Ты вполне могла завалить еще с десяток наших пьяниц. А погибнуть так глупо и мучительно! Хотя ты, скорее всего, выстрелишь в себя. Огонь, огонь!
Но время поразмыслить еще есть. Почитай молитвы. Но не рассчитывай попасть на Небо — там не любят таких стрелков-охотников. Да нет, зачем тебе какое-то Небо? Тебе подавай побольше грешников, побольше ненавистных гадин, чтобы всаживать в них свои пули… Побольше демонов из ВСБ! Кстати, знаешь, что такое ВСБ? О, ВСБ — это гораздо больше, чем Великодержавия, в точности так же, как и душа — гораздо больше, чем тело. Она бессмертна и охватывает весь тот мир, который нам привычен и знаком… Когда есть такая бессмертная душа, девочка, пропадают все другие ипостаси бога — она просто убирает их с дороги, как мусор. И дорога становится чистой и ровной, она везет нас вдаль, и нет этому конца!..
Юнче не дала ему закончить.
— И поэтому, Сухович, вы убили того журналиста, Йорка? — глухо донесся ее голос. — Но ради чего? У вас есть собственная бессмертная душа? Сколько вы еще будете кататься по этой подлой дороге, пока вашу настоящую душу не возьмут за шкирку? Вы просто дурак, подлый дурак! Заткнитесь и делайте свою работу. А потом убирайтесь прочь!
Людям, которые принесли инструменты, генерал приказал наглухо заклепать дверь. А рулевому — вернуть пароход на прежний курс.
Удовлетворенный, он пошел успокаивать старика Аслани, который, казалось бы, потерял всякий интерес к происходящему и сидел в каюте над ворохом пепла. Капитана Рвако выкинули за борт. Никто о нем не пожалел.
При виде генерала Аслани оживился.
— Вы преступник! Как вы смели уговорить меня обедать? Чтоб вы подавились вашим борщом! Надо было сразу убить ее! Чего вы уставились на меня? Послали бы вперед этих бандитов — одним меньше, одним больше, какая разница? Вы доконали меня вашим самолюбованием, генерал, вы всех доконали! Теперь все потеряно. И куда же вы денетесь без паспорта? А куда денусь я? На Остров?
— Не волнуйтесь вы! — поморщился Сухович. — Обойдемся без паспортов. Еще ничего не потеряно. Я уже сказал это всем, кроме вас. Сначала мы с вами вдвоем сойдем на берег и поговорим с таможенниками…
И он объяснил, что среди романских портовых чиновников есть кое-кто знакомый. Не то чтобы купленый, но… И Романия — это вам не строгая западная страна, там все решается просто, деньгами! В общем, никто их не будет слишком уж проверять, тем более не арестуют. Уж в крайнем случае, сказал он, пароходу разрешат походить вдоль берега в поисках другого порта и закроют глаза на их разгрузку. А потом будут готовы новые паспорта.
Аслани, сжимал кулаки. Потом с облегчением выдохнул:
— А я сейчас спущусь в трюм, зубами вырву дверь и загрызу эту маленькую крысу!
— Смотрите, вы опять поцарапались, Аслани, — добродушно сказал генерал Сухович. — Пойдемте, я дам вам бинты.
* * *
Через день они встретили катер романских пограничников. Сухович приказал остановиться. На вид он был спокоен. Аслани понял, что и такой оборот генерал предвидел заранее.
Командир патрульного катера спросил:
— Есть на борту какой-нибудь ценный груз?
Сухович был ироничен:
— К сожалению, нет, господин капитан. Мы выполняем гуманитарную миссию.
Романец не заинтересовался миссией.
— Не ведите протокол, — приказал он помощнику. — Господин Сухович, вынужден вас огорчить. У меня вдруг возникла уверенность, что ваше судно занималось чем-то незаконным. Поэтому у нас два выхода: либо вы позволите нам осмотреть трюм, либо заплатите штраф прямо сейчас, не затрудняя моих людей выполнением формальностей. Таким образом, все будет улажено, и вы свободны.
Романские пограничники славились своей жадностью. Блеснув глазами, командир катера назначил цену. С ним расплатились, и старик Аслани почувствовал облегчение. До этого он стоял и молился про себя. «Интересно, молился ли Сухович?» Но судя по всему, генерал был прав — это не строгая страна. В Романию они попадут без проблем.
Через несколько часов показался голубой романский берег. В порту пароход встречали чиновники.
— Я начальник портового контроля Марко Радуши, — представился высокий человек в полувоенной форме. — Предъявите паспорта — ваши, команды и документы на пароход.
