Так или иначе, с-этого момента доктор Руднев стал делать
головокружительную карьеру, о которой он раньше и мечтать не
мог. Вместе с докторским дипломом он получил чин полковника
НКВД. Вскоре у него на груди появился первый орден, и на
какой-нибудь так себе, а сразу орден Ленина -- высшая награда
Советского Союза. В "Правде" стояло коротко: "... за выполнение
специальных заданий партии и правительства". Теперь Максим
шагал вверх семимильными шагами. Но поразительнее всего было
то, что ко всем этим почестям он относился с абсолютным
безразличием.
В качестве профессора социологии Максим руководил каким-то
чрезвыча!. ю засекреченным Научно-исследовательским институтом
НКВД, где у всех научных сотрудников из-под белых халатов, как
хвост у черта, выглядывали малиновые петлицы НКВД. Одновременно
Максим был начальником какого-то оперативного отдела НКВД, где
теоретическая работа его института находила свое практическое
применение.
-- Что это у тебя за отдел? -- полюбопытствовал Борис.
-- Тринадцатый, -- ответил Максим.
-- Это по каким делам?
-- По делам нечистой силы. Потому он и тринадцатый.
-- Э-э, врешь ты все.
Максим вынул из стола служебный бланк. Там действительно
стояло: " 13-й отдел Главного управления НКВД СССР". Борис
пренебрежительно махнул рукой и пошел заниматься своими делами.
Все равно от Максима ничего путного не добьешься.
Потом... Потом доктор, профессор и полковник НКВД вдруг
запил горькую. Хотя раньше он никогда не злоупотреблял
алкоголем, теперь он пил, как самый последний алкоголик, -- в
одиночку. Он запирался у себя в комнате, напивался до одурения,
затем начинал разговаривать сам с собой. Или, может быть, он
беседовал с привидениями, про которых он начитался в своих
средневековых трактатах о нечистой силе?
Занявшись алхимией, Максим попутно коллекционировал
соответствующие этому ремеслу предметы. Так он приобрел где-то
оригинальный кубок немецкой работы тех времен, когда в Германии
охотились за ведьмами, из тонкого, раскрашенного от руки
матового фарфора. Это была мастерская имитация человеческого
черепа. Немецкий мастер так постарался и достиг такого сходства
с оригиналом, что это произведение искусства было даже
неприятно брать в руки. Максим же сидел и пил из этого кубка
водку.
Как-то, проходя в свою комнату, Борис укоризненно сказал:
-- Макс, зачем ты пьешь?
-- Зачем? -- Полковник медленно поднял голову и посмотрел
на брата мутными глазами. -- Так, поговорить надо...
-- С кем?
-- С тем, чего не могут вернуть даже боги... С собственным
прошлым... которому я обязан своим настоящим...
-- Зачем тебе это?
-- Зачем?.. Душу облегчить... Впрочем, ты, безбожник, в
этом ничего не понимаешь...
-- Пойдем лучше в воскресенье рыбу ловить, -- предложил
безбожник.
-- Воскресение... Это реинкарнация души... Перевоплощение
души страданием, как говорил Достоевский. -- В углах рта
Максима скользнула нехорошая усмешка. - Нет, теперь я другую
рыбку вылавливаю...
-- Что, людей мордуешь? Эх, ты... В голосе младшего
звучала неприязнь. Старший нахмурился:
-- Ничего ты не понимаешь... И не поймешь...
-- И так все ясно. Потому ты и запил.
-- Это только кажется, что это люди... А на самом деле это
не люди...
-- А кто же это?
-- Ты, Бобка, меня лучше не спрашивай. -- Полковник
поморщился, как от тошноты. -- А если я тебе даже и скажу...
так ты этому не верь... и, смотри, никому это не рассказывай...
-- Да ты все равно ничего умного и не скажешь, --
согласился младший.
Старший качался на стуле и бормотал себе под нос:
-- Да-с, правильно... Ты, Бобка, счастливое животное,
мелкопитаюгцееся, гомо сапиенс... мезоморфпческого типа... А
ведь; собственно говоря, хотя ты ничего не понимаешь... ведь
это тебя нужно благодарить.
-- За что?
-- За это! -- Максим ткнул себя пальцем в грудь, где у
него поблескивал ордси Ленина. -- Да, за это самое... Вот
видишь, я тебе говорю, а ты ничего не понимаешь...
Он тяжело оперся локтями о стол и отхлебнул водки из
своего мерзопакостного кубка.
