На карте этот сектор был обозначен как Е=8.
Каори крепко сжала в руках оружие. Это был небольшой автоматический пистолет «ЗИГ-Зауэр П230» для стрельбы короткими патронами калибра 9 мм. В маленьких ладошках Каори он казался очень внушительным.
Сама того не сознавая, девочка прикусила губу. Точно такой же звук она слышала снова и снова с тех пор, как началась игра и она спряталась здесь. И всякий раз с облегчением обнаруживала, что это всего лишь ветер или какой-то мелкий зверек (может, бродячая кошка?). Но ужас, который она испытывала после каждого нового звука, не уменьшался. Каори опять до крови прикусила себе нижнюю губу, которая уже и без того была покрыта струпьями. На сей раз это мог быть враг. Да, враг — все верно. Кто-то из одноклассников мог на нее напасть. Перед глазами Каори тут же предстали трупы Ёсио Акамацу и Маюми Тэндо.
Когда она покидала школу, из ближайшего леска до нее донесся голос. Он принадлежал Юкиэ Уцуми, старосте девочек класса. Затем Каори увидела в темной роще и другие фигуры. Обращаясь к ней из темноты, Юкиэ негромко, но внятно произнесла:
— Каори! Здесь только девочки! С нами ты будешь в безопасности!
Но... как она могла? Как она могла кому-то в таких условиях доверять? Останься Каори с ними, и ей без конца пришлось бы оглядываться, не собирается ли кто-то напасть на нее сзади. Каори не приняла приглашения Уцуми, убежала прочь... и оказалась здесь. А теперь... не приближался ли к ней враг?
Обеими руками сжимая пистолет, Каори подождала, но звук больше не повторялся.
Она еще немного подождала. Ничего.
Каори вздохнула с облегчением. Затем опустилась на колени и пригнулась в кустах. Изогнутые листья неприятно касались ее щек, и она сменила положение. Затем стала ладонями растирать щеки. Прыщи тоже расстраивали Каори. Ей совсем не хотелось, чтобы ее лицо распухло от какого-то ядовитого плюща. Каори решительно этого не хотела, даже если ей грозила скорая смерть.
Тут по спине у Каори побежали мурашки. «Смерть? — подумала она. — Неужели я должна погибнуть? Нет, я правда должна умереть?»
Одной этой мысли хватило, чтобы сердце Каори бешено заколотилось. Девочке показалось, что ее вот-вот хватит сердечный приступ.
«Я должна умереть? Я должна умереть?» Точно заезженная пластинка, мозг Каори раз за разом выдавал одни и те же слова. «Я должна умереть?»
Тогда Каори ухватилась за латунный медальон у себя на груди. Медальон раскрылся, и девочке улыбнулась радостное лицо, обрамленное длинными волосами.
Пока Каори неотрывно глядела на это лицо, пульс ее постепенно успокаивался и приходил в норму.
В медальоне была фотография Дзюни Кэндзаки из поп-группы «Обратная сторона». Дзюня был самым популярным у девочек участником этой поп-группы. А такой специальный медальон могли получить только члены фан-клуба. Каори невероятно гордилась тем, что из всех девочек в классе он был только у нее. (Хотя по нынешним временам большинство девочек мало этим интересовалось. А кроме того, мода на медальоны уже прошла. Но Каори так не считала.)
«Ах, Дзюня, — вздохнула девочка. — У меня все хорошо, правда? Ведь ты меня защитишь?»
Каори показалось, что Дзюня Кэндзаки ей говорит: «Полный порядок. Конечно, Каори, все у тебя хорошо. Хочешь, спою тебе твою любимую песенку „Галактический пистолет“?» Дыхание Каори немного успокоилось. Затем она вслух спросила у фотографии:
— Скажи мне, Дзюня. Может, мне следовало присоединиться к Юкиэ? Может, это меня бы спасло? Нет, не может быть.
Из глаз девочки покатились слезы.
Как все это могло происходить? Каори хотела увидеть свою мамулю. Она хотела увидеть папулю. Милую сестренку, добрых бабушку с дедушкой. Она хотела принять ванну, наложить мазь на прыщи, сесть на удобную кушетку в гостиной и, потягивая какао из чашечки, смотреть по телевизору видеошоу поп-группы «Обратная сторона». (Хотя она уже сто раз его смотрела.)
