Ни один вид живых тварей потом уже не удалось превратить в друзей Человека.
Может быть, нам было бы чему поучиться у тех парней с дубинками...
Разговорился, однако, полковник – что твой профессор, – подумал Майкл. – Чувствуется, долго разрабатывал Грамэри. По своей линии. Но, вообще, он много говорит. Даже для очень уставшего человека, принявшего лишнего...
– Боюсь, что туго бы им пришлось, этим ребятам, – сказал он.
– Да, если разобраться, все торжественное шествие европейской цивилизации по диким просторам Азии, Африки, Америки, Австралии... Все это, по сути дела, было просто провалом нашего контакта со своим собственным прошлым.
Или полупровалом... Бог его знает, что мы потеряли на пути от этих дубинок и неизвестно как выдуманных бумерангов к умению считать до сотни или там, к искусству брать вторую производную от функции... Но так или иначе, с этой вот точки зрения – и мы не самые бесполезные для Космического Сообщества создания Божьи. Скорее всего. Но не это было главным интересом наших гостей.
– А что же?
Майкл присматривался к выражению лица Поляновски, и оно ему все больше и больше не нравилось...
– УБЕЖИЩЕ. Мы нужны им как убежище. Укрытие ото всей остальной разумной Вселенной. Укрытие и плацдарм.
– Так что же, в таком совершенном Сообществе нашлись свои изгои?
– Нашлись. И в этом, как раз, ничего удивительного нет – ведь ты только что обмолвился, что даже состоящее из одного-единственного биологического вида Человечество – далеко не образец взаимопонимания. Сколько там войн идет на шарике сейчас, в эту вот минуту? А?.. Так что не удивляйся, что и у Них ТАМ не все в порядке...
– Ну и чем провинились дорогие гости?
– Это оказалось достаточно трудно понять... Но, во всяком случае, даже сам по себе, их контакт с землянами был по правилам Космического Сообщества большим проступком. Преступлением.
– Так мы что – запрещенная резервация, что ли?
– Нет, насколько я могу понять, дело обстоит... ну, скажем, несколько сложнее. Существует своего рода Кодекс Невмешательства. Каждая цивилизация – достаточно сложная система, воздействие на которую до конца непредсказуемо. При определенных условиях, такое воздействие может оказаться для Космического Сообщества опасным, даже фатальным.
– Дикари, вооруженные Бомбой? Чингиз-Хан с пулеметом?
– Это уже от мании величия. Нет. Просто в колоде появляется лишний джокер. И неизвестно, кто с него зайдет... Даже гибель одной из отсталых цивилизаций – удар по балансу сил, который планировался на ближайшие тысчонки полторы лет. Поэтому решено было все такие эмбрионы цивилизаций до поры до времени предоставить их собственной судьбе. А поскольку среди множества клиентов Сообщества есть и незаконопослушные экземпляры, информация о таких эмбрионах ставится под жесткий контроль. Также жестко ограничены были все виды деятельности, которые могли бы засветить Космическое Сообщество, послужить сигналами о его существовании для эмбриональных цивилизаций.
Производство мощных электромагнитных сигналов, высадки на планеты, населенные такими цивилизациями, хотя бы потенциально... Наше местонахождение было довольно большим секретом. Но и технология поиска младших братьев получила хорошее развитие. С сорок пятого мы секретом перестали быть. И к нам пришли гости.
– Послушай... А за этими гостями, в свою очередь, ненароком не придут? Большие Хозяева?
– Это тоже была не маленькая проблема. Но, в общем, видимо, и Нам и Им удалось соблюсти достаточную конспирацию. Или Большие Хозяева, как ты их поименовал, не решились... Ведь, чтобы добраться до наших гостей им пришлось бы, почти наверняка, выдать себя...
Какая-то скользкая догадка опять серой мышью скользнула где-то в сумеречном уголку сознания Майкла. Но необходимость внимательно следить за всеми реакциями собеседника никак не давала ему ухватить ее.
– Послушайте, полковник, – с досадой спросил Майкл о чем-то, как он теперь понимал, второстепенном, – капитан летающей тарелки вам все эти проблемы лично докладывал, или господь Бог вам все это в сновидениях явил? Не обижайся, Войцех, но ты мне здесь столько наплел... А откуда все это взялось, собственно говоря? Ну неужели, если те... Те, кто был в корабле были на ножах с этим... с Космическим Сообществом и его законами... Неужели им был какой-то интерес просвещать нас касательно этих самых законов? Плодить у нас сомнения?
