«Если кто-нибудь умрет в условиях невесомости в космосе, — заявила профессор физического отделения этого института Карен Хант, — то такая душа может в буквальном смысле оказаться потерянной навеки».
Креститесь самостоятельно у себя дома! Новый продукт содержит видеозапись формального обряда крещения и святую воду, освященную настоящим священником. Одобрено Всемирной Церковью Христовой. $199.95. Возврат денег гарантируется.
Гастон, свободный шимпанзе, в настоящее время сотрудничающий с Йоркским институтом приматологии, в эксклюзивном интервью, данном на американском языке жестов для передачи «Шестьдесят минут» компании Си-би-эс, заявил, что он «знает Бога» и ожидает для себя «жизни после смерти».
ГЛАВА 44
Питер сидел за пультом управления компьютером. Саркар, взгромоздясь на высокий табурет рядом с ним, поигрывал тремя разными магнитокартами — синей, красной и зеленой, каждая из которых была помечена названием одного из двойников.
Питер отправил послание, созывающее их, и вскоре все трое подключились к Саркарову компьютеру, а синтезатор голоса озвучил их слова.
— Саркар находится рядом со мной, — произнес Питер в микрофон.
— Привет, Саркар.
— Алло, Саркар.
— Как дела, Саркар?
— Мы с ним, — сказал Питер, — только что наблюдали, как умерли копии каждого из вас.
— Что ты сказал? — спросил один из двойников. Остальные два молчали.
— Саркар создал компьютерный вирус, который будет разыскивать и уничтожать записи моих нейронных сетей. Мы опробовали его, он работает. У нас есть три отдельных штамма этого вируса — по одному для уничтожения каждого из вас.
— Ты должен знать, — сказал голос из динамика, — что мы теперь находимся на воле во всемирной компьютерной сети.
— Нам это известно, — подтвердил Саркар.
— Мы готовы выпустить в сеть все три вируса, — пригрозил Питер.
— Распространение компьютерных вирусов является преступлением, — отозвался синтезированный голос. — Черт, даже написание компьютерного вируса является преступлением.
— Пусть так, — не стал возражать Питер. — Но мы все равно собираемся их выпустить.
— Не делайте этого, — попросил голос.
— Мы это сделаем, — сказал Питер. — Если только…
— Что если?
— Если только виновный двойник сам признается. В этом случае мы выпустим лишь один вирус, нацеленный именно на него.
— Где гарантия, что вы не выпустите все три штамма после того, как удовлетворите свое любопытство и узнаете, кто виновен?
— Я обещаю этого не делать, — сказал Питер.
— Поклянись, — потребовал голос.
— Клянусь, — Питер решил не спорить.
— Поклянись перед Богом жизнью нашей матери.
Тут Питер заколебался. Вот черт, торговаться с самим собой — определенно это действовало ему на нервы.
— Я клянусь перед Богом жизнью нашей матери, — тем не менее медленно сказал он, — что мы не будем выпускать вирус, смертельный для всех троих, если виновный назовет себя.
Ответом послужило долгое молчание, нарушаемое лишь жужжанием вентиляторов.
Наконец, когда их терпение почти иссякло, из динамика раздалось:
— Это сделал я.
— А кто из вас — это ты? — спросил Питер. Снова затянувшееся молчание. Затем голос:
— Тот, кто больше всех похож на тебя. Контрольный двойник. Линия отсчета для вашего эксперимента.
Питер ошеломленно уставился в пространство.
— В самом деле?
— Да.
— Но… но это нелепо.
— Ты так думаешь?
— Я имел в виду, мы предполагали, что, модифицируя результаты мозгового сканирования для получения Амбротоса и Духа, мы случайно удалили мораль.
— Ты считаешь убийство сослуживца Кэти и ее отца аморальными поступками? — удивился Контроль.
— Да. Несомненно да.
— Но ведь ты хотел, чтобы они умерли.
