Дюмон никогда не мог понять, почему Мастера вроде Камерона, такие прогрессивные во всем остальном, столь упрямо отказываются модернизировать магию.
Белтайр даже намекнул, что новые средства дают возможность властвовать над духами не одной стихни, но всех четырех!
— Мне удалось справиться с сильфами китайца, когда тот попытался спрятать от меня рабыню, которую я купил, — похвастался Белтайр. — Я отогнал их надолго — мне вполне хватило времени разделаться с негодяем так, как он того заслуживал. Камерон не смог бы этого сделать.
«Я стану более могущественным владыкой, чем Камерон! — радовался Дюмон. — Моя власть будет безгранична!»
Однако, пока он будет искать средства осуществить задуманное, нужно каким-то образом заставить эту кривляку Хокинс прислушаться к его советам.
«Не знаю, какая может у Белтайра быть причина желать, чтобы девчонка бросила Камерона, но, наверное, он имеет свои резоны. Да мне и не важно. Это его дело, а не мое».
Он, конечно, приложит все усилия, чтобы выполнить задание Белтайра, но самое главное для него другое: придумать, как заставить Камерона надолго отправить его в город.
— Найдите предлог для того, чтобы снять собственную квартиру, — предложил Белтайр. — И будьте уверены: я сделаю так, что она окажется вам по вкусу. Тогда у вас будет место, где за вами не смогут шпионить саламандры Камерона. Я могу это устроить, Камерон ничего не заподозрит. — Белтайр усмехнулся. — Есть вещи, которых саламандры не любят: в вашей новой квартире поселятся ундины, и тогда саламандры туда не сунутся.
Такая возможность Дюмону очень понравилась.
«Если у меня будет собственное жилье, я смогу приводить туда женщин без того, чтобы на меня презрительно косился этот надутый Снайдер».
Дюмона тем более порадовало предложение Белтайра, что вкусы их во многом совпадали. Теперь он сможет осуществить свою давнюю мечту: завести собственную рабыню.
«Китаянку, пожалуй. Во-первых, они дешевле, а во-вторых, если я ее изувечу или она умрет, можно будет просто вышвырнуть ее, и никто не станет этим интересоваться. Никто не станет беспокоиться из-за очередной китайской шлюхи, подохшей где-то на задворках. Из-за мексиканки или мулатки еще мог бы подняться шум, а уж если бы это оказалась белая девушка, полиция начала бы расследование».
Дюмон ощутил знакомый жар в паху при одной мысли о том, что сможет с собственной рабыней делать все, что пожелает. Единственная неприятность в укрощении девушек для кого-то другого заключалась в том, что их приходилось оставлять целыми и невредимыми. Теперь же ему наконец удастся осуществить все свои фантазии. К тому же, если Белтайр говорит правду, он сможет использовать свои развлечения с женщинами еще и для того, чтобы увеличить магическую силу. Белтайр обещал снабдить его трудами Кроули, чтобы он сам убедился в том, какие возможности перед ним открываются.
«Уж это-то читать будет поинтереснее, чем бредни в старых книгах Камерона!»
Дюмон разделся, аккуратно — как всегда — повесил одежду, улегся в постель и погасил свет. Однако мысли его неслись на полной скорости, и уснуть не удавалось.
«Какое дело может потребовать, чтобы я на неопределенное время отправился в Сан-Франциско? Оно должно иметь отношение к бизнесу… Нужно будет просмотреть всю корреспонденцию за последние дни, найти что-то подходящее, а потом раздуть какую-нибудь мелочь до невероятных размеров».
Посеять в девице Хокинс сомнения легче легкого. Ее заманили в поместье под благовидным предлогом; девчонка охотно поверит в то, что Камерон и теперь ее обманывает. Она погружена в научные изыскания, а такие люди не от мира сего. Ученую даму, гордящуюся своим умом, легко обвести вокруг пальца. Те, кто считает себя умнее окружающих, никогда не верят в то, что их можно обдурить.
«Большая ложь лучше мелкой. Пожалуй, стоит намекнуть, что в переписке Камерона я нашел указания на то, что он причастен к торговле белыми рабынями. Можно сослаться на близость его городского дома к Пиратскому берегу как на косвенное доказательство, на его дружбу с китайцами сомнительной репутации, а также на то, что у него на службе есть человек, связанный с Индией».
