— Ку-ку, — выдал Змей и похлопал ресницами. — Сюрприз.
— Точно Горыныч, — растерялся воевода. — А где дракон?
— Вы это у нас спрашиваете?
— К царю Берендею вчера вечером странник заходил, говорил, видение ему было. Будто бы двухголовый дракон Василису украл, а когда Санька-богатырь ее вызволять пришел, это чудовище его вместе с Василисой проглотило. А чтоб не сомневались в его словах, прохожий человек примету сообщил: огнедышащее чудовище, управляемое двумя колдунами, прилетит на другой день, под вечер, со стороны тридевятого царства; всех поест, а город дотла спалит. Вот мы к встрече и приготовились.
— Это понятно, но как вы Горыныча не узнали? — недоумевал Санька.
— Суматоха. Нервное напряжение. Один с испугу стрелу выпустил, сразу все стрелять начали.
— Но у меня же не две головы, а одна. Считать до двух вы умеете? — язвительно осведомился Змей.
Липуня покраснел:
— Мы думали, ты одну голову спрятал. Этакая военная хитрость.
— Нет, вы только посмотрите на них, — обиделся Змей. — Ну конечно, спрятал, под крыло. — Глаза у него яростно сверкнули, из пасти повалил дым. — Я что, по-вашему, утка?
— Ребята, не ругайтесь. Все закончилось хорошо, мы живы-здоровы, — попытался разрядить обстановку Санька. — Сейчас сядем на Горыныча и полетим во дворец к Берендею. Его небось скоро кондрашка хватит от таких ужасов.
— Нет уж, сами летите куда хотите, а я домой, — проворчал Змей и расправил крылья, готовясь взлететь.
— Погоди, — остановила его Василиса, подбежала к Горынычу и звонко чмокнула его прямо в нос.
Змей замер, широко раскрыв глаза, затем густо покраснел и хотел что-то сказать, но вместо этого неожиданно для себя пискнул, разволновался еще больше и ударом хвоста свалил огромную березу. Удивленно взглянув на поваленное дерево, он сконфуженно пробормотал:
— Будет время, заходите в гости, — и улетел.
Санька и Василиса сели на лошадей, которых предусмотрительно захватил Липуня, и вскоре показались родные стены. Нет необходимости описывать радостную встречу. Огромная толпа, заполнившая улицы, восторженные крики, слезы радости. Счастливый царь, снова и снова требовавший самого подробного рассказа об этом опасном приключении. Весь остаток дня город взволнованно гудел, и даже после захода солнца народ долго не расходился по домам. Наконец все потихоньку угомонились; наступила тишина.
Берендей на всякий случай решил богатыря далеко от себя не отпускать и приказал отвести ему спаленку во дворце, по соседству с собой.
Как ни устал Санька, но ему не спалось. Он встал, распахнул окно и выглянул наружу. Высоко в небе, запутавшись в миллиардах звезд, висела полная луна, заливая все вокруг серебряным светом. Дружный оркестр кузнечиков под управлением невидимого дирижера то заводил, то на мгновение останавливал вибрирующее стрекотание, аккомпанируя переливчатым трелям соловья. Ночной воздух легкими касаниями ветерка приятно холодил лицо. Внизу появилось несколько темных силуэтов. Охрана. Парнишка прислушался.
— Вот как на духу, — раздался знакомый бас. — Стою я в дозоре, вдруг вижу — он. Самолично. Словно из-под земли выскочил, понятное дело — волшебник. Меня сразу как кольнуло, сердце-то так и забилось. Но я вида не подаю, что узнал. Сами знаете — наше дело солдатское, обязаны пароль спросить. Он смеется: «Молодец. Службу знаешь. Орел». Я, понятно, отвечаю, что супротив него я так, ничего особенного. А он не унимается, давай, говорит, на кулачках биться. Рука у него тяжелая. Но и я не робкого десятка. Час бьемся, другой. Наши вокруг собрались, в бок толкают, мол, сдаваться пора. А я ни в какую. Держусь. Кочка меня подвела, я об нее споткнулся и получил по голове. Всю память враз отшибло. Если бы не кочка…
— Ух, — раздался дружный вздох.
— Вот вам и «ух».
Санька пригляделся и узнал толстяка Митюху, у которого вертелся на копье.
— Вот пройдоха, на чем угодно себе рекламу сделает, — рассмеялся парнишка и вдохнул полной грудью. — Хорошо-то как, просто замечательно. Нет, никуда я отсюда больше не уйду. А пойду-ка я лучше спать, завтра дел невпроворот.
