Он не вызывает никакого перевоплощения. Это одна сплошная галлюцинация.
Девочка молчала, не отрывая глаз от Лео. Она смотрела на него, не мигая, холодными темными глазами.
— Ну, продолжай, Палмер, — сказал Лео. — Как на самом деле действует Чуинг-Зет?
— Я тебе говорил, — хриплым голосом ответила девочка.
— Это в еще меньшей степени реально, чем мир Подружки Пэт после приема нового наркотика. И остается еще открытым вопрос, что лучше — подлинность переживаний или сложность галлюцинаций. Думаю, что бесспорно первое.
— Это не галлюцинация, — сказала девочка. — И лучше поверь в это, в противном случае ты не выберешься из этого мира живым.
— В вымышленном мире невозможно умереть, — сказал Лео. — Так же как нельзя второй раз родиться. Я возвращаюсь в «Наборы П. П.». — Он снова начал подниматься по лестнице.
— Ну что ж, иди, — отозвалась девочка за его спиной. — Меня это совершенно не волнует. Подожди немного и увидишь, чем все кончится.
Лео поднялся по лестнице и прошел через светящееся облако.
Его захлестнул поток ослепительного, горячего солнечного света; он отскочил с улицы в тень ближайшего подъезда.
Его заметило реактивное такси и спустилось с крыши близлежащего небоскреба.
— Едем, сэр? — спросил автомат. — Лучше быть в помещении. Уже почти полдень…
С трудом ловя воздух, почти задыхаясь, Леа сказал:
— Да, спасибо. Отвези меня в «Наборы П. П.».
Он с трудом забрался в такси и вытянулся в кресле, наслаждаясь прохладой, которую обеспечивала термозащита машины.
Вскоре такси приземлилось на посадочной площадке главного здания его фирмы.
Войдя в приемную, он сказал мисс Глисон:
— Немедленно свяжитесь с Майерсоном и выясните, почему он ничего не сделал, чтобы спасти меня.
— Спасти вас? — испуганно спросила мисс Глисон. — Что случилось, мистер Булеро?
Она вошла следом за ним в кабинет.
— Где вы были и каким образом…
— Вызовите ко мне Майерсона.
Он с облегчением сел за свой стол. К черту Палмера Элдрича, подумал он и полез в ящик за любимой английской трубкой и полуфунтовой банкой голландского табака.
Он разжигал трубку, когда открылась дверь и появился Барни Майерсон, выглядевший усталым и слегка обалдевшим.
— Ну? — спросил Лео, энергично раскуривая трубку, — Я… — начал Барни и повернулся к Фьюгейт, которая вошла следом. Он сделал неопределенный жест, снова повернулся к Лео и сказал:
— Во всяком случае, вы вернулись.
— Конечно, вернулся. Я построил себе лестницу. Ты не хочешь мне рассказать, почему ты и пальцем не пошевелил? Как я понимаю, обошлось без твоей помощи. Теперь я уже кое-что знаю об этом новом продукте Чуинг-Зет. Он определенно хуже, чем Кэн-Ди. Без всяких сомнений можно сказать, что он вызывает галлюцинации. Теперь к делу. Элдричу удалось убедить ООН в том, что Чуинг-Зет вызывает настоящее перевоплощение, что соответствует религиозным убеждениям большей половины членов Генеральной Ассамблеи. Это обман, поскольку Чуинг-Зет подобным действием не обладает. Однако худшее свойство Чуинг-Зет — его солипсизм. Принимая Кэн-Ди, ты делишься своими переживаниями с другими… — Он замолчал, а потом раздраженно спросил:
— В чем дело, мисс Фьюгейт? На что вы так уставились?
— Извините, мистер Булеро, — пробормотала Рони Фьюгейт, — но у вас под столом какое-то существо.
Лео наклонился и заглянул под стол.
Из щели между основанием стола и полом вылезло нечто и посмотрело на него немигающими зелеными глазами.
— Убирайся отсюда, — рявкнул Лео и обратился к Барни:
— Найди какую-нибудь линейку или щетку, чтобы его прогнать. Барни вышел из кабинета.
