— Убежал? — беззвучным шепотом спросил он самого себя. И вдруг завопил: — Убежал! Догнать его! Догнать!
И, не тратя слов, приступил к делу: взвалил на спину стоявший между сараем и палаткой мопед и огромными скачками стал спускаться к шоссе. Не прошло и двух минут, как долговязая фигура скрылась за поворотом дороги, ведущей к Соколице, а через три минуты вся пятерка собралась у сарая.
Пацулка молча полез в окно. Однако четыре пары рук немедленно в него вцепились; при этом каждый кричал: «Я, я, я!» Суматоха продолжалась еще минут пять. Затем, немного успокоившись, друзья решили кинуть жребий.
Счастье, конечно, улыбнулось Пацулке. Он же, напротив, и не подумал улыбнуться — настолько был уверен, что повезет именно ему.
С быстротой спасающейся от орла змеи он протиснулся в окошко сарая.
— Стоп! — крикнул Брошек. — Надо же наконец узнать, что произошло!
И кинулся к часовне. За ним помчались Ика, Альберт и Влодек. Все четверо добежали одновременно и несколько секунд толкались в дверях, словно на подножке переполненного трамвая.
Когда они наконец ввалились внутрь, одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что произошло.
— Нету! — воскликнул Брошек.
— Нету! — прошептала Ика.
— Нету! — завопил Влодек.
Постамент был пуст!
— Сегодня ночью, пожалуй, — с безжалостной иронией и презрением процитировал Влодек, — новых сенсаций не предвидится. Так, кажется, ты вчера утверждал? — обратился он к Брошеку.
Брошек опустил глаза, потом отвел голову, а Ика, топнув ногой, посмотрела на Влодека испепеляющим взглядом.
— Задним числом все умные! — воскликнула она. — А где ты был вчера? Мы все так считали. Все храпели, когда это случилось.
— Я никогда не храплю, — обиделся Влодек.
— Ты так думаешь? — холодно спросил Брошек.
— Послушайте, — произнесла склонившаяся над тайником с фотоаппаратом Катажина. — Леска перерезана, гирька отодвинута, а к объективу прилеплен какой-то листочек. Ой! Тут что-то написано!
Она поднесла листок к глазам и, ничего не сказав, протянула его друзьям. Все поочередно молча прочли записку. Влодек так заскрежетал зубами, что Катажину бросило в дрожь, а Ика мрачно усмехнулась.
Первым обрел дар речи Брошек.
— «Ха-ха»! — прочитал он вслух нацарапанные на записке каракули. Потом, закусив губу, воскликнул: — Он нам пишет «ха-ха»! Наглец! Этот грабитель у нас еще попляшет, клянусь горами и дождем, каникулами и честью! Хорошо смеется тот, кто смеется последним!
— Хватит трепаться, — оборвала его Ика. — За работу!
— За какую еще работу? — подавленно пробормотала Катажина.
— Не придуривайся, Альберт, — сказала Ика. — Нужно…
В этот момент послышался негромкий свист.
— Господи! — воскликнула Ика. — Это Пацулка! Мы оставили его одного!
Брошек с Икой помчались обратно к сараю, а Катажина, пытаясь с помощью Альберта подавить горькую обиду, приступила к демонтажу фотоловушки.
Доски, как и накануне, заклинило. Их сопротивление взбесило Катажину, и она изо всех сил рванула одну. Раздался сильный треск и шуршанье.
— Ой! Что это?! — воскликнул Влодек.
Выделяющийся на стене просмоленный прямоугольник, который ребята приняли за след от когда-то висевшей на этом месте картины, опустился вниз на несколько сантиметров. Мало того: проявив неожиданную самостоятельность, он немного отошел от стены.
В Катажине немедленно заговорил дух Альберта. Решительным жестом остановив Влодека, она вынула из тайника фотоаппарат и вспышку и сунула ему в руки. Потом осторожно отодвинула одну доску, а вторую вообще вытащила из стены. За досками был спрятан довольно большой деревянный прямоугольник.
— Не трогай! — зашипел Влодек и вдруг воскликнул: — Ой! Ну-ка поверни его к свету! Другой стороной!
Альберт прислонила прямоугольник к одному из постаментов. Прислонила просмоленной стороной — так, что другая оказалась обращена к открытой двери, откуда сочился тусклый свет: за последние несколько минут дождь усилился, постепенно превращаясь в первый пятничный ливень.
Оба замерли, разинув рты. Несмотря на то что свет был очень слабым, таинственная доска буквально расцвела засверкала, заиграла пурпуром и кобальтом, золотом и бронзой, всеми красками солнца и лета.