Может быть, Белтайр хочет, чтобы девица просто сбежала из поместья? Она ведь единственная потенциальная свидетельница расправы с Камероном. Или у мага какие-то более далеко идущие планы? Не собирается ли он сыграть роль ее покровителя? Если она достаточно испугается того, что ей будет сообщено о Камероне, а Белтайр появится в облике заслуживающего доверия почтенного человека — например, священника, — номер может и удаться.
«Нелишним будет снова напомнить о психической неуравновешенности Ясона, его приверженности к опиуму».
Одна ложь подтвердит другую — ведь известно, что торговцы живым товаром к тому же снабжают наркотиком притоны. Еще до своего отъезда в город он так напугает девицу, что ей и в голову не придет искать встречи с Камероном во плоти.
Так, теперь остается сообразить, как убедить Ясона в необходимости для него собственной квартиры…
«Что бы я ни выбрал в качестве предлога для своего пребывания в городе, деловые встречи должны проходить в поздние часы и как можно дальше от городского дома Камерона. Тогда мое желание жить поближе к месту событий, не нарушая распорядка в резиденции Камерона, покажется естественным».
Дюмон знал, что слуги жаловались Камерону, если, бывая в городе, он возвращался поздно: из-за этого нельзя было запереть дом, а персоналу отправиться на покой, Если бы деловые интересы Ясона требовали, чтобы Дюмон занимался бизнесом в поздние часы…
И тут внезапно перед Дюмоном возникло решение головоломки.
«Нашел! Та судоходная компания в Окленде, которую он недавно купил!»
Приобретение ее было частью более крупной сделки, но небольшая компания неожиданно оказалась очень важной для железнодорожных перевозок древесины из прибрежных районов. С новым приобретением вполне могли возникнуть проблемы, которые Дюмон вполне способен не только преувеличить, но и усугубить, отдавая управляющему противоречивые приказания. В Окленде у Камерона не было агента; Поль мог предложить свои услуги. Судоходные компании работали в поздние (или ранние) часы, потому что грузы необходимо отправлять задолго до того, как начнется обычный рабочий день. Ко всему прочему, ежедневно переправляться через залив значило бы терять неоправданно много драгоценного времени, да и неизвестно, удастся ли найти паромщика, готового переправлять пассажира в неположенные часы.
Да, план был безупречен. У Белтайра дом на противоположном берегу залива — маг постарался оказаться как можно дальше от своего соперника, но все же близко к Сан-Франциско. Именно там, должно быть, Белтайр и совершал магические ритуалы, и, поселившись в Окленде, Поль смог бы часто с ним встречаться для получения дальнейших инструкций.
«У Белтайра есть собственная моторная яхта, и он наверняка отнесется с пониманием, если я буду ею пользоваться для ночных поездок в город».
Да. Дюмон улыбнулся, мысленно нанося последние штрихи на схему. Его план сработает замечательно.
Последним местом, где Роза ожидала бы встретить Дюмона, была оранжерея. Девушка часто приходила туда читать; ее успокаивало журчание фонтанов и птичий щебет. Однако сегодня, выйдя из-за поворота дорожки, она обнаружила на своей любимой скамье Дюмона, сидящего с книгой в руках. Она усомнилась, что секретарь погружен в чтение: слишком часто он поднимал глаза от книги. Да и человеком, интересующимся растениями или птичками, Дюмон ей не казался…
«За исключением, пожалуй, поиска способа сделать с ними какую-нибудь мерзость».
Роза прогнала неприятную мысль. Развернуться и сбежать было уже нельзя: Дюмон увидел ее. Он, казалось, специально поджидал Розу и теперь улыбался особенно фальшивой улыбкой. Такое выражение его лица всегда вызывало у девушки желание проверить, не задралась ли юбка и не слишком ли обнажилась щиколотка. Роза вздохнула и продолжала идти к скамье.
Дюмон поднялся и встретил ее на полдороги.
— Прошу прощения, если я вторгся в ваши владения. Я не знал, что вы приходите сюда читать, мисс Хокинс, — сказал он, прежде чем Роза успела поздороваться. — И поскольку мне пора возвращаться к своей работе, я оставляю вас в одиночестве, которое вы явно предпочитаете; не буду навязывать вам свое общество.