— Черт с ним, мисс Фьюгейт, — сказал Лео, затягиваясь. — Я даже думать не хочу, что это может быть и что это означает.
Поскольку это могло означать, что Элдрич — в лице маленькой Моники — прав, говоря: «Меня это совершенно не волнует. Подожди немного и увидишь, чем все кончится».
Существо выползло из-под стола и побежало к двери. Там оно пролезло в щель под дверью и исчезло.
Оно выглядело еще хуже, чем глюк. Лео хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять это.
— Ну, вот и все, — сказал он. — Мне очень жаль, мисс Фьюгейт, но вы можете возвращаться к себе. Нет никакого смысла дискутировать о том, какие действия следует предпринять в связи с неизбежным появлением Чуинг-Зет на рынке. Ведь, в сущности, я ни с кем не разговариваю; просто сижу тут и болтаю сам с собой.
Лео был подавлен. Он находился полностью во власти Элдрича, который только что продемонстрировал ему реальную или, по крайней мере, видимую ценность Чуинг-Зет. Сам Лео принял галлюцинацию за действительность. Только кошмарное существо, созданное — намеренно — Палмером Элдричем, открыло ему истину.
«Если бы не это, — подумал Лео, — я мог бы застрять здесь навсегда. Провести всю жизнь, как сказал Элдрич, в этой эрзац-Вселенной. Боже мой, — подумал он, — Палмер меня победил».
— Мисс Фьюгейт, — сказал Лео, — не стойте здесь, пожалуйста. Возвращайтесь в свой кабинет.
Он встал, подошел к холодильнику и налил себе минеральной воды в бумажный стаканчик. Нереальное тело пьет нереальную воду, подумал он. На глазах нереальной сотрудницы.
— Мисс Фьюгейт, — спросил он, — вы в самом деле любовница Майерсона?
— Да, мистер Булеро, — кивнула Фьюгейт. — Я вам уже говорила.
— И не хотите быть моей, — покачал головой Лео. — Поскольку я слишком старый и слишком эволюционировал. Вы знаете…, а впрочем, не знаете, — что в этой Вселенной у меня есть кое-какие возможности. Я мог бы сменить свое тело, стать молодым.
«Или, — подумал он, — сделать тебя старой. Как бы тебе это понравилось?» Он выпил воду и швырнул стаканчик в мусоропровод. Не глядя на Фьюгейт, он подумал: «Вы в моем возрасте, мисс Фьюгейт. Даже старше. Ну да, вам сейчас около девяноста двух лет. По крайней мере, в этом мире. Ты здесь постарела…, время побежало для тебя быстрее, поскольку ты мне отказала, а я не люблю, когда мне отказывают. Тебе даже больше, чем сто лет, — продолжал думать Лео, — и ты старая, сморщенная, худая, беззубая и слепая. Ты чудовище».
За его спиной послышался тихий, хриплый стон. Дрожащий, писклявый голосок, будто крик перепуганной птицы:
— О, мистер Булеро…
«Я передумал, — подумал Лео. — Ты такая же, как прежде, я все возвращаю обратно, ладно?» Он обернулся и увидел Рони Фьюгейт, вернее, нечто, стоящее там, где он только что видел ее. Худая, морщинистая, едва держащаяся на ногах…, лицо с ввалившемися щеками и глаза, напоминавшие два сгустка белой слизи, из которых сочились клейкие, тягучие слезы, — глаза, которые пытались умолять, но не могли, поскольку не в состоянии были его увидеть.
— Ты такая же, какая была, — хрипло сказал Лео и зажмурился. — Скажи мне, когда все будет в порядке. Шаги. Мужские. Барни возвращается в кабинет.
— Боже мой, — сказал Барни, останавливаясь.
— Она еще не такая, как раньше? — спросил Лео, не открывая глаз.
— Она! Где Рони? Что это?
Лео открыл глаза. Это была не Рони Фьюгейт, даже не ее столетнее подобие, а лужа непонятной жидкости, которая жила своей собственной жизнью, и в ней плавали серые острые обломки.
