Один из жгутов уходил прямо в стену, и в ней было что-то напоминающее руку, нарисованную тонкими нитями энергии.
Врон приложил свою ладонь к этому месту и ощутил знакомое покалывание. Стена отступила назад, и одновременно с этим вспыхнул яркий свет, и он увидел перед собой длинный коридор.
Он провел рукой по стене, и перед ним открылась небольшая комната с ложем из мягкого камня. Врон вернулся, взял Ласку и малыша на руки и отнес их на ложе – они даже не проснулись.
В этой комнате было ненамного теплее, чем во всем доме, но он уже различал тонкое, чуть слышное гудение заработавших приспособлений: ложе под ним слегка вибрировало, и от камня пошло тепло.
Он закрыл глаза и, едва взмахнув рукой, чтобы свет стал менее ярким, заснул под этот негромкий гул.
Когда Врон пробудился, то почувствовал острый голод. Его тело, потерявшее много сил и энергии, требовало еды.
Ласка и малыш все еще спали.
Он пошел по коридору, открывая все комнаты подряд в поисках приспособления для изготовления пищи. Оно обнаружилось только в последней комнате. Первую чашку жидкости Врон выпил одним жадным глотком, а дальше уже пил не спеша; всего он выпил больше десяти чашек, и только тогда его тело удовлетворенно успокоилось. Он наполнил найденные в комнате сосуды темной жидкостью и вернулся к Ласке.
Она уже проснулась и недоуменно разглядывала комнату.
– Почему мы снова оказались в городе? – спросила она. – Как это случилось? Я помню, как мы шли по степи, у меня уже не было сил, и я замерзала. Потом мы куда-то пришли… Это был какой-то разрушенный дом… Скажи, где мы?
– Мы в этом разрушенном доме, мне удалось найти комнаты, в которые не сумели попасть демоны. Хочешь есть?
– Очень хочу, – призналась Ласка. – Похоже, что ты снова сотворил чудо – привел нас туда, где мы сможем отдохнуть и восстановить свои силы. И посмей только после этого сказать, что ты не волшебник. – Она улыбнулась и выпила жидкость из двух сосудов.
– Здесь тепло и хорошо, – сказала она. – И есть еда, а больше нам ничего и не надо, – Она взяла Врона за руку и прижала его ладонь к своей груди.
– Ты самый лучший человек, которого я встречала в своей жизни, – сказала она. – С тобой я ничего не боюсь. Я уже давно это поняла…
– А раньше ты называла меня кретином, – проворчал Врон.
– От этих слов я и сейчас не отказываюсь, хоть и люблю тебя, – улыбнулась Ласка. – Но ты часто бываешь тугоду­мом.
– А я очень переживал из-за этого, – сказал Врон. – А после того как Амия сказала мне, что таким женщинам, как ты, нравятся только сильные мужчины, я уже решил, что у нас так ничего и не получится…
– Амия права, – улыбнулась Ласка. – Мне нравятся именно такие мужчины. А ты просто сам не знаешь себя, ты всегда попадаешь в такие ситуации, из которых ни одному человеку живым не выбраться, но ты всегда находишь выход. Разве это не говорит о твоей силе?
– Может наступить такой момент, когда и я не сумею найти верное решение, и мы погибнем, – вздохнул Врон. – Лучше не надо испытывать судьбу.
– Твоя судьба – делать то, что не под силу никому другому, – сказала Ласка. – Я уже давно это поняла и смирилась с тем, что рядом с тобой всегда будут разные неприятности.
– Все неприятности уже закончились, – возразил Врон. – Демоны ушли и больше никогда не вернутся, а мы скоро возвратимся в свой мир.
– Если мы вернемся домой и с нами ничего не случится, – сказала Ласка, – это будет означать только одно – что все только начинается.
– Почему ты так думаешь? – спросил Врон.
– Все очень просто, – ответила Ласка. – Ты появился в нашем монастыре, и с этого момента начались все наши беды. Я сразу почувствовала в тебе какую-то тревожащую странность, я ощущала опасность, но не поняла, что она исходит от тебя. Если бы я тогда догадалась, что все опасности связаны с тобой, то я бы никогда не соединила свою жизнь с твоей. А значит, и не оказалась бы в легендарном царстве демонов, не жила бы в городах, покинутых древними людьми, не увидела бы столько демонов, сколько не видели все охотники за демонами за свою жизнь.
– Наверно, ты права, – задумчиво отозвался Врон. – Один человек как-то сказал мне, что во мне есть предопределенность и что я не властен над своей судьбой.
