– Я этого не знала, – потрясенно ответила Аликс.
– Ты можешь идти, – махнула Барбара служанке. Выждав, когда за девушкой закроется дверь, графиня продолжила: – Он действительно так и поступил. Герцог Орлеанский добился у папы в Авиньоне разрешения на расторжение брак, и отослал свою законную жену в монастырь, оставив, конечно, себе все ее золото.
– И Джан Висконти не мог этому воспрепятствовать?
– А что он мог сделать? Он сам занимался ростовщичеством. Он не мог навлечь на себя гнев короля или его похотливого братца. Ему пришлось смириться с позором своей дочери – или по крайней мере сделать вид.
– Сделать вид?
– Чисто внешне. Внутри у него все кипело. Джан Висконти очень скрытный человек. Он увлекается астрологией и всевозможными суевериями. Он ушел в себя и, возможно, даже напуган. Его не считают способным на любовь, однако широко известно, что он уверен, будто земля вращается вокруг его дочери. Когда его дочь заточили в монастырь, он ничего не сказал, но стал наводить справки. Он выяснил, что герцог Бургундский, преследуя свои цели, настоял на том, чтобы его кузен расторг брак. Он хотел вбить клин между французским троном и его финансистами. Герцог Орлеанский, горячая голова, сразу же воспользовался советом своего кузена, так как это совпадало с его интересами. Но Висконти был в отчаянии от того, что выпало на долю его любимой дочери и, как предполагают, – по крайней мере, здесь, в Италии, – стал вынашивать ужасную месть. Месть, в которую был вовлечен ваш отец.
Обе женщины подошли к кровати и удобно расположились на ней.
– Вы говорите о сражении под Никополем? – спросила Аликс.
Барбара кивнула.
– Где французы сражались в крестовом походе против султана Баязида и были разгромлены армией турок. В этом сражении были убиты тысячи и тысячи французов. Ходили слухи, что Джан Висконти, который в крестовом походе финансировал Францию, снабжал султана информацией.
– Но разве не герцог Бургундский возглавлял этот крестовый поход?
– Да, именно он, – кивнула Барбара.
– И однако, герцог снова надеется на его помощь в этом новом рискованном предприятии? – спросила Аликс.
– Это еще не самое худшее, – ответила ее новая подруга. – У Франции сильные вооруженные силы, а Англия в этом плане гораздо слабее. Надеюсь, вы не считаете, что я навязываю вам свое мнение, леди Аликс? Но я не доверяю Висконти. Он, возможно, хочет отомстить не только Франции. В этой войне он будет союзником и Франции, и Бургундии. Это кажется вполне разумным. Но он однажды уже предал герцога Жана. Если он вступит в союз с кем-то…
– …кто будет тоже вести двойную игру… подобную той, которая уже однажды велась. – Аликс помолчала. – Но вы сказали, что я, возможно, встречусь с ним?
– Сегодня вечером, – ответила леди Барбара. – Он остановился в замке Сан-Анджело. Он ссужает деньги не только простым смертным, но и папе. Он прислал нам весточку о своем приезде в Рим, и я пригласила его на ужин. Он наводил справки о рыцаре Бриганте и особенно о вас, леди Аликс. Я подумала, что вам следует об этом знать. Сама не знаю почему, но думаю, что следует.
– Спасибо, – поблагодарила Аликс. – Я запомню, что вы рассказали, и буду осторожной. Хотя я не понимаю, что может быть общего у такого могущественного человека, как Висконти, с моим мужем или со мной.
– Вы кажетесь мне умной женщиной, – покачала головой Барбара. – Я поняла это, сразу и именно поэтому позволила себе быть с вами откровенной. Хотя я уверена, что муж не одобрил бы меня. Он наверняка думает, что мы говорим о тряпках и прочих глупостях.
– А у меня такое ощущение, что граф знает, о чем мы говорим в это прекрасное утро.
– Сомневаюсь, – усмехнулась Барбара. – Моя дорогая леди Аликс, какой интересный у вас амулет!
– Мы не можем сейчас целоваться, милорд. Это вызовет скандал!
– Какой скандал? – спросил Северин, прижимая Аликс к завешанной гобеленом стене и щекоча дыханием ее нежную шейку. – Мы в Италии. Здесь трудно вызвать скандал.
Сжав рукой грудь жены, Северин навалился на нее всей тяжестью своего тела. Аликс слышала смех и звук одинокой флейты. Приближалось время вечерней трапезы. Но, как и Северин, она считала, что с этим можно подождать.
– Что подумают твои охранники? – прошептала Аликс.
Северин застонал.
