В следующий момент она была уже на середине лестницы; лишь шелковые нижние юбки шелестели от ее стремительных шагов.
«Неужели она идет сюда?»
Решительное выражение лица Розы чуть не заставило Камерона поверить, что она прямиком направится к его апартаментам и потребует, чтобы он ее впустил!
Но девушка миновала площадку второго этажа, не останавливаясь, и направилась к своим комнатам.
— Подайте ужин, быстро, пока она еще не вошла к себе! — резко приказал своим слугам Камерон. Слава Богу, что он уже выбрал меню! Все блюда появились немедленно, как всегда, на его собственном тонком фарфоре — доставленные саламандрами с кухни Палас-отеля. Камерон всегда выбирал то, нехватку чего не заметят, — ломти окорока, например, а не отбивную, суп и овощи из больших котлов, и так далее. Его слуги могли, конечно, приготовить еду, но посуду потом нужно было мыть, а саламандры избегали воды. Камерон мог заставить их вылизать фарфор и серебро своими огненными язычками, но ведь оставались еще и кастрюли… Когда Роза вошла к себе, ужин был уже на столе, и прежде чем она успела заговорить, Камерон произнес через переговорную трубку:
— Я чувствую, что вы взволнованы, мисс Хокинс. Пожалуйста, садитесь и подкрепитесь, вы сразу почувствуете себя лучше.
Камерон намеренно прибег к тону приказа, надеясь, что девушка не станет оспаривать его авторитет.
Роза повернулась в сторону переговорной трубки; только теперь Камерон заметил, что она совсем не столь хорошо владеет собой, как ему показалось. Она так крепко прижимала к себе книгу, что пальцы ее побелели; голос девушки, когда она заговорила, дрожал.
— Там наркотики? — выпалила она, глядя на еду широко раскрытыми глазами.
Такое предположение было настолько далеко от намерений Камерона, что он расхохотался, и это каким-то образом уменьшило напряжение.
— Там нет наркотиков, уверяю вас, — ответил он, когда снова смог говорить. — Пожалуйста, ужинайте спокойно. Мне кажется, вы хотите поговорить со мной о чем-то важном. Вы сможете мыслить более ясно, если не будете страдать от голода.
Пока Роза ела, он проглотил свой ужин — его изменившееся тело требовало только мяса, и по возможности сырого; Камерон ел теперь как волк — хватая большие куски и почти не жуя. Он покончил с едой гораздо раньше Розы, но, даже пока ел, не сводил глаз с зеркала. Испуг и беспокойство особенно обострили его разум, и он анализировал каждое движение Розы: она, по-видимому, не находила сегодня удовольствия в стоящих перед ней деликатесах, жевала и глотала автоматически, словно не чувствуя вкуса. А вот вина она пила больше обычного, и Камерон решил, что девушка пытается отыскать храбрость на дне бутылки, как делают многие.
Роза держала книгу на коленях, словно прикосновение к ней помогало ей сохранить решительность. Ела она быстро — то ли нервничала, то ли не хотела, чтобы он успел догадаться о ее намерениях.
К десерту она не прикоснулась, зато залпом осушила бокал вина и налила еще. Потом Роза решительно встала из-за стола и повернулась к переговорной трубке; книгу она держала перед собой, как щит.
— Мистер Камерон! — начала она, но на последнем слоге голос ее дрогнул.
— Я здесь, мисс Хокинс, — ответил он. — Да в конце концов, больше мне быть негде.
— Мистер Камерон, — повторила Роза. Она побледнела, но губы ее были решительно сжаты, а в глазах за стеклами очков читалась твердая воля. — Когда я согласилась на эту работу, я не подозревала о… необычности вашего дома. Мне кажется, что вы должны мне кое-что объяснить.