— Но я не стал бы их убивать, — убежденно сказал Питер. — Это доказывает тот факт, что, как бы они меня ни провоцировали, особенно Ханс, я их все-таки не тронул. Я мог нанять убийцу столь же легко, как и любой из вас. Почему же ты — всего лишь механическое отражение меня — сделал то, чего не стал бы делать настоящий я?
— Ты знаешь, что ты — это настоящий ты. И я знаю, что ты — настоящий ты.
— Ну и что?
— Уколи меня, и не увидишь крови — это правда. Но попробуй меня обидеть, и я буду мстить.
— Что?
— Ты знаешь, Саркар, — хмыкнул двойник. — тебе бы следовало позаботиться о моделировании для меня каких-нибудь зудящих мест, чтобы было что почесать.
— Но почему? — не сдавался Питер. — Почему ты сделал то, чего я бы сам делать не стал?
— Помнишь, как ты изучал Декарта?
— Это было много лет назад…
— Ты вспомнишь, если постараешься, — продолжал двойник. — Я это вспомнил, когда задался вопросом, чем я от тебя отличаюсь, — мне тоже стало любопытно. Рене Декарт создал дуалистическую школу в философии, основанную на убеждении, что сознание и тело — это две разные вещи. Одним словом, он верил, что мозг и сознание — это не одно и то же; душа существует реально.
— Да. Ну и что из этого?
— Декартов дуализм противоречил материалистическому мировоззрению, доминирующему в наши дни и утверждающему, что единственной реальностью является физическая реальность, что сознание — это просто мозг, что мышление не более чем биохимия, что души не существует.
— Но теперь мы знаем, что Декарт был прав, — заметил Питер. — Мы сами видели, как душа покидает тело.
— Не совсем так. Мы знаем, что Декартова точка зрения справедлива для тебя. Она верна для настоящих человеческих существ. Но я не являюсь настоящим человеческим существом. Я всего лишь компьютерная модель. И не более того. Если твои вирусы сотрут меня, я перестану существовать, исчезну целиком и полностью. Для меня, для того, кого ты называешь экспериментальным контролем, дуалистическая философия абсолютно ошибочна. У меня нет души.
— И это отличает тебя от меня настоящего?
— Вся разница в этом и заключается. Тебе приходится заботиться о последствиях своих поступков. Не только юридически, но и морально. Ты вырос в мире, где учили, что существует высший арбитр морали и что рано или поздно ты предстанешь перед его судом.
— Я в это не верю. По-настоящему не верю.
— «По-настоящему». Ты хочешь сказать, что не веришь в это интеллектуально. Но в глубине души ты все же соразмеряешь свои поступки с этой вероятностью, какой бы далекой и туманной она тебе ни представлялась, с вероятностью держать отчет за свое «поведение. Ты доказал существование некой формы жизни после смерти. Это с новой остротой ставит вопрос об окончательном суде, вопрос, который невозможно решить, попросту прибегнув к компьютерному моделированию. И вероятность того, что придется отвечать за свои действия, направляет твои моральные суждения. Не важно, как сильно ты ненавидел Ханса, и давай-ка честно признаем — мы оба ненавидели его так яростно, что это удивляло даже нас самих; как бы ты ни ненавидел его, все же ты не стал бы его убивать. Расплата за это может оказаться слишком велика: у тебя есть бессмертная душа, и это предполагает возможность вечного проклятия. Но у меня души нет. Я никогда не предстану перед судом, так как я и сейчас не живу, и никогда не буду жить. Я могу безнаказанно сделать именно то, чего ты никогда бы не сделал. В материалистическом мировоззрении, единственно реальном в моем положении, нет судьи выше, чем я сам. Ханс был плохим человеком, и мир без него станет лучше. Я не раскаиваюсь в том, что совершил, и единственно о чем жалею — что мне не довелось наблюдать, как он умирал. Если бы я мог снова это сделать, я бы так и поступил, не колеблясь ни наносекунды.