«Ох, черт возьми! Неужели я настолько выдала себя?» Сердясь на себя за неуместное чувство вины, еще более сердясь на то, что из-за собственной невольной грубости ей приходится опровергать его слова, хотя она предпочла бы поблагодарить его за наблюдательность, Роза сказала, стараясь скрыть раздражение:
— О, не уходите из-за меня. Ведь вы же не упражняетесь здесь в игре на тромбоне. Мы вполне можем читать, не мешая друг другу.
Однако Дюмон только рассмеялся.
— Нет, единственная причина, по которой можно сюда приходить, — это желание насладиться иллюзией летнего покоя, и я не буду портить вам удовольствие своим присутствием. Я хотел бы, конечно, чтобы вы чувствовали себя свободнее в моем обществе, но я не тот человек, который станет принуждать вас к чему-либо.
«Как бы не так!» — возмущенно подумала Роза, чувствуя, что собеседник беззастенчиво лжет, однако Дюмон продолжал:
— Не знаю, что настроило вас против меня, но на всякий случай приношу свои извинения. Может быть, дело в том, что мне известны некоторые неприятные факты насчет нашего с вами хозяина, а вы чувствуете это, хоть и не отдаете себе отчета. — Поль говорил серьезно и искренне, как если бы был убежден в каждом слове. — Даже самые закоренелые скептики не могут отрицать, что женская интуиция тоньше, чем мужская, и что женщины гораздо чувствительнее к нюансам. Возможно, именно из-за ноши, которую я несу, вы и испытываете неловкость в моем присутствии.
Роза знала, что Дюмон ждет от нее вопроса о «неприятных фактах», и совсем не собиралась идти ему навстречу. Вместо этого она склонила голову, словно желая скрыть, что покраснела.
— Большинство сильных мира сего имеют что скрывать, — пробормотала она. — Мне не к лицу интересоваться делами моего нанимателя и уж тем более беспокоиться из-за того, что может оказаться обыкновенной сплетней.
Однако мягкую отповедь девушки Дюмон воспринял как приглашение привести доказательства.
— Я недавно узнал некоторые вещи, которые никого не могут оставить равнодушным, — сказал он очень тихо, словно сообщая что-то необыкновенно важное. — Это не сплетня, уверяю вас, а факт, что подтверждается собственноручным письмом Камерона.
«Теперь уже не остается никаких сомнений в том, что ты лжешь! Я ведь видела его и знаю, что он сам ничего написать не может — его бедные лапы не способны держать ручку!»
Впрочем, Дюмон едва ли мог знать о том, что Ясон открыл Розе свою тайну; он скорее всего все еще полагал, что девушка думает, будто занимается переводами старинных текстов для эксцентричного инвалида. Все, что Дюмон сейчас ей говорил, основывалось именно на этом предположении, и в результате Роза имела возможность при желании поймать его на обмане.
— Это, — продолжал Дюмон, — деловая переписка с китайцами и другими восточными торговцами, касающаяся не просто сомнительных, но по-настоящему незаконных сделок. — Дюмон постарался вложить в свои слова искреннюю тревогу, как это сделал бы честный и откровенный человек. — Мисс Хокинс, должен признаться, что доказательств, с которыми можно было бы обратиться в полицию, я не имею, однако на вашем месте я очень серьезно обдумал бы ситуацию. Я чрезвычайно встревожен. Камерон ведет дела с китайскими торговцами, имеющими очень скверную репутацию. Он даже нанял в качестве повара для своей городской резиденции головореза, поддерживающего связи с Индией и другими восточными странами. Сам его городской дом находится в опасной близости от ужасного района, известного как Пиратский берег. И Камерон часто нанимает молодых женщин, у которых нет близких родственников и которых в случае их внезапного исчезновения никто не хватится. Кроме того, боюсь, вследствие болезни Камерон становится все более зависимым от опиума и других наркотиков. Это как минимум лишает его ясности рассудка, а в худшем случае отдает во власть тех, кто снабжает его зельем. Вспомните, какими ужасными преступлениями знаменит Сан-Франциско, и будьте, пожалуйста, осторожны. И не забывайте о моем обещании помочь вам, если понадобится. У меня по-прежнему есть хорошие друзья в городе, честные и порядочные люди, которым вы не колеблясь можете доверять,
Роза с трудом удержалась от того, чтобы не рассмеяться. Неужели Дюмон в самом деле считает ее такой простушкой? Уж не полагает ли он, что она забыла, как вел он себя, когда она еще только появилась в поместье? Чтобы скрыть, как предательски дрожат ее губы, Роза отвернулась, притворившись глубоко встревоженной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Белтайр даже намекнул, что новые средства дают возможность властвовать над духами не одной стихни, но всех четырех!