Камерон кашлянул и притворился, будто понял ее не правильно:
— Не знаю, что вы имеете в виду, мисс Хокинс. Здесь не опиумный притон, не пристанище женщин с сомнительной репутацией. Мне неясно, что вы называете необычностью моего дома. Не могли бы вы объяснить, в чем дело? — Может быть, она воспользуется возможностью избежать конфронтации?
— Почему здесь нет слуг? — спросила она, покраснев до корней волос. — Вся необходимая работа делается, помещения убираются, лампы зажигаются и гасятся, постели застилаются, еда подается — но слуг здесь нет! Мне известны всего два человека, живущие здесь. С того момента, когда я оказалась в вашем поместье, я видела только Поля Дюмона и слышала только ваш голос. Где же слуги? И почему я до сих пор не обращала внимание на их отсутствие?
— Прежде чем я отвечу на ваши вопросы, мисс Хокинс, скажите мне: к какому решению пришли вы сами? — спросил Камерон, следя за тем, как Роза стиснула спинку стула словно в поисках опоры.
«Бедняжка не привыкла к противостоянию. От нее сейчас требуется вся храбрость, какую она только может в себе найти».
— Я… я… — Роза неожиданно села, словно лишившись сил; ее волосы, всегда аккуратно уложенные, выбились из прически, и густые пряди упали на лицо. — У меня нет логического решения, — сказала она упавшим голосом после долгой паузы. — А нелогичные решения противоречат разуму. Я не хочу в них верить.
Не следует ли ему взять быка за рога? Да и почему нет? Если удастся заставить девушку поверить в реальность магии, это даст возможность избежать ненужных усилий.
«А я буду избавлен от бесконечных уловок. Пожалуй, стоит рискнуть».
— А что, если я скажу вам, что причина отсутствия слуг в том, что вся работа по дому и поместью выполняется с помощью магии? — решительно начал Камерон.
Роза сморщилась и не ответила.
— Должно быть, я сошла с ума, — прошептала она. — Я не могу этого слышать, не могу обсуждать подобные вещи. Так не бывает. — Девушка дрожала, хоть и старалась этого не показать.
«Она испугана. Она боится, что это может оказаться правдой, и в то же время хочет, чтобы это было так. Если бы я сказал, что слуги работают, только когда она спит, она могла бы поверить в такое…»
— Да и ты мог бы заставить ее себе верить, — прошипел ему в ухо голос. — Ты можешь придумать что угодно, и она тебе поверит.
Камерону не было нужды оборачиваться: это была одна из его саламандр, он узнал голос и уверенные интонации самой сообразительной из них.
— Я знаю, — ответил он, прикрыв лапой переговорную трубку. — Я мог бы велеть тебе снова затуманить ее рассудок. Она выпила за ужином столько вина, что добиться ее доверия сможет даже младенец.
— Но ты не хочешь этого делать, — проницательно заметила саламандра. — Ты хочешь, чтобы она добровольно тебе поверила, потому что тогда она сможет тебе помогать.
«Откуда им это известно?» — Саламандры с каждым разом удивляли его все больше.
— Если она мне поверит, мне не придется тратить время и силы, скрывая от нее ваше присутствие. К тому же я буду избавлен от необходимости так полагаться на помощь Дюмона, поскольку мисс Хокинс сможет выполнять некоторые мои поручения, не требующие особых умений.
— Это было бы замечательно, — решительно заявила саламандра. — Так покажи ей все, Повелитель Огня. Предоставь ей факты. Предоставь свидетельства ее собственных чувств. Девушка практична, и там, где она могла бы усомниться в объяснениях, она поверит тому, что может сама увидеть и попробовать.
«Показать? А впрочем, почему бы и нет? Девица так утомительно логична, что это может оказаться правильным подходом».
— Отправляйся и забери посуду после ужина, — сказал он саламандре. — Но не убирай десерт и принеси кофе. Я хочу, чтобы влияние выпитого ею вина ослабло. Девушке понадобится и энергия, и острота ума, прежде чем наш разговор закончится.
