Их беспокоит одно – доказательство подлинности полета. Между прочим, Танаяму это никогда не волновало. Мне кажется, Танаяма хотел только уничтожить Ротор, а после этого весь мир мог бы кричать сколько угодно о мошенничестве – ему это было бы безразлично.
– Ты ошибаешься, никто не стал бы кричать о мошенничестве. По приказу Танаямы корабль доставил бы на Землю что-то такое, что могло бы служить вещественным доказательством уничтожения Ротора, а значит, назиданием для поселений и для всего мира. Что за человек новый директор?
– Прямая противоположность Танаяме. Он говорит очень мягко, почти извиняющимся тоном, но у меня такое ощущение, что для Всемирного конгресса он будет таким же твердым орешком, каким был Танаяма. Для этого ему нужно только войти в курс всех дел.
– Из того, что ты мне рассказала, можно сделать вывод, что Коропатский более здравомыслящий человек, чем Танаяма.
– Да, но его предположение о фальсификации космических полетов…
Я до сих пор не могу прийти в себя. Как вообще можно додуматься до такого? Вероятно, это результат отсутствия у землян чувства пространства. Полного отсутствия. Перед землянами лежит бесконечно большой мир, а они, за редчайшими исключениями, боятся расстаться со своей планетой.
– В таком случае я из тех немногих, которые расставались с Землей. Я улетал часто. А ты – вообще житель поселения. Значит, оба мы не боимся космического пространства.
– Это так, – Тесса искоса взглянула на Крайла. – Иногда мне кажется, что ты уже забыл, откуда я родом.
– Поверь, я этого никогда не забываю. Конечно, я не хожу из угла в угол, повторяя: «Тесса – поселенец! Тесса – поселенец!», но я всегда помню об этом.
– Интересно, а еще кто-нибудь помнит? – Тесса широким движением руки как бы показала на весь город. – Гипер-сити строжайше засекречен, а почему? Чтобы о нем не узнали на поселениях. Наша задача – осуществить практический полет со сверхсветовой скоростью раньше, чем поселенцы начнут аналогичные работы. И кто же руководит всем проектом? Поселенец.
– За пять лет, которые ты работаешь здесь, такая мысль пришла тебе в голову в первый раз?
– Нет, конечно. Время от времени я думаю об этом и, признаться, не понимаю. Неужели они не боятся доверять мне?
Крайл засмеялся:
– Нет, не боятся. Ты – ученый.
– Ну и что?
– Ученых принято считать наемниками, лишенными прочных связей с определенным обществом. Ученому нужны какая-то захватывающе интересная задача и средства для ее решения – деньги, приборы, помощники, а источник этих средств ученого не интересует. Признайся, ты ведь никогда не работала специально для Земли, или для Аделии, или для всех поселений, или, наконец, для всего человечества. Ты просто работала над теорией и практикой полетов со сверхсветовой скоростью без каких бы то ни было обязательств перед обществом.
– Это стереотипное представление об ученых, и оно соответствует далеко не каждому, – высокомерно заметила Тесса. – Я, например, могу быть совсем другой.
– Я уверен, они тоже это понимают, поэтому ты, Тесса, вероятно, находишься под постоянным наблюдением. Не исключено, что некоторым из твоих ближайших сотрудников вменили в обязанность контролировать всю твою деятельность и регулярно сообщать об этом правительству.
– Надеюсь, что ты не имеешь в виду себя?
– Только не говори мне, что тебе никогда не приходила в голову мысль, будто меня оставили возле тебя специально все в той же роли охотника за чужими секретами.
– Да, должна признаться, изредка у меня возникают такие мысли.
– Тогда запомни, что это не моя работа. Я подозреваю, что мне тоже не вполне доверяют, потому что я слишком близок к тебе. Больше того, я уверен, за мной тоже наблюдают, а каждый мой шаг тщательно анализируют. До тех пор, пока я тебе не надоел…
– Какой же ты бесчувственный, Крайл! Как ты можешь смеяться над такими вещами?
– Я не смеюсь. Я стараюсь быть реалистом. Если ты устанешь от меня, моя работа закончится. Несчастная Тесса будет работать хуже, чем счастливая. Следовательно, меня нужно будет немедленно убрать и заменить более приемлемым для тебя мужчиной. – В конце концов, твоя удовлетворенность намного дороже моей, и я признаю, что такой шаг будет вполне разумным. Теперь тебе понятен мой реализм? После такого объяснения Тесса неожиданно потрепала Крайла по щеке.
– Не беспокойся, – сказала она. – Кажется, я уже слишком привыкла к тебе. В молодости я была горячей и легко расставалась с мужчиной, если он мне наскучил, но теперь…
– Теперь это потребовало бы слишком больших усилий, да?
– Можно сказать и так, если такое объяснение тебе больше нравится. Наконец, я могу и любить – по-своему.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать. Любовь без чрезмерной страсти может успокаивать. Но мне кажется, сейчас не самый лучший момент доказывать это. Сначала тебе придется обдумать твой разговор с Коропатским и пережить неприятную мысль о подозрениях в твой адрес; я имею в виду возможность фальсификации полета со сверхсветовой скоростью.
– Это я обдумаю позже. Сейчас меня немного беспокоит другое. Я тебе только что говорила об отсутствии у землян чувства космического пространства.