— Мне удалось справиться с сильфами китайца, когда тот попытался спрятать от меня рабыню, которую я купил, — похвастался Белтайр. — Я отогнал их надолго — мне вполне хватило времени разделаться с негодяем так, как он того заслуживал. Камерон не смог бы этого сделать.
«Я стану более могущественным владыкой, чем Камерон! — радовался Дюмон. — Моя власть будет безгранична!»
Однако, пока он будет искать средства осуществить задуманное, нужно каким-то образом заставить эту кривляку Хокинс прислушаться к его советам.
«Не знаю, какая может у Белтайра быть причина желать, чтобы девчонка бросила Камерона, но, наверное, он имеет свои резоны. Да мне и не важно. Это его дело, а не мое».
Он, конечно, приложит все усилия, чтобы выполнить задание Белтайра, но самое главное для него другое: придумать, как заставить Камерона надолго отправить его в город.
— Найдите предлог для того, чтобы снять собственную квартиру, — предложил Белтайр. — И будьте уверены: я сделаю так, что она окажется вам по вкусу. Тогда у вас будет место, где за вами не смогут шпионить саламандры Камерона. Я могу это устроить, Камерон ничего не заподозрит. — Белтайр усмехнулся. — Есть вещи, которых саламандры не любят: в вашей новой квартире поселятся ундины, и тогда саламандры туда не сунутся.
Такая возможность Дюмону очень понравилась.
«Если у меня будет собственное жилье, я смогу приводить туда женщин без того, чтобы на меня презрительно косился этот надутый Снайдер».
Дюмона тем более порадовало предложение Белтайра, что вкусы их во многом совпадали. Теперь он сможет осуществить свою давнюю мечту: завести собственную рабыню.
«Китаянку, пожалуй. Во-первых, они дешевле, а во-вторых, если я ее изувечу или она умрет, можно будет просто вышвырнуть ее, и никто не станет этим интересоваться. Никто не станет беспокоиться из-за очередной китайской шлюхи, подохшей где-то на задворках. Из-за мексиканки или мулатки еще мог бы подняться шум, а уж если бы это оказалась белая девушка, полиция начала бы расследование».
Дюмон ощутил знакомый жар в паху при одной мысли о том, что сможет с собственной рабыней делать все, что пожелает. Единственная неприятность в укрощении девушек для кого-то другого заключалась в том, что их приходилось оставлять целыми и невредимыми. Теперь же ему наконец удастся осуществить все свои фантазии. К тому же, если Белтайр говорит правду, он сможет использовать свои развлечения с женщинами еще и для того, чтобы увеличить магическую силу. Белтайр обещал снабдить его трудами Кроули, чтобы он сам убедился в том, какие возможности перед ним открываются.
«Уж это-то читать будет поинтереснее, чем бредни в старых книгах Камерона!»
Дюмон разделся, аккуратно — как всегда — повесил одежду, улегся в постель и погасил свет. Однако мысли его неслись на полной скорости, и уснуть не удавалось.
«Какое дело может потребовать, чтобы я на неопределенное время отправился в Сан-Франциско? Оно должно иметь отношение к бизнесу… Нужно будет просмотреть всю корреспонденцию за последние дни, найти что-то подходящее, а потом раздуть какую-нибудь мелочь до невероятных размеров».
Посеять в девице Хокинс сомнения легче легкого. Ее заманили в поместье под благовидным предлогом; девчонка охотно поверит в то, что Камерон и теперь ее обманывает. Она погружена в научные изыскания, а такие люди не от мира сего. Ученую даму, гордящуюся своим умом, легко обвести вокруг пальца. Те, кто считает себя умнее окружающих, никогда не верят в то, что их можно обдурить.
«Большая ложь лучше мелкой. Пожалуй, стоит намекнуть, что в переписке Камерона я нашел указания на то, что он причастен к торговле белыми рабынями. Можно сослаться на близость его городского дома к Пиратскому берегу как на косвенное доказательство, на его дружбу с китайцами сомнительной репутации, а также на то, что у него на службе есть человек, связанный с Индией».