Саламандра радостно закружилась и тихонько хихикнула.
— Да! Только предупреди ее о моем появлении. И пусть девушка испробует мои силы!
— Обязательно, — согласился Камерон. — Только не забудь, что ты должна двигаться медленно, чтобы она все могла разглядеть.
— Должно быть, я сошла с ума, — снова пробормотала Роза.
— Совсем нет, мисс Хокинс, — гулко проскрежетал голос из переговорной трубки. — Поверьте мне, вы вовсе не безумны. А если не хотите верить мне, убедитесь собственными глазами: следите за тем, что будет происходить на столе.
Последние слова еще звучали, когда Роза, повернувшись к столу, увидела возникшую над ним мерцающую огненную фигуру.
«Цирковой фокус», — подумала она с отвращением, но тут пламя приняло более определенную форму: перед Розой возникло похожее на ящерицу существо с яркими голубыми глазками. Саламандра начала кружиться на месте, и тарелки плавно поднялись со стола и погрузились на поднос, который повис в воздухе. Вазочка с десертом отделилась от остальных и мягко опустилась обратно на скатерть; следом за ней вернулась на стол и ложка. Роза осторожно взяла ее в руки; ложка была ощутимо горячей.
Поднос с посудой по-прежнему висел в воздухе.
— Осмотрите его, Роза, — посоветовал голос из переговорной трубки. — Убедитесь сами, фокус это или нет. Испробуйте все, что только захотите.
Очень осторожно девушка провела рукой под подносом, не встретив сопротивления и не обнаружив скрытых опор. Она потянулась дальше, ощупала его края, потом поднялась на ноги и обошла поднос со всех сторон. Ни снизу, ни сверху, ни с боков ничего, абсолютно ничего не оказалось. Она еще раз обошла стол, высматривая приспособления, с помощью которых предмет можно было бы передвигать, но ничего не обнаружила. Поднос был самый обыкновенный — если не считать того факта, что он плавал в воздухе примерно в футе от поверхности стола.
Ни опор, ни веревочек, на которых он мог бы быть подвешен… Розе показалось, что со стороны вращающегося языка пламени, по-прежнему висящего над подносом, донеслось довольное хихиканье. Девушка провела рукой между странной фигуркой и подносом, чтобы убедиться: там нет никаких незаметных нитей, но снова ничего не обнаружила.
Роза села, кусая губы и глядя на поднос широко раскрытыми глазами. Сопровождаемый огненным существом, он скользнул к двери, которая послушно открылась перед ним, а потом закрылась.
Однако Камерон еще не закончил демонстрацию. Мгновение спустя дверь снова отворилась, и в комнату плавно скользнул, направляемый летящим пламенем, и опустился на стол кофейный сервиз. Роза вытаращила на него глаза.
«Я это вижу, но все равно такого не может быть. Должен же быть способ логически объяснить летающие по воздуху предметы! Камерон наверняка морочит мне голову».
— Я подумал, что после выпитого вина вам захочется чего-то, что прояснит ваш разум, — раздался насмешливый голос Камерона. — Тогда вы сможете быть уверены, что вас не обманывают.
Кофейник поднялся в воздух, наклонился и аккуратно налил кофе в чашечку тонкого фарфора. За ним последовал молочник. Два куска сахара — столько обычно добавляла в кофе Роза — выскользнули из сахарницы и точно опустились в чашку, которая вместе с блюдцем поднялась и двинулась к Розе. Та рассеянно протянула руку, и чашка, как дрессированная птичка, опустилась ей на ладонь. Только теперь огненное существо перестало вращаться.
Роза молча пила кофе, искоса поглядывая на странную фигурку, все еще висящую в воздухе и посматривающую на нее голубыми глазками. Наконец девушка поставила чашку и обратилась к существу:
— Что ты такое?
— Саламандра, — раздался тоненький серебряный голосок, доносящийся, казалось, сразу отовсюду. Саламандра лукаво подмигнула Розе.
