И вот он снова перед ними. Наследник престола великой империи Гулум. Или всего лишь ублюдок Нуйиты Лиххиль, оставленный в живых то ли из жалости, то ли от незнания?
Романд отчётливо понял: если сейчас он во всеуслышанье откажется от короны, то путь в Главель, да и в любой мало-мальски значимый город или родовой замок, будет заказан раз и навсегда! Ему-то, Романду, всё равно, но что ждёт его детей, Литу, будущих внуков? Если бы не два страшненьких, пугающе хрупких комочка — Иванд и Вита, — юноша, не колеблясь, отослал бы всю эту высокородную братию к демонам. Но теперь приходилось решать не только за себя и для себя.
И всё-таки не хотелось… но в империи имелся лишь один-единственный род, который мог без последствий и отказаться от Гулума, и вырастить меж собой ублюдка. Романд посмотрел на Имлунда Зелеша, на отца. Он ведь разрешил быть его сыном! Герцог не заметил не только взгляда, но даже самого Романда — Имлунд вперился куда-то в пол и со стороны казался неживым. Статуя, только играющие на подлокотнике кресла изящные пальцы выдавали в герцоге немертвеца.
Рядом с отцом расположился Феллон. Он также не интересовался происходящим в зале: в контрасте с Имлундом брат изучал мозаику на потолке — та изображала звёздное небо, причём не родное, северное, а очень дальнего Юга.
Что ж, и они правы — выбор за Романдом. Юноша мысленно кивнул и гордо воззрился на императора. Тот ответил сочувствующим и понимающим взглядом. Единственным понимающим взглядом… но от Льеэфы Л-лотая Романду не требовалось понимания. Император понял и это. Он ненавязчиво отвёл взор, словно так и надо.
Свет и Тьма! Он же обязан поклониться правителю Гулума — припомнил с очевидным опозданием Романд, но слишком долго он простоял столбом, чтобы следовать этикету.
— Так это и есть небезызвестный Романд Л-лотай, именовавшийся прежде Романдом Зелешем?
Юноша резко обернулся на голос. Затянувшуюся до неприличия паузу «любезно» прервал дородный мужчина, судя по толстой золотой цепи, глава Гильдии купцов. Ему хами… отвечать требовалось с опаской — от купцов в государстве, да столь огромном, зависит многое. Не зря же представители Гильдии купцов входили в состав Имперского совета.
— Нет, — сохраняя достоинство, возразил молодой чародей. — Я не Романд Л-лотай.
— Как так? — удивился купец.
— Это дело Романда, — неожиданно вмешался император. — На мой взгляд, вполне логично, что юноша не собирается принимать моё имя.
— Тогда чьё же? — говорил, судя по прищёлкивающему акценту, кто-то из Дальних Графов. — Лиххиль или сразу Лоххаль? А, может, вовсе снова Зелеш?
— Разве сейчас это имеет значение? — устало вздохнул Имлунд. Повернувшись к нему, Романд едва сдержал вскрик изумления — юноша наконец-то разглядел отца и что-то незнакомое в его лице. Непривычное. Непонятное.
— А вы имеете право голоса, — хамовато поинтересовался всё тот же граф, — старший герцог?
Зал натурально заледенел от тревоги и затих, но холодный, ровный голос Феллона безжалостно разбил мёртвое молчание.
— Мой отец, Имлунд Зелеш, по-прежнему является главой рода Зелеш, — Феллон даже приподнялся. — И я не понимаю, почему должно быть иначе, граф.
— Но… — стушевался тот, однако, по всей видимости, ощутив поддержку своих, воспрянул духом и продолжил. — Хорошо, герцог. Мне, и не только мне, хотелось бы узнать, отчего вы считаете этого юношу, — высокомерный кивок на Романда, — сыном Льеэфы Л-лотая.
— То есть?
— Нуйита Лиххиль будучи вашей женой, герцог, — пояснил возмутитель спокойствия, — понесла от другого мужчины. Где доказательства, что у неё не имелось другой связи, кроме как с вами, герцог, и с его величеством.
От столь неприкрытой наглости зал снова погрузился в мертвенную тишину. Взоры всех присутствующих обратились к трём побелевшим от ярости лицам — Имлунду, Льеэфе и, как ни странно, Феллону.
— Нуйита Лиххиль понесла не будучи моей женой, — процедил герцог Зелеш. — И призналась она мне до брака. Кроме Льеэфы Л-лотая у Нуйиты Лиххиль мужчин не было — это доказывается легко, достаточно обратиться к любому магу. Я думаю, магистр Новелль вряд ли окажет нам в любезности проследить материнскую линию Романда.
— Да хоть жизнь Нуйиты от зачатия Романда до его рождения показать, — буркнул глава Круга Старших. — Благо два «свидетеля» присутствуют.
