В комнату впорхнула Тироль, метаморфост мгновенно скопировал её и, натолкнувшись на своё отражение, она ойкнула, растерялась, а потом ещё более удивилась, потому что отражение приняло облик Таира, к которому она была неравнодушна.
— Что, Тироль, выдал тебя метаморфост? — улыбнулся Радов.
Тироль смущённо захлопала белоснежными крыльями и сказала, что она прилетела сообщить: их ждут! Таир перегнал Метика в ловушку-контейнер, и они пошли в зал. Здесь уже собралось человек пятьдесят. На платформе был установлен небольшой газон со спиролетчиками, среди которых Радов и Таир разглядели жёлтые лепестки Илима. На ветках оранжерейного финика уселись семь икаров, среди них и Тироль, все ещё не разгадавшая, что за превращения происходили за стеклянной витриной, и оттого слегка растерянно крутившая головой. Несколько магучей со Стеном заняли места в первом ряду. Эна привела Мая и Фатиму.
К Радову пробрался Тах Олин, обнял и прошипел на ухо, что сюда его никто не приглашал, но если будут выгонять, он все равно не уйдёт, так как, возможно, больше кого-либо желает участвовать в направленной репликации, чтобы поскорее встретиться со своей любимой супругой.
— Я уже все знаю. — К Таиру подошла Лия. — Ты видел пра-пра. Но я жду от тебя подробного рассказа. Приходи ко мне, я пригласила Эну с Еленой. Расскажешь и о том, как ловил метаморфоста. А у нас за время твоего отсутствия произошло событие.
— Слышал, Эна сообщила.
— Я не о контакте с Вейрой, я о другом. Хотя и это чрезвычайно интересно, наши догадки подтвердились: мы видели не явление хроноклазма, а грандиозный репли-театр. Так вот, появился ещё один духовнорожденный ребёнок. Девочка. Впрочем, поговорим после, тебя приглашает на сцену Лер.
Здесь уже все подготовили, нужно было только подключить энергоматрицы к голографу и законтактировать все это с метаморфостом. Пока Таир делал последние приготовления, Лер вводил присутствующих в курс дела, хотя в основном все уже было известно.
— Таир Дегарт, — говорил Лер, — руководствовался личными эмоциями в полёте на Земле, а на что они были направлены, сейчас увидим. Свою вину Таир искупил, слетав на Ригору и привезя оттуда метаморфоста, весьма необходимого для работы. К тому же метаморфост поможет нам сейчас рассмотреть энергоматрицы, выловленные из информационного поля, и воспроизвести некоторые эпизоды из жизни их носителей, которых нам предстоит восстановить. Думаю, всем интересно познакомиться с теми, кто в скором времени будет жить среди нас. Ну, как? — обратился он к Таиру.
— Готово.
— Начинай. Как говорили в древности, Геката вызывает души усопших.
Погас свет, и сцену заполнили озвучиваемые голографом объёмные изображения в цвете. По военной одежде и лицам был сразу узнан двадцатый век. Четверо оставшихся в живых молодых солдат залегли на небольшой высотке, отстаивая подступ к селению. От одного бойца к другому под свистом пуль переползала девушка с санитарной сумкой, лицо её пересекала кровавая царапина.
— Олюшка, — хрипло позвал старший лейтенант в сбившейся набок краснозвёздной шапке. — Кажется, в грудь попало. — Он выронил из рук автомат и сполз на дно окопа.
Девушка юрко метнулась к нему.
— Все, уже все, — прохрипел лейтенант, судорожно вздрогнул и замолк.
Девушка в отчаянии схватилась за голову, приложила ухо к его груди.
— Оля! — крикнул пулемётчик. — Прикрой с левого фланга!
Непослушными руками она схватила автомат убитого и выпустила несколько очередей по движущейся слева чёрной цепи фашистских солдат.
— Вот вам, вот, — бормотала она, стиснув зубы, и слезы злости и скорби катились по её лицу. Оглянувшись на миг, она с ужасом увидела, что пулемётчик лежит скрючившись у орудия. Бросив автомат, подбежала к пулемёту, нажала гашетку и безвольно поникла — пулемёт молчал. Пошарила глазами по земле — ничего, кроме отстрелянных гильз.
— Нас окружают, это конец. — Волоча окровавленную руку, к ней подполз молоденький боец, совсем мальчик с белесым, вьющимся чубом. — Петра тоже убило. У меня уже нет патронов. Принеси револьвер лейтенанта, — побелевшими губами прошептал он.
— Лёша! — Она смотрела на него с ужасом.
— Неси! — выкрикнул он.
