С неожиданной нежностью она погладила его плечи, спускаясь вниз, к рельефным мускулам спины и упругим ягодицам. Николас все еще тяжело дышал, пребывая во власти пронесшейся бури.
Спустя несколько секунд Элис вернулась в привычный мир своей комнаты, чувствуя боль во всем теле, – слишком пылко они предавались любви. Паллиадис лежал, уткнувшись лицом в ее плечо.
– Я сделал тебя счастливой? – спросил он.
Она только прижалась к нему, все еще не в состоянии произнести ни слова.
Николас приподнял черноволосую голову и задумчиво посмотрел на нее.
– Кого еще остается любить? – прошептал он у ее губ. – Только тебя. – Его слова звучали неожиданно грустно. – Тебя одну…
– Этого будет достаточно, – шепотом ответила она, крепко обнимая его.
– Правда? – неуверенно переспросил Николас. Но, казалось, был удовлетворен ответом.
Они нежились в объятиях друг друга, ласкаясь, делясь соприкосновениями, нежно перешептываясь. Через некоторое время Николас снова приподнялся и тяжело вздохнул.
– Мне нужно уже уходить. Я приехал прямо из аэропорта.
– Нет! – Элис обвила его руками. – Не сейчас. – Она не хотела отпускать его в тот враждебный мир, суливший им обоим одни горести.
Они снова любили друг друга. Было за полночь, и она понимала, что Николас устал. Они оба устали. Возможно, поэтому и любовный акт их был медленным, полным томительной нежности…
Элис проснулась от резкого телефонного звонка. Николас ушел, и только сбившиеся простыни напоминали об их свидании.
Элис протянула руку, чтобы включить лампу, испытывая смутное предчувствие беды еще до того, как подняла трубку.
На том конце линии раздался взволнованный голос Наннет:
– Мадемуазель, вы должны немедленно приехать в Дом Лувель! Здесь был пожар.
19
– Во всем виновата только эта дрянь! – Вся почтительность Наннет к принцессе Жаклин куда-то испарилась. – Эта маленькая шлюшка точно была ночью здесь наверху, в комнате дизайнера, и этот… – Она бросила на Карима недоброжелательный взгляд, – тоже с ней. Покуривал «травку», вместо того чтобы находиться на своем посту. Теперь, – Наннет жестом обвела обгоревшее помещение ателье, – глядите, что случилось!
Элис, с трудом переводя дыхание, прислонилась к стене. Выскочив из такси, она стремительно поднялась на четвертый этаж Дома Лувель, где находилось ателье. Хотя Наннет и сообщила ей по телефону, что Кариму удалось справиться с пожаром без посторонней помощи, Элис почему-то ожидала увидеть комнату, всю объятую пламенем.
Было четыре часа утра. Абдул притащил наверх швабры и ведра, но было очевидно, что этого недостаточно для ликвидации следов пожара.
– Но я не курил «травку»! – Карим в отчаянии оглядел присутствующих, ища хоть у кого-нибудь поддержки. – Я умолял принцессу не делать этого. И меня не было с ней вечером, клянусь! Она была здесь совсем одна, работала над костюмом для Элис. Я даже не слышал, как она прошла внутрь.
Объяснения паренька лишь разозлили его отца. Абдул поднял ведро с грязной водой с таким видом, будто собирался выплеснуть его содержимое на сына.
– Идиот! Когда ты на посту, весь Париж может входить и выходить отсюда ночью! Ну чем тебя приворожила эта девчонка?!
Стоило лишь мельком посмотреть на вспыхнувшее лицо юноши, чтобы понять, чем именно приворожила его принцесса Жаклин. Наннет осуждающе поджала губы.
– Я не впускал ее, у нее собственные ключи! – Пока Карим оправдывался, четыре пары глаз скептически смотрели на него. – Она… она приходит работать над своими моделями ночью, потому что любит, когда здесь тихо и безлюдно, и никто не может вмешиваться в то, что она делает!
