Множество военных знамен, захваченных в боях воинами многих поколений Мерсье, свисало с потолочных балок большого зала. Они трепетали на едва ощутимом сквозняке. Аликс почувствовала их зов. Она не должна допустить осквернения этих стен. Робер мертв, но она все еще носит имя Мерсье, и ее долг сохранить эти знамена.
– Я знаю, что вы собирались убить меня вместе с моим мужем, – проговорила она. – Но мы не спали в одной постели. Между нами не было любви; он любил другую, о чем вы, несомненно, знаете.
Среди мужчин, хорошо осведомленных об этом факте, раздался громкий взрыв смеха, но у Аликс не было времени ждать, пока он закончится. Если она позволит Гини слишком долго задержаться на мысли о Соланж, он может вспомнить об их ребенке: Он может захотеть увидеть его тело и приказать поискать его в реке. Он может спросить, кто из его людей видел убитого мальчика. Аликс не могла допустить этого и решительно продолжила:
– Поэтому вы должны понять, что не просто долг жены привел меня сюда. – Она сопроводила свои слова глубоким реверансом. – Скорее это мой долг как дочери Франции и подданной герцога Бургундского заставляет просить вас отдать мне тело моего мужа, чтобы он был предан земле по христианскому обычаю.
И снова в зале наступила гробовая тишина. Все взоры обратились на рыцаря де Гини.
– Вы, миледи Аликс, дочь одного рыцаря и жена другого. Вы хорошо знаете, как поступают в таких случаях. Робер де Мерсье изменил своему законному лорду. Поэтому его имущество конфисковано, а с телом, графа поступят так, как требуют обычай и закон. Я повторяю: он будет четвертован и, каждая часть его тела будет развешана на четырех сторонах крепостной стены.
В зале раздался взрыв аплодисментов и громкие звуки ударов рукоятками мечей по стенам и деревянным балкам. Четвертование было обычным наказанием за измену, и мужчины не выражали ни сочувствия, ни неудовольствия, узнав, что подобная судьба постигнет даже такого могущественного лорда, каким был Робер де Мерсье.
Аликс знала, что бесполезно оспаривать факт измены, выдвинутый против ее мужа. Ланселот де Гини нашел бы способ ее переубедить, но, захватив замок, он одновременно становился и собственником захваченных им земель графа де Мерсье. Ему нужен был только документ от герцога, подтверждающий, что он теперь законный сенешаль этих огромных владений. Он был в этом весьма заинтересован, и Аликс понимала, что не стоит даже и пытаться взывать к его чувствам.
Она открыла рот, чтобы продолжить свою речь, но ее опередил спокойный голос.
– Возможно, достаточно кровопролития за одну ночь? – проговорил рыцарь, которого она заметила прежде. У него был сочный голос, хотя, по ее мнению, слишком низкий. Но в нем чувствовались командные потки, и Аликс замолчала, прислушиваясь к его словам. – Мерсье лежит в соседней комнате, и его судьба снова в руках герцога. Может, нам не стоит предпринимать столь поспешное решение, находясь в соседстве с мертвым телом?
Все взоры устремились на рыцаря, включая и взор Ланселота де Гини, хотя его улыбку нельзя было назвать приятной.
– Мне кажется, леди еще не знакома со своим защитником, – хмыкнул он, и его черные глаза сверкнули. – Леди Аликс, позвольте вам представить рыцаря Бриганта. Он прискакал со своим войском после захвата замка, но мне кажется, он не прочь принять участие в разделе добычи.
– У меня нет никакого интереса делить эту крепость, – последовал невозмутимый ответ. – Жан Бургундский хорошо платит мне и моим людям за службу. Герцог приказал нам охранять эту собственность, пока он сам не приедет и не распорядится ею. То, что я говорю, я говорю, исходя из собственного опыта – опыта, который вам как рыцарю должен быть хорошо известен. Эта крепость сейчас находится во владении герцога, поэтому мы должны защищать интересы нашего законного лорда. Слишком много крови может настроить людей против нас и заставит их оплакивать потерю Мерсье.
– Вы разделяете взгляды Жакерии? – спросил Ланселот де Гини, в голосе которого слышалась насмешка. – Собираетесь учить нас законам людей низкого происхождения? Судя по всему, так и есть.
– Я беспокоюсь за собственность герцога, и я связан обещанием, – все так же невозмутимо ответил Северин. – Его интересы здесь не должны вызвать крестьянского бунта. Вы знаете, какие волнения произошли всего несколько лет назад.