Может быть, Белтайр хочет, чтобы девица просто сбежала из поместья? Она ведь единственная потенциальная свидетельница расправы с Камероном. Или у мага какие-то более далеко идущие планы? Не собирается ли он сыграть роль ее покровителя? Если она достаточно испугается того, что ей будет сообщено о Камероне, а Белтайр появится в облике заслуживающего доверия почтенного человека — например, священника, — номер может и удаться.
«Нелишним будет снова напомнить о психической неуравновешенности Ясона, его приверженности к опиуму».
Одна ложь подтвердит другую — ведь известно, что торговцы живым товаром к тому же снабжают наркотиком притоны. Еще до своего отъезда в город он так напугает девицу, что ей и в голову не придет искать встречи с Камероном во плоти.
Так, теперь остается сообразить, как убедить Ясона в необходимости для него собственной квартиры…
«Что бы я ни выбрал в качестве предлога для своего пребывания в городе, деловые встречи должны проходить в поздние часы и как можно дальше от городского дома Камерона. Тогда мое желание жить поближе к месту событий, не нарушая распорядка в резиденции Камерона, покажется естественным».
Дюмон знал, что слуги жаловались Камерону, если, бывая в городе, он возвращался поздно: из-за этого нельзя было запереть дом, а персоналу отправиться на покой, Если бы деловые интересы Ясона требовали, чтобы Дюмон занимался бизнесом в поздние часы…
И тут внезапно перед Дюмоном возникло решение головоломки.
«Нашел! Та судоходная компания в Окленде, которую он недавно купил!»
Приобретение ее было частью более крупной сделки, но небольшая компания неожиданно оказалась очень важной для железнодорожных перевозок древесины из прибрежных районов. С новым приобретением вполне могли возникнуть проблемы, которые Дюмон вполне способен не только преувеличить, но и усугубить, отдавая управляющему противоречивые приказания. В Окленде у Камерона не было агента; Поль мог предложить свои услуги. Судоходные компании работали в поздние (или ранние) часы, потому что грузы необходимо отправлять задолго до того, как начнется обычный рабочий день. Ко всему прочему, ежедневно переправляться через залив значило бы терять неоправданно много драгоценного времени, да и неизвестно, удастся ли найти паромщика, готового переправлять пассажира в неположенные часы.
Да, план был безупречен. У Белтайра дом на противоположном берегу залива — маг постарался оказаться как можно дальше от своего соперника, но все же близко к Сан-Франциско. Именно там, должно быть, Белтайр и совершал магические ритуалы, и, поселившись в Окленде, Поль смог бы часто с ним встречаться для получения дальнейших инструкций.
«У Белтайра есть собственная моторная яхта, и он наверняка отнесется с пониманием, если я буду ею пользоваться для ночных поездок в город».
Да. Дюмон улыбнулся, мысленно нанося последние штрихи на схему. Его план сработает замечательно.
Последним местом, где Роза ожидала бы встретить Дюмона, была оранжерея. Девушка часто приходила туда читать; ее успокаивало журчание фонтанов и птичий щебет. Однако сегодня, выйдя из-за поворота дорожки, она обнаружила на своей любимой скамье Дюмона, сидящего с книгой в руках. Она усомнилась, что секретарь погружен в чтение: слишком часто он поднимал глаза от книги. Да и человеком, интересующимся растениями или птичками, Дюмон ей не казался…
«За исключением, пожалуй, поиска способа сделать с ними какую-нибудь мерзость».
Роза прогнала неприятную мысль. Развернуться и сбежать было уже нельзя: Дюмон увидел ее. Он, казалось, специально поджидал Розу и теперь улыбался особенно фальшивой улыбкой. Такое выражение его лица всегда вызывало у девушки желание проверить, не задралась ли юбка и не слишком ли обнажилась щиколотка. Роза вздохнула и продолжала идти к скамье.
Дюмон поднялся и встретил ее на полдороги.
— Прошу прощения, если я вторгся в ваши владения. Я не знал, что вы приходите сюда читать, мисс Хокинс, — сказал он, прежде чем Роза успела поздороваться. — И поскольку мне пора возвращаться к своей работе, я оставляю вас в одиночестве, которое вы явно предпочитаете; не буду навязывать вам свое общество.
«Ох, черт возьми! Неужели я настолько выдала себя?» Сердясь на себя за неуместное чувство вины, еще более сердясь на то, что из-за собственной невольной грубости ей приходится опровергать его слова, хотя она предпочла бы поблагодарить его за наблюдательность, Роза сказала, стараясь скрыть раздражение:
— О, не уходите из-за меня. Ведь вы же не упражняетесь здесь в игре на тромбоне. Мы вполне можем читать, не мешая друг другу.