Абдул в отчаянии хлопнул себя по лбу.
– Мой сын погубил всех нас!
– Что ж, теперь вы точно потеряете работу, – подтвердила Наннет. – Оба.
Элис схватилась за голову, пытаясь унять пульсирующую боль в висках.
– Кто-нибудь знает, где сейчас принцесса?
Все пожали плечами, недоуменно переглянувшись. Этот вопрос занимал присутствующих меньше всего.
Не было сомнений, что пожар начался из-за самокрутки с марихуаной. Принцесса Жаклин работала за своим столом; наброски для предстоящей весенней коллекции Дома моды Лувель еще были приколоты к деревянной поверхности чертежного стола. На полу валялась груда бумаги, которая, очевидно, воспламенилась от упавшего на нее тлеющего окурка.
Из комнаты дежурного на первом этаже Карим уловил запах дыма и кинулся наверх. Когда он открыл дверь ателье, черные едкие клубы дыма вырвались наружу. Карим, думая, что принцесса осталась в горящей комнате, бросился в глубь помещения и, только убедившись, что девушки там нет, распахнул окна.
«Он мог бы прослыть героем, – подумала Элис, глядя на красные глаза Карима и его перепачканную одежду. Вместо этого он оказался именно тем, на кого легла ответственность за случившееся.
– Это катастрофа! – решительно заявила Наннет, скрестив руки на груди. – Бедный Жиль не переживет этого!
Жиль!
Они испуганно посмотрели друг на друга.
– С ним случится нервный припадок, – хрипло произнесла Сильвия. – Провал, – добавила она, покачав головой.
– Шоу пропало! – заключила Наннет.
Абдул двинулся к телефону.
– Мы должны позвонить господину Джексону Сторму и сообщить обо всем.
– Подождите минутку, – сказала Элис. – Мы еще не выяснили размер ущерба. Костюмы же не сгорели, правда?
– Им и не нужно гореть. Посмотри, что с ними стало! – Наннет указала на модели, снятые с вешалок и разложенные на рабочем столе.
Некоторые были в шелковых чехлах, но большинство – без. Элис сразу увидела, что материал потерял свою первоначальную белизну. Самокрутка принцессы Жаклин подпалила серебряную с золотом отделку платьев, пушистые страусиные и гусиные перья. Даже блестки потемнели. Густой дым оставил желтовато-коричневые разводы буквально на всем. Прекрасные фэнтэзи Жиля выглядели так, будто ими вымыли полы.
– А где же «фламинго» принцессы? – спросила Элис, замирая сердцем. – О Господи, только не это!
Наннет фыркнула.
– Естественно, оно не пострадало! Принцесса повесила его в дизайнерской.
«Спасибо и на этом», – подумала Элис, облегченно вздохнув.
Она отступила и принялась разглядывать модели, разложенные на рабочем столе, вновь отдавая должное таланту Жиля. Каким-то сверхъестественным образом ему удалось превратить трудную в работе ткань в сказочные творения. Большие пышные юбки, взбитые в кружевные облака и усыпанные серебряными бусинками, блестками и другой мишурой. Ламинированное кружево было натянуго на специальный проволочный каркас, создавая эффект развернутых крыльев.
Кружевные крылья? Элис всматривалась в костюм, который Карим только что снял с вешалки. Он был почти не поврежден, только потерял свою белизну…
Все молча стояли вокруг стола под яркими флуоресцентными лампами ателье.
– Нам придется сказать Джексону Сторму, – заключила Элис. – Не вижу другого выхода.
«Бал Белых Птиц» пройдет своим чередом. Отменить его не было никакой возможности, но вот шоу не состоится. Можно себе представить, какая шумиха поднимется в прессе и среди специалистов в области высокой моды. Жиль станет козлом отпущения, и на карьере молодого талантливого дизайнера можно будет поставить крест. «Модели оказались настолько неудачными, что, по слухам, его работодатель Джексон Сторм в последний момент отменил шоу!» – вот как сформулируют циничные парижане «настоящую причину». А пожар в ателье назовут «сфабрикованной» версией, оправдывающей провал коллекции.