Потому что это была… картина!
Да! Картина религиозного содержания, написанная наивной рукой. Картина, на которой ангелы и святые застыли в неестественных позах, отделенные от общего фона четкой жирной линией. Но какое на ней царило буйство красок, как весело играли цвета! Казалось, даже старая мрачная часовня посветлела и помолодела.
— Ты понимаешь, что ты сделала? — дрожащим голосом спросил Влодек.
Перепуганная Катажина и преисполненный гордости Альберт дружно ответили:
— Похоже, мы сделали открытие.
— Получается, здесь действительно хранится сокровище, — прошептал Влодек.
— Эй, вы! — донесся со стороны сарая голос Брошека. — Идите сюда!
Влодек, язвительно рассмеявшись, выскочил наружу.
— Сами идите сюда! — закричал он. — Вы сейчас обалдеете!
— Влодечек! — ужаснулась Катажина, а Альберт смерила Касиного воздыхателя суровым взглядом.
— Чего кричишь? — сказала Альберт. — Это нужно держать в секрете… до поры до времени.
Со стороны сарая уже бежали Ика с Брошеком. За ними неторопливо шагал Пацулка с самодовольной улыбкой на круглом лице. У Ики и Брошека пылали щеки, они тяжело дышали, но не от быстро бега, а от волнения.
— Представляешь, Толстый оставил в сарае все свои вещи! — не переводя дыхания, выпалила Ика. — А еще…
— А еще Пацулка нашел в сарае… скульптуру ! — перебил ее Брошек.
Они вбежали в часовню.
— Чт-т-то эт-т-то з-з-значит? — пролепетал Брошек.
И замер, так же как Ика, перед новым сюрпризом, новым открытием, новой сенсацией, новым чудом. Оба зажмурились, словно ослепленные ярким солнечным светом. Брошек широко раскрыл рот. Ика немедленно опустилась на пол.
— О Боже! — простонала она умирающим голосом. — Если кто-нибудь обнаружит здесь мешок с бриллиантами, я окончательно свихнусь.
— Потрясающе! — сказал, останавливаясь на пороге, Пацулка.
Остальные изумленно на него уставились, но Пацулка этого не заметил. Он смотрел на искрящуюся яркими красками картину. И продолжал говорить !
— Потрясающе! — повторил он. — Какой колорит! Гениально! Да, да! Я никогда не сомневался, что в южной Польше ждет своего часа еще множество подобных шедевров.
— У Пацулки крыша поехала! — с ужасом прошептала Ика.
Первым пришел в себя Брошек.
— Хватит! — строго сказал он. — Если вы немедленно не возьмете себя в руки, мы тут все рехнемся. Кроме того, если нас сейчас кто-нибудь здесь застукает, все полетит к черту. Нужно посовещаться. Картину на место и домой! Быстро!
Пацулка снова стал самим собой.
— Ну, — поддержал он Брошека.
За одну минуту Альберт с Влодеком установили картину на прежнее место. Теперь она, правда, прилегала к стене не так плотно, как раньше, но человек неосведомленный вряд ли мог бы что-нибудь заподозрить. Система ловушек и все следы от нее тоже были ликвидированы.
Закрывая часовню на щеколду, Брошек задумчиво произнес:
— Дети! Шутки в сторону! Игра кончилась. Положение становится серьезным.
Озираясь по сторонам, ребята вернулись домой.
Первый ливень пятницы еще продолжался — в мгновение ока все вымокли до нитки. К счастью, этого никто не увидел. Было всего только семи часов шесть минут, и родители крепко спали.
По счастливому стечению обстоятельств мокрых друзей не заметил еще один человек.
— Положение очень серьезное, — повторил Брошек, ставя на плиту кастрюлю с молоком. — Собираемся сразу после завтрака: необходимо тщательно все обдумать.
Никто его не поддержал, никто не возразил, никто не передразнил.
И этому не следует удивляться: рядом с Брошеком в ту минуту никого не было.
Ливень прекратился во время завтрака. Он уступил место мелкому ленивому дождику. Как будто бы немного посветлело. Откуда-то со стороны Великих Гор приплыла волна холодного чистого воздуха.
— Кажется, погода меняется — поглядев на небо, сказала Ика. — Вот-вот прояснится.
— Как бы не так! Пока все только затемняется, — вернул ее на землю Брошек.
Ика покорно проглотила колкость, что в обычное время само по себе стало бы событием, однако в тот день осталось незамеченным.