Аслани заметил, как романский чиновник переглянулся с генералом Суховичем. «Тоже его человек?» Старик не знал, куда девать бинты; руки его дрожали, а глаза, кажется, бегали.
— Паспорта… пропали, — промямлил он.
— Глупости! Вот мой паспорт, — невозмутимо сказал Сухович, не обращая внимания на старика; он напевал что-то веселое. — А к команде я не имею отношения… Я пассажир, путешественник; я договорился с этим вот капитаном, что он перевезет нас через море…
Словно молния ударила в Аслани. Он задохнулся и страшно закатил глаза; улыбка генерала расплылась перед ним, как в ядовитом тумане.
— Скотина! — крикнул он и пошел на генерала, поднимая к его горлу старые руки, перемотанные бинтами. Господин Радуши поднял брови, рука его поползла к кнопке на столбе.
Сухович, едва заметив их, уклонился от стариковских клешней, и дружелюбно приобнял Аслани за узкие плечи. Его щеки пахли одеколоном. Он подмигнул господину Радуши и полез в карман.
— Аслани, Аслани, — вполголоса проговорил он, наклонившись к самому уху старика. — Неужели вы думали, что я забуду о вас? Вот ваш паспорт тоже, я сберег его…
Старик уронил голову и несколько раз глубоко вздохнул.
— Это все шуточки ВСБ, — проворчал он. — Сразу не могли сказать? Я все-таки нервный человек.
Сухович обернулся:
— Господин Радуши, вы отпускаете меня? Какая гостеприимная страна! Огромное спасибо, господин Радуши! Прощайте!..
И генерал Сухович сцапал свой паспорт и протиснулся между таможенниками. Не оглядываясь, он пошел прочь.
Аслани прослезился.
Эта добрая страна приютит несчастных изгнанников. Приютит на пару недель, пока не будут готовы другие документы для броска на Запад… и какого броска! Мы затеряемся в просторах блестящего цивилизованного мира, будем есть ананасы, торговать недвижимостью и смеяться над глупой Великодержавией, в которой веселые безмозглые черти убивают один другого во имя нас.
Выше бороду, старина Аслани!
Марко Радуши тронул его за рукав:
— Простите, вы капитан этого парохода? Впрочем, ладно, об этом после… Вы уверены, что паспорт — ваш? Мне не нравятся подобные шутки.
Аслани вздрогнул и посмотрел.
В документе не было ни его фотографии, ни печати. Во все страницу ухмылялась чернильная рожа. На лбу у нее веселый генерал, эстет и богослов, начеркал грязные ругательства. А еще из проклятого паспорта в руки старика выпала записочка:
«Ты уж извини, старый пердун! Европа и золото не для тебя и не для этих дураков. Вы все уволены».
Через полчаса пароход был отбуксирован с рейда и под надзором полицейского катера доведен до границы территориальных вод. Несмотря на обещания генерала, Романия не захотела связываться с людьми без документов.
Впоследствии те, кто покупал международную газету «Европейская неделя», смогли узнать о его дальнейшей судьбе:
«В территориальных водах Туркии опознан и задержан еще один пароход, перевозивший более двадцати участников военного конфликта в Великодержавии. При задержании ими не было оказано сопротивления. Некоторые из них числятся в списках военных преступников, предоставленных неким журналистом П. (имя и фамилия не разглашаются). Вопреки настойчивым предложениям МИДа Великодержавии преступники не будут выданы этой стране и предстанут перед Международным Трибуналом.
Против ожидания, на этом пароходе не обнаружили золота, как на всех предыдущих. Вместо золота полиция нашла в трюме аккуратно упакованный свинцовый лом. Судя по всему, это явилось сюрпризом и для команды парохода. Кроме того, в небольшом, наглухо закрытом отделении трюма обнаружили девушку лет восемнадцати, бывшую без сознания — судя по всему, от недостатка кислорода. Спасти ее не удалось. При ней найдено огнестрельное оружие, а также документы, подтверждающие и даже дополняющие сведения журналиста П.
Разоблачение давнего заговора мафии под крылом Великодержавной Службы Безопасности идет полным ходом. Следите за нашими публикациями. Известный журналист господин Синьоретти, бывший директор закрытого недавно в Великодержавии информационного агентства, готовит обширный материал по теме «Цели и методы ВСБ».