Однако Дюмон только рассмеялся.
— Нет, единственная причина, по которой можно сюда приходить, — это желание насладиться иллюзией летнего покоя, и я не буду портить вам удовольствие своим присутствием. Я хотел бы, конечно, чтобы вы чувствовали себя свободнее в моем обществе, но я не тот человек, который станет принуждать вас к чему-либо.
«Как бы не так!» — возмущенно подумала Роза, чувствуя, что собеседник беззастенчиво лжет, однако Дюмон продолжал:
— Не знаю, что настроило вас против меня, но на всякий случай приношу свои извинения. Может быть, дело в том, что мне известны некоторые неприятные факты насчет нашего с вами хозяина, а вы чувствуете это, хоть и не отдаете себе отчета. — Поль говорил серьезно и искренне, как если бы был убежден в каждом слове. — Даже самые закоренелые скептики не могут отрицать, что женская интуиция тоньше, чем мужская, и что женщины гораздо чувствительнее к нюансам. Возможно, именно из-за ноши, которую я несу, вы и испытываете неловкость в моем присутствии.
Роза знала, что Дюмон ждет от нее вопроса о «неприятных фактах», и совсем не собиралась идти ему навстречу. Вместо этого она склонила голову, словно желая скрыть, что покраснела.
— Большинство сильных мира сего имеют что скрывать, — пробормотала она. — Мне не к лицу интересоваться делами моего нанимателя и уж тем более беспокоиться из-за того, что может оказаться обыкновенной сплетней.
Однако мягкую отповедь девушки Дюмон воспринял как приглашение привести доказательства.
— Я недавно узнал некоторые вещи, которые никого не могут оставить равнодушным, — сказал он очень тихо, словно сообщая что-то необыкновенно важное. — Это не сплетня, уверяю вас, а факт, что подтверждается собственноручным письмом Камерона.
«Теперь уже не остается никаких сомнений в том, что ты лжешь! Я ведь видела его и знаю, что он сам ничего написать не может — его бедные лапы не способны держать ручку!»
Впрочем, Дюмон едва ли мог знать о том, что Ясон открыл Розе свою тайну; он скорее всего все еще полагал, что девушка думает, будто занимается переводами старинных текстов для эксцентричного инвалида. Все, что Дюмон сейчас ей говорил, основывалось именно на этом предположении, и в результате Роза имела возможность при желании поймать его на обмане.
— Это, — продолжал Дюмон, — деловая переписка с китайцами и другими восточными торговцами, касающаяся не просто сомнительных, но по-настоящему незаконных сделок. — Дюмон постарался вложить в свои слова искреннюю тревогу, как это сделал бы честный и откровенный человек. — Мисс Хокинс, должен признаться, что доказательств, с которыми можно было бы обратиться в полицию, я не имею, однако на вашем месте я очень серьезно обдумал бы ситуацию. Я чрезвычайно встревожен. Камерон ведет дела с китайскими торговцами, имеющими очень скверную репутацию. Он даже нанял в качестве повара для своей городской резиденции головореза, поддерживающего связи с Индией и другими восточными странами. Сам его городской дом находится в опасной близости от ужасного района, известного как Пиратский берег. И Камерон часто нанимает молодых женщин, у которых нет близких родственников и которых в случае их внезапного исчезновения никто не хватится. Кроме того, боюсь, вследствие болезни Камерон становится все более зависимым от опиума и других наркотиков. Это как минимум лишает его ясности рассудка, а в худшем случае отдает во власть тех, кто снабжает его зельем. Вспомните, какими ужасными преступлениями знаменит Сан-Франциско, и будьте, пожалуйста, осторожны. И не забывайте о моем обещании помочь вам, если понадобится. У меня по-прежнему есть хорошие друзья в городе, честные и порядочные люди, которым вы не колеблясь можете доверять,
Роза с трудом удержалась от того, чтобы не рассмеяться. Неужели Дюмон в самом деле считает ее такой простушкой? Уж не полагает ли он, что она забыла, как вел он себя, когда она еще только появилась в поместье? Чтобы скрыть, как предательски дрожат ее губы, Роза отвернулась, притворившись глубоко встревоженной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56