– Их здесь нет. Если они и думают обо мне – в чем я сильно сомневаюсь, поскольку они все пьяны, – то уверены, что я отдыхаю перед тем, как пойти на скучный ужин, или что я готовлю себя для долгой ночи любви, которая, как я надеюсь, скоро наступит.
– Мне нравится твое желание, – прошептала Аликс прежде, чем он успел закрыть ей рот поцелуем.
– Моя дорогая леди Аликс, – сказал Джан Висконти. – У вас прекрасный цвет лица! Он у вас всегда такой, или этому поспособствовал горный воздух Савойи?
– Спасибо за комплимент, сэр, – потупилась Аликс. – Я тоже думаю, что воздух Италии идет мне на пользу.
– А вот я никогда не был в горах. И в Париже тоже, хотя меня много раз приглашали туда по делам. Мне это не интересно. Я предпочитаю жить на своей земле и разделять компанию такой прекрасной хозяйки, как леди Барбара. Я простой человек.
Аликс в этом усомнилась. Когда Висконти повернулся к леди Барбаре, чтобы подкрепить свои слова, поцеловав ей руку, Аликс воспользовалась возможностью повнимательнее его рассмотреть. Он был одет очень скромно: его камзол, хотя и сшитый из тонкой шерсти, был скромнее, чем тот, какой носил Северин. Темный цвет одежды подчеркивал его стройную поджарую фигуру. Но, изучая его, когда он, казалось, был полностью поглощен беседой с леди Барбарой, Аликс отметила, что его глаза не упускают ни одной мелочи. От него ничего не ускользало. И он знал, что она наблюдает за ним.
– Как долго вы планируете оставаться в Риме, миледи? – спросил он.
– Это зависит от моего мужа, – пожала плечами Аликс. – Он на службе у герцога Бургундского. Его послали с поручением в Рим, и когда мой муж его выполнит, мы вернемся во Францию.
– Но не навсегда, я полагаю? – поднял бровь Висконти. Он выдавил из себя улыбку, но глаза его оставались холодными. – Вы ведь не захотите далеко уезжать от своей родины?
– Я уже много лет не была здесь.
– С тех пор, как вам исполнилось пять лет, – заметил Висконти. – Сейчас, возможно, вам следует вернуться домой. Здесь есть те, кто соскучился по вас, и те, кто хочет с вами познакомиться. Особенно один человек. Он уже давно вас ждет. Вам доставит удовольствие его компания – я в этом абсолютно уверен. Но мы обсудим это позже.
Висконти улыбнулся, обнажив мелкие желтые зубы. Аликс содрогнулась от ужаса, хотя объяснить себе этот ужас она не могла. Она посмотрела на Северина, но он был занят беседой с графом Урбано. А Висконти не сводил с нее горящего взгляда.
– Возможно, милорд, – ответила она. – Я сочту за честь снова увидеться с вами, но мы весьма ограничены во времени. Как только мой муж…
– Ваш муж, – прервал ее лорд Висконти, – скорее всего, будет очень занят все эти дни, ведя переговоры с папой и добиваясь его поддержки. Он будет рад, что вас охраняют и развлекают. – Висконти поклонился. – Он скажет мне спасибо.
Глава 21
Аликс проснулась от собственного крика. Она вырывалась из рук, которые тянулись к ней, отбивалась от них, стараясь выбраться из кромешной тьмы – и поскорее добежать до света.
– Аликс, в чем дело? Что случилось?
Но Аликс кричала и кричала. Она не могла остановиться, хотя уже понимала, что это голос Северина и что именно к нему она стремилась.
– О Господи, это было ужасно! Он сгорел, Северин! Он сгорел!
Северин прижал ее к себе, и постепенно рыдания Аликс стихли.
– Ужасно, – пролепетала она, прижимаясь к нему.
Сейчас ее слова звучали отчетливее, а дыхание стало ровным. Муж крепко прижимал ее к себе, пока она не успокоилась. Она вспомнила, что находится в огромном палаццо Массимо, в Риме. Она слышала щебет птиц за окном и чувствовала на своих щеках тепло солнечных лучей.
– Тебе приснился плохой сон, – прошептал Северин, гладя ее по голове. – Это был всего лишь сон, и сейчас он закончился.
– Все было как наяву, – дрожащим от страха голосом произнесла Аликс. – Он горел и тянул меня к себе. Он сказал, что я принадлежу ему.
– Это только сон, – повторил Северин. Он поцеловал ее в щеку и обнял покрепче. – Ты никому, кроме меня, не нужна. Никто, кроме меня, не имеет на тебя прав. Ты моя жена, и это навсегда.
Аликс кивнула, глубоко вздохнув, изо всех сил желая поверить его словам. Но не смогла.