– Вопрос что надо, Миша... дело тут гораздо сложнее, чем я тебе обрисовал... И гораздо проще... Ведь все, что я тебе сейчас выложил, это резюме примерно сорока лет исследований. И напряженнейших исследований, поверь... Люди из Грамэри просеивали через сито каждый бит информации, просочившейся с тарелки. Да кроме того, они еще имели возможность давить на своих гостей, ставить им условия... Ну а моя... простите, НАША С ВАМИ контора, Миша, ни на секунду не отрывалась от замочной скважины и ни звука не упускала из того, о чем люди из Грамэри разговаривали между собой, с посторонними и даже во сне... Сорок лет... Это больше, чем два поколения профессионалов, Миша... Так что слушай меня внимательно и не перебивай... Потом уже не придется...
У него – десятка... – вдруг ясно осознал Майкл. – Уже десятка... И тут ему удалось ухватить ту тень мысли, что надоедливо маячила в своем темном углу. Сглотнув слюну, он спросил:
– А вы уверены, что то, что вышло на этот Хэллоуин – это не пришло С ТОЙ СТОРОНЫ? Этому Сообществу – что – трудно наблюдать за нами, если они прошляпили несанкционированный Контакт?
Сумрачной, нахохлившейся птицей сидел перед ним полковник.
Кажется, он даже не слышал этого вопроса. Потом – поднял руки к лицу, помассировал затекшие веки...
– Дело не в их возможностях. Дело в Разнице... Им, может быть, не так трудно видеть многое здесь, у нас. Другое дело – так это что им трудно понять, что они видят, что все это означает... Как папуасу – инфляцию. Как аборигену – очередь за автографами...
Пауза. Господи, сколько молчания приходится на одно слово в этих краях...
– Итак. Мы им – убежище. Они нам – прогресс, – картонным голосом зафиксировал достигнутый уровень понимания Майкл. Надо было хоть как-то двигаться дальше в этом непростом разговоре... – Научно-технический, по крайней мере. Так?
– В общем и целом. Так или иначе, Грамэри стал поставщиком новых разработок, технологий, патентов. Перешел в режим самоокупаемости. А все, что приносит прибыль, настоящую прибыль – находит у нас, на Земле хозяев. И, как правило, довольно крутых. Вот и Грамэри стал вотчиной таких ребят. А государство и прочие – потеснились... Все шло хорошо. До прошлого Хэллоуина.
– Так что же случилось?
– Похоже, что Гости оказались хитрее Хозяев. В общем... В общем, многие люди, связанные с Проектом, рано или поздно... странно проявили себя. Похоже, что они, каким-то образом попали под чужой контроль. ПОД ИХ КОНТРОЛЬ...
– И поэтому?..
– И поэтому...
Они помолчали. Потом Поляновски встал, щелкнул выключателем.
Теперь только мутный свет, просачивающийся в бокс через стеклоблоки притолочных окон-щелей, был вокруг них.
– Идите спать, Миша. Завтра – очень тяжелый день. Собственно, сегодня уже. Это я тебе гарантирую.
Он выглядел очень усталым, больным и старым. Внимательно оценивал взглядом каждое движение Майкла.
– И еще – не шатайся в одиночку по корпусам, Миша. Не надо...
Майкл кивнул, прикрыв глаза. Закрыл за собой дверь и пошел к лифтам...
* * *
Шататься по корпусам все-таки пришлось. Для начала он просто нашел первый попавшийся живой терминал и, сунув в него взятую из тайника идентификационную карточку, попробовал войти в файл HALLOWEEN, но, как и ожидал, получил ответ:
ЗАКРЫТАЯ ИНФОРМАЦИЯ, ВХОД СО СПЕЦТЕРМИНАЛА.
Номера спецтерминалов он теперь знал благодаря заботам составителей Инструкции по поведению в чрезвычайных обстоятельствах. Правда, не хотелось отходить далеко – он и так вызвал достаточно подозрений и у Марка и у Поляновски. Но возможности следить за его делами ни у того, ни у другого уже практически не было. А у него самого – он чувствовал это совершенно отчетливо – уже практически не было времени.
Бокс, в котором должен был находиться спецтерминал 2-221, запирал электронный замок. Вскрывать такие устройства для состава группы ликвидации было делом несложным. В норме. Другое дело – полный блок. И другое дело – что на взлом информационная система Грамэри отреагировала бы в лучшем случае отключением терминала. Но Бог милостив (ИЛИ ЧЕРТ...) – на карточку замок среагировал – Майкл с уважением посмотрел на напечатанное на ней, совершенно незнакомое ему имя и вошел в отсек. Там он еще раз проверил электронный запор и для надежности закрутил до упора еще и маховик аварийного, механического замка – неожиданные визиты следовало исключить. Огляделся и, остро осознавая себя вором, подошел к терминалу. Вставил куда надо карточку и сделал первый набор кода. Забрался в кресло.
Экран дисплея ожил. Строки контроля запуска программы поползли по нему. Потом – что-то не очень понятное. Потом – заставка:
СИСТЕМА МЕРЛИН К ВАШИМ УСЛУГАМ.
ОБЫЧНЫЙ РЕЖИМ.