— Но другим двойникам тоже не перед кем держать ответ, — возразил Питер. — Почему они не стали подстраивать эти убийства?
— Это ты должен спросить у них самих.
Питер нахмурился:
— Амбротос, ты все еще здесь?
— Да.
— Ты не убивал Ханса. Конечно, ты не хуже, чем Контроль, понимаешь, что являешься компьютерной имитационной моделью. Тебе тоже хотелось убить Ханса?
Пауза перед тем как ответить, ленивое собирание с мыслями.
— Нет. Я смотрю на все в долгой перспективе. Мы переживем измену Кэти. Может быть, не за один год, или не за десять лет, или даже не за сотню. Но в конце концов мы справимся с этим. Этот эпизод был всего лишь крохотной частью в огромном мире наших взаимоотношений, в огромной жизни.
— Дух, а что ты скажешь? Почему ты не убил Ханса?
— То, что произошло между Кэти и Хансом, было чисто биологическим. — Синтезатор произнес это прилагательное с оттенком отвращения. — Ни она не любила Ханса, ни он ее. Это был просто секс. Я удовлетворен сознанием того, что Кэти любила и продолжает любить только нас.
Саркар держал в руке красную магнитокарточку, ту, что была помечена «Контроль». Он переглянулся с Питером. Ожидает знака, понял Питер, чтобы начать действовать. Но Питер не мог заставить себя что-либо сделать.
Саркар пошел к терминалу в другом конце зала. Он взял с собой красную карточку, наклонился над щелью приемного устройства…
…достал из кармана рубашки вместо нее черную карточку и…
Питер вскочил на ноги:
— Нет!
Саркар вставил в щель черную карточку и нажал на клавишу пульта управления.
— Что-то не так? — раздался голос из синтезатора.
Питер уже подбежал к компьютеру и нажал на кнопку выдачи магнитокарты.
— Слишком поздно, — сказал Саркар. — Вирус уже в сети.
Питер взял черную карточку и в сердцах швырнул ее через зал. Она ударилась о стену и шлепнулась на пол.
— Черт бы тебя побрал, Саркар! — воскликнул Питер. — Я же дал слово.
— Эти… эти штуковины, которые мы с тобой сделали, не живые, Питер. Они ненастоящие. У них нет души.
— Но…
— Нет смысла спорить, Питер. Универсальная версия вируса выпущена в сеть. Двойники, даже если они еще живы, скоро умрут. — Саркар посмотрел на друга. — Пожалуйста, постарайся понять меня, Питер. Риск слишком велик. С этим нужно покончить раз и навсегда.
— С этим никогда не удастся покончить, — раздался голос из динамика на другом терминале.
Питер вернулся к главному пульту.
— Кто это говорил? — спросил он.
— Тот, кого ты называешь Духом. Может быть, ты заметил, а может, и нет, — мне теперь трудно припомнить, на что были похожи прежде мои дедуктивные способности, хотя я и знаю, что они составляли лишь крохотную долю того, какими они являются сейчас, но в силу того факта, что теперь я лишен тела, того, что я больше не завишу от электрохимических процессов, я действительно стал намного сообразительнее, чем был прежде, возможно, раз в десять. Ты льстишь себе, Саркар, думая, что можешь перехитрить меня, хотя, признаюсь, бывали времена, когда ты без труда мог превзойти Питера Хобсона из плоти и крови. В ту же секунду, как ты впервые упомянул о существовании твоего вируса, я отыскал его исходные тексты — они хранились на диске F рабочей станции «Сан» в твоем компьютерном центре в «Зеркальном отражении», — и я разработал электронный антивирус, который разрушит любую копию твоего вируса прежде, чем он сможет стереть меня или любого из моих братьев. Я подозревал, что ты можешь не удовлетвориться уничтожением лишь виновного двойника; теперь я вижу, что оказался прав.