Она точно знала мистическое значение этого слова: дух Огня не имел ничего общего с маленькими амфибиями, живущими в саду. Саламандры часто упоминались в средневековых манускриптах, которые Роза изучала в Чикаго, и в книге Ди, которую она только что прочла.
— Саламандра, — повторила Роза. — Стихийный дух, дух Огня.
— Превосходно. Как я вижу, память не подводит вас, — прокомментировал Камерон.
— А сильфы — духи Воздуха, ундины — духи Воды и гномы — духи Земли, — продолжала Роза. Возможно ли, что Камерон повелевает ими всеми? — Как насчет остальных? Вы можете…
Камерон предвосхитил вопрос, прежде чем Роза его сформулировала.
— Я — Повелитель Огня, Роза. Мне служат только саламандры. Сильфы и гномы помогают мне, если хотят или если им прикажет их Повелитель. Ундины при виде меня обращаются в бегство или пытаются меня уничтожить по приказанию своего Повелителя. Вода — моя противоположность, Воздух и Земля — союзники. Каждый стихийный знак дружествен своим соседям и враждует с противоположностью.
Роза вспомнила теперь, что прочла в книге Ди. Земля и Воздух — противоположности, так же как Огонь и Вода. Земля поддерживает Огонь, Воздух его питает. Вода насыщает Землю и дает субстанцию Воздуху. Трансмутация Огня и Воды рождает Воздух, а Земля черпает жизнь из Воздуха и Воды.
Однако, согласно книге Ди, человек может стать Повелителем только той стихни, которая соответствует его собственной магической природе, и только те немногие, кто познал ее и научился управлять своей природой, могут стать Повелителями стихий и их духов. Чтобы стать Повелителем хотя бы одной стихии, нужно затратить годы и годы, зато власть, которую получает при этом человек…
— Но если вы — Повелитель Огня, то почему вы живете здесь затворником… — Роза ахнула, спохватившись, прижала руку к губам и покраснела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
«Неужели она идет сюда?»
Решительное выражение лица Розы чуть не заставило Камерона поверить, что она прямиком направится к его апартаментам и потребует, чтобы он ее впустил!
Но девушка миновала площадку второго этажа, не останавливаясь, и направилась к своим комнатам.
— Подайте ужин, быстро, пока она еще не вошла к себе! — резко приказал своим слугам Камерон. Слава Богу, что он уже выбрал меню! Все блюда появились немедленно, как всегда, на его собственном тонком фарфоре — доставленные саламандрами с кухни Палас-отеля. Камерон всегда выбирал то, нехватку чего не заметят, — ломти окорока, например, а не отбивную, суп и овощи из больших котлов, и так далее. Его слуги могли, конечно, приготовить еду, но посуду потом нужно было мыть, а саламандры избегали воды. Камерон мог заставить их вылизать фарфор и серебро своими огненными язычками, но ведь оставались еще и кастрюли… Когда Роза вошла к себе, ужин был уже на столе, и прежде чем она успела заговорить, Камерон произнес через переговорную трубку:
— Я чувствую, что вы взволнованы, мисс Хокинс. Пожалуйста, садитесь и подкрепитесь, вы сразу почувствуете себя лучше.
Камерон намеренно прибег к тону приказа, надеясь, что девушка не станет оспаривать его авторитет.
Роза повернулась в сторону переговорной трубки; только теперь Камерон заметил, что она совсем не столь хорошо владеет собой, как ему показалось. Она так крепко прижимала к себе книгу, что пальцы ее побелели; голос девушки, когда она заговорила, дрожал.
— Там наркотики? — выпалила она, глядя на еду широко раскрытыми глазами.
Такое предположение было настолько далеко от намерений Камерона, что он расхохотался, и это каким-то образом уменьшило напряжение.