Молодой чародей зарделся, император, надо признать, тоже выглядел несколько смущённым.
— Эти маги что угодно сделают, только бы их ставленник оказался на престоле! — не сдавался граф, уже позабыв, как голосовал за Романда какие-то полторы седмицы назад.
— Пригласите независимого эксперта… И он докажет, что все формальности императорского брака соблюдены, кроме собственно брака, но на то было веление Имперского совета.
В этот момент стало ясно, окончательно и бесповоротно, что Имлунда Зелеша переспорить невозможно.
— Думаю, дискуссия о родстве Льеэфы Л-лотая и Романда закончена, — подвёл итог Феллон.
— Тем более, Романд при свидетелях, — решил помочь граф Яруш, — сумел выполнить заведомо не выполнимое обещание.
Члены Совета и Круга Старших вновь обратились к Романду, а тот не мог ничего сказать, так как внезапно сердце кольнула беспощадная тревога. Юноша приложил к груди левую руку, сжал её поверх правой, зажмурился, пытаясь понять, в чём дело. Одновременно обеспокоено выпрямились Льеэфа и Имлунд, напрягся Феллон, маги заёрзали в креслах.
— Что-то… — выразил общую мысль Новелль.
— Лита! — охнул Романд и, как прежде, не зная, но безумно желая, применил чары переноса. Его возлюбленной грозила беда.
Вслед за юношей исчез Круг Старших, чуть помедлив, к ним присоединились император и Зелеши. А уж затем и все, обладавшие амулетами ловли следа и перемещения.
* * *
Керлик очутился рядом с Литой точно в момент удара и кинулся было к ней, но чьи-то крепкие руки удержали чародея от смертельной глупости: с одной стороны плечо сжимал Имлунд Зелеш, с другой — Новелль Спящий. Оба отрицательно покачали головами. И магу оставалось лишь беспомощно смотреть на страшную картину.
Лита, его добрая малышка, ударила… Керлик без труда узнал Келейту, эту… у него не имелось слов, чтобы… Лита ударила мать ужасной силой Ночи, после которой к людям уже не возвращаются. Но Тьма не достигала цели, на пути к оной стоял Романд: его напряжённая раскрытая ладонь ловила, впитывала чужеродную юному чародею магию. Со стороны даже казалось, что это Романд ударил по Лите Тьмой, а та прикрылась скрещенными руками.
— Лита, серебряная моя! — позвал Романд, но ответа не получил. Тогда юноша осторожно, полуобернулся к Келейте. — Уходите! Слышите?! Уходите прочь!
— Не могу, мальчишка. Это тебе придётся уйти.
— Почему? Потому что вы ненавидите мужчин и решили наказать за это дочь?!
— Ты наблюдателен, — откликнулась женщина. — Но я ненавижу мужчин именно за то, что мне пришлось родить дочь… которая обязана меня убить. Не мешай!
— Зачем? — от удивления Романд едва не упустил Тьму, но вовремя спохватился.
— Я — Всевидящая. Я знала. Давно знала, что на Керлике Молниеносном, если он окажется в Уединении Ясности, проклятие Хронов закончится. Восстановить его мальчиком, наследником, невозможно — только дочерью, которая, как прежде сыновья отцов, уничтожит мать.
— Но к чему восстанавливать проклятие Хронов? Объясни? Я не понимаю! — юноша чувствовал, что женщина не лжёт. Она верила в то, что говорила.
— Проклятие отнимало у Хронов долголетие, они всегда были юны и неопытны, одиноки… Без проклятия они превратятся во всесильных.
— И что?
— Ты не понимаешь! Их сила в Книге Мира. Время даст им возможность действительно научиться работать с Книгой! И Мир превратится в порядок хаоса Хронов!
— Ты ошибаешься. Чтение Мира, даже истинное чтение — это всего лишь преходящий Талант. Когда-то он появился у Хронов, когда-нибудь и покинет их.
— Нет. Я вижу!
— Ты — веришь. Но вера тоже ошибается! — в глазах Романда стояли слёзы. — А я чувствую…
— Чувства всегда слепы!
— Поэтому сейчас вижу именно я… Уйди, иначе мне придётся убить тебя. Для меня это не проклятие, только очень-очень сильная боль. Прошу тебя, уйди! — юноша сумел выкрутиться так, что теперь полностью смотрел на женщину, при этом всё так же отклоняя от неё магию Литы.
— Тебе не остановить меня, мой наивный мальчик… если бы ты мог остановить меня, то это уже сделали бы те, кто нас окружает.
— Я обещаю, что…
— Обещание императора тебе не поможет.
Романд ощутил, что женщина снова не лжёт — ведь она была открыта и беззащитна, но никто не тронул её, а свидетелей и впрямь имелось немало. Юноша только сейчас это заметил. Там же были и Зо с Имлундом, даже император и Феллон… «Змеи! — осенило светлого чародея. — Они же не откажут в помощи своему змеёнышу!»