И напоследок самая свежая информация. Только что на вечерней сессии Международного Трибунала в присутствии Европейской Судебной Коллегии вынесено решение: официально считать Великодержавную Службу Безопасности антигуманной и преступной организацией и приравнять ее к афроазиатским исламским экстремистским объединениям. Отныне сам факт членства или косвенного причастия к ВСБ будет служить для всех прокуратур на территории Западной Европы основанием для немедленного ареста граждан и обвинения их в терроризме».
ОН ВЕРНУЛСЯ
Илья вошел и опустился на колени у огня.
— Как там? — без особого любопытства спросил Главный Бог.
— Где-то тепло, где-то холодно, — ответил Илья.
— Я спрашиваю, как там черти.
Илья закрыл глаза и закрыл свое сознание.
Все слова были бессмысленны. Потому что все они были уже сказаны. И вчера, и завтра… И давным-давно.
Мертвый ледяной океан. Мертвое ледяное небо. Туда, к живым лесам и солнечным лугам, к той стране, вела когда-то дорога, но сейчас о ней все забыли. Во всяком случае, постарались забыть. Что же вы, боги!
Главная Богиня проворчала:
— Да у него на лбу все написано. В этот раз он отыскал дорогу к морю, какому-то острову с парусниками. В тепленькое, видите ли, захотелось, где тает лед. Признаться, мне тоже надоели эти льды…
И она задумчиво прищурилась.
— Пойдем со мной! — воскликнул Илья. — Пойдем!
Главный Бог посмотрел на Илью:
— Твое упрямство, Илья, твоя гордость — не более чем инструменты самоуничтожения. Все твои путешествия заканчиваются одинаково. Тебе что, нравится, что фура увозит тебя под уклон, не замечает светофора, и ты встречаешь поезд?.. Сколько раз так уже было?
Илья очнулся от сонного оцепенения.
— Совсем забыл! — он хлопнул себя по лбу. — В моем воображении кое-кто сидит. Все они мои друзья. Надо выпустить их…
Он посмотрел на Главного Бога. Тот посмеивался. «Да ведь он притворяется, старый хитрец! Сам же знает, что я прав…»
Главный Бог сказал:
— Теплые моря, острова… Сейчас там только черти и никого живого. Борьбы больше нет. Черти переделали мир, и никто этого не изменит.
— Что, совсем переделали? — переспросил Илья. — Тогда я тем более должен идти. Отдохну и пойду.
Он прислушался. Не только знакомые голоса звучали в его голове. Что-то новое рождалось в воображении; там ворочался кто-то неведомый и добрый. И застенчиво стучался наружу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Но время поразмыслить еще есть. Почитай молитвы. Но не рассчитывай попасть на Небо — там не любят таких стрелков-охотников. Да нет, зачем тебе какое-то Небо? Тебе подавай побольше грешников, побольше ненавистных гадин, чтобы всаживать в них свои пули… Побольше демонов из ВСБ! Кстати, знаешь, что такое ВСБ? О, ВСБ — это гораздо больше, чем Великодержавия, в точности так же, как и душа — гораздо больше, чем тело. Она бессмертна и охватывает весь тот мир, который нам привычен и знаком… Когда есть такая бессмертная душа, девочка, пропадают все другие ипостаси бога — она просто убирает их с дороги, как мусор. И дорога становится чистой и ровной, она везет нас вдаль, и нет этому конца!..
Юнче не дала ему закончить.
— И поэтому, Сухович, вы убили того журналиста, Йорка? — глухо донесся ее голос. — Но ради чего? У вас есть собственная бессмертная душа? Сколько вы еще будете кататься по этой подлой дороге, пока вашу настоящую душу не возьмут за шкирку? Вы просто дурак, подлый дурак! Заткнитесь и делайте свою работу. А потом убирайтесь прочь!
Людям, которые принесли инструменты, генерал приказал наглухо заклепать дверь. А рулевому — вернуть пароход на прежний курс.
Удовлетворенный, он пошел успокаивать старика Аслани, который, казалось бы, потерял всякий интерес к происходящему и сидел в каюте над ворохом пепла. Капитана Рвако выкинули за борт. Никто о нем не пожалел.
При виде генерала Аслани оживился.
— Вы преступник! Как вы смели уговорить меня обедать? Чтоб вы подавились вашим борщом! Надо было сразу убить ее! Чего вы уставились на меня? Послали бы вперед этих бандитов — одним меньше, одним больше, какая разница? Вы доконали меня вашим самолюбованием, генерал, вы всех доконали! Теперь все потеряно. И куда же вы денетесь без паспорта? А куда денусь я? На Остров?