— Там нет наркотиков, уверяю вас, — ответил он, когда снова смог говорить. — Пожалуйста, ужинайте спокойно. Мне кажется, вы хотите поговорить со мной о чем-то важном. Вы сможете мыслить более ясно, если не будете страдать от голода.
Пока Роза ела, он проглотил свой ужин — его изменившееся тело требовало только мяса, и по возможности сырого; Камерон ел теперь как волк — хватая большие куски и почти не жуя. Он покончил с едой гораздо раньше Розы, но, даже пока ел, не сводил глаз с зеркала. Испуг и беспокойство особенно обострили его разум, и он анализировал каждое движение Розы: она, по-видимому, не находила сегодня удовольствия в стоящих перед ней деликатесах, жевала и глотала автоматически, словно не чувствуя вкуса. А вот вина она пила больше обычного, и Камерон решил, что девушка пытается отыскать храбрость на дне бутылки, как делают многие.
Роза держала книгу на коленях, словно прикосновение к ней помогало ей сохранить решительность. Ела она быстро — то ли нервничала, то ли не хотела, чтобы он успел догадаться о ее намерениях.
К десерту она не прикоснулась, зато залпом осушила бокал вина и налила еще. Потом Роза решительно встала из-за стола и повернулась к переговорной трубке; книгу она держала перед собой, как щит.
— Мистер Камерон! — начала она, но на последнем слоге голос ее дрогнул.
— Я здесь, мисс Хокинс, — ответил он. — Да в конце концов, больше мне быть негде.
— Мистер Камерон, — повторила Роза. Она побледнела, но губы ее были решительно сжаты, а в глазах за стеклами очков читалась твердая воля. — Когда я согласилась на эту работу, я не подозревала о… необычности вашего дома. Мне кажется, что вы должны мне кое-что объяснить.
Камерон кашлянул и притворился, будто понял ее не правильно:
— Не знаю, что вы имеете в виду, мисс Хокинс. Здесь не опиумный притон, не пристанище женщин с сомнительной репутацией. Мне неясно, что вы называете необычностью моего дома. Не могли бы вы объяснить, в чем дело? — Может быть, она воспользуется возможностью избежать конфронтации?
— Почему здесь нет слуг? — спросила она, покраснев до корней волос. — Вся необходимая работа делается, помещения убираются, лампы зажигаются и гасятся, постели застилаются, еда подается — но слуг здесь нет! Мне известны всего два человека, живущие здесь. С того момента, когда я оказалась в вашем поместье, я видела только Поля Дюмона и слышала только ваш голос. Где же слуги? И почему я до сих пор не обращала внимание на их отсутствие?
— Прежде чем я отвечу на ваши вопросы, мисс Хокинс, скажите мне: к какому решению пришли вы сами? — спросил Камерон, следя за тем, как Роза стиснула спинку стула словно в поисках опоры.
«Бедняжка не привыкла к противостоянию. От нее сейчас требуется вся храбрость, какую она только может в себе найти».
— Я… я… — Роза неожиданно села, словно лишившись сил; ее волосы, всегда аккуратно уложенные, выбились из прически, и густые пряди упали на лицо. — У меня нет логического решения, — сказала она упавшим голосом после долгой паузы. — А нелогичные решения противоречат разуму. Я не хочу в них верить.
Не следует ли ему взять быка за рога? Да и почему нет? Если удастся заставить девушку поверить в реальность магии, это даст возможность избежать ненужных усилий.
«А я буду избавлен от бесконечных уловок. Пожалуй, стоит рискнуть».
— А что, если я скажу вам, что причина отсутствия слуг в том, что вся работа по дому и поместью выполняется с помощью магии? — решительно начал Камерон.
Роза сморщилась и не ответила.
— Должно быть, я сошла с ума, — прошептала она. — Я не могу этого слышать, не могу обсуждать подобные вещи. Так не бывает. — Девушка дрожала, хоть и старалась этого не показать.