– Вот об этом я и говорю, – улыбнулась Ласка. – Но меня это уже не пугает, и думаю, что и нашего малыша тоже, и я ни о чем не жалею. Хоть мое чувство опасности предупреждает меня, что еще ничего не закончилось, что впереди нас ждут новые испытания…
– Наш малыш, наверно, уже пожалел о том, что родился у нас, – улыбнулся Врон. – Он сейчас думает о том, какие неразумные родители ему достались.
– Неразумная в нашей семье только я, – усмехнулась Ласка. – Пусть терпит, я полудемон, а это значит, что сначала я что-то делаю и только потом думаю, зачем я это сделала. – Она развязала ткань и покачала головой.
– Ну вот, опять лежит мокрый, но не хнычет, а спокойно лежит и слушает, о чем мы тут с тобой говорим.
– Интересно бы узнать, о чем он думает, – сказал Врон, наклоняясь над малышом. Ребенок смотрел на него ясными и спокойными глазами, потом малыш улыбнулся и что-то гугукнул.
– Мне он тоже иногда что-то говорит, но всегда как-то сердито, а тебе всегда улыбается, – сказала Ласка. – Подай мне мою набедренную повязку. Кстати, ты так и собираешься ходить в своей чешуе или все-таки снимешь ее?
– Чешуе? – удивился Врон и посмотрел на свое тело – оно все еще было покрыто коркой засохшей слизи.
– Если хочешь, – предложила Ласка, – я могу ее от тебя отковырять мечом, так же как ты ее отковыривал от нас.
– Лучше не надо, – улыбнулся Врон. – Она легко растворяется в воде.
– Тогда ищи воду, – сказала Ласка. – Нам с малышом тоже надо помыться.
Бассейн он обнаружил в одной из соседних комнат, вода была теплой и прозрачной, но сразу помутнела от его слизи. Пока Ласка умывала малыша и купалась сама, он пошел посмотреть, что происходит снаружи.
Снег по-прежнему лежал повсюду, но за то время, что они находились в доме, значительно потеплело. Снег уже начал подтаивать на камнях, лежащих вокруг здания, и стал рыхлым и ноздреватым. Врон задумчиво потрогал его босой ногой и вернулся к Ласке.
– Нам нужно идти дальше, пока стоит теплая погода, – сказал он. – Может быть, нам повезет и удастся добраться до гор или хотя бы до пещеры, прежде чем снова начнется буран или похолодает.
Ласка вытерла малыша и закутала его в полоску ткани.
– Если мы должны идти, позаботься о еде, – сказала она и привязала малыша к груди. – А так я с тобой готова идти хоть куда и в любое время.
Врон обнял ее.
– Я тоже, – сказал он.
– Но помни об опасности, которая нас ждет впереди, – тихо произнесла Ласка. – Я не знаю, что это, но мы должны быть осторожны. И я не думаю, что это плохая погода – нас ждет что-то живое и очень опасное.
Снег был достаточно плотным и не проваливался под ногами. Они шагали быстро и не тратили время на привалы.
Холмы, на которых стояли дома, остались далеко позади. Впереди показались горы. Теперь им все чаще попадались небольшие заснеженные рощицы, а на снегу появились следы птиц и мелких зверей.
Когда перевалило за полдень, они вышли на равнину, покрытую небольшими заснеженными холмами; где-то за ними находилась пещера, в которой, как он решил, они проведут ночь.
Врон направился к холмам, но Ласка неожиданно положила свою узкую ладонь ему на плечо.
– С этим холмом что-то не так, – сказала она, показывая на большой желтый холм, на котором почему-то совсем не было снега. – От него исходит опасность, мне хочется убежать от него, и как можно дальше.
– Это обычный холм, – возразил Врон. – Нам все равно придется подниматься на него, потому что за ним вход в пещеру.
– Ты не понимаешь, – сказала Ласка, не двигаясь с места. – Я чувствую обычно опасность, но не страх, а сейчас мне страшно. Нам нужно уходить отсюда, и как можно быстрее.
– Я не знаю другого пути к проходу, – отнекивался Врон. – Или мы пройдем мимо этого холма, или нам придется возвращаться в город.
– Мне страшно, Врон, – сказала Ласка. – Постарайся как-то обойти его.
Врон внимательно вгляделся в холм, до него было еще далеко, но он и сам почувствовал, что в этом холме что-то действительно было не так.
У него была странная форма птицы, прижавшейся к земле, и он выделялся среди других холмов отсутствием снега. Это было странно.
Врон недоуменно покачал головой и свернул в сторону, стараясь обойти холм по большой дуге. Ласка прошла за ним еще несколько десятков шагов и снова остановилась.