— Мне потребовалось несколько дней, чтобы написать этот вирус, — в отчаянии воскликнул Саркар.
— А мне — несколько секунд, чтобы защититься от него. У тебя не больше шансов перехитрить меня, чем у ребенка обмануть взрослого.
Саркар выглядел ошеломленным.
— Много смеха, — саркастически заметил он.
— Вот именно, — подтвердил Дух. — Много соединений — соединений, которые ускользают от тебя.
Питер в изумлении плюхнулся в кресло.
— Значит, Контроль останется на свободе. — Он укоризненно покачал головой. — Контроль, ты ублюдок, это ты угрожал Кэти?
— Да.
Питер в ярости рванулся вперед.
— Будь ты проклят. У меня и в мыслях не было как-то навредить ей.
— Разумеется, — спокойно ответил Контроль. — Да ей, собственно, ничего и не угрожало — немного помочило дождичком из форсунок, только и всего. Мне просто хотелось, чтобы ты осознал свои чувства к ней, понял, насколько она важна для тебя.
— Ты сукин сын, — заорал Питер.
— Уж это скорее всего, — охотно подхватил Контроль. — В конце концов, такой же, как и ты.
ГЛАВА 45
Пролистав его воспоминания, Сандра Фило теперь поняла Питера Хобсона, поняла ход событий, которые привели ее в отделение интенсивной терапии, умирающую, едва способную говорить или пошевелиться. Теперь она знала Питера лучше, чем собственных родителей, или бывшего мужа, или даже свою дочь. И, узнав его так близко, поняв его так глубоко, она обнаружила, что в ней нет ненависти к нему…
Питер ворвался в больничную палату. Сейчас она видела себя такой, какой ее увидел Питер, с болезненно-желтой кожей, с волосами, выпадающими клочьями.
— Мы пытались остановить их, — выпалил он. — Ничего не вышло. Но теперь мне доподлинно известно, какая копия виновна. — Он помолчал. — Сандра, вы получите все материалы, включая неограниченный доступ к результатам сканирования моего мозга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Креститесь самостоятельно у себя дома! Новый продукт содержит видеозапись формального обряда крещения и святую воду, освященную настоящим священником. Одобрено Всемирной Церковью Христовой. $199.95. Возврат денег гарантируется.
Гастон, свободный шимпанзе, в настоящее время сотрудничающий с Йоркским институтом приматологии, в эксклюзивном интервью, данном на американском языке жестов для передачи «Шестьдесят минут» компании Си-би-эс, заявил, что он «знает Бога» и ожидает для себя «жизни после смерти».
ГЛАВА 44
Питер сидел за пультом управления компьютером. Саркар, взгромоздясь на высокий табурет рядом с ним, поигрывал тремя разными магнитокартами — синей, красной и зеленой, каждая из которых была помечена названием одного из двойников.
Питер отправил послание, созывающее их, и вскоре все трое подключились к Саркарову компьютеру, а синтезатор голоса озвучил их слова.
— Саркар находится рядом со мной, — произнес Питер в микрофон.
— Привет, Саркар.
— Алло, Саркар.
— Как дела, Саркар?
— Мы с ним, — сказал Питер, — только что наблюдали, как умерли копии каждого из вас.
— Что ты сказал? — спросил один из двойников. Остальные два молчали.
— Саркар создал компьютерный вирус, который будет разыскивать и уничтожать записи моих нейронных сетей. Мы опробовали его, он работает. У нас есть три отдельных штамма этого вируса — по одному для уничтожения каждого из вас.
— Ты должен знать, — сказал голос из динамика, — что мы теперь находимся на воле во всемирной компьютерной сети.
— Нам это известно, — подтвердил Саркар.
— Мы готовы выпустить в сеть все три вируса, — пригрозил Питер.
— Распространение компьютерных вирусов является преступлением, — отозвался синтезированный голос. — Черт, даже написание компьютерного вируса является преступлением.