— Дзюня, помоги. Мне кажется... мне кажется, я схожу с ума.
В тот момент, когда Каори услышала собственный голос, ей действительно показалось, что она лишается рассудка. К горлу подступила тошнота, и девочка отчаянно зарыдала.
Но тут позади снова послышалось шуршание. Каори вздрогнула и застыла. Этот звук уже казался гораздо громче.
Напрягая затуманенные слезами глаза, она медленно обернулась.
Из кустов на Каори смотрел мальчик. Хироки Сугимура (ученик номер 11). Он подкрался к ней сзади!
До смерти перепугавшись и слишком одурев, чтобы хорошенько подумать, Каори подняла пистолет и нажала на спусковой крючок. Раздался хлопок, и ее руки дернулись назад. Золотистая гильза выскочила из пистолета. Поблескивая в солнечных лучах, эта гильза улетела куда-то в кусты.
Хироки быстро исчез в зарослях. Шуршание еще несколько секунд продолжалось, а потом затихло.
Не выпуская из рук пистолета, Каори дрожала от страха. Затем она подхватила свои вещи и стремительно побежала в противоположную сторону. Мысли в воспаленном мозгу девочки неслись еще быстрее нее. Она не сомневалась, что Хироки Сугимура пытался ее убить. Зачем еще он молча подкрался к ней сзади? «У Хироки Сугимуры наверняка был пистолет, — думала Каори. — Но я выстрелила первой, и он в панике убежал. Если бы я его не заметила и не выстрелила, Хироки Сугимура скорее всего заколол бы меня ножом или зарубил топором. Нож! Топор! Я должна быть очень осторожна. Никакой жалости. Я должна сразу же пристреливать всех, кто мне попадется. Иначе меня рано или поздно убьют... Господи, убьют! Нет... больше мне этого не выдержать. Я хочу вернуться домой. Хочу принять ванну. Потом мазь от прыщей. Какао! Видео. „Обратная сторона“. Дзюня. Никакой жалости. Стрелять. Стрелять! Какао. Дзюня. Мазь! От моих прыщей! Да, Дзюня, никакой жалости».
Слезы заструились по щекам Каори. Крышка медальона у нее на груди оставалась раскрыта, и радостное лицо Дзюни Кэндзаки бешено плясало влево-вправо, вверх-вниз.
«Никакой жалости. Дзюня. Меня убьют! Стрелять. Мамуля. Сестренка! Папуля. Стрелять! Стрелять! Дзюня. Скоро новая пластинка!»
Каори стремительно теряла рассудок.
Осталось 25 учеников
36
— Вот и славно. А теперь пересчитаем тела.
Голос Сакамоти делал полуденное объявление.
Список ожидающих погребения пополнили Тацумити Оки, Кёити Мотобути и, конечно, Юкико Китано и Юмико Кусака, в нем также были Ёдзи Курамото и Ёсими Яхаги.
— Дальше я объявлю запретные зоны. Всем достать ручки и тетрадки.
Сюя опять вынул из кармана карту и авторучку. Сёго тоже достал свою карту.
— В час дня — К=5. В 3 часа — 3=3. В 5 часов — Г=8. Понятно?
Сектор К=5 находился на южном берегу острова; 3=3 включал вершину южной горы. В Г=8 входил холмистый участок юго-восточного склона северной горы. Зона В=3, где находились Сюя, Сёго и Норико, упомянута не была. Это означало, что они могли оставаться на месте.
— Поверьте, я вас прекрасно понимаю. Нелегко терять своих друзей. Но не унывайте! Вы все так молоды, у вас еще вся жизнь впереди. Желаю дальнейших успехов!
Такими вот пошлыми шуточками и пожеланиями объявление Сакамоти закончилось.
Сюя вздохнул, затем отложил карту и просмотрел список учеников, сплошь теперь испещренный галочками.
— Осталось двадцать пять учеников. Проклятье.
Закуривая очередную сигарету, Сёго сложил ладони чашечкой.
— Я же говорил. Число постоянно уменьшается.
Сюя посмотрел на него. Он понял, что имел в виду Сёго. Чем больше одноклассников погибнет, тем ближе они будут к спасению. И все же...