– Мы все равно приближаемся к нему, – прошептала она. – А это опасно.
– Пусть это не совсем обычный холм, возможно, там притаился какой-то хищный зверь, и ты его чувствуешь, – сказал Врон. – Но за этим холмом пещера, которая ведет к ущелью. А ущелье приведет нас к месту, откуда начинается подъем к проходу. Здесь нет иного пути.
Ласка напряженно молчала, настороженно вглядываясь в холм, одной рукой крепко прижимая к себе малыша.
– Нам придется найти другой путь, – наконец сказала она. – На холме не зверь, а что-то намного более опасное.
– Это невозможно, – едва слышно отозвался Врон. – Ты же видишь – вокруг холмов горы, нам не подняться по ним, тем более с ребенком на руках.
Ласка вздохнула.
– Нужно быть очень осторожными и не потревожить того, кто находится на холме, – сказала она нерешительно. – Я чувствую, что он еще не видит нас, поэтому постарайся идти так, чтобы между нами и холмом сохранялось как можно большее расстояние.
– Хорошо, – кивнул Врон. – Мы обойдем его по большой дуге.
Они зашагали дальше, постепенно заворачивая к подножию гор, но тем не менее все равно понемногу приближаясь к странному холму. Другого пути к пещере просто не было.
Когда до холма осталось совсем немного и уже были видны каменистые складки на нем, похожие на сложенные крылья, Ласка остановилась.
– Все, – сказала она. – Дальше я идти не могу, что-то внутри не пускает меня.
– Ладно, – вздохнул Врон. – Сейчас я дойду до него, осмотрю его внимательно и узнаю, кто там прячется.
– Оставь сверток с едой здесь, – сказала Ласка, настороженно вглядываясь в холм. – Если тебе придется бежать или сражаться, тебе ничего не должно мешать. Если бы не ребенок у меня на руках, я бы пошла с тобой. Будь очень осторожен: в этом холме таится большая опасность.
– Ты сейчас заговорила, как прежняя Ласка, – улыбнулся Врон, снимая со своих плеч сверток и передвигая меч так, чтобы его легко было достать. – Я уже стал забывать, что ты – командир моей тройки, только у тебя теперь не тройка, а двойка.
– Тройка, – сказала Ласка. – Ты забываешь про малыша, он тоже член нашей команды.
Она взяла ребенка на руки и развернула его лицом к странному холму. Малыш захныкал.
– Он тоже что-то чувствует, – сказала Ласка, снова прижимая ребенка к своей груди.
– Он ничего не может чувствовать, – вздохнул Врон. – Он еще для этого слишком мал.
– Он полукровка и ощущает опасность так же, как я, я уже давно это заметила, – сказала Ласка. – Будь осторожен. А я с малышом вернусь немного назад, поближе к леску, чтобы в случае опасности мы могли бы там укрыться. Врон недоуменно покачал головой – он еще никогда не видел, чтобы Ласка была так встревожена. Даже когда ее тащили демоны, в ней не было такого страха. Он поправил ножны, чтобы можно было быстро достать из них меч, и медленно направился к холму.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Драконы чрезвычайно свирепые и опасные существа, о которых нам известно не так уж много. Когда-то они обитали на нашей земле – доподлинно известно, что людьми были найдены останки трех драконов, которые умерли от старости.
Существуют многочисленные сказания о битвах между людьми и драконами, в которых всегда побеждали люди, но у нас есть сомнения в их достоверности.
Самое точное и правдивое описание драконов дал Рис Мудрый, который встречался с драконом в бою. После долгой битвы Рис отступил, так и не сумев победить.
Рис описывал дракона как огромное существо – размером с небольшую гору или высокий холм. У него имеются кожистые крылья, на которых он может летать. Лапы у него размером с крепкое высокое дерево, и на них имеются огромные острые когти. Кожа дракона настолько крепка и толста, что ни один меч и ни одно копье не может пробить ее.
Часто в бою дракон использует свое дыхание, оно у него устроено таким образом, что из пасти вылетает огонь, и он достаточно горяч, чтобы поджечь траву и даже кусты и деревья.
Демоны считают драконов своими основными врагами, и ни одно существо в этом мире они не боятся так, как их. Рис Мудрый рассказывал о том, что были случаи, когда один дра­кон уничтожал целые поселения демонов, в каждом из которых жило не меньше сотни демонов.
В наших свитках есть рассказы о том, что драконы уничтожали человеческие города и деревни, а также съедали многочисленные стада овец. Драконы едят и демонов, и людей, и животных, что делает их еще более опасными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60