Густая, тягучая слизь медленно вытянулась, потом задрожала и сжалась. Куски твердого серого вещества в ее середине соединились, образовав шарообразную выпуклость, со спутанными зелеными прядями волос на макушке. Обрисовались неясные очертания глазниц — пустых. Возникал череп чего-то, чему лишь предстояло стать живым существом. Подсознательное желание Лео, чтобы девушка испытала самые жуткие стороны процесса эволюции, вызвало к жизни это чудовище.
Челюсти, клацнув, открылись и закрылись, как будто ими управляли невидимые веревочки. Плавая по поверхности лужи, череп проквакал:
— Видите ли, мистер Булеро, она так долго не прожила. Вы об этом не подумали.
Голос принадлежал явно не Рони, а Монике — хотя он и плохо его помнил; голос доносился как будто из-за толстой стены.
— Вы заставили ее преодолеть столетний рубеж, а она доживет только до семидесяти. Так что она была мертва уже тридцать лет, но вы приказали ей жить. Вы этого хотели. А что еще хуже… — беззубые челюсти клацнули, а лишенные глаз глазницы неподвижно смотрели на него, — она эволюционировала не при жизни, а в земле.
Череп замолчал, после чего медленно развалился; его куски снова плавали по поверхности лужи.
Некоторое время спустя Барни сказал:
— Забери нас отсюда, Лео.
— Эй, Палмер! — сказал Лео. Он не владел своим голосом, его трясло от страха. — Эй, слышишь? Я сдаюсь, действительно сдаюсь.
Ковер в кабинете сгнил под его ногами, превратившись в кашу, после чего выпустил живые, зеленые ростки. Лео обнаружил, что это трава. Стены и потолок рухнули и рассыпались в пыль — дождь из бесшумно осыпающегося пепла. Над головой Лео появилось голубое спокойное небо.
Он сидел на траве с тростью в руке и чемоданчиком — доктором Смайлом — рядом с ней.
— Может, вы хотели, чтобы мистер Майерсон остался? Я решила, что нет, — сказала Моника. — Я позволила ему уйти вместе с остальными, которых вы создали. Все в порядке? — она улыбнулась.
— В порядке, — сдавленно сказал он.
Оглянувшись вокруг, он видел теперь только зеленую равнину. Даже пыль, из которой еще недавно состояли «Наборы П. П.», здание фирмы и ее персонал, исчезла, оставив лишь тонкий слой на его руках и пиджаке; он задумчиво стряхнул ее.
— Из праха ты возник, человек, — сказала Моника, — и в прах…
— Понятно! — громко сказал он. — Я все понимаю, можешь не разжевывать. Значит, все это было нереально — ну и что? Ты доказал свое, Элдрич, пусть будет так; ты можешь здесь сотворить все, что хочешь, а я — ничто, я только фантом.
Он почувствовал глубокую ненависть к Палмеру Элдричу. «Если только когда-нибудь отсюда выберусь, — подумал он, — если мне удастся сбежать, ты, ублюдок…»
— Ну-ну, — сказала девочка; в глазах ее плясали искорки. — Вы не будете здесь больше употреблять такие слова; действительно не будете, потому что я вам не позволю. Я даже не скажу, что сделаю, если вы не перестанете, но вы меня знаете, мистер Булеро. Правда?
— Правда, — ответил Лео.
Он отошел на несколько шагов, достал платок и вытер пот со лба, шеи и углубления чуть пониже адамова яблока, которое всегда так трудно было выбрить. «Господи, — подумал он, — помоги мне. Поможешь? Если Ты это сделаешь, если доберется до этого мира, я сделаю все, что Ты пожелаешь. Я не просто напуган, я болен. Это убьет мое тело, даже если это только фантом тела, творение эктоплазмы».
Он согнулся пополам, и его вырвало на траву. Это продолжалось долго — ему казалось, что долго, — а потом он почувствовал себя лучше. Ему удалось повернуться и медленно подойти к девочке, сидевшей рядом с чемоданчиком.