— Вряд ли стоило напоминать.
Сёго пожал плечами.
— Извини, — сказал он, отводя глаза.
Сюя хотел было продолжить, но затем заставил себя отвлечься от Сёго. Подтянув к себе колени, он стал смотреть в землю. Из травы торчало несколько крошечных желтых цветочков. Одинокий муравей сосредоточенно жевал стебелек.
Сюя снова задумался. Ему показалось, они с Сёго окончательно подружились, пока говорили о роке. Но теперь что-то в его манере опять Сюю раздражало. Была в Сёго какая-то холодность.
Сюя вздохнул и задумался о другом. Если вспоминать перечисленных Сакамоти мертвецов, то Сюя не был свидетелем гибели только Ёдзи Курамото и Ёсими Яхаги. Он был уверен, что в последнее время Ёдзи и Ёсими постоянно встречались. Означало ли это, что они были вместе? А те два выстрела, которые были слышны в одиннадцатом часу утра?.. Их убили тогда? Если да, то кто мог...
Тут Сюя вспомнил автоматную очередь, которая изрешетила Юкико Китано и Юмико Кусаку. Может, Ёдзи и Ёсими убил тот же самый ученик? Или...
— Послушай, Сюя, — обратился к нему Сёго. — Ты ведь, как я понимаю, не завтракал. Эти булочки, что нам выдали, довольно паршивые, зато в магазине я нашел кофе и клубничное варенье. Давай поедим.
Сёго достал банку варенья и двухсотграммовую упаковку молотого кофе. К банке была приклеена этикетка с крупными клубничинами, а внутри было видно густое темно-красное варенье. Сюя предположил, что Сёго собирается бросить кофе в котелок с кипящей водой на огне. Сёго также достал упаковку пластмассовых чашек.
— А ты славно затарился.
— Угу. — Сёго кивнул и вытащил из рюкзака длинную коробку. — Ты вот на это взгляни. Целый блок «Дикой Семерки».
Сюя улыбнулся и кивнул. Затем достал из своего рюкзака булочку и предложил ее Норико.
— Норико, мы должны поесть.
По-прежнему обнимая свои колени, Норико села прямее.
— Я... мне хорошо. Я не голодна.
— Что с тобой? У тебя нет аппетита...
Тут Сюя вдруг обратил внимание на то, как побледнело лицо Норико, и вспомнил, как тихо она последнее время держалась.
— Норико?
Сюя подошел к девочке. Открывая упаковку с кофе, Сёго наблюдал за ними.
— Норико.
Сюя тронул ее за плечо. Норико еще крепче сцепила руки на коленях. Губы ее были плотно сжаты. Сюя вдруг понял, что сквозь сжатые губы Норико с мучительным шипением проходит воздух. Ей было тяжело дышать. Затем девочка расцепила ладони, взяла Сюю за руку и оперлась об него.
По рукам Норико и по ее плечу под матроской Сюя понял, что она вся горит. Тогда он отвел в сторону ее челку и потрогал лоб.
Лоб у Норико был горяченный, холодный пот смочил Сюе ладонь.
Он в панике повернулся к Сёго.
— Сёго! У нее жар!
— Мне... хорошо, — слабо сказала Норико.
Сёго отставил в сторону кофе и встал. Поменявшись местами с Сюей, он тоже потрогал горячий лоб Норико. Затем задумчиво поскреб себе подбородок и взялся за ее запястье. Глядя на свои наручные часы, Сёго проверил ей пульс.
— Ты, должно быть, мерзнешь.
Сузив глаза, Норико кивнула.
— Да... немного...
— Как она? — нервно выдохнул Сюя.
— Дай мне твой пиджак, — сказал Сёго, снимая свой. Сюя быстро снял пиджак и отдал его Сёго. Тот аккуратно обернул Норико обоими пиджаками.
— Булку. Еще мне нужна булка и вода, — последовала новая инструкция. Сюя в темпе взял булочку, которую он предлагал Норико, и бутылку с водой, а заодно прихватил банку с вареньем. Все это он протянул Норико.
— Ты должна поесть.
— Я знаю... но...
— Просто поешь, — настаивал Сёго. — Даже самая малость тоже поможет.
Норико нерешительно взяла булочку и отщипнула от нее несколько кусочков. Глотала она с громадным трудом. Затем отдала Сёго остатки булочки.