-- Ладно, так и быть, открою тебе тайну... Хочешь?
-- Ты лучше меньше пей, а то нос красный будет.
-- Я тебе серьезно говорю... А ты, дурак, смеешься... Это
больша-ая тайна... Госуда-арствеиная тайна... -- Полковник
понизил голос, словно опасаясь, что кто-нибудь подслушает его
тайну: -- Так слушай... Вот ты, безбожник, думаешь,. что чертей
нет... А я вот тебе скажу, что черти есть!
-- Так все пьяницы говорят. Когда перепьются до чертиков.
-- Болван, -- беззлобно сказал полковник госбезопасности.
-- Черти есть... И оборотни есть, и лешие... А ведьмы и
ведьмаки так на каждом шагу... Ведь я каждый день с ними дело
имею...
-- Понятно, если ты каждый день пьешь, -- скептически
заметил младший.
-- Не веришь? -- Старший, пошатываясь, встал, взял с полки
какую-то толстую книжку, утыканную разноцветными закладками,
по-этим закладкам нашел нужное место и стал медленно и
торжественно читать: -- "... ведьмы и ведьмаки -- это
порождение зла, социальная зараза и паразиты, поклонники
отвратных и непристойных убеждений, приверженцы яда, шантажа и
других ползучих преступлений... Ведьмы и ведьмаки поднимают
ссоры, ревность, споры, сердечные разногласия... Их пагубная
деятельность простирается от семейных неприятностей и
столкновений, в отдельности, может быть, и незначительных, но в
целом чрезвычайно неприятных и мучительных, до самых серьезных
преступлений... -- гибели имущества, внезапной болезни н
гложущей смерти н, наконец... " -- Здесь полковник НКВД,
специализировавшийся на нечистой силе, многозначительно поднял
палец: -- Обрати внимание... "и, наконец, до столкновения
наций, анархии и красной революции, поскольку ведовство всегда
было и будет политическим фактором... В результате ведьмы и
ведьмаки являются постоянной опасностью для всякого
упорядоченного общества". Знаешь, кто это сказал?
-- Кто?
-- Это сказал сам папа Иннокентий Восьмой! -- с глубоким
уважением произнес советский доктор социологии, как ученик,
говорящий о своем наставнике. -- Это написано в его знаменитой
булле от 1484 года! И я подпишусь под каждым его словом!
-- Мало ли какие глупости пишут, -- возразил Борис. --
Бумага все терпит.
-- Нет, это вовсе не глупости. -- Максим любовно погладил
рукой переплет книги. -- Это "История ведовства и демонологии"
Монтегю Саммсрса... Из сугубо научной серии "История
цивилизации"... Саммерс -- ученый теолог, а книга эта издана в
Лондоне в 1926 году... Так что это вещь серьезная и
современная... Надо только понимать, что за этим
под-разумевается...
-- Эх, ты, мракобес, -- сказал Борис. -- И за что только
тебе доктора дали.
-- Вот за это самое... Но с точки зрения диалектического
материализма...
-- Значит, квалификационная комиссия тоже пьяная была?
-- Никакой комиссии не было, -- ученик папы Иннокентия
Восьмого поставил книгу на место. -- Мне доктора дал
собственноручно сам Сталин!
-- Врешь ты, -- сказал младший.
Старший сделал большой глоток из своего отвратительного
кубка-черепа, мотнул головой. Навалившись грудью на стол, он
тупо уставился в кубок, словно рассматривая что-то на дне
человеческого черепа.
-- Все очень просто... Я разб-бил свою диссертацию на
несколько назависимых частей -- по истории, по антроп-пологии,
по псих-хологии и еще некоторым специальным предметам... Каждая
часть была аннотирована лучшими специалистами Советского Союза
в данной области... Каждая часть в отдельности, сама по себе,
ничего особенного не говорит... Но когда сложить все части
вместе, то получается то, что говорил папа Иннокентий, --
нечистая сила как полнтпчсск;; й фактор... Все апробировано и
подписано академиками, но как это сложить -- это знаю только
я... Да еще товарищ сатана...
-- Ну и что толку, что ты знаешь?
-- Как -- что? Эти черти -- есть социальная зараза,
парразиты... Опасность для всякого упорядоченного общества... А
раз так, то это уже по линии НКВД...
Полковник государственной безопасности оживился и заерзал
на стуле так, будто он сидел верхом на сатане.