— Не волнуйтесь вы! — поморщился Сухович. — Обойдемся без паспортов. Еще ничего не потеряно. Я уже сказал это всем, кроме вас. Сначала мы с вами вдвоем сойдем на берег и поговорим с таможенниками…
И он объяснил, что среди романских портовых чиновников есть кое-кто знакомый. Не то чтобы купленый, но… И Романия — это вам не строгая западная страна, там все решается просто, деньгами! В общем, никто их не будет слишком уж проверять, тем более не арестуют. Уж в крайнем случае, сказал он, пароходу разрешат походить вдоль берега в поисках другого порта и закроют глаза на их разгрузку. А потом будут готовы новые паспорта.
Аслани, сжимал кулаки. Потом с облегчением выдохнул:
— А я сейчас спущусь в трюм, зубами вырву дверь и загрызу эту маленькую крысу!
— Смотрите, вы опять поцарапались, Аслани, — добродушно сказал генерал Сухович. — Пойдемте, я дам вам бинты.
* * *
Через день они встретили катер романских пограничников. Сухович приказал остановиться. На вид он был спокоен. Аслани понял, что и такой оборот генерал предвидел заранее.
Командир патрульного катера спросил:
— Есть на борту какой-нибудь ценный груз?
Сухович был ироничен:
— К сожалению, нет, господин капитан. Мы выполняем гуманитарную миссию.
Романец не заинтересовался миссией.
— Не ведите протокол, — приказал он помощнику. — Господин Сухович, вынужден вас огорчить. У меня вдруг возникла уверенность, что ваше судно занималось чем-то незаконным. Поэтому у нас два выхода: либо вы позволите нам осмотреть трюм, либо заплатите штраф прямо сейчас, не затрудняя моих людей выполнением формальностей. Таким образом, все будет улажено, и вы свободны.
Романские пограничники славились своей жадностью. Блеснув глазами, командир катера назначил цену. С ним расплатились, и старик Аслани почувствовал облегчение. До этого он стоял и молился про себя. «Интересно, молился ли Сухович?» Но судя по всему, генерал был прав — это не строгая страна. В Романию они попадут без проблем.
Через несколько часов показался голубой романский берег. В порту пароход встречали чиновники.
— Я начальник портового контроля Марко Радуши, — представился высокий человек в полувоенной форме. — Предъявите паспорта — ваши, команды и документы на пароход.
Аслани заметил, как романский чиновник переглянулся с генералом Суховичем. «Тоже его человек?» Старик не знал, куда девать бинты; руки его дрожали, а глаза, кажется, бегали.
— Паспорта… пропали, — промямлил он.
— Глупости! Вот мой паспорт, — невозмутимо сказал Сухович, не обращая внимания на старика; он напевал что-то веселое. — А к команде я не имею отношения… Я пассажир, путешественник; я договорился с этим вот капитаном, что он перевезет нас через море…
Словно молния ударила в Аслани. Он задохнулся и страшно закатил глаза; улыбка генерала расплылась перед ним, как в ядовитом тумане.
— Скотина! — крикнул он и пошел на генерала, поднимая к его горлу старые руки, перемотанные бинтами. Господин Радуши поднял брови, рука его поползла к кнопке на столбе.
Сухович, едва заметив их, уклонился от стариковских клешней, и дружелюбно приобнял Аслани за узкие плечи. Его щеки пахли одеколоном. Он подмигнул господину Радуши и полез в карман.
— Аслани, Аслани, — вполголоса проговорил он, наклонившись к самому уху старика. — Неужели вы думали, что я забуду о вас? Вот ваш паспорт тоже, я сберег его…
Старик уронил голову и несколько раз глубоко вздохнул.
— Это все шуточки ВСБ, — проворчал он. — Сразу не могли сказать? Я все-таки нервный человек.
Сухович обернулся:
— Господин Радуши, вы отпускаете меня? Какая гостеприимная страна! Огромное спасибо, господин Радуши! Прощайте!..
И генерал Сухович сцапал свой паспорт и протиснулся между таможенниками. Не оглядываясь, он пошел прочь.
Аслани прослезился.
Эта добрая страна приютит несчастных изгнанников. Приютит на пару недель, пока не будут готовы другие документы для броска на Запад… и какого броска! Мы затеряемся в просторах блестящего цивилизованного мира, будем есть ананасы, торговать недвижимостью и смеяться над глупой Великодержавией, в которой веселые безмозглые черти убивают один другого во имя нас.
Выше бороду, старина Аслани!
Марко Радуши тронул его за рукав:
— Простите, вы капитан этого парохода? Впрочем, ладно, об этом после… Вы уверены, что паспорт — ваш? Мне не нравятся подобные шутки.