— Что, больше не хочешь?
Норико едва заметно помотала головой. Даже это движение, казалось, потребовало от нее огромных усилий.
Сёго явно хотел, чтобы Норико поела еще, но затем отложил булочку в сторону и снова достал из кармана аптечку.
— Это лекарство от простуды, — пояснил он, давая девочке капсулу. Норико кивнула. Положив капсулу в рот, она запила ее водой из бутылки. Часть воды пролилась, но Сёго аккуратно ее вытер.
— Ладно, а теперь ляг.
Норико послушно кивнула и легла на траву, поудобнее закутываясь в два пиджака.
— Что с ней, Сёго? — спросил Сюя. — Все будет хорошо?
Сёго покачал головой.
— Пока не знаю. Может, у нее просто жар от простуды. А может, воспалилась рана.
— Что...
Сюя взглянул на повязку из бандан на правой икре Норико.
— Но... мне казалось, рану мы продезинфицировали...
Сёго снова покачал головой.
— После того как Норико подстрелили, она долго ходила по лесу. И могла внести инфекцию до того, как мы обработали ей рану.
Еще какое-то время Сюя смотрел на Сёго, а затем присел на корточки рядом с Норико. Он снова тронул ее лоб.
— Норико.
Девочка открыла глаза и слабо улыбнулась.
— Все хорошо... я просто немного устала. Не волнуйся.
Но дыхание Норико едва ли с ней соглашалось.
Сюя снова взглянул на Сёго. Стараясь не выдавать своего волнения, он твердо сказал:
— Послушай, Сёго. Мы не можем здесь оставаться. Мы должны двигаться. Надо, по крайней мере, найти дом, где Норико сможет согреться...
— Не горячись, — перебил его Сёго. — Давай пока просто подождем и посмотрим. — Он нагнулся и поправил на Норико импровизированные покрывала.
— Но...
— Нам слишком опасно двигаться. Я уже говорил.
Норико с трудом открыла глаза и взглянула на Сюю.
— Сюя... мне так жаль... — Затем она обратила взгляд на Сёго. — Мне очень жаль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Каори крепко сжала в руках оружие. Это был небольшой автоматический пистолет «ЗИГ-Зауэр П230» для стрельбы короткими патронами калибра 9 мм. В маленьких ладошках Каори он казался очень внушительным.
Сама того не сознавая, девочка прикусила губу. Точно такой же звук она слышала снова и снова с тех пор, как началась игра и она спряталась здесь. И всякий раз с облегчением обнаруживала, что это всего лишь ветер или какой-то мелкий зверек (может, бродячая кошка?). Но ужас, который она испытывала после каждого нового звука, не уменьшался. Каори опять до крови прикусила себе нижнюю губу, которая уже и без того была покрыта струпьями. На сей раз это мог быть враг. Да, враг — все верно. Кто-то из одноклассников мог на нее напасть. Перед глазами Каори тут же предстали трупы Ёсио Акамацу и Маюми Тэндо.
Когда она покидала школу, из ближайшего леска до нее донесся голос. Он принадлежал Юкиэ Уцуми, старосте девочек класса. Затем Каори увидела в темной роще и другие фигуры. Обращаясь к ней из темноты, Юкиэ негромко, но внятно произнесла:
— Каори! Здесь только девочки! С нами ты будешь в безопасности!
Но... как она могла? Как она могла кому-то в таких условиях доверять? Останься Каори с ними, и ей без конца пришлось бы оглядываться, не собирается ли кто-то напасть на нее сзади. Каори не приняла приглашения Уцуми, убежала прочь... и оказалась здесь. А теперь... не приближался ли к ней враг?
Обеими руками сжимая пистолет, Каори подождала, но звук больше не повторялся.
Она еще немного подождала. Ничего.
Каори вздохнула с облегчением. Затем опустилась на колени и пригнулась в кустах. Изогнутые листья неприятно касались ее щек, и она сменила положение. Затем стала ладонями растирать щеки. Прыщи тоже расстраивали Каори. Ей совсем не хотелось, чтобы ее лицо распухло от какого-то ядовитого плюща. Каори решительно этого не хотела, даже если ей грозила скорая смерть.