– Это были всего-навсего крестьяне, и их бунт был быстро подавлен.
И снова люди Гини захохотали и застучали мечами.
– Дело не в крестьянском восстании. Я только напоминаю вам, сэр Ланселот, что при Мерсье эти земли жили в мире и процветании. Граф Робер допустил ошибку и за это расплатился жизнью. Вы не можете отрицать этого факта, но наверняка священник и его паства с одобрением отнесутся к своему вновь назначенному графу, если он будет милосерден и позволит леди по-христиански похоронить своего мужа на освященной земле.
Аликс молчала, пока мужчины отстаивали свои точки зрения. Она не могла понять, почему этот незнакомый рыцарь так энергично защищает ее мужа от гнева Ланселота. Во всем зале он был единственным, кто замолвил за нее словечко. Она не знала, откуда он приехал. Она не знала, почему сэр Ланселот, который мало кого слушал, позволяет ему вмешиваться. Гини назвал его ее защитником. Возможно, он таковым и был по неизвестной ей причине.
– Боже милостивый, помоги ему, – прошептала Аликс. – Помоги мне.
Но Бог не хотел слушать Мерсье в эту дьявольскую ночь.
– Мое решение законно! И не надо мне говорить, что я должен умилостивить крестьян! – закричал брат герцога. – Я заключаю Аликс Мерсье в темницу!
От неожиданности Аликс подпрыгнула, и мантия, прикрывавшая ее, упала на пол. Она с удивлением увидела, как кровь отхлынула от лица Гини и оно стало совершенно белым. Ей показалось, что он испугался. Он не мог оторвать взгляда от ее лица, но потом она поняла, что он смотрит на ее шею, где висел амулет. Когда он снова заговорил, его голос напоминал мурлыканье кота:
– Думаю, нам стоит поговорить об этом завтра. Уже звонят колокола, и приближается рассвет. Сегодня я не предприму никаких действий по отношению к телу предателя Мерсье, разве что прикажу перенести его в подземелье. Там холодно, и оно лучше сохранится до принятия решения. Мы обсудим этот вопрос, когда наши собственные тела оправятся от усталости.
Аликс, потрясенная, склонилась в глубоком реверансе. Когда ее колени коснулись каменных плит пола, она машинально дотронулась до мальтийской звезды.
Гини бросился ее поднимать:
– Мы обязательно снова поговорим, миледи. Уверен, мы найдем справедливое решение. А пока рыцарь Бригант проводит вас в ваши покои. Пожалуйста, окажите честь моим людям и отобедайте с нами.
– Но я только сегодня овдовела! Я бы предпочла остаться у себя и молиться за упокой души моего мужа.
– Я пришлю к вам монахинь. Здесь неподалеку есть монастырь бенедиктинок. Не сомневаюсь, что они с удовольствием скрасят ваше одиночество. У них больше опыта в этих делах. Но завтра я хотел бы видеть вас у себя за столом. За обедом многое решится.
– Как пожелаете, милорд, – покорно вздохнула Аликс.
Рыцарь Бригант предложил ей свою руку. Он и его люди были одеты в черные костюмы с золотом. Аликс были хорошо известны эти цвета, так как ее отец с гордостью носил их, когда командовал «Золотой армией» – итальянской армией наемников. Она удивилась, что такой молодой человек смог дослужиться до звания генерала. Она взяла предложенную ей руку, и они последовали за двумя его рыцарями, державшими факелы. Они шли по темным коридорам замка, который она совсем недавно называла своим домом.
– Спасибо, сэр Северин, – сказала она человеку, идущему рядом. – Я ценю вашу доброту.
– К сожалению, это не повлияло на то, что случилось. Этим вы обязаны только себе или, возможно, амулету, который вы носите.
– Мальтийской звезде? Но как она может мне помочь?
Северин неожиданно остановился и внимательно посмотрел на нее.
– Вы не знаете? – удивился он. – Леди Аликс, это единственная вещь, которая может вам помочь.
– Я ничего не знаю об этом амулете. Я только знаю, что его носила моя мать, а до нее ее мать. Никто никогда не говорил мне, что он означает. – Немного поколебавшись, она спросила: – Не могли бы вы рассказать мне о нем?
Он молчал, тщательно обдумывая свой ответ.
– Я кое-что знаю об этом. Много лет назад мой отец носил такой же амулет, но, правда, очень недолго. Однако амулет успел изменить его жизнь.
– Он больше его не носит?
– Нет, – кратко ответил рыцарь Бригант.