Однако настоящая причина, к которой приложила руку ученица дизайнера, на деле вызвала бы еще больший скандал. Мировая пресса пестрела бы заголовками: «Принцесса-наркоманка уничтожает коллекцию американского Дома моды».
– Если бы дело происходило в Штатах, – еле слышно произнесла Элис, – мы могли бы рассчитывать на химчистку. А так всю отделку, перья, блестки и бахрому придется снять. У нас нет времени.
Сильвии положительно не терпелось что-то сказать.
– У меня есть два кузена, которые могут нам помочь. Они работают на Клода Монтана, но я возьму с них клятву держать все в секрете!
– А мой племянник – технический менеджер в Пантене в «Ришар и Си», – сообщила Наннет.
Технический менеджер? Теперь пришла очередь удивляться Элис. «Ришар и Си»?
Так назывался известный французский дом химической чистки, специализирующийся на тонких материалах. Баснословно дорогое предприятие, вспомнила Элис.
– Они, как и я, эльзасцы, – сказала Сильвия, – и очень славные ребята. В такого рода вещах они руку набили!
Элис не была так уверена в успехе, как Сильвия и Наннет. Но что они теряли?
– Сколько здесь костюмов?
– Десять, – быстро откликнулась Наннет. – Остальные семь Жиль держит в своем кабинете наверху. Ему еще предстоит доработать их.
Десять сложных, изысканных костюмов! Мозг Элис напряженно работал. Нет, это невероятно. Ни одна химчистка в Париже не приняла бы заказ такой сложности, который должен быть исполнен за несколько часов. То, что костюмы являлись творениями знаменитого молодого кутюрье, только осложняло дело; исполнителям заказа пришлось бы брать на себя двойную ответственность.
– Я не смогу никому объяснить, как чистить ламинированное кружево, – застонала Элис. – Мы ничего не знаем об этом, а ведь осталось всего несколько часов. Бал состоится уже сегодня. – Она устало опустила голову. – Боже, уже сегодня!
Наннет, напротив, приняла решительный и непреклонный вид.
– Чепуха! Это шелк. Это кружево. Парижские химчистки каждый день имеют дело и с тем, и с другим.
– Нам придется сказать Жилю. – Элис было страшно даже полумать об этом. – Мы не можем просто отослать костюмы. Он хватится их.
Женщины снова обменялись взглядами.
– Жиль будет работать наверху, – заметила Сильвия. – Последняя примерка назначена на шесть часов вечера. Девочки не появятся раньше.
– Хлебный фургон Доменика стоит внизу, – сообщила Наннет. – Мы можем использовать его, чтобы перевезти костюмы на предприятие в Пантен. Они откроют мастерскую, если вы дадите свое разрешение на работу, мадемуазель Элис.
– Если я дам разрешение?
– Ах, бедняжка Жиль, – с чувством произнесла Сильвия. – Это так несправедливо! Мы должны сделать все возможное, чтобы помочь ему.
– Я, правда, не думаю, – Элис колебалась, – что мы…
– Это единственный шанс, мадемуазель, – прервал ее Абдул, стоявший у двери. – Наша прямая обязанность.
С этим Элис не могла спорить. Однако разве она имеет право давать разрешение? Она совсем не ответственное лицо в компании, а всего лишь модель!
Она закрыла глаза и опустила лицо в ладони. Мысль о том, куда могла подеваться принцесса Джеки, не давала ей покоя. Неужели этой ночью она любила Николаса Паллиадиса и затем спала в его объятиях? Всего несколько часов назад Элис была такой счастливой… Что там говорил о ней этой ночью Николас? «Храбрая женщина…»
– Ну что ж, пожалуй, я возьму на себя такую ответственность, – медленно произнесла Элис. Она понимала, что, возможно, возненавидит себя за эти слова. Но все и так шло кувырком. Почему бы не попробовать?