— Пусть так, — не стал возражать Питер. — Но мы все равно собираемся их выпустить.
— Не делайте этого, — попросил голос.
— Мы это сделаем, — сказал Питер. — Если только…
— Что если?
— Если только виновный двойник сам признается. В этом случае мы выпустим лишь один вирус, нацеленный именно на него.
— Где гарантия, что вы не выпустите все три штамма после того, как удовлетворите свое любопытство и узнаете, кто виновен?
— Я обещаю этого не делать, — сказал Питер.
— Поклянись, — потребовал голос.
— Клянусь, — Питер решил не спорить.
— Поклянись перед Богом жизнью нашей матери.
Тут Питер заколебался. Вот черт, торговаться с самим собой — определенно это действовало ему на нервы.
— Я клянусь перед Богом жизнью нашей матери, — тем не менее медленно сказал он, — что мы не будем выпускать вирус, смертельный для всех троих, если виновный назовет себя.
Ответом послужило долгое молчание, нарушаемое лишь жужжанием вентиляторов.
Наконец, когда их терпение почти иссякло, из динамика раздалось:
— Это сделал я.
— А кто из вас — это ты? — спросил Питер. Снова затянувшееся молчание. Затем голос:
— Тот, кто больше всех похож на тебя. Контрольный двойник. Линия отсчета для вашего эксперимента.
Питер ошеломленно уставился в пространство.
— В самом деле?
— Да.
— Но… но это нелепо.
— Ты так думаешь?
— Я имел в виду, мы предполагали, что, модифицируя результаты мозгового сканирования для получения Амбротоса и Духа, мы случайно удалили мораль.
— Ты считаешь убийство сослуживца Кэти и ее отца аморальными поступками? — удивился Контроль.
— Да. Несомненно да.
— Но ведь ты хотел, чтобы они умерли.
— Но я не стал бы их убивать, — убежденно сказал Питер. — Это доказывает тот факт, что, как бы они меня ни провоцировали, особенно Ханс, я их все-таки не тронул. Я мог нанять убийцу столь же легко, как и любой из вас. Почему же ты — всего лишь механическое отражение меня — сделал то, чего не стал бы делать настоящий я?
— Ты знаешь, что ты — это настоящий ты. И я знаю, что ты — настоящий ты.
— Ну и что?
— Уколи меня, и не увидишь крови — это правда. Но попробуй меня обидеть, и я буду мстить.
— Что?
— Ты знаешь, Саркар, — хмыкнул двойник. — тебе бы следовало позаботиться о моделировании для меня каких-нибудь зудящих мест, чтобы было что почесать.
— Но почему? — не сдавался Питер. — Почему ты сделал то, чего я бы сам делать не стал?
— Помнишь, как ты изучал Декарта?
— Это было много лет назад…
— Ты вспомнишь, если постараешься, — продолжал двойник. — Я это вспомнил, когда задался вопросом, чем я от тебя отличаюсь, — мне тоже стало любопытно. Рене Декарт создал дуалистическую школу в философии, основанную на убеждении, что сознание и тело — это две разные вещи. Одним словом, он верил, что мозг и сознание — это не одно и то же; душа существует реально.
— Да. Ну и что из этого?
— Декартов дуализм противоречил материалистическому мировоззрению, доминирующему в наши дни и утверждающему, что единственной реальностью является физическая реальность, что сознание — это просто мозг, что мышление не более чем биохимия, что души не существует.
— Но теперь мы знаем, что Декарт был прав, — заметил Питер. — Мы сами видели, как душа покидает тело.
— Не совсем так. Мы знаем, что Декартова точка зрения справедлива для тебя. Она верна для настоящих человеческих существ. Но я не являюсь настоящим человеческим существом. Я всего лишь компьютерная модель. И не более того. Если твои вирусы сотрут меня, я перестану существовать, исчезну целиком и полностью. Для меня, для того, кого ты называешь экспериментальным контролем, дуалистическая философия абсолютно ошибочна. У меня нет души.