Девушка послушно поползла к лейтенанту, отцепила от его пояса револьвер и гранату.
— Умница, — сказал солдат, забирая револьвер, щёлкнул курком и со стоном отбросил:
— Пустой!
— Вот, Лешенька, граната, — лихорадочно сказала она. — Я рядом, погибнем вместе. Я ведь, Лешенька, только о тебе и думала, а ты не верил. — Она вытерла рукавом шинели глаза. — Вокруг столько ребят, а я, Лешенька, только тебя видела… Ты же был, как слепой… — Она обхватила руками его лицо и прижалась к губам.
К ним бежали гитлеровцы.
Прильнув к лицу солдата, девушка крепко сжала рубчатый металл гранаты и, подпустив фашистов совсем близко, рванула чеку. Раздался взрыв.
— Они были похоронены в братской могиле близ украинского села Степняки, — пояснил Таир, когда изображение исчезло. — Информполе в этом районе оказалось очень сильным. Я подлетал к Крыму, и на пути оказалась эта Степнянка. Я не мог не приземлиться, увидев то, чему сейчас вы были свидетелями. Хроноиллюзатор был настроен на двадцатый век, и, надо сказать, я многое переосмыслил, просмотрев картины прошлого. Наверное, есть закономерность в том, что в самом кровавом, самом богатом смертями веке обрела наконец материалистическую основу древняя мечта людей о возрождении ушедших поколений. Уже к концу века ряд учёных пришёл к предположению, что биологически активные точки кожи являются ничем иным, как частью механизма, образующего форму-голограмму человека. Выдвигалась гипотеза о наличии у электромагнитного поля тогда ещё не обнаруженных волн, которые впоследствии получили название информационных. К началу следующего столетия на основе экспериментов и изобретения гомоголографа предположение сменилось убеждением и началась, как вам известно, новая эра в науке. А сейчас я заложу для просмотра другую энергоматрицу. Это эпизод из жизни человека, которого я знал и любил, когда ему было семнадцать.
Как он угадал в этом иссечённом временем лице Айкины черты? Сухонькая хрупкая женщина закинула руки на плечи крепко сбитого мужчины:
— Гали, если ты не будешь аккуратно слать радиограммы, я прилечу к тебе на полюс.
— Разве я когда-нибудь был невнимательным? — Он снял с плеч её руки, приложил ладонями к своим щекам. — Не печалься, мама, все будет ладом, как говорил твой друг, мой тёзка. И пожалуйста, одевайся потеплее, а то убью белого медведя и привезу тебе шкуру для шубы.
«Так вот вы какие, мои пра-пра. — Лия пристально всматривалась в лицо седой женщины, провожающей в дальний путь сына, и её охватывали сложные, противоречивые чувства. Она не могла не испытывать к своей прародительнице любви и сочувствия, но в то же время жадно подмечала в ней несовершенства, пытаясь разгадать, чем в молодости она очаровала Таира. — Надо бы рассказать ему об этом, иначе тяжело будет жить после таких мыслей», — решила она.
Тем временем Радов, предупреждённый Таиром о том, что вторая матрица — из жизни Айки, взволнованно вцепился в Таха Олина.
— Это моя дочь! — громко шепнул ему на ухо.
— Но ведь она старше тебя! — наивно воскликнул Тах, потом спохватился и успокоил друга пожатьем руки. К Радову обернулась сидящая впереди Лия:
— Выходит, мы с вами родственники? Это же моя пра-пра.
«Вот оно что, — подумал Радов. — Теперь ясно, отчего так тянет к тебе».
Перед показом следующей матрицы Лер удовлетворённо сказал Таиру, что никогда не наблюдал столь чётких и законченных эпизодов — метаморфост на удивление понятлив, выуживает из матриц значительные моменты, и если бы не он, пришлось бы довольствоваться случайными, хаотичными картинками.
В первые минуты эсперейцы, как обычно, сохраняли невозмутимость, зато репликанты были откровенно возбуждены. Радов, Тах Олин, Май и Фатима окружили Таира и стали рассуждать об очередном полёте на Землю.
— Таир, — ворвался в его незаэкранированный мозг Илим, — извини, что без спросу, но ты не подошёл ко мне, хотя понимаю: тебе не до этого. Так вот, хочу сообщить: теперь у тебя много доброжелателей, но не менее и противников, считающих, что нарушение Инструкции грозит планете анархией и рецидивом низменных страстей. Я намеренно изучал несколько дней настрой к тебе и пришёл к выводу: ты не должен сейчас выезжать из Миноса. Твоей жизни, разумеется, ничто не угрожает, но моральное твоё самочувствие может быть сильно испорчено.