– Есть еще одна проблема, – сказала Сильвия. Она глядела поверх головы Элис на Наннет. – Мы должны внести задаток.
Элис снова охватила растерянность.
– О какой сумме идет речь? – Когда Наннет сообщила ей, она с трудом осознала громадные цифры. – Сколько сотен тысяч франков?
– Они бы сделали это задаром, – с жаром проговорила Сильвия. – Но существует громадная ответственность…
О да, ответственность. Абдул, Карим и две француженки с надеждой смотрели на Элис. Ничего подобного не приключалось с ней прежде; никто не просил ее о помощи, никому не требовалось ее умение принимать решение.
– У меня нет денег. – По их лицам было понятно, что они не верят ей. Все знали о Николасе Паллиадисе.
Внезапно в голову ей пришла блестящая идея. Элис вскочила на ноги.
– Они возьмут драгоценности в качестве оплаты? – громко спросила она. – Например, бриллиантовые серьги… с двумя довольно крупными изумрудами?
Ночное небо лишь слегка посерело на востоке. От улицы Бенедиктинцев до рю Камбон было рукой подать, но улица была еще темна. Фонарь при входе в старое здание едва освещал тротуар. Элис споткнулась, спеша к фургону Доменика.
Она до сих пор не могла поверить, что взяла на себя ответственность за осуществление столь рискованного плана с костюмами Жиля. Элис, никогда не принимавшая ни в чем участия, сейчас оказалась в самом эпицентре событий, от которых зависела судьба многих людей.
Еще одно не давало ей покоя: сознание того, что ей пришлось предложить серьги Николаса Паллиадиса в качестве оплаты за услуги химчистки.
Из тени выступила мужская фигура. Элис была так занята своими мыслями, что не сразу заметила мужчину в темном длинном пальто.
– Прошу вас, не пугайтесь, – произнес он. – Мне нужно кое-что передать вам.
Элис сразу узнала его голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Спустя несколько секунд Элис вернулась в привычный мир своей комнаты, чувствуя боль во всем теле, – слишком пылко они предавались любви. Паллиадис лежал, уткнувшись лицом в ее плечо.
– Я сделал тебя счастливой? – спросил он.
Она только прижалась к нему, все еще не в состоянии произнести ни слова.
Николас приподнял черноволосую голову и задумчиво посмотрел на нее.
– Кого еще остается любить? – прошептал он у ее губ. – Только тебя. – Его слова звучали неожиданно грустно. – Тебя одну…
– Этого будет достаточно, – шепотом ответила она, крепко обнимая его.
– Правда? – неуверенно переспросил Николас. Но, казалось, был удовлетворен ответом.
Они нежились в объятиях друг друга, ласкаясь, делясь соприкосновениями, нежно перешептываясь. Через некоторое время Николас снова приподнялся и тяжело вздохнул.
– Мне нужно уже уходить. Я приехал прямо из аэропорта.
– Нет! – Элис обвила его руками. – Не сейчас. – Она не хотела отпускать его в тот враждебный мир, суливший им обоим одни горести.
Они снова любили друг друга. Было за полночь, и она понимала, что Николас устал. Они оба устали. Возможно, поэтому и любовный акт их был медленным, полным томительной нежности…
Элис проснулась от резкого телефонного звонка. Николас ушел, и только сбившиеся простыни напоминали об их свидании.
Элис протянула руку, чтобы включить лампу, испытывая смутное предчувствие беды еще до того, как подняла трубку.
На том конце линии раздался взволнованный голос Наннет:
– Мадемуазель, вы должны немедленно приехать в Дом Лувель! Здесь был пожар.