Перед Келейтой раздула капюшон гигантская кобра, столь похожая на ту, что служила парадным троном двум императорским династиям. От страшной змеи попятилась не только божественная, но и свидетели происходящего. Кобра высунула раздвоенный язык между наполненными ядом зубами.
— Ух-ходи, — прошипела она.
— Ты?.. — женщина чему-то безмерно удивилась. — Нет, не может того быть! Я всё равно заставлю её убить меня.
Но кобра, просто увеличенная родная найя, словно пробудила Литу. Магиня безвольно уронила руки — и Ночь исчезла из сердца и разума, вслед за ней и пропала огромная змея. Только Романд бросился к рухнувшей на колени жене.
— Лита! — он прижал любимую к себе. — Лита!
Потом ласково поцеловал и передал упавшему тут же рядом Керлику. Отец и дочь сейчас друг другу нужнее — это их общая боль, Романд мог только немного её облегчить.
— Папа, — прорыдала Лита в грудь отцу. — Забери меня отсюда, папа.
— Да, моя маленькая, — прошептал Керлик, сам глотая слёзы. Ему было всё равно, что о нём подумают. Да и чародей прекрасно знал, что зять не даст их в обиду. Никому. И никогда.
Романд стоял рядом, будто пытаясь прикрыть собою родных, и с ужасом смотрел, как толпа вокруг, включая отца и императора, склоняют перед ним голову.
— А она? — прошептал юноша.
— Не беспокойся, за ней уже идут, — понял Новелль и обратился к присутствующим. — Надеюсь, совместное заседание Имперского совета и Круга Старших можно считать оконченным.
— Согласен, — кивнул Феллон, остальные поддержали.
Романд и Лита с помощью Керлика покинули Главель Серебристую, так и не получив первыми официального приглашения на свадьбу Лоран Орлеш и Тиллона Яруша.
* * *
Месяц Лютый всё-таки уступил место Снеженю с его ярким весёлыми днями и тёплыми ветрами, запахами таянья снегов и цветения, нетерпеливым ожиданием молодой жизни. Скоро на полянках появится пролеска и мать-и-мачеха, младшая сестрёнка набирающего силу солнца. Деревья вокруг Чёрного замка оденутся светло-зелёной листвой, у ёлочек появятся новые голубенькие лапки, а под белой стеной вырастет трава. Впрочем, пока там всё ещё лениво полёживал снег.
Но Чёрный замок не переживал: он наслаждался тем, что имел: к хозяевам действительно вернулись спокойствие и счастье, гармония. И заскучать замок не боялся, прекрасно зная, что его обитатели долго без происшествий не протянут.

Глава 21
Свадьбы и похороны, или Нескончаемая череда праздников

Тин стоял перед вожделенной дверью в келью Лоран. Новую келью — в старую девушка возвращаться отказалась. Тин согласился с невестой, не подозревая, чем это обернётся для него: юношу выперли, окончательно и бесповоротно, с территории общежития Белого отделения. Тёмного подмастерья вообще туда не пускали, а с Лоран дозволялось видеться только в общественных местах и в присутствии, по крайней мере, двух близких свидетелей. Обычно — Ивелейн и Храпика Хро, нередко присоединялся кто-то с Чёрного отделения или Белей Руковичка, но несмышлёному мальчишке быстро надоедала компания взрослых, и он отправлялся бузить с прочей малышнёй. В столь тесном кругу (в смысле — в плотном кольце жестокой осады) не то что не поговоришь по душам, а даже просто рядышком не помолчишь!
Пытка продолжалась уже два месяца, вплоть до славного грозами Травня — месяца свадеб. И Лоран мучения Тина безусловно поддерживала. Она даже хихикала!..
И вот Тин, наконец, перед дверью… которую пришлось искать, чтобы, во-первых, доказать свою честность, а во-вторых, показать свои способности и умения. Мол, вдруг жена и дети пропадут — глава семьи обязан их найти! Ага, но в общежитии студиозов можно и себя потерять. А чего только стоило пробиться на территорию Белого отделения!
Дело было даже не в зачарованном входе, хотя и он тоже сыграл не последнюю роль — уж Зелн-то постарался. Он, успешно выдержав испытание на звание мастера третьей ступени, общежития не покинул, как и студиозы, ставшие в конце зимы подмастерьями. Впрочем, это объяснялось просто: подмастерья ждали распределения и свадьбы Лоран Орлеш, а из учеников на Отделении был только малыш Белей — Круку Попрыгунчика забрал из Школы новый учитель ещё на исходе месяца Лютого, — Зелн решил составить компанию бывшим однокурсникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82