Тут по спине у Каори побежали мурашки. «Смерть? — подумала она. — Неужели я должна погибнуть? Нет, я правда должна умереть?»
Одной этой мысли хватило, чтобы сердце Каори бешено заколотилось. Девочке показалось, что ее вот-вот хватит сердечный приступ.
«Я должна умереть? Я должна умереть?» Точно заезженная пластинка, мозг Каори раз за разом выдавал одни и те же слова. «Я должна умереть?»
Тогда Каори ухватилась за латунный медальон у себя на груди. Медальон раскрылся, и девочке улыбнулась радостное лицо, обрамленное длинными волосами.
Пока Каори неотрывно глядела на это лицо, пульс ее постепенно успокаивался и приходил в норму.
В медальоне была фотография Дзюни Кэндзаки из поп-группы «Обратная сторона». Дзюня был самым популярным у девочек участником этой поп-группы. А такой специальный медальон могли получить только члены фан-клуба. Каори невероятно гордилась тем, что из всех девочек в классе он был только у нее. (Хотя по нынешним временам большинство девочек мало этим интересовалось. А кроме того, мода на медальоны уже прошла. Но Каори так не считала.)
«Ах, Дзюня, — вздохнула девочка. — У меня все хорошо, правда? Ведь ты меня защитишь?»
Каори показалось, что Дзюня Кэндзаки ей говорит: «Полный порядок. Конечно, Каори, все у тебя хорошо. Хочешь, спою тебе твою любимую песенку „Галактический пистолет“?» Дыхание Каори немного успокоилось. Затем она вслух спросила у фотографии:
— Скажи мне, Дзюня. Может, мне следовало присоединиться к Юкиэ? Может, это меня бы спасло? Нет, не может быть.
Из глаз девочки покатились слезы.
Как все это могло происходить? Каори хотела увидеть свою мамулю. Она хотела увидеть папулю. Милую сестренку, добрых бабушку с дедушкой. Она хотела принять ванну, наложить мазь на прыщи, сесть на удобную кушетку в гостиной и, потягивая какао из чашечки, смотреть по телевизору видеошоу поп-группы «Обратная сторона». (Хотя она уже сто раз его смотрела.)
— Дзюня, помоги. Мне кажется... мне кажется, я схожу с ума.
В тот момент, когда Каори услышала собственный голос, ей действительно показалось, что она лишается рассудка. К горлу подступила тошнота, и девочка отчаянно зарыдала.
Но тут позади снова послышалось шуршание. Каори вздрогнула и застыла. Этот звук уже казался гораздо громче.
Напрягая затуманенные слезами глаза, она медленно обернулась.
Из кустов на Каори смотрел мальчик. Хироки Сугимура (ученик номер 11). Он подкрался к ней сзади!
До смерти перепугавшись и слишком одурев, чтобы хорошенько подумать, Каори подняла пистолет и нажала на спусковой крючок. Раздался хлопок, и ее руки дернулись назад. Золотистая гильза выскочила из пистолета. Поблескивая в солнечных лучах, эта гильза улетела куда-то в кусты.
Хироки быстро исчез в зарослях. Шуршание еще несколько секунд продолжалось, а потом затихло.
Не выпуская из рук пистолета, Каори дрожала от страха. Затем она подхватила свои вещи и стремительно побежала в противоположную сторону. Мысли в воспаленном мозгу девочки неслись еще быстрее нее. Она не сомневалась, что Хироки Сугимура пытался ее убить. Зачем еще он молча подкрался к ней сзади? «У Хироки Сугимуры наверняка был пистолет, — думала Каори. — Но я выстрелила первой, и он в панике убежал. Если бы я его не заметила и не выстрелила, Хироки Сугимура скорее всего заколол бы меня ножом или зарубил топором. Нож! Топор! Я должна быть очень осторожна. Никакой жалости. Я должна сразу же пристреливать всех, кто мне попадется. Иначе меня рано или поздно убьют... Господи, убьют! Нет... больше мне этого не выдержать. Я хочу вернуться домой. Хочу принять ванну. Потом мазь от прыщей. Какао! Видео. „Обратная сторона“. Дзюня. Никакой жалости. Стрелять. Стрелять! Какао. Дзюня. Мазь! От моих прыщей! Да, Дзюня, никакой жалости».
