Ровно через две минуты обнаружил, что вздрагиваю, едва услышу звук автомобильного мотора. А когда в конце улицы появилась белая машина, я инстинктивно отпрянул от середины тротуара к ближайшей стене и чуть не прикрыл голову руками. Параноик? Я? Ну да, похоже, что я.
Нет уж, не дождутся! Не сожрали они меня и с ума не сведут! Я зажмурился, сильно потер лицо ладонями и потряс головой. И видно, от этого в мозгу соединились какие-то контакты. До небольшого магазинчика, где хозяйничала миниатюрная тайка (которая, впрочем, вполне могла оказаться вьетнамкой), я дошел спокойно. Улыбнулся ей и выгреб из бумажника почти все наличные, попросив дать мне упаковку самых больших шоколадок. Сколько это штук получится? Двенадцать? Тогда лучше две упаковки.
Она смеялась, подавая мне заказ. И Джейк засмеялся бы, увидев, какое богатство ему привалило, но он уснул, не дождавшись моего возвращения. Остатки «Четырех роз» стояли у изголовья кровати. Я положил рядом коробки с шоколадом, подумал, не стащить ли одну плитку… подумал, что душ приму потом… Время только подобралось к семи утра, значит, у меня есть пара часов в личном распоряжении. То есть на то, чтобы принять душ и придавить подушку. Усталость брала свое, полусон-полуобморок в пути от Моухея до Биллингса вряд ли мог сойти за полноценный отдых. А вот так, на кровати, на мягкой подушке, — дело другое. И свет из окна не мешает. Но я… скоро поднимусь… через час… всего час… … Я вернулся в Моухей к полудню. Оставил машину на дороге, чтобы не сообщать о своем появлении гулом мотора, и побрел в обход холма, на котором красовался дом Уибли. Сельма могла бы увидеть меня из окна, но я надеялся, что у нее найдутся занятия поинтереснее. Никто из моухейцев не отправился сегодня гулять в этой стороне, я шел в гордом одиночестве и раздумывал, как быстро они успеют сбежаться на крик. Тот, кто первый меня увидит, конечно, заорет во всю глотку. И звучать его вопль будет не похоже на «добро пожаловать». Но если повезет, это случится после того, как я найду Делберта.
Под ногами тихо шелестели «язычки жаворонков». А за спиной что-то глухо стучало по земле. Редкие ритмичные удары, словно в землю вбивали сваи, все ближе и ближе ко мне.
Какие сваи? За тобой кто-то гонится, идиот! Оглянувшись, я понял, почему шаги преследователя были такими глухими и тяжелыми. Меня догоняла тварь с виду куда страшнее моухейцев. Громадное мохнатое чудовище, чье округлое тело качалось на восьми ногах, способных с любыми сваями поспорить толщиной. Выпученные по моухейской традиции глаза тряслись, как два комка коричневого желе.
Это сон Джейка! Даже не мой, почему же он перебрался в мою реальность ?
А может, я тоже сплю? Но я четко осознавал, где нахожусь, чувствовал легкий ветерок и тепло полуденного солнца на лице. Левая рука чесалась. Во сне такого не бывает.
Тварь прибавила ходу, и я побежал. Джейк во сне тоже бежал, вроде бы оказался на краю обрыва. Я увидел этот обрыв через минуту. Вдоль его края не росло ни травинки, несколько комьев земли полетело вниз у меня на глазах. Но почему-то я не мог свернуть. Точно, как Джейк во сне, несся прямо к гибельной круче. И, с трудом остановившись на самой кромке, увидел, что дно оврага покрыто совсем не гниющей водой. Там лежали груды одежды. Грязных изорванных рубашек, брюк и женских платьев. Расшитые стразами топики соседствовали с грубыми свитерами, детские распашонки жались к смокингам. И все эти вещи были залиты кровью, словно их снимали с расстрелянных владельцев. Под солнцем разлагающаяся кровь смердела, будто я попал на бойню, никогда не знавшую уборки. Но из-под вонючих тряпок — снова как во сне Джейка! — высовывалась рука. Узкая ладонь металась из стороны в сторону, пытаясь обратить на себя внимание.
— Делберт! — крикнул я.
Никакого ответа, но рука вроде бы задвигалась быстрее. Так вот какую казнь придумали моухейцы для выродка: задохнуться под грудой пропитанного кровью тряпья. И поставили многоногого монстра охранять овраг. Могли бы всей деревней тут выстроиться, все равно ничего бы у них не вышло!