-- Я Сталину говорю: "Смотрите, Иосиф Виссарионович, это
источник анархии и рев-волюцин... " Он не верит. Тогда я беру
мои материалы, складываю как нужно -- и на основании
документальных фактов, подтвержденных академиками, доказываю,
как эта нечистая сила сначала способствовала анархии в царское
время, а потом участвовала в Октябрьской социалистической
революции... Все в точности, с именами, с фамилиями...
-- И с адресами? -- насмешливо вставил Борис.
-- Конечно, -- увлекшись, продолжал ученик папы
Иннокентия. -- Сталин сначала обозлился, а я ему говорю:
"Минуточку, Иосиф Виссарионович... Все дело в одном слове...
Это опасность для вся-ко-го упорядоченного общества...
Понимаете, вся-ко-го! Так что если вы счи-таете советскую
власть уп-порядоченным обществом, то теперь эта же самая
нечистая сила будет заниматься революцией против вас, то есть
контрреволюцией... " И вот тут-то он призадумался...
Максим приложился к своему сосуду с водкой и икнул.
-- После этого Сталин назначил меня... ик-ка...
особоуполномоченным по делам нечистой силы... ик-к... в
сос-таве Народного комиссариата внутренних дел... ик-и... по
всему Союзу Советских Социалистических Республик... Понял? --
Сидя верхом на стуле, он погрозил пальцем: -- Только ты, Бобка,
смотри... Никому это не говори... Это государственная тайна...
А теперь знаешь что?.. Я что-то со стула встать не могу...
Положи-ка меня в постель и сними сапоги..
-- И не подумаю"
-- Поч-чему?
-- Раз ты напился до чертиков, так пусть они тебе и сапоги
снимают.
Про себя Борис решил, что брат все-таки помешался. Однако
умопомешательство Максима, казалось, помогало его карьере.
Вскоре он получил звание комиссара госбезопасности 3 ранга, что
соответствовало чину генерал-майора НКВД.
Глава 4. КНЯЗЬ И КОМИССАР
Ибо сказываю вам, что многие пророки и цари желали видеть,
что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не
слышали.
Лука. 10:24
Вскоре после того как доктор социальных наук Максим Руднев
стал особоуполномоченным Сталина по делам нечистой силы, в
Ленинграде произошло убийство Кирова, второго после Сталина
человека в партии. Убил его молодой коммунист Николаев.
Было холодное зимнее утро. По радио беспрерывно передавали
траурные марши Шопена. Максим сидел за своим столом, вместо
утреннего чая пил водку, листал личное дело Николаева и
бормотал:
-- Ага-а, у него лошадиная стопа... Как у Байрона... Знаем
мы эти байроновские типы... Герои нашего времени... Тамерлан,
Талейран, вождь меньшевиков Мартов, Роза Люксембург, батька
Махно, Геббельс... Все эти хромоножки и хромые учителя у
Достоевского...
Борис сидел в соседней комнате и учил историю партии,
потом приоткрыл дверь и спросил:
-- Эй, ты, чернокнижник, что там такое?
-- Что... что... -- бормотал Максим. - Кроме того, у него
эпилепсия... И жена у него гораздо старше его... Но даже и она
его бросила... Типичный легионер!
Стол у Максима был старенький и простенький. Но теперь на
этом облезлом столе стояло три телефона: белый для простых
разговоров, красный -- прямой провод в Кремль и черный --
специальный провод в 13-й отдел НКВД.
-- Та-ак, дело ясное. -- Он потянулся к черному телефону.
-- Потому и говорят -- хромой чер-р-рт... Или косой черт...
Прихлебывая водку, доктор социальных наук стал диктовать в
трубку приказ о взятии на спецучет 13-го отдела НКВД всех
хромых н косых в Советском Союзе. В первую очередь тех, кто
члены компартии. Но только хромых п косых от рождения.
Убийство Кирова послужило как бы сигналом, после которого
началась Великая Чистка. Сначала со степ исчезали портреты
знаменитых людей -- героев революции, старых большевиков,
вчерашних рукокодитей партии и правительства. Потом их имена
появлялись в газетах в качестве врагов народа, предателей,
вредителей н иностранных шпионов. Затем бывших героев
отправляли на конвейер смерти в подвалах НКВД.
Комиссар госбезопасности Руднев стал на стахановскую
вахту: он работал в две смены, по шестнадцати часов в сутки, и
часто оставался ночевать на службе. А если приходил домой, то
от пего всегда несло водкой. За ужином он сидел молча, не глядя
по сторонам.
Просматривая "Известия" с отчетом об очередном процессе
врагов народа, отец Руднев недовольно ворчал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39