Тут все перепутано! Я теперь знаю, что пытается сделать таинственная сила! — Он повернулся к тигру, собравшему вокруг себя свое семейство. — Спингарн, ты тоже знаешь, правда?
— Капитан! — смущенно козырнул Хок полосатой
Кошке.
Должно быть, он все-таки поверил в козни Сатаны. Первобытный разум по-своему спасается от информации, которую не в силах воспринять: нечисть, яма, дьявольский промысел… А что, подумала Лиз, хорошее средство от стрессов и неврозов.
Если что-то оказывается выше твоего понимания, чего проще сказать: сгинь, нечистая сила!
Глаза Спингарна-тигра загорелись любопытством — такое впечатление, что он и впрямь понимает человеческую речь! Неужели ото Спингарн?… Что осталось в нем от Спингарна? Есть ли за влажно блестящими глазами, под спудом хищнических инстинктов разум, интеллект? Спингарн-тигр, несомненно, узнал Хока, Горация и Марвелла, но сможет ли он понять вдохновенную речь своего бывшего коллеги?
Марвелл, будто угадав сомнения Лиз, спросил у тигра:
— Ты воль понимаешь, ну хотя бы отчасти?
На тигриной морде отразилась озадаченность; из его бездонной глотки вырвался тихий страдальческий клекот. У Лиз защемило сердце. Что если Спингарн все забыл?
— Итак, я знаю, к чему стремится таинственная сила, — продолжал развивать свою мысль Марвелл. — Знаю, зачем она манипулирует с эволюционными процессами! И знаю, в чем ее догадки неверны! — Он громко, торжествующе рассмеялся. — Да, знаю!
Лиз чувствовала, как напряжены ее нервы; она была на грани срыва. Пытаясь овладеть собой, она смотрела на широкую грудь Марвелла, на нелепо торчащие усы, на грязное просветленное лицо, на жирную оголенную ляжку, на одну из гетр, пережившую катаклизмы Талискера… Перед этим усталым, голодным, вечно брюзжащим и непутевым шутом бледнеют все мужчины, каких она знала. Он невыдержан, груб, высокомерен, труслив, временами даже туповат, на него никогда нельзя положиться, и все-таки он неотразим! В нем чувствуется сила поверженного императора, вера отлученного от церкви епископа, безудержное вдохновение поэта-неудачника!
— Сэр!… — неуверенно произнес Гораций.
— Таймаутеры попадают в Вероятностное Пространство оттуда! — Марвелл указал на основание скалы. — Так?
— Да, сэр.
Тигрята заглянули вниз с обрыва, но мать шуганула их.
— Ну и что? — полюбопытствовал Хок.
— И мы знаем, что именно таинственная сила завлекла их сюда!
— Совершенно верно, сэр.
Лиз вдруг подумала о колли, что осталась одна в опасной фермерско-гразерной Сцене, а ее хозяева сорвались с насиженного места, повинуясь неодолимому призыву таинственной силы. И только Хок не покорился. Почему?
— Когда же они проникли в Вероятностное Пространство, она спустила их по эволюционной лестнице, пока не загнала в тупик… Под эволюционным тупиком я подразумеваю динозавров.
— Нечисть, что ль? Да говори ты человеческим языком! Квакает, словно жаба!
Внезапно Лиз поняла, что такое жабы. Первобытное племя. В мозгу зашевелилось смутное воспоминание о расе, гораздо более примитивной и грубой, чем та, какую можно было себе вообразить по отзывам Хока. Как же он все-таки устоял перед черно-золотым сиянием, распространяемым в пространстве и времени таинственной силой?… Лиз тряхнула головой, отбрасывая ненужные мысли, и сосредоточилась на уверенной речи Марвелла.
— Зачем, спрашивается, нас заманили сюда? Да просто чтобы понять, кто мы такие. Люди, я имею в виду. Лиз права, таинственная сила играет в эволюционные игры. Но она не знает правил! Оглянитесь вокруг — вы заметили здесь следы хоть какой-нибудь логики? Динозавры охотятся на людей… И тигры, Боже мой! Как вы уже догадались, таинственная сила откуда-то узнала о возникновении жизни на Земле и решила выстроить собственную модель существования.
Лиз наконец убедилась, что тигр все понимает. Он наступил лапой па ногу Марвелла, но толстяк этого даже не заметил, увлеченный своим открытием.
— Так вот, — продолжал Марвелл, — мы нужны таинственной силе в качестве подопытных кроликов… Она будет превращать нас в динозавров, тигров, обезьян до тех пор, пока не достигнет того, что задумала. Она заблудилась в пространстве и времени, которые никак не может измерить!
В мозгу Лиз как будто рассеялся туман. Заблудшее существо во Вселенной хаоса! Существо, способное наблюдать за тем, как возникает человек, но ничего не смыслящее в процессах, приведших его к жизни!