Остановившись на осыпающейся кромке, я обернулся и подождал гнусную тварь. Она приближалась с неотвратимой размеренностью, и я засмеялся. Крикнул: «Я сейчас приду, Делберт! А ты давай быстрее, слышишь, сволочь?!» — и, когда огромная туша надвинулась на меня, запустил руки ей в глазницы. Выпученные коричневые шары лопнули с громким хлопком, мои руки по локоть ушли в вязкую жижу, и на плечи хлынули пузырящиеся потоки. В следующее мгновение тварь рухнула, а я спрыгнул на ворох одежды. Тонкая слабеющая рука тянулась ко мне из последних сил. Отбрасывая тряпки целыми охапками, я старался как можно быстрее раскопать своего друга. Вот уже видны очертания тела. Только убрать этот изодранный плащ… Я отшвырнул его в сторону, и мне в лицо уставилась
Айлин О'Доннел. И захохотала так громко, что захотелось зажать уши. Только сделать этого я не мог, потому что она крепко стиснула обе мои ладони. Измазанные чужой кровью длинные волосы колыхались вокруг лица, искаженного гримасой удовольствия. «Попались, мистер Хиллбери? — крикнула Айлин. — Мы вас долго ждали!» Она резко оттолкнула меня, и я полетел спиной вперед, упав на кровать в номере мотеля «Северный простор». Джейк стоял надо мной и тряс за плечи, повторяя:
— Проснись, сейчас же проснись!
Увидев, что я открыл глаза, он не отступился, наоборот, тряхнул еще сильнее.
— Все в порядке, Уолт. Что тебе снилось?
— Твой сон. Об овраге и чудовище с гнойными глазами.
— Мой? — Джейк моргнул. — Разве мне… А вообще-то да. Точно, был такой кошмар. Несколько раз, так что могу тебе посочувствовать, понимая, о чем говорю. Сейчас…
Он на миг исчез из моего поля зрения, чтобы вернуться с шоколадкой.
— Держи. Лучшее лекарство.
— Спасибо.
Я приподнял голову и увидел, что количество «лучшего лекарства», для производства которого не требовались какао-бобы, не уменьшилось. Бутылка стояла на прежнем месте. А пол вокруг нее усеивали скомканные обертки от шоколадок. Я вытаращил глаза на зависть любому чудовищу.
— Сколько ты их слопал?!
— Три, — улыбнулся Джейк.
— Что?
— Из второй коробочки. А первую прикончил. Кстати, спасибо тебе.
— Отравишься, придурок! Он засмеялся:
— Зря надеешься. — Плюхнулся на свою кровать и потянулся за новой плиткой. Я еще раз глянул на обертки и отложил угощение, побоявшись, что от самого крохотного кусочка шоколада меня вывернет. Почему Джейка не тошнит? И почему свет за окном не утренний? Гораздо ярче, чем я рассчитывал, желтоватый свет послеполуденного солнца. Я вскинул руку к лицу: часы показывали половину третьего. О господи!
Джейк с наслаждением хрустел шоколадом.
— Ты давно не спишь?
— Часа четыре, — отозвался он. — А ты дрых, как младенец. Жалко было будить, пока не задергался.
— Ты пил, когда проснулся?
— Я что, алкоголик? — возмутился Джейк. — Ладно, давай поднимайся лучше, а то как бы не пришлось на ночь тут остаться. Вот тогда миссис Гарделл тебе точно разнос устроит.
Я не посмел надеяться на то, что шоколад, поглощаемый в огромных количествах, может приглушить потребность в моухейском виски. Не стал загадывать, что нас ждет. Боль в мышцах стихла, и жуть сна отступила. Мне зверски хотелось есть. А еще не помешало бы посетить сауну и принять сеанс массажа. Умножим эти желания на реальные возможности, получим в ответе душ. Значит, сейчас в ванную, а потом ноги в руки, и дай бог успеть сделать все, что запланировал.
Хотя время поджимало, я простоял под горячей водой не меньше десяти минут, а потом крутанул соседний кран и чуть не вскрикнул, когда по телу ударили ледяные струи. Еще раз горячую… Холодную… Вот теперь можно действовать. Долгий глубокий сон (телу, в отличие от души, плевать на кошмары) и душ как терапия стоят выше всех ухищрений китайской медицины. Не верите? Тогда добавьте к ним чашку кофе — и поверите безоговорочно.
Я побрился одноразовой бритвой, которой заботливые хозяева снабдили номер, и пожалел, что нельзя явиться в магазин завернутым в полотенце. Натягивать грязное не хотелось. Но, с другой стороны, в этом был свой плюс: не пришлось выдумывать другого повода, чтобы оставить Джейка сидеть в номере. С тем, что в рваной рубашке никому из нас разгуливать не стоит, он согласился. А о том, что как раз во время нашей поездки по городу может пойти дождь, я ни словом не обмолвился. Только про себя представил восторг продавцов, когда у них в торговом зале человек перекинется в уродливого монстра.