НАЖМИТЕ ЛЮБУЮ КЛАВИШУ
ЗАКРЫТАЯ ИНФОРМАЦИЯ.
Майкл набрал Число Зверя.
666.
ВВЕДИТЕ ИМЯ ФАЙЛА
Майкл набрал прозвище кануна Дня Всех Святых.
ПОДТВЕРДИТЕ ГОТОВНОСТЬ (Y/N)
Майкл надавил Y.
ВВЕДИТЕ КОД ДОПУСКА.
ПОМНИТЕ – ЕСЛИ КОД НЕ БУДЕТ ВВЕДЕН В ТЕЧЕНИЕ 40 СЕКУНД ИЛИ ЕСЛИ ВЫ ДВАЖДЫ ДОПУСТИТЕ ОШИБКУ ПРИ ВВОДЕ, ПОСЛЕДУЕТ НАКАЗАНИЕ.
НАКАЗАНИЕ – СМЕРТЬ.
У ВАС ОСТАЛОСЬ 40 СЕКУНД.
Интересно – подумал Майкл, – рванет здесь у них что-нибудь, или стрелять начнет? Или отраву распылит в воздухе чокнутая автоматика?
35 СЕКУНД
Впрочем, безразлично. Возможности накрыться медным тазом в здешних местах и без того огромные. Сказочные.
30 СЕКУНД
Не торопясь, знак за знаком, он ввел код допуска.
ВЫ ДОПУЩЕНЫ В ФАЙЛ HALLOWEN
(Сработало, черт возьми!)
ПОДТВЕРДИТЕ ВАШ ЛИЧНЫЙ КОД.
Майкл набрал на панели клавиатуры еще семь знаков и поднял глаза на дисплей. Человек, обратившийся в атомный прах в канун прошлого Дня Всех Святых, возник на экране и глянул ему в глаза.
– Здравствуй, – сказал он и откинулся в кожаном кресле.
Экраны мерцали за его спиной. Иногда туда-сюда проходили фигуры в белых халатах. Человек в кресле протянул руку куда-то за рамку экрана, и ему передали стакан. Он поставил стакан на стол, угадывавшейся где-то за обрезом кадра, внизу, и налил себе основательную порцию виски.
– Не знаю, как тебя зовут, – продолжил он, – и кто тебе платит, но раз уж ты добрался до этого файла – то за тебя. И... – он повернулся к плохо видимым в этом ракурсе фигурам, остановившимся у него за спиной. – И за этот Хэллоуин! – Он, поморщившись, проглотил виски, и те, кто стоял сзади, тоже подняли и осушили стаканы. – Ну а теперь – поговорим всерьез. Надо хоть как-то объясниться...
Я думаю, ты в общих чертах, в курсе дела. Знаешь, что у нас тут на Грамэри, в бункере, на глубине триста десять метров зарыт – для тебя уже БЫЛ ЗАРЫТ чужой корабль. Что мы здесь, так сказать, поймали космического черта и хотели... Да что хотели – основательно поживились за его счет. Только вот, немцы любят говорить, что тот кто, сел ужинать с чертом, должен запастись длинной ложкой... Нет, не то, чтобы мы не позаботились об элементарной безопасности – сам видишь, мой наследничек: на три сотни метров под землю упрятали дорогих гостей. И полную антисептику соорудили – это для посудины в несколько тысяч кубов объемом, довольно сложной геометрии...
Воображали, что соорудили – до поры до времени... только дело-то было в самом принципе – в нашем стремлении получить ОПЕРЕЖАЮЩУЮ ИНФОРМАЦИЮ. И в характере этой информации. А если уж говорить совсем честно – то в тех наших намерениях, с которыми мы эту информацию стремились заполучить... Ну, это, впрочем, философия, а на нее времени уже нет.
Секунд десять-пятнадцать они смотрели друг на друга – человек с экрана и человек, сгорбившийся в кресле перед дисплеем, Оба они недоспали, обоим пришлось проглотить немало спиртного, у обоих не оставалось времени. И они одинаково промокали пересохшие губы языком.
– Собственно, лучше бы от всего этого... – прервал паузу человек на экране. – Лучше было бы оставить после себя... тишину... Молчание...
Но ясно, что после того, как сработает система уничтожения Объекта, от нашей конторы останется не одна только радиоактивная плешь... Я бы с радостью спалил все это ведьмино гнездо в прах, но... не хочу тащить за собой... Никто из нас не хочет тащить за собой в могилу слишком много народу... Так что мы решили ограничиться уничтожением Объекта, а насчет Холокоста большого или малого, решайте сами, ребята... Я вам сейчас расскажу, чего вам теперь бояться.
И что вам поможет... При ликвидации последствий...
Он провел языком по пересохшим губам и начинающим мутнеть взглядом, поискал вокруг себя. Налил еще виски, но пить не стал. Снова поднял глаза на собеседника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13