«Она испугана. Она боится, что это может оказаться правдой, и в то же время хочет, чтобы это было так. Если бы я сказал, что слуги работают, только когда она спит, она могла бы поверить в такое…»
— Да и ты мог бы заставить ее себе верить, — прошипел ему в ухо голос. — Ты можешь придумать что угодно, и она тебе поверит.
Камерону не было нужды оборачиваться: это была одна из его саламандр, он узнал голос и уверенные интонации самой сообразительной из них.
— Я знаю, — ответил он, прикрыв лапой переговорную трубку. — Я мог бы велеть тебе снова затуманить ее рассудок. Она выпила за ужином столько вина, что добиться ее доверия сможет даже младенец.
— Но ты не хочешь этого делать, — проницательно заметила саламандра. — Ты хочешь, чтобы она добровольно тебе поверила, потому что тогда она сможет тебе помогать.
«Откуда им это известно?» — Саламандры с каждым разом удивляли его все больше.
— Если она мне поверит, мне не придется тратить время и силы, скрывая от нее ваше присутствие. К тому же я буду избавлен от необходимости так полагаться на помощь Дюмона, поскольку мисс Хокинс сможет выполнять некоторые мои поручения, не требующие особых умений.
— Это было бы замечательно, — решительно заявила саламандра. — Так покажи ей все, Повелитель Огня. Предоставь ей факты. Предоставь свидетельства ее собственных чувств. Девушка практична, и там, где она могла бы усомниться в объяснениях, она поверит тому, что может сама увидеть и попробовать.
«Показать? А впрочем, почему бы и нет? Девица так утомительно логична, что это может оказаться правильным подходом».
— Отправляйся и забери посуду после ужина, — сказал он саламандре. — Но не убирай десерт и принеси кофе. Я хочу, чтобы влияние выпитого ею вина ослабло. Девушке понадобится и энергия, и острота ума, прежде чем наш разговор закончится.
Саламандра радостно закружилась и тихонько хихикнула.
— Да! Только предупреди ее о моем появлении. И пусть девушка испробует мои силы!
— Обязательно, — согласился Камерон. — Только не забудь, что ты должна двигаться медленно, чтобы она все могла разглядеть.
— Должно быть, я сошла с ума, — снова пробормотала Роза.
— Совсем нет, мисс Хокинс, — гулко проскрежетал голос из переговорной трубки. — Поверьте мне, вы вовсе не безумны. А если не хотите верить мне, убедитесь собственными глазами: следите за тем, что будет происходить на столе.
Последние слова еще звучали, когда Роза, повернувшись к столу, увидела возникшую над ним мерцающую огненную фигуру.
«Цирковой фокус», — подумала она с отвращением, но тут пламя приняло более определенную форму: перед Розой возникло похожее на ящерицу существо с яркими голубыми глазками. Саламандра начала кружиться на месте, и тарелки плавно поднялись со стола и погрузились на поднос, который повис в воздухе. Вазочка с десертом отделилась от остальных и мягко опустилась обратно на скатерть; следом за ней вернулась на стол и ложка. Роза осторожно взяла ее в руки; ложка была ощутимо горячей.
Поднос с посудой по-прежнему висел в воздухе.
— Осмотрите его, Роза, — посоветовал голос из переговорной трубки. — Убедитесь сами, фокус это или нет. Испробуйте все, что только захотите.
Очень осторожно девушка провела рукой под подносом, не встретив сопротивления и не обнаружив скрытых опор. Она потянулась дальше, ощупала его края, потом поднялась на ноги и обошла поднос со всех сторон. Ни снизу, ни сверху, ни с боков ничего, абсолютно ничего не оказалось. Она еще раз обошла стол, высматривая приспособления, с помощью которых предмет можно было бы передвигать, но ничего не обнаружила. Поднос был самый обыкновенный — если не считать того факта, что он плавал в воздухе примерно в футе от поверхности стола.
