.. и мы можем говорить совершенно свободно. Кстати, просто
для информации не могу не поделиться весьма интересным наблюдением.
Активность "ушей" необъяснимым образом возрастает в Группах, во время
вечерних обходов. Ваших, обходов, Сергей Петрович.
- Это как же понимать? - совсем уж не по-светски поинтересовался
Сергей.
- Просто как эмпирический факт. Его можно принять к сведению, можно
не принять. - Андреич не спеша наполнил рюмки, и, грустно улыбнувшись,
добавил:
- А вообще это, по-моему, звено все одной и той же цепи. Той, на
которой мы с вами сидим.
- То есть?
- То и есть. Между прочим, что меня умиляет в деятельности некоторых
сопутствующих служб - это неумение хранить информацию. Как-то даже странно
сталкиваться с некоторыми курьезами. Сегодня утром, к примеру, некий
известный нам обоим господин - да, тот самый, что так и не приучился
чистить зубы - совершенно открыто беседовал в столовой с двумя своими
подчиненными. У меня сложилось убеждение, что упомянутый господин
испытывает к нам, интеллигентам, вполне понятную неприязнь. Сию чисто
биологическую идиосинкразию он, однако же, облекает в подозрения на
предмет нелояльности. Короче говоря, я бы советовал вам некоторое время
быть поосторожнее в Группах. Признаться, я уловил лишь отдельные фразы, но
что-то там было такое... Упоминались некоторые ваши объекты, что-то там
насчет занятий Боевыми Методами. Вы бы ребятишек пока не выпускали, а?
Что-то же затевается. Ладно, давайте все же не отвлекаться от главного.
Предлагаю опробовать благородную жидкость, - Андреич слегка привстал,
осторожно сжимая двумя пальцами хрустальную рюмку.
- И за что же поднимем бокалы? - ехидно осведомился Сергей. -
Надеюсь, не за Осуществление Предназначения? Не за Первый Замок?
Интересно, как среагирует Андреич на эту крамолу? Сергей понимал, что
подставляется и, может быть, своими же руками копает себе волчью яму. Но
случилось то, чего он меньше всего ожидал - им овладело какое-то
бесшабашное озорство. Словно вернулась лихая студенческая молодость, когда
жизнь бьет ключом, а думать о последствиях попросту скучно. Холодная тень
Корпуса куда-то сместилась, и вокруг ощутимо потеплело.
Андреич на крамолу вообще не среагировал. Лишь слегка скривил узкие
губы, и, немного подумав, предложил:
- Что ж, выпьем друг за друга. Так оно будет вернее.
Не спеша приложились к рюмочкам. Да, коньяк и впрямь оправдал
возложенные на него надежды. Видно, Андреич и в самом деле знаток.
- Да, напиток стоил дифирамбов, - серьезно сказал Сергей.
- Знаете, как на моем месте ответил бы кто-нибудь из ваших объектов?
- усмехнувшись, вдруг поинтересовался Андреич.
- Знаю. "Фирма веников не вяжет".
- Вот именно. А помните как дальше? "Фирма делает гробы". Так что
шутки шутками, а все-таки прошу вас: будьте поосторожнее. Что-то, знаете
ли, нехорошее повисло в здешнем воздухе. - Андреич с явным сожалением
засунул в недра тумбочки бутылку.
- Между прочим, не чистящий зубы господин опаснее, чем кажется, -
добавил он, убирая туда же рюмки. - Да и не только сей цербер. Вы, если уж
говорить откровенно, для многих являетесь бельмом на глазу. Может,
завидуют, не знаю...
Кстати, сегодня у меня был любопытный случай в девятнадцатой Группе.
Помощник, то бишь Константин, как-то вдруг спонтанно перешел на иной
уровень управления Силами. Перескочил несколько этапов, сам того не
заметив. Это, конечно, похвально, но... Есть тут предмет для размышлений.
Согласно Базовой Теории, такого быть не должно. Если, конечно, сюда не
замешаны некие посторонние факторы. Да и другой ваш питомец меня,
признаться, удивил. Я насчет Васенкина. Своеобразная, знаете, личность.
Есть такое мнение, что скоро им заинтересуются Санитары. Не уверен,
правда, что сие пойдет им на пользу... Во всяком случае, Сергей Петрович,
я всего лишь поделился некоторыми своими старческими наблюдениями.
- А собственно говоря, с какой целью? - вновь не удержался от прямого
вопроса Сергей. - Не будете же вы уверять меня, что решили со скуки
поболтать, благо нашелся интересный собеседник. Упомянутый вами господин,
случись ему узнать о нашем разговоре, составил бы иное мнение.