– Пожалуйста, расскажите мне, что вы о нем знаете? – Голос Аликс звучал умоляюще. – Я ведь совсем ничего не знаю, а мне хочется узнать.
Сопровождавшие их охранники ушли далеко вперед и сейчас терпеливо их ждали. Северин снова протянул Аликс руку. Она потянулась к ней, но вдруг ее начала бить дрожь. Ее руки сжались в кулаки с такой силой, что на ладонях выступила кровь. Потом ее прошиб холодный пот. К своему ужасу, она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Она попыталась сдержать их, пыталась взять себя в руки, но чем больше она прилагала усилий, чтобы успокоиться, тем сильнее дрожала.
– Помогите мне, – простонала она. Но он уже крепко обхватил ее.
– Это пройдет, – произнес он. – Это всего лишь реакция тела. Мне приходилось наблюдать это и у более сильных людей – у воинов после сражения. Давайте подойдем к окну и сделаем вид, что смотрим на рассвет. Дышите глубже, а я попробую вас согреть. Это пройдет. Это всегда проходит.
Он оказался прав. В конце концов дрожь прекратилась, зубы перестали стучать, а слезы высохли. До нее стал доходить успокаивающий голос рыцаря Бриганта. Она ощутила его руку, на своей талии и его крепкое объятие.
Впервые в жизни, находясь в объятиях совершенно незнакомого мужчины, Аликс Дуччи Монтальдо де Мерсье, одна из знатнейших дам Франции, почувствовала себя в безопасности.
Глава 3
Никогда в своей жизни леди Аликс не одевалась сама. Сейчас, после смерти мужа, она была вынуждена сделать это. И это было только одно из первых изменений в ее жизни.
Пробуждение не сулило ей ничего хорошего, и Аликс знала об этом. Она быстро вскочила с постели, так же быстро умылась холодной водой и с трудом натянула на себя простое шерстяное платье черного цвета. Платье, правда, было украшено белыми кружевами, потому что де Гини пока не дал ответа насчет похорон Робера. Ей снова придется обратиться к нему с этой просьбой, поэтому лучше его не злить. Если и в самом деле ее мужа сочтут виновным, то белым цветом она выразит свое сожаление. Для того, что она задумала, даже изменение цвета ее одежды несло в себе определенный смысл и указывало на происшедшие в ее жизни перемены. Но сейчас она не будет думать об этом, у нее есть задачи и поважнее. Прежде всего, она должна осуществить очень опасный план – воспользоваться голубиной почтой, и второй, не менее опасный – найти убежище для Иврена.
Она оделась с особой тщательностью. За короткие годы своего замужества Аликс не многих могла удивить тем, как она одевается или как укладывает волосы. Робер не проявлял, к ней никакого интереса, и сто визиты были очень-редкими. Очень часто, извинившись, она вставала из-за стола и отправлялась читать рукописные книги, которые были ее единственным развлечением. Она бросила взгляд на аккуратную стопку книг, лежавшую на полированном столе, стоявшем у окна.
Но сейчас у нее не было времени предаваться досугу. Ее судьба пока не была определена. Если рыцарь де Гини пока еще ее не убил, то он может сделать это в любой момент. Это подсказывал ей здравый смысл. Ей надо спрятаться в отдаленном монастыре и не ждать, пока он решит ее судьбу. Она пока жива, а вот ее муж мертв, поэтому, прежде чем бежать, ей надо увидеть его тело преданным земле с соответствующими почестями. Только после этого она откажется от титула графини де Мерсье и позволит себе предаться печали. Она не предстанет перед Ланселотом де Гини в таком виде, в каком она предстала вчера перед Севериной Бригантом. Новый владелец замка Мерсье не должен видеть ее слабости.
Поэтому она высоко заколола волосы и накинула на них черный кружевной платок вместо полагающегося в подобных случаях вдовьего плата. Северин Бригант сказал ей, что ее мальтийская звезда заинтересовала рыцаря де Гини, поэтому она вынула ее из-за ворота платья и расположила на груди так, чтобы ее было видно.
Неожиданно она вспомнила свое детство и жизнь в Бельведере. До того как приехал отец и забрал их, она жила со своей красивой темноволосой матерью. Джулиан Мадригал была деревенской знахаркой, но все же у нее оставалось время, чтобы поиграть со своей маленькой золотоволосой дочерью, которая очень любила свою бабушку, мать Джулиан, – колдунью Алейн де Лион. Джулиан играла с Аликс, пела ей, рассказывала сказки, но никогда не говорила о шестиконечном амулете, который однажды заботливо повесила на шею своей дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39