Слезы заструились по щекам Каори. Крышка медальона у нее на груди оставалась раскрыта, и радостное лицо Дзюни Кэндзаки бешено плясало влево-вправо, вверх-вниз.
«Никакой жалости. Дзюня. Меня убьют! Стрелять. Мамуля. Сестренка! Папуля. Стрелять! Стрелять! Дзюня. Скоро новая пластинка!»
Каори стремительно теряла рассудок.
Осталось 25 учеников
36
— Вот и славно. А теперь пересчитаем тела.
Голос Сакамоти делал полуденное объявление.
Список ожидающих погребения пополнили Тацумити Оки, Кёити Мотобути и, конечно, Юкико Китано и Юмико Кусака, в нем также были Ёдзи Курамото и Ёсими Яхаги.
— Дальше я объявлю запретные зоны. Всем достать ручки и тетрадки.
Сюя опять вынул из кармана карту и авторучку. Сёго тоже достал свою карту.
— В час дня — К=5. В 3 часа — 3=3. В 5 часов — Г=8. Понятно?
Сектор К=5 находился на южном берегу острова; 3=3 включал вершину южной горы. В Г=8 входил холмистый участок юго-восточного склона северной горы. Зона В=3, где находились Сюя, Сёго и Норико, упомянута не была. Это означало, что они могли оставаться на месте.
— Поверьте, я вас прекрасно понимаю. Нелегко терять своих друзей. Но не унывайте! Вы все так молоды, у вас еще вся жизнь впереди. Желаю дальнейших успехов!
Такими вот пошлыми шуточками и пожеланиями объявление Сакамоти закончилось.
Сюя вздохнул, затем отложил карту и просмотрел список учеников, сплошь теперь испещренный галочками.
— Осталось двадцать пять учеников. Проклятье.
Закуривая очередную сигарету, Сёго сложил ладони чашечкой.
— Я же говорил. Число постоянно уменьшается.
Сюя посмотрел на него. Он понял, что имел в виду Сёго. Чем больше одноклассников погибнет, тем ближе они будут к спасению. И все же...
— Вряд ли стоило напоминать.
Сёго пожал плечами.
— Извини, — сказал он, отводя глаза.
Сюя хотел было продолжить, но затем заставил себя отвлечься от Сёго. Подтянув к себе колени, он стал смотреть в землю. Из травы торчало несколько крошечных желтых цветочков. Одинокий муравей сосредоточенно жевал стебелек.
Сюя снова задумался. Ему показалось, они с Сёго окончательно подружились, пока говорили о роке. Но теперь что-то в его манере опять Сюю раздражало. Была в Сёго какая-то холодность.
Сюя вздохнул и задумался о другом. Если вспоминать перечисленных Сакамоти мертвецов, то Сюя не был свидетелем гибели только Ёдзи Курамото и Ёсими Яхаги. Он был уверен, что в последнее время Ёдзи и Ёсими постоянно встречались. Означало ли это, что они были вместе? А те два выстрела, которые были слышны в одиннадцатом часу утра?.. Их убили тогда? Если да, то кто мог...
Тут Сюя вспомнил автоматную очередь, которая изрешетила Юкико Китано и Юмико Кусаку. Может, Ёдзи и Ёсими убил тот же самый ученик? Или...
— Послушай, Сюя, — обратился к нему Сёго. — Ты ведь, как я понимаю, не завтракал. Эти булочки, что нам выдали, довольно паршивые, зато в магазине я нашел кофе и клубничное варенье. Давай поедим.
Сёго достал банку варенья и двухсотграммовую упаковку молотого кофе. К банке была приклеена этикетка с крупными клубничинами, а внутри было видно густое темно-красное варенье. Сюя предположил, что Сёго собирается бросить кофе в котелок с кипящей водой на огне. Сёго также достал упаковку пластмассовых чашек.
— А ты славно затарился.
— Угу. — Сёго кивнул и вытащил из рюкзака длинную коробку. — Ты вот на это взгляни. Целый блок «Дикой Семерки».
Сюя улыбнулся и кивнул. Затем достал из своего рюкзака булочку и предложил ее Норико.
— Норико, мы должны поесть.
По-прежнему обнимая свои колени, Норико села прямее.