- Ну, как вам сказать... Вы задаете вопросы, на которые так сразу и
не ответишь. Да и стоит ли углубляться? Во всяком случае, скажу лишь одно.
Испытывая к вам определенную симпатию, я не мог не обратить внимание на
отдельные жизненные мелочи. Вы их не замечаете, а у меня, чего уж там
прибедняться, опыта побольше. Согласитесь, в моем положении вполне
естественно... как бы лучше выразиться... Ну, допустим, расширить
пространство ваших представлений. Как бы далее ни сложились
обстоятельства, надеюсь, что наша беседа будет иметь положительный
резонанс. Да, еще маленькая просьба: если что, не судите меня излишне
строго. Слаб, знаете ли, человек, да и цепочки бывают весьма крепкими.
Он замолчал, точно к чему-то прислушиваясь. И, хотя лишь тиканье
будильника нарушало тишину, лицо у Андреича заострилось и стало вдруг
непривычно жестким. Так прошло несколько томительно долгих секунд, пока,
наконец, Андреич не зевнул, расслабляясь. Он поднялся с табурета и чуть
торопливо сказал:
- Ладно, не обращайте внимания на мою болтовню. Ведь, по сути дела,
мы встретились с вами лишь затем, чтобы продегустировать почтенный
напиток. Я, не будучи вполне уверен в подлинности марки, пригласил вас для
консультации. Кто-то мне упоминал в давно забытом разговоре, что вы
разбираетесь в подобных вещах.
Ну, а засим не смею злоупотреблять вашим терпением, да и временем.
Стенам, знаете ли, иногда свойственно просыпаться... Всего вам доброго,
Сергей Петрович. Всегда рад буду видеть вас в своем скромном обиталище. Вы
уж, друг мой, не гнушайтесь обществом старого отшельника.

Сейчас, стоя у окна, Сергей так и не мог понять, что нужно было
Василию Андреевичу. В самом ли деле тот проявлял участие? Или же это
скрытая угроза? Не суйся, мол, парень, не в свои дела, иначе съедят. Но
куда, собственно, он суется? Об экспериментах с программами никто не в
курсе, хотя и особого криминала в том нет. Сумматор еще тогда говорил:
работа, мол, будет творческая. Вот он и оправдывает возложенные ожидания.
Самим же руководством и возложенные.
Нет, все же странная какая-то история. И неслучайная. Может, и в
самом деле имеется связь между словами Андреича и недавними признаниями
Костика?

7
И вновь, куда ни кинешь взгляд, тянулась плоская снежная равнина.
Однако на сей раз местность сильно изменилась - и Костя понял, что
изменилась она не случайно. Леса теперь не было - белый горизонт неуловимо
сливался с таким же белым небом. Если поднять глаза, а после опустить - не
заметишь никакой разницы. Словно стоишь в центре огромного, а может, и
бесконечного шара, и не понять, где низ, где верх. Даже голова слегка
кружилась. И еще Костя знал: в этом белом мире нет времени, а значит, и
жизнь не могла тут появиться. Ее никогда не было и никогда не будет. Но,
однако же, он стоял здесь - живой, настоящий.
Странно, но холода он не замечал, хотя оказался в Белом Мире совсем
раздетый, словно чья-то невидимая рука осторожно вытащила его из постели и
перенесла сюда, спящего. Ноги по щиколотку вязли в рыхлом снегу, и снег
этот слегка пружинил, точно пенопласт.
Но Костя почему-то знал, что все так и должно быть, все тут настоящее
- и снег, и небо, и неподвижный воздух. Может, он сам все-таки не
настоящий? Может, он просто кому-нибудь снится? Например, тому, кто сделал
Белый Мир. А что мир сделан, было и так ясно. Неясно другое - зачем?

Белый, как всегда, появился незаметно - просто вышел из воздуха шагах
в трех от Кости. Молча постоял, поглядел вокруг, а потом уселся прямо на
снег, по-турецки скрестив ноги. Костя ждал, когда же он примется за свое.
И даже догадывался, о чем пойдет речь. Васенкин! И его, Костин, рапорт.
Маленький тетрадный листочек в клеточку, несколько строк аккуратным
почерком - и эта мелочь решила Санину судьбу! Стоит ли теперь удивляться
появлению Белого?
Однако на сей раз Белый повел себя как-то странно. Вздохнув, он взял
горсть снега и медленно сжал ладонь. Потом столь же медленно разжал.