— Условия, — бесстрастно сказала девочка. — Мы разработаем подробную систему взаимоотношений между твоей фирмой и моей. Мы нуждаемся в твоей прекрасной сети спутников, в транспортной системе, состоящей из современных межпланетных кораблей, в твоих многочисленных плантациях на Венере; нам нужно все, Булеро. Мы будем разводить лишайники там, где ты сейчас выращиваешь Кэн-Ди, перевозить их на тех же кораблях, продавать колонистам с помощью тех же опытных торговцев, услугами которых пользуешься ты, рекламировать их с помощью таких профессионалов, как Аллен и Шарлотта Фейн. Кэн-Ди и Чуинг-Зет не будут конкурировать друг с другом, поскольку будет лишь один продукт — Чуинг-Зет. Скоро ты объявишь, что оставляешь дело. Ты понял меня, Лео?
— Конечно, — сказал Лео. — Я не глухой.
— Ты сделаешь это?
— Ладно, — сказал Лео. И бросился на девочку. Он схватил ее за горло и сжал. Она смотрела ему прямо в лицо, надув губы, но не говоря ни слова, не пытаясь вырываться, царапаться или сопротивляться. Он душил ее так долго, что ему показалось, будто его руки приросли к ее шее навсегда, словно кривые корни какого-то старого, больного, но все еще живого растения.
Когда он отпустил ее, она была мертва. Ее тело наклонилось вперед, потом изогнулось и упало на бок, вытянувшись на траве. Никакой крови. Даже никаких следов борьбы, кроме темно-красных пятен на шее.
Он встал, думая: «Неужели я это сделал? Действительно ли он — она или оно, что бы это ни было, — мертво?»
Однако вымышленный мир продолжал существовать. Лео надеялся, что он исчезнет вместе с его — Элдрича — смертью. Озадаченный, он стоял, не двигаясь с места, принюхиваясь и прислушиваясь к далекому шуму ветра. Ничего не изменилось, кроме того, что девочка умерла. Почему? Невероятно, но он ошибся. Где ошибка в его рассуждениях? Он наклонился и включил доктора Смайла.
— Объясни, в чем дело, — потребовал он.
— Здесь вы его убили, мистер Булеро, — послушно объяснил металлический голос Смайла. — Но на Луне…
— Ладно, — грубо перебил его Лео. — Скажи, как мне отсюда выбраться. Как мне вернуться на Луну и… — Он пожал плечами. — Ты знаешь, что я имею в виду. Как мне вернуться к действительности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Девочка молчала, не отрывая глаз от Лео. Она смотрела на него, не мигая, холодными темными глазами.
— Ну, продолжай, Палмер, — сказал Лео. — Как на самом деле действует Чуинг-Зет?
— Я тебе говорил, — хриплым голосом ответила девочка.
— Это в еще меньшей степени реально, чем мир Подружки Пэт после приема нового наркотика. И остается еще открытым вопрос, что лучше — подлинность переживаний или сложность галлюцинаций. Думаю, что бесспорно первое.
— Это не галлюцинация, — сказала девочка. — И лучше поверь в это, в противном случае ты не выберешься из этого мира живым.
— В вымышленном мире невозможно умереть, — сказал Лео. — Так же как нельзя второй раз родиться. Я возвращаюсь в «Наборы П. П.». — Он снова начал подниматься по лестнице.
— Ну что ж, иди, — отозвалась девочка за его спиной. — Меня это совершенно не волнует. Подожди немного и увидишь, чем все кончится.
Лео поднялся по лестнице и прошел через светящееся облако.
Его захлестнул поток ослепительного, горячего солнечного света; он отскочил с улицы в тень ближайшего подъезда.
Его заметило реактивное такси и спустилось с крыши близлежащего небоскреба.
— Едем, сэр? — спросил автомат. — Лучше быть в помещении. Уже почти полдень…
С трудом ловя воздух, почти задыхаясь, Леа сказал:
— Да, спасибо. Отвези меня в «Наборы П. П.».
Он с трудом забрался в такси и вытянулся в кресле, наслаждаясь прохладой, которую обеспечивала термозащита машины.
Вскоре такси приземлилось на посадочной площадке главного здания его фирмы.
Войдя в приемную, он сказал мисс Глисон:
— Немедленно свяжитесь с Майерсоном и выясните, почему он ничего не сделал, чтобы спасти меня.
— Спасти вас? — испуганно спросила мисс Глисон. — Что случилось, мистер Булеро?
Она вошла следом за ним в кабинет.