— Я... мне хорошо. Я не голодна.
— Что с тобой? У тебя нет аппетита...
Тут Сюя вдруг обратил внимание на то, как побледнело лицо Норико, и вспомнил, как тихо она последнее время держалась.
— Норико?
Сюя подошел к девочке. Открывая упаковку с кофе, Сёго наблюдал за ними.
— Норико.
Сюя тронул ее за плечо. Норико еще крепче сцепила руки на коленях. Губы ее были плотно сжаты. Сюя вдруг понял, что сквозь сжатые губы Норико с мучительным шипением проходит воздух. Ей было тяжело дышать. Затем девочка расцепила ладони, взяла Сюю за руку и оперлась об него.
По рукам Норико и по ее плечу под матроской Сюя понял, что она вся горит. Тогда он отвел в сторону ее челку и потрогал лоб.
Лоб у Норико был горяченный, холодный пот смочил Сюе ладонь.
Он в панике повернулся к Сёго.
— Сёго! У нее жар!
— Мне... хорошо, — слабо сказала Норико.
Сёго отставил в сторону кофе и встал. Поменявшись местами с Сюей, он тоже потрогал горячий лоб Норико. Затем задумчиво поскреб себе подбородок и взялся за ее запястье. Глядя на свои наручные часы, Сёго проверил ей пульс.
— Ты, должно быть, мерзнешь.
Сузив глаза, Норико кивнула.
— Да... немного...
— Как она? — нервно выдохнул Сюя.
— Дай мне твой пиджак, — сказал Сёго, снимая свой. Сюя быстро снял пиджак и отдал его Сёго. Тот аккуратно обернул Норико обоими пиджаками.
— Булку. Еще мне нужна булка и вода, — последовала новая инструкция. Сюя в темпе взял булочку, которую он предлагал Норико, и бутылку с водой, а заодно прихватил банку с вареньем. Все это он протянул Норико.
— Ты должна поесть.
— Я знаю... но...
— Просто поешь, — настаивал Сёго. — Даже самая малость тоже поможет.
Норико нерешительно взяла булочку и отщипнула от нее несколько кусочков. Глотала она с громадным трудом. Затем отдала Сёго остатки булочки.
— Что, больше не хочешь?
Норико едва заметно помотала головой. Даже это движение, казалось, потребовало от нее огромных усилий.
Сёго явно хотел, чтобы Норико поела еще, но затем отложил булочку в сторону и снова достал из кармана аптечку.
— Это лекарство от простуды, — пояснил он, давая девочке капсулу. Норико кивнула. Положив капсулу в рот, она запила ее водой из бутылки. Часть воды пролилась, но Сёго аккуратно ее вытер.
— Ладно, а теперь ляг.
Норико послушно кивнула и легла на траву, поудобнее закутываясь в два пиджака.
— Что с ней, Сёго? — спросил Сюя. — Все будет хорошо?
Сёго покачал головой.
— Пока не знаю. Может, у нее просто жар от простуды. А может, воспалилась рана.
— Что...
Сюя взглянул на повязку из бандан на правой икре Норико.
— Но... мне казалось, рану мы продезинфицировали...
Сёго снова покачал головой.
— После того как Норико подстрелили, она долго ходила по лесу. И могла внести инфекцию до того, как мы обработали ей рану.
Еще какое-то время Сюя смотрел на Сёго, а затем присел на корточки рядом с Норико. Он снова тронул ее лоб.
— Норико.
Девочка открыла глаза и слабо улыбнулась.
— Все хорошо... я просто немного устала. Не волнуйся.
Но дыхание Норико едва ли с ней соглашалось.
Сюя снова взглянул на Сёго. Стараясь не выдавать своего волнения, он твердо сказал:
— Послушай, Сёго. Мы не можем здесь оставаться. Мы должны двигаться. Надо, по крайней мере, найти дом, где Норико сможет согреться...
— Не горячись, — перебил его Сёго. — Давай пока просто подождем и посмотрим. — Он нагнулся и поправил на Норико импровизированные покрывала.
— Но...
— Нам слишком опасно двигаться. Я уже говорил.
Норико с трудом открыла глаза и взглянула на Сюю.
— Сюя... мне так жаль... — Затем она обратила взгляд на Сёго. — Мне очень жаль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79