Таинственная сила — кем бы она пи была — вышла па контакт со Спингарном. Это они и раньше знали. Она каким-то образом внедрилась в его изощренный ум, и Спингарн заручился ее поддержкой.
Да, но с какой целью?
— Ты что, до сих пор не поняла?! — воскликнул Марвелл.
Он снова стал Главным режиссером и даже машинально потянулся к роботу за сигарой. Не получив ее, вытер вспотевшие руки о лохмотья своего драпового пальто.
— Лиз! Гораций! Спингарн, старина! Этель! И ты, сержант Хок!… — Марвелл сделал паузу.
Лиз знала, что Марвелл любит держать окружающих в напряжении. Точно так же он вел себя перед тем, как запустить летательные аппараты с паровыми двигателями и гаубицами. Никто не верил, что они смогут оторваться от земли. А он заставил роботов настолько овладеть свойствами пара, что фанерные аэропланы взмыли ввысь вместе с экипажами, оружием, углем, запасами воды и всем прочим.
— Ну, Марвелл! — крикнула она.
— Что — ну? Таинственная сила пытается…
Он опять запнулся. Тут даже робот утратил обычную невозмутимость. А Хок так и впился глазами в Марвелла, помимо своей воли захваченный научным обоснованием.
Но у Марвелла словно что-то застряло в горле.
— …пытается угу-у-у-уфф-уфф! Обеими руками он схватился за загривок.
— Вы сказали, сэр. что таинственная сила пытается… — напомнил Гораций.
— Угу-у-у-только и ответил Марвелл, ощупывая основание черепа. — 0-о-о-уфф-о-о!
Лиз сердито передернула плечами. Странное тупое выражение появилось в глазах Марвелла. Лоб его покрылся каплями пота. Руки бессильно упали вдоль тела, плечи округлились, и он стал казаться ниже, более приземистым и неуклюжим, как первобытный дикарь. На лоснящейся лысине вдруг проросли волосы.
— Уфф-о-о!
— Сэр? — переспросил робот.
Хок инстинктивно схватился за мушкет. В его голубых глазах Лиз увидела ужас. Тигр взревел, и детеныши прижались к нему. Тигрица не отрываясь смотрела на Марвелла.
— Ну хватит придуриваться! — сказала Лиз. — Так ты говорил…
Марвелл обратил к ней бессмысленный взгляд.
И вдруг острая боль пронзила голову Лиз. Руки невольно потянулись к одной-единственной точке, откуда распространялась боль. На какую-то долю секунды она осознала, что происходит. Химическая технология. Генетическая бомба с часовым механизмом. Крошечная клетка, внедренная в мозг, стирала то, что было до сих пор умом Лиз, и заменяла его чем-то другим! Единственная клетка стремительно размножалась, заполняла все извилины, и вот уже миллионы клеток проникают в нервные окончания. Лиз знала, что это случится, она уже не раз подвергалась моделированию памяти и потому успела подумать в последнем приступе сожаления: так вот оно, Вероятностное Пространство таинственной силы!
Странный всплеск чувственных ощущений, среди которых преобладал страх, приходил на смену мыслям и воспоминаниям. То же самое пережили и другие люди, затянутые в омут Вероятностного Пространства, заброшенные в тупики эволюционной истории!
Значит, и ее постигнет их участь?
Она обратилась с вопросом к Марвеллу:
— А-а-ах офф-о-о?
Марвелл смотрел на нее. Глаза-бусинки блестели из-под копны всклокоченных волос.
— 0-ох! — отозвался он.
Тигр принял стойку. Лиз отскочила в сторону по приказу самца. Тонкая металлическая рука попыталась задержать ее; она прошмыгнула под нею. Тигренок кинулся было наперерез, но она и от него сумела увернуться и побежала, глядя на мелькающие перед глазами ягодицы Марвелла, вдыхая его стелющийся шлейфом запах. Она прыгала точно по его следам. К роще — там спасение, хотя кошки тоже умеют лазать по деревьям… Тут она поняла: самец несется к водному потоку, чтобы пересечь его и тем самым замести следы. Не прекращая бега, она выловила па теле блоху и съела ее. Лишняя шкура мешала ей двигаться.
Марвелл был уже у деревьев. Он обернулся посмотреть, в безопасности ли его подруга. Когда увидел, что тигры их не преследуют, три раза подпрыгнул, испустив рев дикой радости. Лиз подхватила клич и ревела до тех пор, пока Марвелл не толкнул ее в бок. Она увидела гусеницу, положила в рот. Та оказалась горькой, и Лиз в сердцах выплюнула ее.