– Случилось что-то плохое, моя дорогая? – участливо спросила леди Барбара. – Вы совсем не едите, а этот инжир такой вкусный. Это первые ягоды в этом сезоне. Вы знаете итальянский обычай об исполнении желаний? Конечно же, знаете. Вы же итальянка. Это ведь ваше наследие. Но на всякий случай… Когда кто-нибудь ест первые фрукты в каком-то сезоне, он задумывает желание, и это желание…
Аликс была благодарна графине за ее болтовню. Ее желудок выворачивало наизнанку, а к горлу подступала тошнота – она отнесла это на счет ночного кошмара, – и была рада скрыть свое состояние за веселой болтовней графини Массимо. Она кивала, улыбалась, думай совсем о другом.
Она вспоминала свой сон. Все начиналось хорошо. Аликс шла по лугу, очень похожему на тот, что расположен у кромки леса рядом с Мерсье, где она дала последнее, очень важное обещание Роберу. На этот раз она не остановилась у кромки леса, а пошла дальше, все вперед и вперед, зная, что кого-нибудь встретит, и поэтому не удивилась, когда это произошло.
Фигура из леса манила ее, но было темно. Аликс не могла отчетливо ее рассмотреть, потому что в тот момент полуденное солнце неожиданно сменилось сумерками. Она пристально вглядывалась в даль.
– Северин? – позвала она. – Робер?
Она в нерешительности остановилась. Ей не хотелось снова видеть Робера. Ей не хотелось быть с ним рядом или следовать за ним туда, куда он ее манил. Эта часть ее жизни закончилась, и Робер ушел вместе с ней. Сейчас у нее был Северин. Они любили друг друга.
– Нет, – прошептала она.
Но ее манил не Робер, и она это поняла.
Значит, это Северин?
Она колебалась, не уверенная, стоит ли ей продолжать путь. Трава у нее под ногами тихо шелестела. Небо стало серым и холодным. Вдали послышался раскат грома. Она шла, и ее взгляд был сосредоточен на кромке леса, но она чувствовала, что рядом с ней по лугу идут и другие люди. Одних она не узнавала, а других знала хорошо: ее мать, падре Гаска, окровавленный рыцарь, нагруженный амулетами, красивый мужчина, сжимавший ручку высокой винной кружки.
Какая-то светловолосая женщина медленно качала головой, посылая ей сигнал «нет».
Все они молчали, и только мужчина, который манил ее, нежно прошептал ее имя:
– Аликс.
Этот голос не принадлежал Северину. Аликс почувствовала первые слабые волны страха, по любопытство оказалось сильнее. Воздух становился плотнее, гром гремел уже над лесом. Серое небо, казалось, навалилось на землю, коснувшись незнакомого человека мокрым поцелуем. Она вспомнила чувство свободы, когда она плясала тарантеллу, и именно эту свободу она почувствовала и сейчас. В воздухе что-то мерцало. И хотя она все еще не видела этого человека – он пока был далеко от нее, – зато она видела исходившее от него сияние. Он весь светился, приближаясь к ней.
Но…
Краем, глаза она уловила какое-то движение. Там, за деревьями, шло сражение. До нее донеслись металлические звуки скрещивающихся мечей, возгласы людей, грозные раскаты грома, крики раненых животных. Внезапно стало совсем темно, и с неба потоками хлынул ливень. Она сразу промокла насквозь, и волосы облепили ее лицо мокрыми прядями.
– Аликс! – раздался хриплый шепот.
Она уже забыла о зовущем ее человеке, но он не забыл о ней. Сейчас он был совсем близко. Он надвигался на нее. Тарантелла больше не звучала и не уносила ее в свободном танце. И ее охватил настоящий страх.
– Северин! – позвала она. Но как он мог слышать ее сквозь шум и грохот, раздававшиеся в лесу? Как он найдет ее в ночи?
Человек был уже совсем рядом. А она была так напугана, так напугана. Пока Аликс стояла прикованная к месту, из леса вылетела одинокая стрела, острие которой, покрытое дегтем, пылало, нацелившись прямо в человека, зовущего ее.
Стрела вонзилась в него. Но человек даже не заметил этого. Он продолжал тянуть к ней руки.
– Мы снова встретимся в Азенкуре, – шептал он. – Ты увидишь меня там, на тебе будет мальтийская звезда, и ты сделаешь свой выбор.
– …а этот инжир самый лучший. – Слова Барбары донеслись до нее словно издалека. – Они выращены из семян на земле Массимо, и лучших вы нигде не найдете.
Аликс заставила себя сосредоточиться на словах графини, заставила себя улыбнуться, заставила свое сердце перестать рваться из груди.
Это сои. Это всего только сон.
Она нашла утешение в словах Северина. Ей почти удалось поверить им, когда дверь покоев леди Барбары распахнулась и в комнату вбежал паж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39