Ни опор, ни веревочек, на которых он мог бы быть подвешен… Розе показалось, что со стороны вращающегося языка пламени, по-прежнему висящего над подносом, донеслось довольное хихиканье. Девушка провела рукой между странной фигуркой и подносом, чтобы убедиться: там нет никаких незаметных нитей, но снова ничего не обнаружила.
Роза села, кусая губы и глядя на поднос широко раскрытыми глазами. Сопровождаемый огненным существом, он скользнул к двери, которая послушно открылась перед ним, а потом закрылась.
Однако Камерон еще не закончил демонстрацию. Мгновение спустя дверь снова отворилась, и в комнату плавно скользнул, направляемый летящим пламенем, и опустился на стол кофейный сервиз. Роза вытаращила на него глаза.
«Я это вижу, но все равно такого не может быть. Должен же быть способ логически объяснить летающие по воздуху предметы! Камерон наверняка морочит мне голову».
— Я подумал, что после выпитого вина вам захочется чего-то, что прояснит ваш разум, — раздался насмешливый голос Камерона. — Тогда вы сможете быть уверены, что вас не обманывают.
Кофейник поднялся в воздух, наклонился и аккуратно налил кофе в чашечку тонкого фарфора. За ним последовал молочник. Два куска сахара — столько обычно добавляла в кофе Роза — выскользнули из сахарницы и точно опустились в чашку, которая вместе с блюдцем поднялась и двинулась к Розе. Та рассеянно протянула руку, и чашка, как дрессированная птичка, опустилась ей на ладонь. Только теперь огненное существо перестало вращаться.
Роза молча пила кофе, искоса поглядывая на странную фигурку, все еще висящую в воздухе и посматривающую на нее голубыми глазками. Наконец девушка поставила чашку и обратилась к существу:
— Что ты такое?
— Саламандра, — раздался тоненький серебряный голосок, доносящийся, казалось, сразу отовсюду. Саламандра лукаво подмигнула Розе.
Она точно знала мистическое значение этого слова: дух Огня не имел ничего общего с маленькими амфибиями, живущими в саду. Саламандры часто упоминались в средневековых манускриптах, которые Роза изучала в Чикаго, и в книге Ди, которую она только что прочла.
— Саламандра, — повторила Роза. — Стихийный дух, дух Огня.
— Превосходно. Как я вижу, память не подводит вас, — прокомментировал Камерон.
— А сильфы — духи Воздуха, ундины — духи Воды и гномы — духи Земли, — продолжала Роза. Возможно ли, что Камерон повелевает ими всеми? — Как насчет остальных? Вы можете…
Камерон предвосхитил вопрос, прежде чем Роза его сформулировала.
— Я — Повелитель Огня, Роза. Мне служат только саламандры. Сильфы и гномы помогают мне, если хотят или если им прикажет их Повелитель. Ундины при виде меня обращаются в бегство или пытаются меня уничтожить по приказанию своего Повелителя. Вода — моя противоположность, Воздух и Земля — союзники. Каждый стихийный знак дружествен своим соседям и враждует с противоположностью.
Роза вспомнила теперь, что прочла в книге Ди. Земля и Воздух — противоположности, так же как Огонь и Вода. Земля поддерживает Огонь, Воздух его питает. Вода насыщает Землю и дает субстанцию Воздуху. Трансмутация Огня и Воды рождает Воздух, а Земля черпает жизнь из Воздуха и Воды.
Однако, согласно книге Ди, человек может стать Повелителем только той стихни, которая соответствует его собственной магической природе, и только те немногие, кто познал ее и научился управлять своей природой, могут стать Повелителями стихий и их духов. Чтобы стать Повелителем хотя бы одной стихии, нужно затратить годы и годы, зато власть, которую получает при этом человек…
— Но если вы — Повелитель Огня, то почему вы живете здесь затворником… — Роза ахнула, спохватившись, прижала руку к губам и покраснела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56