Извинившись перед друзьями, Таир пробрался к Илиму и поблагодарил за информацию. Подошла Лия.
— Я осквернила себя плохой мыслью, — глухо сказала она. — И не могла не признаться в этом.
— Что случилось? — встревожился он.
— Когда я рассматривала пра-пра, во мне шевельнулась гадкая мыслишка: «Быть может, увидев Айку старухой, Таир уже не будет так сильно любить её. И потом неизвестно, кого больше захочется ей увидеть в первую очередь — Таира или своего мужа и сына».
Раскосые глаза Таира сурово блеснули:
— Не казни себя, Лия, я тоже думал об этом. Но я ведь возвращаю Айку прежде всего ей самой.
— Так и знала. Я очень люблю тебя, Таир. Прости. — Она порывисто провела рукой по его щеке и быстро удалилась.
Он проводил её хмурым взглядом. Не успел сделать и шагу, как на плечо ему села Тироль.
— Твоя любимая, должно быть, в юности была симпатичной, — защебетала она. — Но я хотела бы знать, в каком возрасте ты собираешься её вернуть?
— Ты очень любопытная, Тироль, — сердито сказал он. — Разумеется, возвращу ей молодость, в самой лучшей её поре. Можешь не волноваться.
— Вот уже и рассердился. — Она обидчиво склонила головку. — Кстати, почему в этом реплицентре нет пальм? Я люблю качаться на пальмовых ветках. Нет, это безобразие — реплицентр без пальм, символических деревьев воскрешения!
— У меня заложило ухо от твоей болтовни, извини. — Таир осторожно снял её с плеча и подбросил в воздух. — А пальма посажена у входа! — крикнул вслед.
Нужно было собраться с духом перед просмотром эпизодов из жизни родителей. В заключение подготовил показ матрицы поэта. Подумал: «Флеминг будет сюрпризом для Айки».
Эпилог
Через три месяца тайный реплицентр подготовил всепланетный сеанс Единения с реплицированными землянами. Это было вызвано не только необходимостью повысить у репликантов адаптационный уровень, но и ознакомить эсперейцев с десятью новыми жителями планеты, возрождёнными не случаем, а любовью.
С утра спиролетчики Эсперейи настроились на реплицентр Миноса и ждали условленного часа, когда можно будет транслировать во все уголки Эсперейи происходящее на площади перед центром и некий комплекс внутренней сущности каждого репликанта.
Желающих увидеть происходящее собственными глазами, а не через спиролетчиков, оказалось довольно много — площадь превратилась в огромное, колышущееся существо.
«День желанный, от века чаемый», — пел ораторию на слова великого философа невидимый хор, и в воздухе ткались нежные краски цветомузыки, настраивая на возвышенный, торжественный лад.
Все эти месяцы Таир работал с группой детей, помогая Леру, однако был устранён им от визуальных наблюдений и до сих пор не видел никого из восстановленных. Это сделали намеренно, для того, чтобы сегодня при встрече с дорогими людьми его радость стала радостью каждого эсперейца.
Белая стая икаров, хлопая крыльями, облепила арку главного входа в реплицентр. На прочном полукруге мерцала зеленью пальмовая ветвь и светились слова: «Чрез веленье человека и его исполнение».
Мягко раздвинулись мозаичные створы, и площадь замерла: сквозь открывавшуюся анфиладу под звуки органной мелодии шла группа людей в голубых туниках и длинных белых плащ-накидках. Четверо юношей и девушка.
Благодарность сияла в их улыбках, читалась в повороте голов, в каждом шаге навстречу тем, кто ликующе поднял в знак приветствия сомкнутые ладони. Люди раздвинулись, образуя живой коридор. Идущие устремились по нему. Под ноги им бросали цветы, в их лица внимательно вглядывались, узнавая тех, чьи образы видели перед началом репликации.
Таир во все глаза смотрел на бывших защитников села Степнянки. «Как хорошо: Алексей и Ольга рядом, держатся за руки», — успел подумать он, когда увидел вслед за группой молодую пару и замер. Да, теперь они были его ровесниками, эти черноволосые юноша и девушка, с такими же, как у него, широковатыми лицами и раскосыми глазами. Он рванулся к ним и упал на колени.
— Гали! — бросилась к нему мать, юная девушка с пухлыми розовыми губами.
— Сынок! Какой ты большой! и красивый!
— Я всегда говорил, что из него выйдет крепкий джигит, — юноша-отец обнял его за плечи и дал знак встать.
Таир — Гали поднялся и увидел двух девушек. Легко и порывисто шли они навстречу ему, держась за руки, будто давние подружки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38