19
– Во всем виновата только эта дрянь! – Вся почтительность Наннет к принцессе Жаклин куда-то испарилась. – Эта маленькая шлюшка точно была ночью здесь наверху, в комнате дизайнера, и этот… – Она бросила на Карима недоброжелательный взгляд, – тоже с ней. Покуривал «травку», вместо того чтобы находиться на своем посту. Теперь, – Наннет жестом обвела обгоревшее помещение ателье, – глядите, что случилось!
Элис, с трудом переводя дыхание, прислонилась к стене. Выскочив из такси, она стремительно поднялась на четвертый этаж Дома Лувель, где находилось ателье. Хотя Наннет и сообщила ей по телефону, что Кариму удалось справиться с пожаром без посторонней помощи, Элис почему-то ожидала увидеть комнату, всю объятую пламенем.
Было четыре часа утра. Абдул притащил наверх швабры и ведра, но было очевидно, что этого недостаточно для ликвидации следов пожара.
– Но я не курил «травку»! – Карим в отчаянии оглядел присутствующих, ища хоть у кого-нибудь поддержки. – Я умолял принцессу не делать этого. И меня не было с ней вечером, клянусь! Она была здесь совсем одна, работала над костюмом для Элис. Я даже не слышал, как она прошла внутрь.
Объяснения паренька лишь разозлили его отца. Абдул поднял ведро с грязной водой с таким видом, будто собирался выплеснуть его содержимое на сына.
– Идиот! Когда ты на посту, весь Париж может входить и выходить отсюда ночью! Ну чем тебя приворожила эта девчонка?!
Стоило лишь мельком посмотреть на вспыхнувшее лицо юноши, чтобы понять, чем именно приворожила его принцесса Жаклин. Наннет осуждающе поджала губы.
– Я не впускал ее, у нее собственные ключи! – Пока Карим оправдывался, четыре пары глаз скептически смотрели на него. – Она… она приходит работать над своими моделями ночью, потому что любит, когда здесь тихо и безлюдно, и никто не может вмешиваться в то, что она делает!
Абдул в отчаянии хлопнул себя по лбу.
– Мой сын погубил всех нас!
– Что ж, теперь вы точно потеряете работу, – подтвердила Наннет. – Оба.
Элис схватилась за голову, пытаясь унять пульсирующую боль в висках.
– Кто-нибудь знает, где сейчас принцесса?
Все пожали плечами, недоуменно переглянувшись. Этот вопрос занимал присутствующих меньше всего.
Не было сомнений, что пожар начался из-за самокрутки с марихуаной. Принцесса Жаклин работала за своим столом; наброски для предстоящей весенней коллекции Дома моды Лувель еще были приколоты к деревянной поверхности чертежного стола. На полу валялась груда бумаги, которая, очевидно, воспламенилась от упавшего на нее тлеющего окурка.
Из комнаты дежурного на первом этаже Карим уловил запах дыма и кинулся наверх. Когда он открыл дверь ателье, черные едкие клубы дыма вырвались наружу. Карим, думая, что принцесса осталась в горящей комнате, бросился в глубь помещения и, только убедившись, что девушки там нет, распахнул окна.
«Он мог бы прослыть героем, – подумала Элис, глядя на красные глаза Карима и его перепачканную одежду. Вместо этого он оказался именно тем, на кого легла ответственность за случившееся.
– Это катастрофа! – решительно заявила Наннет, скрестив руки на груди. – Бедный Жиль не переживет этого!
Жиль!
Они испуганно посмотрели друг на друга.
– С ним случится нервный припадок, – хрипло произнесла Сильвия. – Провал, – добавила она, покачав головой.
– Шоу пропало! – заключила Наннет.
Абдул двинулся к телефону.
– Мы должны позвонить господину Джексону Сторму и сообщить обо всем.
– Подождите минутку, – сказала Элис. – Мы еще не выяснили размер ущерба. Костюмы же не сгорели, правда?
– Им и не нужно гореть. Посмотри, что с ними стало! – Наннет указала на модели, снятые с вешалок и разложенные на рабочем столе.