Он повернулся, и улыбка сползла с его лица. Прямо перед ним стоял Кащей.
«Опять за мной, сейчас домой отошлет, — мелькнуло в голове у богатыря, и сразу же появилась вторая мысль: — Не пойду. Убью, но не пойду».
Санька напрягся, и… снова расслабился:
«Бессмертного не убьешь», — подумал он.
— Правильно мыслишь, — согласился Кащей. — Так что поостынь чуток, тем более что у нас с тобой дело серьезное: мы сейчас отправимся к Бабе Море.
— Ничего умнее придумать не мог, чтобы меня отсюда убрать? — не поверил парнишка. — Пусть эта твоя Мора сама сюда идет.
— Если она придет, то очень многим здесь не поздоровится. Советую не упрямиться.
Кащей хлопнул в ладоши, и комната наполнилась густым туманом, в котором даже на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно.
Берендей неожиданно проснулся. То ли виною всему шальные соловьи, то ли яркая луна, то ли предстоящая свадьба. Кстати о свадьбе. Нужно уточнить с будущим зятем пару вопросов. Вообще-то ночь на дворе, но раз сам царь не спит, то и остальные перебьются. Сказано — сделано. Он соскочил с кровати, натянул халат и выскользнул в коридор. Стоявшие по обеим сторонам часовые резко вытянулись по стойке «смирно». Берендей подозрительно на них поглядел и на всякий случай показал кулак:
— Глаз не смыкать!
Затем подошел к спаленке царевны и, тихонько отворив дверь, заглянул внутрь. Сидевшая рядом с кроватью нянька приложила палец к губам — Василиса сладко спала. Царь согласно кивнул и направился к Санькиным палатам. Шагнув за порог, он замер, лысина его покрылась испариной: на кровати, да и в самой комнате никого не было.
Санька стоял, затравленно озираясь, и старался понять, что с ним происходит.
— Памятником работаешь? — прозвучал голос Кащея. — Окаменел?
— А куда?
— Шагай прямо, дальше увидишь.
Осторожно, мелкими шажками богатырь двинулся вперед и едва не разбил нос о стену, выложенную из старых, местами покрытых коричневым мхом кирпичей.
— Теперь направо или налево?
— Я же сказал — прямо!
Санька хмыкнул:
— Насколько я понимаю, раз меня сюда против моей воли притащили, то пройти сквозь стену я не смогу.
Рядом из тумана появился Кащей:
— Опять грубишь? Большим волшебником себя возомнил? Простой, безо всяких колдовских выкрутасов вход уже не устраивает? — И он указал на невесть откуда взявшуюся дверь. — Прошу в царство мертвых.
— Черный ход?
— Нет, парадный. Но так как сюда никто добровольно не рвется, то все по-простому. Прежде чем мы войдем туда, я хочу дать тебе один совет: не смотри по сторонам, иначе ты можешь остаться там навечно.
— А может, не надо?
— Это не от нас зависит, — отрезал Кащей и толкнул дверь.
Поняв, что отвертеться от встречи не удастся, Санька склонил голову и шагнул вперед. Его поразил выложенный из грубых неровных камней пол: посередине он был слегка вогнут.
«Это сколько народу по нему прошло, — подумал Санька. — Целую колею протоптали».
И тут прямо перед его лицом появилась газета, раскрытая на последней странице. Коллектив автобазы №6 выражал соболезнование по поводу трагической гибели в автокатастрофе их товарища водителя А. Воробьева.
От неожиданности Санька оторопел и, позабыв о предупреждении, поднял глаза. Он находился в большой, ничем не примечательной комнате.
Одинокий светильник еще больше усиливал полумрак, в котором прятались стены и потолок, и освещал лишь центральную часть, где стоял простой, безо всяких украшений трон, больше смахивающий на резной стул.
На троне сидел странный человек, одетый в длинный черный плащ с большим капюшоном. Лицо его скрывала густая тень, и разобрать, мужчина это или женщина, молодой или старый, было невозможно. По правую руку располагался ветхий старец с ослепительно белой бородой и завораживающими, черными как смоль глазами. Рядом на маленькой скамеечке находилось странное существо. Оно беспрерывно менялось и превращалось то в человека, то в зверя, то в рыбу, то вообще в нечто невообразимое.
— Это что? — шепотом спросил Санька у Кащея.
— Смерть, — ответил тот также шепотом.
— Шутишь. Смерть — она с лысым черепом, в черном плаще и с косой.
— Она каждому в своем обличье приходит.
— Да? Может быть, спорить не буду. А рядом что за древний дед?