— И это отличает тебя от меня настоящего?
— Вся разница в этом и заключается. Тебе приходится заботиться о последствиях своих поступков. Не только юридически, но и морально. Ты вырос в мире, где учили, что существует высший арбитр морали и что рано или поздно ты предстанешь перед его судом.
— Я в это не верю. По-настоящему не верю.
— «По-настоящему». Ты хочешь сказать, что не веришь в это интеллектуально. Но в глубине души ты все же соразмеряешь свои поступки с этой вероятностью, какой бы далекой и туманной она тебе ни представлялась, с вероятностью держать отчет за свое «поведение. Ты доказал существование некой формы жизни после смерти. Это с новой остротой ставит вопрос об окончательном суде, вопрос, который невозможно решить, попросту прибегнув к компьютерному моделированию. И вероятность того, что придется отвечать за свои действия, направляет твои моральные суждения. Не важно, как сильно ты ненавидел Ханса, и давай-ка честно признаем — мы оба ненавидели его так яростно, что это удивляло даже нас самих; как бы ты ни ненавидел его, все же ты не стал бы его убивать. Расплата за это может оказаться слишком велика: у тебя есть бессмертная душа, и это предполагает возможность вечного проклятия. Но у меня души нет. Я никогда не предстану перед судом, так как я и сейчас не живу, и никогда не буду жить. Я могу безнаказанно сделать именно то, чего ты никогда бы не сделал. В материалистическом мировоззрении, единственно реальном в моем положении, нет судьи выше, чем я сам. Ханс был плохим человеком, и мир без него станет лучше. Я не раскаиваюсь в том, что совершил, и единственно о чем жалею — что мне не довелось наблюдать, как он умирал. Если бы я мог снова это сделать, я бы так и поступил, не колеблясь ни наносекунды.
— Но другим двойникам тоже не перед кем держать ответ, — возразил Питер. — Почему они не стали подстраивать эти убийства?
— Это ты должен спросить у них самих.
Питер нахмурился:
— Амбротос, ты все еще здесь?
— Да.
— Ты не убивал Ханса. Конечно, ты не хуже, чем Контроль, понимаешь, что являешься компьютерной имитационной моделью. Тебе тоже хотелось убить Ханса?
Пауза перед тем как ответить, ленивое собирание с мыслями.
— Нет. Я смотрю на все в долгой перспективе. Мы переживем измену Кэти. Может быть, не за один год, или не за десять лет, или даже не за сотню. Но в конце концов мы справимся с этим. Этот эпизод был всего лишь крохотной частью в огромном мире наших взаимоотношений, в огромной жизни.
— Дух, а что ты скажешь? Почему ты не убил Ханса?
— То, что произошло между Кэти и Хансом, было чисто биологическим. — Синтезатор произнес это прилагательное с оттенком отвращения. — Ни она не любила Ханса, ни он ее. Это был просто секс. Я удовлетворен сознанием того, что Кэти любила и продолжает любить только нас.
Саркар держал в руке красную магнитокарточку, ту, что была помечена «Контроль». Он переглянулся с Питером. Ожидает знака, понял Питер, чтобы начать действовать. Но Питер не мог заставить себя что-либо сделать.
Саркар пошел к терминалу в другом конце зала. Он взял с собой красную карточку, наклонился над щелью приемного устройства…
…достал из кармана рубашки вместо нее черную карточку и…
Питер вскочил на ноги:
— Нет!
Саркар вставил в щель черную карточку и нажал на клавишу пульта управления.
— Что-то не так? — раздался голос из синтезатора.
Питер уже подбежал к компьютеру и нажал на кнопку выдачи магнитокарты.
— Слишком поздно, — сказал Саркар. — Вирус уже в сети.