Аслани вздрогнул и посмотрел.
В документе не было ни его фотографии, ни печати. Во все страницу ухмылялась чернильная рожа. На лбу у нее веселый генерал, эстет и богослов, начеркал грязные ругательства. А еще из проклятого паспорта в руки старика выпала записочка:
«Ты уж извини, старый пердун! Европа и золото не для тебя и не для этих дураков. Вы все уволены».
Через полчаса пароход был отбуксирован с рейда и под надзором полицейского катера доведен до границы территориальных вод. Несмотря на обещания генерала, Романия не захотела связываться с людьми без документов.
Впоследствии те, кто покупал международную газету «Европейская неделя», смогли узнать о его дальнейшей судьбе:
«В территориальных водах Туркии опознан и задержан еще один пароход, перевозивший более двадцати участников военного конфликта в Великодержавии. При задержании ими не было оказано сопротивления. Некоторые из них числятся в списках военных преступников, предоставленных неким журналистом П. (имя и фамилия не разглашаются). Вопреки настойчивым предложениям МИДа Великодержавии преступники не будут выданы этой стране и предстанут перед Международным Трибуналом.
Против ожидания, на этом пароходе не обнаружили золота, как на всех предыдущих. Вместо золота полиция нашла в трюме аккуратно упакованный свинцовый лом. Судя по всему, это явилось сюрпризом и для команды парохода. Кроме того, в небольшом, наглухо закрытом отделении трюма обнаружили девушку лет восемнадцати, бывшую без сознания — судя по всему, от недостатка кислорода. Спасти ее не удалось. При ней найдено огнестрельное оружие, а также документы, подтверждающие и даже дополняющие сведения журналиста П.
Разоблачение давнего заговора мафии под крылом Великодержавной Службы Безопасности идет полным ходом. Следите за нашими публикациями. Известный журналист господин Синьоретти, бывший директор закрытого недавно в Великодержавии информационного агентства, готовит обширный материал по теме «Цели и методы ВСБ».
И напоследок самая свежая информация. Только что на вечерней сессии Международного Трибунала в присутствии Европейской Судебной Коллегии вынесено решение: официально считать Великодержавную Службу Безопасности антигуманной и преступной организацией и приравнять ее к афроазиатским исламским экстремистским объединениям. Отныне сам факт членства или косвенного причастия к ВСБ будет служить для всех прокуратур на территории Западной Европы основанием для немедленного ареста граждан и обвинения их в терроризме».
ОН ВЕРНУЛСЯ
Илья вошел и опустился на колени у огня.
— Как там? — без особого любопытства спросил Главный Бог.
— Где-то тепло, где-то холодно, — ответил Илья.
— Я спрашиваю, как там черти.
Илья закрыл глаза и закрыл свое сознание.
Все слова были бессмысленны. Потому что все они были уже сказаны. И вчера, и завтра… И давным-давно.
Мертвый ледяной океан. Мертвое ледяное небо. Туда, к живым лесам и солнечным лугам, к той стране, вела когда-то дорога, но сейчас о ней все забыли. Во всяком случае, постарались забыть. Что же вы, боги!
Главная Богиня проворчала:
— Да у него на лбу все написано. В этот раз он отыскал дорогу к морю, какому-то острову с парусниками. В тепленькое, видите ли, захотелось, где тает лед. Признаться, мне тоже надоели эти льды…
И она задумчиво прищурилась.
— Пойдем со мной! — воскликнул Илья. — Пойдем!
Главный Бог посмотрел на Илью:
— Твое упрямство, Илья, твоя гордость — не более чем инструменты самоуничтожения. Все твои путешествия заканчиваются одинаково. Тебе что, нравится, что фура увозит тебя под уклон, не замечает светофора, и ты встречаешь поезд?.. Сколько раз так уже было?
Илья очнулся от сонного оцепенения.
— Совсем забыл! — он хлопнул себя по лбу. — В моем воображении кое-кто сидит. Все они мои друзья. Надо выпустить их…
Он посмотрел на Главного Бога. Тот посмеивался. «Да ведь он притворяется, старый хитрец! Сам же знает, что я прав…»
Главный Бог сказал:
— Теплые моря, острова… Сейчас там только черти и никого живого. Борьбы больше нет. Черти переделали мир, и никто этого не изменит.
— Что, совсем переделали? — переспросил Илья. — Тогда я тем более должен идти. Отдохну и пойду.
Он прислушался. Не только знакомые голоса звучали в его голове. Что-то новое рождалось в воображении; там ворочался кто-то неведомый и добрый. И застенчиво стучался наружу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33