— Где вы были и каким образом…
— Вызовите ко мне Майерсона.
Он с облегчением сел за свой стол. К черту Палмера Элдрича, подумал он и полез в ящик за любимой английской трубкой и полуфунтовой банкой голландского табака.
Он разжигал трубку, когда открылась дверь и появился Барни Майерсон, выглядевший усталым и слегка обалдевшим.
— Ну? — спросил Лео, энергично раскуривая трубку, — Я… — начал Барни и повернулся к Фьюгейт, которая вошла следом. Он сделал неопределенный жест, снова повернулся к Лео и сказал:
— Во всяком случае, вы вернулись.
— Конечно, вернулся. Я построил себе лестницу. Ты не хочешь мне рассказать, почему ты и пальцем не пошевелил? Как я понимаю, обошлось без твоей помощи. Теперь я уже кое-что знаю об этом новом продукте Чуинг-Зет. Он определенно хуже, чем Кэн-Ди. Без всяких сомнений можно сказать, что он вызывает галлюцинации. Теперь к делу. Элдричу удалось убедить ООН в том, что Чуинг-Зет вызывает настоящее перевоплощение, что соответствует религиозным убеждениям большей половины членов Генеральной Ассамблеи. Это обман, поскольку Чуинг-Зет подобным действием не обладает. Однако худшее свойство Чуинг-Зет — его солипсизм. Принимая Кэн-Ди, ты делишься своими переживаниями с другими… — Он замолчал, а потом раздраженно спросил:
— В чем дело, мисс Фьюгейт? На что вы так уставились?
— Извините, мистер Булеро, — пробормотала Рони Фьюгейт, — но у вас под столом какое-то существо.
Лео наклонился и заглянул под стол.
Из щели между основанием стола и полом вылезло нечто и посмотрело на него немигающими зелеными глазами.
— Убирайся отсюда, — рявкнул Лео и обратился к Барни:
— Найди какую-нибудь линейку или щетку, чтобы его прогнать. Барни вышел из кабинета.
— Черт с ним, мисс Фьюгейт, — сказал Лео, затягиваясь. — Я даже думать не хочу, что это может быть и что это означает.
Поскольку это могло означать, что Элдрич — в лице маленькой Моники — прав, говоря: «Меня это совершенно не волнует. Подожди немного и увидишь, чем все кончится».
Существо выползло из-под стола и побежало к двери. Там оно пролезло в щель под дверью и исчезло.
Оно выглядело еще хуже, чем глюк. Лео хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять это.
— Ну, вот и все, — сказал он. — Мне очень жаль, мисс Фьюгейт, но вы можете возвращаться к себе. Нет никакого смысла дискутировать о том, какие действия следует предпринять в связи с неизбежным появлением Чуинг-Зет на рынке. Ведь, в сущности, я ни с кем не разговариваю; просто сижу тут и болтаю сам с собой.
Лео был подавлен. Он находился полностью во власти Элдрича, который только что продемонстрировал ему реальную или, по крайней мере, видимую ценность Чуинг-Зет. Сам Лео принял галлюцинацию за действительность. Только кошмарное существо, созданное — намеренно — Палмером Элдричем, открыло ему истину.
«Если бы не это, — подумал Лео, — я мог бы застрять здесь навсегда. Провести всю жизнь, как сказал Элдрич, в этой эрзац-Вселенной. Боже мой, — подумал он, — Палмер меня победил».
— Мисс Фьюгейт, — сказал Лео, — не стойте здесь, пожалуйста. Возвращайтесь в свой кабинет.
Он встал, подошел к холодильнику и налил себе минеральной воды в бумажный стаканчик. Нереальное тело пьет нереальную воду, подумал он. На глазах нереальной сотрудницы.
— Мисс Фьюгейт, — спросил он, — вы в самом деле любовница Майерсона?
— Да, мистер Булеро, — кивнула Фьюгейт. — Я вам уже говорила.
— И не хотите быть моей, — покачал головой Лео. — Поскольку я слишком старый и слишком эволюционировал. Вы знаете…, а впрочем, не знаете, — что в этой Вселенной у меня есть кое-какие возможности. Я мог бы сменить свое тело, стать молодым.