Питер взял черную карточку и в сердцах швырнул ее через зал. Она ударилась о стену и шлепнулась на пол.
— Черт бы тебя побрал, Саркар! — воскликнул Питер. — Я же дал слово.
— Эти… эти штуковины, которые мы с тобой сделали, не живые, Питер. Они ненастоящие. У них нет души.
— Но…
— Нет смысла спорить, Питер. Универсальная версия вируса выпущена в сеть. Двойники, даже если они еще живы, скоро умрут. — Саркар посмотрел на друга. — Пожалуйста, постарайся понять меня, Питер. Риск слишком велик. С этим нужно покончить раз и навсегда.
— С этим никогда не удастся покончить, — раздался голос из динамика на другом терминале.
Питер вернулся к главному пульту.
— Кто это говорил? — спросил он.
— Тот, кого ты называешь Духом. Может быть, ты заметил, а может, и нет, — мне теперь трудно припомнить, на что были похожи прежде мои дедуктивные способности, хотя я и знаю, что они составляли лишь крохотную долю того, какими они являются сейчас, но в силу того факта, что теперь я лишен тела, того, что я больше не завишу от электрохимических процессов, я действительно стал намного сообразительнее, чем был прежде, возможно, раз в десять. Ты льстишь себе, Саркар, думая, что можешь перехитрить меня, хотя, признаюсь, бывали времена, когда ты без труда мог превзойти Питера Хобсона из плоти и крови. В ту же секунду, как ты впервые упомянул о существовании твоего вируса, я отыскал его исходные тексты — они хранились на диске F рабочей станции «Сан» в твоем компьютерном центре в «Зеркальном отражении», — и я разработал электронный антивирус, который разрушит любую копию твоего вируса прежде, чем он сможет стереть меня или любого из моих братьев. Я подозревал, что ты можешь не удовлетвориться уничтожением лишь виновного двойника; теперь я вижу, что оказался прав.
— Мне потребовалось несколько дней, чтобы написать этот вирус, — в отчаянии воскликнул Саркар.
— А мне — несколько секунд, чтобы защититься от него. У тебя не больше шансов перехитрить меня, чем у ребенка обмануть взрослого.
Саркар выглядел ошеломленным.
— Много смеха, — саркастически заметил он.
— Вот именно, — подтвердил Дух. — Много соединений — соединений, которые ускользают от тебя.
Питер в изумлении плюхнулся в кресло.
— Значит, Контроль останется на свободе. — Он укоризненно покачал головой. — Контроль, ты ублюдок, это ты угрожал Кэти?
— Да.
Питер в ярости рванулся вперед.
— Будь ты проклят. У меня и в мыслях не было как-то навредить ей.
— Разумеется, — спокойно ответил Контроль. — Да ей, собственно, ничего и не угрожало — немного помочило дождичком из форсунок, только и всего. Мне просто хотелось, чтобы ты осознал свои чувства к ней, понял, насколько она важна для тебя.
— Ты сукин сын, — заорал Питер.
— Уж это скорее всего, — охотно подхватил Контроль. — В конце концов, такой же, как и ты.
ГЛАВА 45
Пролистав его воспоминания, Сандра Фило теперь поняла Питера Хобсона, поняла ход событий, которые привели ее в отделение интенсивной терапии, умирающую, едва способную говорить или пошевелиться. Теперь она знала Питера лучше, чем собственных родителей, или бывшего мужа, или даже свою дочь. И, узнав его так близко, поняв его так глубоко, она обнаружила, что в ней нет ненависти к нему…
Питер ворвался в больничную палату. Сейчас она видела себя такой, какой ее увидел Питер, с болезненно-желтой кожей, с волосами, выпадающими клочьями.
— Мы пытались остановить их, — выпалил он. — Ничего не вышло. Но теперь мне доподлинно известно, какая копия виновна. — Он помолчал. — Сандра, вы получите все материалы, включая неограниченный доступ к результатам сканирования моего мозга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42