— Это Вий, — заволновался Кащей. — Глаза прячь — про падешь.
Но было поздно. Санька смотрел как загипнотизированный и уже не мог отвести взгляда. Он почувствовал, как тело его начало вытягиваться, еще немного — и он пропадет в этом бездонном мраке.
Резкий рывок, и вот уже Санька с трудом приходит в себя возле маленькой двери, ведущей в стену. Рядом стоял Кащей и вытирал со лба пот.
— Кажись, пронесло.
— Кого пронесло? — переспросил парнишка. — Зачем меня сюда приводили?
— А ты не понял? — усмехнулся Бессмертный. — Сама Баба Мора на тебя посмотреть захотела.
— Это она на троне сидела?
— Она самая. Правительница нашего подземного царства. Ты у нас уникальная личность: сразу в двух мирах существовал, а так нельзя. Всю отчетность запутал.
— Я уже определился.
— Знаю, поэтому и ходили. Невозможно жить и в этом, и том мире одновременно, а так как ты здесь остаться решил, то там тебя похоронили. Теперь все в полном порядке, если не считать того, что больше в тот, старый, мир тебе уже не вернуться.
— Больно надо, — фыркнул уже пришедший в себя Санька. — И нечего было весь этот цирк устраивать, могли бы и так сообщить.
— Умерший человек сначала приходит к Бабе Море, а уж она сама решает, куда он попадет. Тебя решили обратно отпустить, оттого и Смерть такая переменчивая была. Вий вполглаза смотрел, поэтому я тебя и вытащить успел, иначе отправил бы он тебя туда, откуда возврата нет. Кстати, на будущее заруби себе на носу: делать нужно то, что тебе говорят. Сказано — глаз не поднимать, хоть землю носом рой, но не поднимай.
— И что дальше?
— Ничего, — пожал плечами Кащей. — Живи. Возвращайся во дворец. Завтра, точнее, сегодня у тебя праздник. А мне пора.
Туман рассеялся, и Санька увидел, что стоит на площади перед дворцом. Он подошел к крыльцу и только поднял ногу, чтобы ступить на ступеньку, как вдруг все окна разом осветились, и раздались крики.
«Опять нелегкая кого-то принесла», — выругался паренек, подхватил лежавшую на земле жердину и кинулся во дворец. Влетев в тронный зал, он увидел царя в халате, тапочках на босу ногу, но с мечом, отдававшего отрывистые приказания многочисленным слугам, которые тут же разбегались в разные стороны.
— Кто? Кого? Мне куда? — выпалил Санька, подлетая к трону.
Вместо ответа Берендей беззвучно опустился на пол, немного посидел, молча глядя на богатыря снизу вверх, глубоко вздохнул и велел всем разойтись. Затем снова повернулся к Саньке:
— Ты где был?
— Воздухом дышал.
— А мы думали, опять пропал, — раздался позади тихий голос Василисы.
— Больше не пропаду. Веришь?
— Верю.
Берендей внимательно посмотрел на обоих и, поднимаясь на ноги, проворчал:
— Веришь, не веришь. Хватит. Я тут покуда еще царь. А посему повелеваю: идите за мной.
Он привел их в свою спальню и поставил возле иконы, открыл сундук и достал два золотых кольца.
— Это старинные фамильные реликвии! — торжественно объявил он. — Их носили еще мои предки. Возьмите и обменяйтесь.
Санька надел Василисе кольцо, затем протянул ей свою руку. Вдруг раздался мелодичный звон. Откуда-то сверху упало серебряное колечко, покатилось по полу, несколько раз подпрыгнуло, сверкнуло и исчезло.
«Все», — подумал Санька.
Царевна улыбнулась и надела ему свое кольцо.
— Вот и ладушки, — расцвел Берендей. — Завтра… хотя нет, уже сегодня вечером свадьбу сыграем, а сейчас марш по кроватям, я спать хочу.
Он подошел к двери, повернулся и погрозил богатырю пальцем:
— Смотри, больше без глупостей.
Санька, проводив свою невесту, завернул за угол и едва не споткнулся о кота, сидевшего прямо на полу и увлеченно строчившего пером.
— Баюн, ты что? Праздник ведь. Другого времени не будет?
— У нас, писателей, как вдохновение найдет, так все будни. Иди, иди, не мешай, — не поднимая головы, отмахнулся кот.
Санька не выдержал и заглянул ему в бумаги: «…поженились они, тут и сказке конец».
— Напишешь тоже — конец. Все только начинается.
— Это у тебя семейная жизнь начинается, — фыркнул Баюн, — а сказке — конец.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47