— Я недолго, — пообещал я, кое-как соорудив на лице беззаботную улыбку. — Ключ возьму с собой, так что можешь еще подремать. Нормальную еду и одежду привезу, а еще какой-нибудь сюрприз придумаю. Джейк усмехнулся.
— Ладно. Только пусть этот сюрприз будет вот такой. И молочный, черного я больше не хочу.
Он по-детски развел ладони, показывая, какой величины шоколадку желает получить,
нет, его точно стошнит, если он еще хоть ломтик проглотит
а в следующую секунду взгляд расфокусировался.
Снова Великая Идея! Блоки управления оружием древней расы на Сермахлоне будут замаскированы под большие плитки молочного шоколада.
Я выскочил из номера и запер его снаружи. Небо было чистым,
будто это что-то значит! Сейчас чистое, а через полчаса ливень хлынет
клены слегка покачивали кронами под теплым ветерком. Кредитные карточки из бумажника никуда не исчезли. И до конца рабочего дня время еще было.
* * *
С ворохом указаний, полученных от доброжелательного портье, я без труда нашел банк, но остановил машину двумя кварталами дальше перед большим универмагом. Очень разумная мысль открывать магазины как можно ближе к банку. Замечательные большие магазины, где покупателей всегда много, так что на каждого пялиться продавцы просто не успевают.
Я постарался не привлекать к себе внимания, быстро выбрал две черные рубашки и две пары джинсов, напоследок вспомнил о носках и благополучно расплатился кредитной карточкой. Деликатность продавцов дошла до того, что даже «Мастер Кард» в руках явного оборванца не вызвала у них ни малейшего удивления. Наверное, окрестные фермеры приезжают за покупками в тех же штанах и рубашках, в которых
вытаскивали камни с поля
пахали или прореживали грядки (я точно знаю, что их необходимо прореживать, хотя никогда не мог понять, зачем слишком густо сеять. Или сажать?).
Одежду для Джейка я попросил упаковать, а свои обновки натянул на себя в примерочной и вышел из магазина нормальным аккуратным человеком, которое го встречные ни за что в бродяги не запишут. Теперь можно было зайти в банк. Настроение улучшилось, как всегда случается, стоит надеть новые шмотки, а дождем по-прежнему не пахло. Чего еще хотеть? Например, чтоб Делберт был живой. Да, это само собой. Но Айрис ведь уже помогла ему. Нашла надежное укрытие для двоих, перевязала рану. Может, как раз сейчас они смотрят друг на друга, и Дел-берт впервые в жизни тянется губами к ее нежным губкам.
А если нет? Пусть даже девочка прибежит к дому Уибли раньше, чем Сельма вернется с обряда. Делберт, набравшись сил, мог уйти в поля — как Айрис найдет его там? Что, если он лежит на земле совершенно один, уткнувшись лицом в «лисьи усики», и ждет, когда же я появлюсь, как отряд кавалерии в вестерне? Но стука копыт не слышно час за часом… Делберт решит, что я погиб или попался в руки Ларри О'Доннелу. Этот мальчик из тех, кто доверяет своим друзьям до последнего. Он не станет винить меня за нарушенное обещание.
Зачем ты вообще о нем думаешь?Покойники никого не винят. Сожранные покойники — тем более.
Встряхнувшись, я запретил себе разыгрывать ярмарочную гадалку. Вошел наконец в банк и снял со счета практически все свои накопления, оставив только минимальную сумму, чтобы не закрывать счет. Я не знал, сколько стоит то, что мне нужно, и не хотел рисковать. Банковские работники были не так апатичны, как продавцы в универмаге, без любопытных взглядов дело не обошлось, но вопросов они тоже не задавали. Получив деньги, я сам кое-что спросил у кассира. Он нахмурился, пару секунд подумал и решительно кивнул:
— Да, сэр. Есть такой. — Камень, придавивший было мою душу, соскользнул с нее и покатился к своим приятелям в окрестности Моухея.
— Не подскажете, как туда добраться? — поинтересовался я.
Этого кассир точно не знал. Но не счел за труд созвать консилиум коллег, так что через три минуты я получил исчерпывающую информацию от коренастой широколицей леди, которая жила «совсем рядом с этим магазином, сэр». Я от души поблагодарил ее и мысленно пожелал всем этим милым людям никогда не ездить на северо-восток. Особенно если мой план не сработает.
Но следующим пунктом моих действий стал всего лишь ресторанчик на соседней улице. Коленям и локтям стоит поучиться у желудка, что значит выдвигать требования.
За столиком меня атаковали одновременно мрачные мысли и пухлая официантка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58