Марвелл нашел палку и принялся стучать ею о землю. Лиз с любопытством за ним наблюдала. Она потянула с себя надоевшую шкуру. Шкура никак не желала стискиваться. Она бросила эту затею, почувствовав, как откуда-то повеяло сладким запахом. Взглянула на дерево с широкими плоскими листьями. Сорвала один и разжевала его. Марвелл стукнул по ветке вновь обретенным орудием. Палка сломалась; он бросил обломки своей спутнице — длинной и худой белой обезьяне, которую чуть было не слопали тигры, и опять запрыгал, довольный собой.
Лиз взбудоражили его радость и сила. Она такого страху натерпелась из-за тигра, что теперь подставила Марвеллу зад, ища утешения. Он мягко, ободряюще похлопал ее по ягодицам. Тогда она тоже запрыгала и что было сил потянула на себя ненужную шкуру; та наконец соскользнула. Ветер охладил кожу, и Лиз причмокнула от удовольствия.
Марвелл заглянул ей в глаза.
— Афф! — сказал он.
— Афф! — откликнулась она.
Марвелл еще раз подпрыгнул, потом с удовлетворением ее обнюхал.
— Мисс Хэсселл! — донесся до них металлический голос, когда они устремились в кусты. — Мистер Марвелл!
— Ах вы, ссученные жабы! Подлые дезертиры! — раздался другой угрожающий голос. — Ну, покажитесь только, уж я всажу десяток пуль в ваши гунявые задницы!
Лиз задохнулась и ничего не ответила.
Марвелл чувствовал, как где-то в глубине его существа пульсирует крупица прежней памяти. Он попытался повторить звуки:
— Мисс-мисс!
Лиз в бешенстве вонзила острые зубы ему в плечо. Марвелл вернулся к прерванному занятию. Спаривание было долгим и неистовым.
Глава 11
— Господи, твоя воля, ты видел эту бесстыжую шлюху? А, мартышка?… Заголила зад, ровно на параде! Шлюха она и есть шлюха!
Хок добродушно отшвырнул от себя назойливых тигрят. Мать подозвала их к себе, и они спрятались у нее под брюхом. Тигрица озадаченно наблюдала на стремительным бегством белых обезьян. Они раззадорили ее аппетит своим запахом, однако пи у нее, ни у золотисто-черного самца не возникло желания преследовать их.
Непонятное красное существо, не обладающее запахом живности, издавало неприятные, но не враждебные звуки. От второй белой обезьяны исходил мерзкий запах, она то и дело брызгала слюной и ругалась, по тоже не проявляла злобы по отношению к ее семейству. Тигрица выжидала. Она была не слишком голодна, потому что прошлой ночью они устроили настоящее пиршество; остатки его еще зарыты здесь, неподалеку.
Солнце тем временем садилось. Тигрица взглянула на самца и залюбовалась его силой и грацией. Услышав довольное мурлыканье матери, детеныши принялись с наслаждением ее обнюхивать. Тигрица вслушивалась в звуки, и воспоминания медленно проникали в ее подкорку.
— Ну? — произнес Хок.
Гораций незамедлительно отозвался:
— Да, сержант, дьявол строит козни в своих владениях.
— Еще бы! От него только того и жди! А что бедному Хоку делать? Капитана околдовали, превратили в зверя лесного, так еще эти гунявые жабы задницу показали! Во г. ты мне скажи, ученая мартышка, где ты там обучался — в Оксфорде, в Кембридже?… Скажи мне, а то ведь я университетов не кончал., как ты мог упустить вонючих жаб? Как позволил, чтобы они нанесли такое оскорбление королевскому солдату?
Хок в ярости хлопнул по спине тигра. Тот зарычал и отодвинулся.
— Дело в том, сержант, что бедный мистер Марвелл и молодая леди, его спутница, стали жертвами сатанинских козней. Понимаете, их мозг подвергся моделированию. — Увидев, что Хок тупо смотрит на него, Гораций запнулся. — Ну, как бы это сказать?… Их мозг словно бы опустел… В него вмонтировали клетку памяти…
— Опять по-жабьи заговорил! — Хок уселся на землю, вытащил из заплечного мешка кожаную флягу. — Сколько раз тебе повторять: балакай по-английски, мартышка!
Гораций как мог перевел идеи третьего тысячелетия на язык, доступный сержанту саперной роты из Порохового Века. Но Хок даже в упрощенном виде не мог себе вообразить операцию, которую претерпели Марвелл и Лиз. Ему она представлялась неким увечьем, вроде пулевого ранения.
— Так они в голову ранены? — переспросил он. — Но ежели пулю вовремя не извлечь, они подохнут от воспаления мозгов. Ставлю фунт против пенса, что через неделю у них откроется кровотечение, а через две они откинут копыта! Небось эти коновалы будут им делать… как ее?… Трепанацию черепа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27