«Или, — подумал он, — сделать тебя старой. Как бы тебе это понравилось?» Он выпил воду и швырнул стаканчик в мусоропровод. Не глядя на Фьюгейт, он подумал: «Вы в моем возрасте, мисс Фьюгейт. Даже старше. Ну да, вам сейчас около девяноста двух лет. По крайней мере, в этом мире. Ты здесь постарела…, время побежало для тебя быстрее, поскольку ты мне отказала, а я не люблю, когда мне отказывают. Тебе даже больше, чем сто лет, — продолжал думать Лео, — и ты старая, сморщенная, худая, беззубая и слепая. Ты чудовище».
За его спиной послышался тихий, хриплый стон. Дрожащий, писклявый голосок, будто крик перепуганной птицы:
— О, мистер Булеро…
«Я передумал, — подумал Лео. — Ты такая же, как прежде, я все возвращаю обратно, ладно?» Он обернулся и увидел Рони Фьюгейт, вернее, нечто, стоящее там, где он только что видел ее. Худая, морщинистая, едва держащаяся на ногах…, лицо с ввалившемися щеками и глаза, напоминавшие два сгустка белой слизи, из которых сочились клейкие, тягучие слезы, — глаза, которые пытались умолять, но не могли, поскольку не в состоянии были его увидеть.
— Ты такая же, какая была, — хрипло сказал Лео и зажмурился. — Скажи мне, когда все будет в порядке. Шаги. Мужские. Барни возвращается в кабинет.
— Боже мой, — сказал Барни, останавливаясь.
— Она еще не такая, как раньше? — спросил Лео, не открывая глаз.
— Она! Где Рони? Что это?
Лео открыл глаза. Это была не Рони Фьюгейт, даже не ее столетнее подобие, а лужа непонятной жидкости, которая жила своей собственной жизнью, и в ней плавали серые острые обломки.
Густая, тягучая слизь медленно вытянулась, потом задрожала и сжалась. Куски твердого серого вещества в ее середине соединились, образовав шарообразную выпуклость, со спутанными зелеными прядями волос на макушке. Обрисовались неясные очертания глазниц — пустых. Возникал череп чего-то, чему лишь предстояло стать живым существом. Подсознательное желание Лео, чтобы девушка испытала самые жуткие стороны процесса эволюции, вызвало к жизни это чудовище.
Челюсти, клацнув, открылись и закрылись, как будто ими управляли невидимые веревочки. Плавая по поверхности лужи, череп проквакал:
— Видите ли, мистер Булеро, она так долго не прожила. Вы об этом не подумали.
Голос принадлежал явно не Рони, а Монике — хотя он и плохо его помнил; голос доносился как будто из-за толстой стены.
— Вы заставили ее преодолеть столетний рубеж, а она доживет только до семидесяти. Так что она была мертва уже тридцать лет, но вы приказали ей жить. Вы этого хотели. А что еще хуже… — беззубые челюсти клацнули, а лишенные глаз глазницы неподвижно смотрели на него, — она эволюционировала не при жизни, а в земле.
Череп замолчал, после чего медленно развалился; его куски снова плавали по поверхности лужи.
Некоторое время спустя Барни сказал:
— Забери нас отсюда, Лео.
— Эй, Палмер! — сказал Лео. Он не владел своим голосом, его трясло от страха. — Эй, слышишь? Я сдаюсь, действительно сдаюсь.
Ковер в кабинете сгнил под его ногами, превратившись в кашу, после чего выпустил живые, зеленые ростки. Лео обнаружил, что это трава. Стены и потолок рухнули и рассыпались в пыль — дождь из бесшумно осыпающегося пепла. Над головой Лео появилось голубое спокойное небо.
Он сидел на траве с тростью в руке и чемоданчиком — доктором Смайлом — рядом с ней.
— Может, вы хотели, чтобы мистер Майерсон остался? Я решила, что нет, — сказала Моника. — Я позволила ему уйти вместе с остальными, которых вы создали. Все в порядке? — она улыбнулась.
— В порядке, — сдавленно сказал он.