Совещание началось сразу же после завтрака и, разумеется, на веранде. Открыл его Брошек, повторив свое заявление о том, что игра кончилась, и положение становится серьезным. На этот раз его слова встретили полную поддержку. А поскольку существовала вполне реальная опасность, что во время совещания все будут говорить одновременно, перебивая друг друга, а то и разругаются, председательствующим был единогласно избран Пацулка.
Оказалось, что для достижения взаимопонимания в оценке сложившегося положения требуется не так уж много времени. Все насущные проблемы были решены за какие-нибудь полтора часа, что нашло свое отражение в протоколе, который вела Катажина.
Протокол совещания
Председатель — Пацулка
Присутствовали : Ика, Катажина, Влодек, Брошек.
Секретарь : Катажина.
Пред. Пацулка предоставил слово Брошеку, который заявил, что игра кончилась, а положение серьезное. В доказательство выступающий привел ряд причин:
1) скульптура магистра Потомка была похищена;
2) вышеназванная скульптура была обнаружена в сарае, где проживает Толстый;
3) в часовне сделано новое потрясающее открытие;
4) подозреваемый в похищении скульптуры Толстый, хотя и скрылся с места преступления и временно покинул место своего пребывания, вещи оставил;
5) серьезность положения усугубляется тем, что накануне вечером вблизи часовни находилась Неизвестная Личность.
После Брошека взяла слово Ика, которая доказала, что Неизвестная Личность не могла быть Толстым, поскольку в тот момент, когда эта Личность бросилась наутек от магистра Потомка, Толстый находился в сарае и крикнул: «В чем дело? Тихо!» — что Ика слышала собственными ушами.
Затем Катажина (секретарь) обратила внимание собравшихся на тот факт, что у магистра, который пустился в погоню за Неизвестной Личностью, сегодня утром была забинтована голова, из чего следует, что Неизвестная Личность напала на магистра Потомка.
Затем выступил Влодек, который счел вполне вероятным, что с магистром Потомком произошел несчастный случай, и не менее вероятным, что Неизвестная Личность шныряла возле часовни неспроста.
Затем Брошек попросил внести в протокол следующее заявление: обнаружение пропавшей скульптуры в сарае еще не означает, что она была украдена Толстым. Выступающий, правда, в виновности Толстого уверен, однако, тщательно все обдумав, пришел к выводу, что, пока преступление Толстого не доказано, его следует считать не виновным, а только подозреваемым.
Умозаключение Брошека кратко и нечленораздельно одобрил пред. Пацулка.
Затем приступили к разработке плана действий, и после всестороннего обсуждения было решено:
а) продолжать непрерывное наблюдение за часовней;
б) проверить, не оставила ли Неизвестная Личность каких-нибудь следов возле часовни или в лесу;
в) не спешить с разоблачением Толстого; постараться его задержать не раньше, чем он попытается покинуть Черный Камень с украденной скульптурой;
г) ненавязчиво помочь магистру Потомку совершить «открытие» обнаруженной Катажиной и Влодеком картины, а затем придать этому событию широкую огласку, дабы привлечь внимание ц. п. (циничных преступников);
д) на всякий случай выяснить, что вчера вечером делали супруги Краличек, а также пан Адольф и его невеста;
е) с момента «открытия» картины установить ночные дежурства и охрану магистра Потомка, поскольку не исключено, что Неизвестная Личность ни перед чем не остановится (забинтованная голова магистра Потомка!);
ж) выяснить, по какой причине пострадала голова магистра Потомка;
з) по мере развития событий обдумывать дальнейшие шаги, согласовывая их с предыдущими.
В заключение, по неожиданному предложению пред. Пацулки, был съеден второй завтрак, после чего совещание закончилось.
Следует добавить, что председательствующий Пацулка, предвидя, каким утомительным может оказаться этот столь рано начавшийся день, приготовил второй завтрак, рассчитанный по меньшей мере на стадо носорогов. Тем не менее, хотя девочки, заботясь о своих талиях, слабо протестовали, «носороги» в мгновение ока смели со стола все подчистую.
— Это, верно, дождь так действует, — меланхолично заметила Ика.
— Ну, — поддержал ее Пацулка.
Сразу после завтрака начался второй ливень пятницы, который вселил во всех чувство безысходности. Приунывшая пятерка тупо взирала на серую завесу дождя, постепенно затягивающую долину, холмы и весь окружающий мир.
— Еще два-три таких денечка, и наводнение обеспечено, — сказала, выйдя на веранду, мать. — Видите, что с рекой?
Действительно, было на что посмотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34