на солнце и вздохнул.
– К тому же, если бы в тебе был свет, то мы бы тебя не приняли, – сказал он. – А так, входи…
– Мне нужно немного подумать, – пробормотал Врон, делая еще несколько шагов назад.
– Думай, – сказал привратник и захлопнул калитку. – Надумаешь войти, постучи, только на этот раз не так громко, я буду рядом.
Врон сел на каменную площадку и задумался.
Он прошел, точнее пробежал, огромное расстояние – и ради чего? Что он ждал от охотников? Что его примут с распростертыми объятиями?
Но оказывается, что он и им не нужен…
Везде его ждет смерть, так какая разница, умрет он здесь или в другом месте?
Врон грустно усмехнулся и взял в руки молот, калитка распахнулась после первого же удара, и старик недовольно покачал головой.
– Ты слишком быстро думаешь, – проворчал он. – Я даже не успел дойти до своей любимой скамейки.
– Я долго шел к вам, и больше мне идти некуда, – сказал Врон. – Если вы хотите меня убить, то убивайте.
– Что ж, если тебе так хочется умереть и ты не нашел для этого другого подходящего места, – проговорил старик, – то что ж, входи, смерть не заставит тебя долго ждать.
Врон неуклюже протиснулся мимо старика. Сзади послышался стук – пожилой привратник задвинул засов.
Врон огляделся. Он стоял в огромном пустынном дворе, покрытом булыжником, а прямо перед ним высилось высокое здание монастыря с узкими окнами-бойницами.
– Ну, раз ты сделал свой выбор, – услышал он за спиной голос старика, – дальше твою судьбу решать будем мы – или бог, что, в общем-то, одно и то же.
– Решайте, мне уже все равно, – вздохнул Врон. – Мне кажется, что я уже ничего не боюсь.
– И тут ты тоже ошибаешься, – возразил старик. – Мы найдем все потерянные тобой страхи и вернем их тебе обратно.
Врон увидел каменную скамью, стоящую у здания, и сел на нее, его ноги дрожали от волнения и подкашивались. Он верил словам старика и в очередной раз пожалел, что пришел сюда.
Но что сделано, то сделано. Обратно, похоже, ему хода нет, хотя кажется, что стоит перебежать двор, откинуть засов и выскочить из ворот…
– Это хорошая мысль, – засмеялся старик. – Еще не поздно. Я, так и быть, открою тебе калитку. Беги, сохранишь жизнь!
Врон грустно усмехнулся. Куда ему бежать? За стенами монастыря живет множество гадалок, и рано или поздно одна из них покажет на него. А что будет после этого? Осиновый кол в сердце? Столб и облитые маслом дрова? У Врона даже навернулись слезы от обиды.
– Я не побегу, – мрачно изрек Врон.
– И это тоже твой выбор, – улыбнулся старик. – Но и у нас смерть может быть не менее мучительна, чем за стенами. Сейчас охотники закончат свою трапезу и выйдут во двор, и ты сможешь убедиться в том, что я не шучу.
Врон кивнул и поерзал, устраиваясь поудобнее на скамье.
… Снова приходится ждать, даже собственной смерти, хорошо еще, что пожиратель душ научил его терпению и тому, что от него ничего не зависит, все происходит само собой…
В конце концов, так ли много от него зависело в этой жизни?
Он родился в бедной семье и, когда вырос, стал неплохим охотником просто потому, что еды в доме всегда не хватало. Их небольшой участок земли не мог прокормить их всех, так что выбора у него не было: либо он должен был охотиться, либо испытывать постоянный голод.
Единственное, что по-настоящему и непоправимо изменило его жизнь, – это были слова гадалки. Но и это не зависело от него…
Открылись двери храма, и во двор стали выходить люди, их было много, они были одеты в черные хламиды и выглядели странно, даже для монастыря охотников.
Одни были невероятно высокими, другие ростом с ребенка, но с лицами старцев, а третьи хоть и казались вполне обычными, но и в них ощущалось что-то чужеродное.
Если бы эти люди оказались в его деревне, Врон был уверен, что их сразу отвели бы в долину пожирателя душ, как только их увидела гадалка. Но они остались в живых, это значит, что охотники дали им этот шанс. И он должен быть внимателен и осторожен, тогда, вполне вероятно, этот шанс появится и у него.
Среди обитателей монастыря попадались и женщины; они улыбались, разглядывая его, и, похоже, отпускали шуточки в его адрес, потому что каждое их слово вызывало смех.
Ни один охотник не приблизился к нему – наоборот, они старались держаться как можно дальше, словно не они, а он, Врон, нес им угрозу.
Старик рядом усмехнулся:
– И эта мысль верна: пока тебя не проверят патриархи, ты действительно можешь им угрожать. Есть и еще одна причина, о которой ты еще не знаешь. Возможно, кому-то из них придется тебя скоро убить, поэтому никто не хочет приближаться к тебе, а вдруг у них возникнут к тебе добрые чувства?
Врон грустно улыбнулся. «Разве могут возникнуть добрые чувства ко мне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60