Оглянувшись вокруг, он видел теперь только зеленую равнину. Даже пыль, из которой еще недавно состояли «Наборы П. П.», здание фирмы и ее персонал, исчезла, оставив лишь тонкий слой на его руках и пиджаке; он задумчиво стряхнул ее.
— Из праха ты возник, человек, — сказала Моника, — и в прах…
— Понятно! — громко сказал он. — Я все понимаю, можешь не разжевывать. Значит, все это было нереально — ну и что? Ты доказал свое, Элдрич, пусть будет так; ты можешь здесь сотворить все, что хочешь, а я — ничто, я только фантом.
Он почувствовал глубокую ненависть к Палмеру Элдричу. «Если только когда-нибудь отсюда выберусь, — подумал он, — если мне удастся сбежать, ты, ублюдок…»
— Ну-ну, — сказала девочка; в глазах ее плясали искорки. — Вы не будете здесь больше употреблять такие слова; действительно не будете, потому что я вам не позволю. Я даже не скажу, что сделаю, если вы не перестанете, но вы меня знаете, мистер Булеро. Правда?
— Правда, — ответил Лео.
Он отошел на несколько шагов, достал платок и вытер пот со лба, шеи и углубления чуть пониже адамова яблока, которое всегда так трудно было выбрить. «Господи, — подумал он, — помоги мне. Поможешь? Если Ты это сделаешь, если доберется до этого мира, я сделаю все, что Ты пожелаешь. Я не просто напуган, я болен. Это убьет мое тело, даже если это только фантом тела, творение эктоплазмы».
Он согнулся пополам, и его вырвало на траву. Это продолжалось долго — ему казалось, что долго, — а потом он почувствовал себя лучше. Ему удалось повернуться и медленно подойти к девочке, сидевшей рядом с чемоданчиком.
— Условия, — бесстрастно сказала девочка. — Мы разработаем подробную систему взаимоотношений между твоей фирмой и моей. Мы нуждаемся в твоей прекрасной сети спутников, в транспортной системе, состоящей из современных межпланетных кораблей, в твоих многочисленных плантациях на Венере; нам нужно все, Булеро. Мы будем разводить лишайники там, где ты сейчас выращиваешь Кэн-Ди, перевозить их на тех же кораблях, продавать колонистам с помощью тех же опытных торговцев, услугами которых пользуешься ты, рекламировать их с помощью таких профессионалов, как Аллен и Шарлотта Фейн. Кэн-Ди и Чуинг-Зет не будут конкурировать друг с другом, поскольку будет лишь один продукт — Чуинг-Зет. Скоро ты объявишь, что оставляешь дело. Ты понял меня, Лео?
— Конечно, — сказал Лео. — Я не глухой.
— Ты сделаешь это?
— Ладно, — сказал Лео. И бросился на девочку. Он схватил ее за горло и сжал. Она смотрела ему прямо в лицо, надув губы, но не говоря ни слова, не пытаясь вырываться, царапаться или сопротивляться. Он душил ее так долго, что ему показалось, будто его руки приросли к ее шее навсегда, словно кривые корни какого-то старого, больного, но все еще живого растения.
Когда он отпустил ее, она была мертва. Ее тело наклонилось вперед, потом изогнулось и упало на бок, вытянувшись на траве. Никакой крови. Даже никаких следов борьбы, кроме темно-красных пятен на шее.
Он встал, думая: «Неужели я это сделал? Действительно ли он — она или оно, что бы это ни было, — мертво?»
Однако вымышленный мир продолжал существовать. Лео надеялся, что он исчезнет вместе с его — Элдрича — смертью. Озадаченный, он стоял, не двигаясь с места, принюхиваясь и прислушиваясь к далекому шуму ветра. Ничего не изменилось, кроме того, что девочка умерла. Почему? Невероятно, но он ошибся. Где ошибка в его рассуждениях? Он наклонился и включил доктора Смайла.
— Объясни, в чем дело, — потребовал он.
— Здесь вы его убили, мистер Булеро, — послушно объяснил металлический голос Смайла. — Но на Луне…
— Ладно, — грубо перебил его Лео. — Скажи, как мне отсюда выбраться. Как мне вернуться на Луну и… — Он пожал плечами. — Ты знаешь, что я имею в виду. Как мне вернуться к действительности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31