Некоторые были в шелковых чехлах, но большинство – без. Элис сразу увидела, что материал потерял свою первоначальную белизну. Самокрутка принцессы Жаклин подпалила серебряную с золотом отделку платьев, пушистые страусиные и гусиные перья. Даже блестки потемнели. Густой дым оставил желтовато-коричневые разводы буквально на всем. Прекрасные фэнтэзи Жиля выглядели так, будто ими вымыли полы.
– А где же «фламинго» принцессы? – спросила Элис, замирая сердцем. – О Господи, только не это!
Наннет фыркнула.
– Естественно, оно не пострадало! Принцесса повесила его в дизайнерской.
«Спасибо и на этом», – подумала Элис, облегченно вздохнув.
Она отступила и принялась разглядывать модели, разложенные на рабочем столе, вновь отдавая должное таланту Жиля. Каким-то сверхъестественным образом ему удалось превратить трудную в работе ткань в сказочные творения. Большие пышные юбки, взбитые в кружевные облака и усыпанные серебряными бусинками, блестками и другой мишурой. Ламинированное кружево было натянуго на специальный проволочный каркас, создавая эффект развернутых крыльев.
Кружевные крылья? Элис всматривалась в костюм, который Карим только что снял с вешалки. Он был почти не поврежден, только потерял свою белизну…
Все молча стояли вокруг стола под яркими флуоресцентными лампами ателье.
– Нам придется сказать Джексону Сторму, – заключила Элис. – Не вижу другого выхода.
«Бал Белых Птиц» пройдет своим чередом. Отменить его не было никакой возможности, но вот шоу не состоится. Можно себе представить, какая шумиха поднимется в прессе и среди специалистов в области высокой моды. Жиль станет козлом отпущения, и на карьере молодого талантливого дизайнера можно будет поставить крест. «Модели оказались настолько неудачными, что, по слухам, его работодатель Джексон Сторм в последний момент отменил шоу!» – вот как сформулируют циничные парижане «настоящую причину». А пожар в ателье назовут «сфабрикованной» версией, оправдывающей провал коллекции.
Однако настоящая причина, к которой приложила руку ученица дизайнера, на деле вызвала бы еще больший скандал. Мировая пресса пестрела бы заголовками: «Принцесса-наркоманка уничтожает коллекцию американского Дома моды».
– Если бы дело происходило в Штатах, – еле слышно произнесла Элис, – мы могли бы рассчитывать на химчистку. А так всю отделку, перья, блестки и бахрому придется снять. У нас нет времени.
Сильвии положительно не терпелось что-то сказать.
– У меня есть два кузена, которые могут нам помочь. Они работают на Клода Монтана, но я возьму с них клятву держать все в секрете!
– А мой племянник – технический менеджер в Пантене в «Ришар и Си», – сообщила Наннет.
Технический менеджер? Теперь пришла очередь удивляться Элис. «Ришар и Си»?
Так назывался известный французский дом химической чистки, специализирующийся на тонких материалах. Баснословно дорогое предприятие, вспомнила Элис.
– Они, как и я, эльзасцы, – сказала Сильвия, – и очень славные ребята. В такого рода вещах они руку набили!
Элис не была так уверена в успехе, как Сильвия и Наннет. Но что они теряли?
– Сколько здесь костюмов?
– Десять, – быстро откликнулась Наннет. – Остальные семь Жиль держит в своем кабинете наверху. Ему еще предстоит доработать их.
Десять сложных, изысканных костюмов! Мозг Элис напряженно работал. Нет, это невероятно. Ни одна химчистка в Париже не приняла бы заказ такой сложности, который должен быть исполнен за несколько часов. То, что костюмы являлись творениями знаменитого молодого кутюрье, только осложняло дело; исполнителям заказа пришлось бы брать на себя двойную ответственность.