Снежные комочки плавно опустились вниз - и через пару секунд невозможно
было понять, запускал ли он вообще руку в мягкий белый порошок?
- Не липнет, - тихо, с какой-то отчаянной досадой произнес Белый. -
Всегда рассыпается. Даже снежка не слепить.
- А зачем вам это? - удивился Костя. Странные какие-то сегодня у
Белого желания. Хотя... Разве это странное желание - слепить снежок? То
есть, для него, Кости, не странное. А для Белого?
- Неужели не понимаешь? - с едва заметной досадой спросил его Белый.
- Забыл, что ли, как сам играл в снежки?
Конечно, он помнил это. Он даже был чемпионом, когда соревновались на
меткость. А соревновались давно, еще в четвертом классе, в том первом
зимнем походе. Состязание устроили специально. Бегать просто так, орать и
кидаться им быстро надоело. Желудки прогибались от тяжести съеденного
только что обеда. Налопались от пуза. Как всегда, у них вышло что-то
среднее между супом и кашей. Да у них это так и называлось: супокаша.
Дежурные вытряхнули в котел несколько пакетиков сухих супов, бухнули туда
же вермишель, а когда все это сварилось, вскрыли пару банок тушенки и
аккуратно размешали специальной ложкой - на длинной, тщательно
обструганной палке. Костя сам в свое время выстругал ее своим слегка
затупившимся перочинным ножом. Тем самым, с обшарпанной синей ручкой. Это
было еще в сентябре, когда Наталья Владимировна начала водить их в походы.
И с тех пор всегда пользовались Костиной "палкой-мешалкой" - такая уж у
них возникла традиция. В походах нельзя без традиций.
Сперва походы были короткие - на один день. И Костя даже возмущался:
чепуха, а не походы! Все, буквально все не совпадало с мамиными
рассказами. И в книжках писалось по-другому. Где палатки? Где огромные, в
сорок килограммов, рюкзаки? Сейчас и вспоминать смешно. Будто он, худющий
исцарапанный четвероклашка, мог тогда нести настоящий груз! Сломался бы на
первом же переходе.
Зато потом были и ночевки, и тяжести. Кое-кто, конечно, пробовал
ныть. И не только девчонки, но и пацаны тоже. Даже лучший Костин друг
Андрюха Зайцев однажды стащил со спины рюкзак, уселся на него и заявил,
что все, дальше он никуда не пойдет, потому что устал, и вообще. Правда,
Андрюха быстро опомнился, когда знакомый Натальи Владимировны, дядя Саша,
взял у него рюкзак и спросил: "Без груза топать можешь? Тогда топай. А
если очень уж притомился - скажи, я и тебя могу на плечи взять."
Разумеется, ехать на дяди Сашиных плечах, да еще на глазах у всех ребят (а
тем более, девчонок), Андрюхе не улыбалось. И он поплелся вслед за всеми,
а еще через пару минут выпросил у дяди Саши свой рюкзачок обратно. А
Наталья Владимировна нытикам отвечала так: они, дорогие друзья, видимо,
ошиблись, спутав две совершенно разные вещи - поход и пикничок. Но теперь
уже поздно пить боржом, дело сделано, и ей остается только выразить свои
искренние соболезнования беднягам, которых, по всему видно, ждет ужасная
смерть от острого гнойного воспаления... Обычно после таких соболезнований
нытье прекращалось.
Кстати, именно Наталья Владимировна и предложила тогда устроить
соревнование на меткость. Сказано - сделано. В снег воткнули несколько
лыжных палок. Специально втыкали так, чтобы они едва держались. Умело
брошенный снежок должен был такую палку сбить. Провели черту, за которую
нельзя было переступать, построились в шеренгу - и начали.
У Кости только два броска вышли неудачными. "В молоко", как выразился
дядя Саша. Зато остальные восемь оказались что надо. Между прочим,
некоторые, слишком много трепавшиеся про свой меткий глаз да про свою
точную руку, вообще ни одной палки не сбили. Вот так-то!
Стоп! Костя вздрогнул. Что оно, опять?! Опять лезет из него бред про
несуществующую жизнь? Да ведь на самом деле не было ничего такого! Нет,
немедленно выбросить все из головы. И еще. Нужно было что-то сделать,
причем именно здесь, в этом месте. Кто-то ему велел. Но кто? Что? Зачем?
Он не мог вспомнить.
- Может, у тебя получится? - спросил вдруг Белый.
- Что получится? - растерянно произнес Костя, оглушенный своими
мыслями.
- Да я про снежок, - усмехнулся Белый. - У меня, видишь, ничего не
выходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32