– Я не смогу никому объяснить, как чистить ламинированное кружево, – застонала Элис. – Мы ничего не знаем об этом, а ведь осталось всего несколько часов. Бал состоится уже сегодня. – Она устало опустила голову. – Боже, уже сегодня!
Наннет, напротив, приняла решительный и непреклонный вид.
– Чепуха! Это шелк. Это кружево. Парижские химчистки каждый день имеют дело и с тем, и с другим.
– Нам придется сказать Жилю. – Элис было страшно даже полумать об этом. – Мы не можем просто отослать костюмы. Он хватится их.
Женщины снова обменялись взглядами.
– Жиль будет работать наверху, – заметила Сильвия. – Последняя примерка назначена на шесть часов вечера. Девочки не появятся раньше.
– Хлебный фургон Доменика стоит внизу, – сообщила Наннет. – Мы можем использовать его, чтобы перевезти костюмы на предприятие в Пантен. Они откроют мастерскую, если вы дадите свое разрешение на работу, мадемуазель Элис.
– Если я дам разрешение?
– Ах, бедняжка Жиль, – с чувством произнесла Сильвия. – Это так несправедливо! Мы должны сделать все возможное, чтобы помочь ему.
– Я, правда, не думаю, – Элис колебалась, – что мы…
– Это единственный шанс, мадемуазель, – прервал ее Абдул, стоявший у двери. – Наша прямая обязанность.
С этим Элис не могла спорить. Однако разве она имеет право давать разрешение? Она совсем не ответственное лицо в компании, а всего лишь модель!
Она закрыла глаза и опустила лицо в ладони. Мысль о том, куда могла подеваться принцесса Джеки, не давала ей покоя. Неужели этой ночью она любила Николаса Паллиадиса и затем спала в его объятиях? Всего несколько часов назад Элис была такой счастливой… Что там говорил о ней этой ночью Николас? «Храбрая женщина…»
– Ну что ж, пожалуй, я возьму на себя такую ответственность, – медленно произнесла Элис. Она понимала, что, возможно, возненавидит себя за эти слова. Но все и так шло кувырком. Почему бы не попробовать?
– Есть еще одна проблема, – сказала Сильвия. Она глядела поверх головы Элис на Наннет. – Мы должны внести задаток.
Элис снова охватила растерянность.
– О какой сумме идет речь? – Когда Наннет сообщила ей, она с трудом осознала громадные цифры. – Сколько сотен тысяч франков?
– Они бы сделали это задаром, – с жаром проговорила Сильвия. – Но существует громадная ответственность…
О да, ответственность. Абдул, Карим и две француженки с надеждой смотрели на Элис. Ничего подобного не приключалось с ней прежде; никто не просил ее о помощи, никому не требовалось ее умение принимать решение.
– У меня нет денег. – По их лицам было понятно, что они не верят ей. Все знали о Николасе Паллиадисе.
Внезапно в голову ей пришла блестящая идея. Элис вскочила на ноги.
– Они возьмут драгоценности в качестве оплаты? – громко спросила она. – Например, бриллиантовые серьги… с двумя довольно крупными изумрудами?
Ночное небо лишь слегка посерело на востоке. От улицы Бенедиктинцев до рю Камбон было рукой подать, но улица была еще темна. Фонарь при входе в старое здание едва освещал тротуар. Элис споткнулась, спеша к фургону Доменика.
Она до сих пор не могла поверить, что взяла на себя ответственность за осуществление столь рискованного плана с костюмами Жиля. Элис, никогда не принимавшая ни в чем участия, сейчас оказалась в самом эпицентре событий, от которых зависела судьба многих людей.
Еще одно не давало ей покоя: сознание того, что ей пришлось предложить серьги Николаса Паллиадиса в качестве оплаты за услуги химчистки.
Из тени выступила мужская фигура. Элис была так занята своими мыслями, что не сразу заметила мужчину в темном длинном пальто.
– Прошу вас, не пугайтесь, – произнес он. – Мне нужно кое-что передать вам.
Элис сразу узнала его голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40