– Да, я помню.
– Вот свежий пример. Коропатский вообще лишен этого чувства, он даже не представляет себе масштаба космоса. Он предложил нам отправиться к Ближней звезде и найти Ротор. Интересно, как это можно сделать? Время от времени мы открываем новый астероид и теряем его, не успев рассчитать орбиту. Знаешь, сколько времени нужно на то, чтобы снова найти потерянный астероид? Даже со всеми нашими самыми современными приборами и устройствами на это иногда уходят годы. Космос очень велик, даже если иметь, в виду только пространство возле одной звезды. А Ротор очень мал.
– Это так, но в случае с астероидом мы ищем одно небесное тело среди сотни тысяч подобных. Напротив, возле Ближней звезды Ротор будет единственным в своем роде.
– За это нельзя ручаться. Даже если у Ближней звезды нет планетной системы в привычном для нас смысле слова, крайне маловероятно, чтобы звезда не была окружена множеством разных обломков. – Но эти обломки, как и наши астероиды, мертвы. Ротор – живое поселение; от него должно исходить излучение в самых разных диапазонах, и это излучение нетрудно будет обнаружить.
– А если Ротор – мертвое поселение? Тогда это всего лишь еще один астероид, и найти его будет почти невероятно. Мы можем так и не отыскать его, даже если потратим на это годы. Крайл не мог скрыть свои чувства. Тесса тихонько охнула, придвинулась к нему, положила руку ему на плечо и проговорила:
– Дорогой мой, ты же все знаешь. Ты должен смотреть правде в глаза.
– Я знаю, – с трудом выговорил Крайл. – И все-таки они могли выжить. Разве это не так?
– Могли, – с несколько наигранной веселостью ответила Тесса. – Тогда нам будет легче. Как ты сам правильно заметил. Ротор будет нетрудно обнаружить по излучению. И даже больше…
– Что больше?
– Коропатский хочет, чтобы мы доставили на Землю какое-нибудь вещественное доказательство нашей встречи с Ротором. По его мнению, это будет неопровержимым свидетельством того, что мы были в далеком космосе и возвратились на Землю, пролетев за месяц-другой несколько световых лет. Только… Что же конкретно мы смогли бы взять с собой? Предположим, мы найдем куски металла или бетона. Ну и что? Любой материал мы могли бы взять с собой с Земли; как доказать, что он принадлежал Ротору? Даже если мы отыщем что-то, что было только на этом поселении, все равно можно будет сказать, что это подтасовка. Другое дело, если бы Ротор оставался живым, работающим поселением. Тогда мы могли бы убедить одного-двух роторная вернуться на Землю на нашем корабле. Доказать личность роториан нетрудно по отпечаткам пальцев, узору сетчатки, генетической карте. На других поселениях или на Земле могут даже найтись те, кто лично знал нашего роторианина. В сущности, Коропатский говорил именно о таком варианте. Он подчеркнул, что Колумб из первого путешествия в Америку привез с собой американских индейцев. – Конечно, – Тесса тяжело вздохнула, – в обратный полет мы сможем взять только ограниченный груз, будь то живое существо или неодушевленный предмет. Когда-нибудь у нас будут большие космические корабли, не уступающие целому поселению, но пока мы строим крохотное транспортное средство. Я уверена, позже мы сами будем считать его примитивным. По-видимому, мы сможем взять с собой в обратный полет только одного роторианина. Следовательно, нам придется тщательно выбирать наиболее подходящую кандидатуру.
– Моя дочь – Марлена, – сказал Крайл.
– А если она откажется? Мы сможем взять только добровольца.
Конечно, из тысяч роториан должен найтись хотя бы один такой доброволец; возможно, желающих будет намного больше, но если твоя дочь не захочет…
– Марлена охотно полетит на Землю. Только дайте мне возможность поговорить с ней. Уж как-нибудь я склоню ее на свою сторону.
– Ее мать может воспротивиться.
– Ее я тоже как-нибудь уговорю, – упрямо повторял Крайл. – Тем или иным способом уговорю.
Тесса снова вздохнула:
– Крайл, я не хочу, чтобы ты жил этой неосуществимой надеждой.
Неужели ты не понимаешь, что мы не сможем взять с собой твою дочь, даже если она согласится?
– Но почему? Почему не сможем?
– Потому что, когда Ротор улетел из Солнечной системы, ей был только год. Она не помнит Солнечную систему, и никто здесь не узнает ее. Крайне маловероятно, чтобы на Земле или на поселениях сохранились какие-либо документы, которые могли бы объективно удостоверить ее личность. Нет, нам нужен человек по крайней мере среднего возраста, который бывал на других поселениях или, еще лучше, на Земле.
Тесса помолчала, потом неохотно продолжила:
– Хорошим кандидатом была бы твоя жена. Как-то ты мне рассказывал, что она училась на Земле, не так ли? Значит, здесь должны сохраниться документы, по которым легко будет доказать, что она – это именно она. Хотя, честно говоря, я бы предпочла выбрать кого-нибудь другого.
Крайл ничего не ответил.
– Извини, Крайл, – почти робко сказала Тесса, – но я не хотела бы этого.
– Мне бы только увидеть Марлену живой, – сказал Крайл с горечью. – Тогда мы посмотрим, что можно будет сделать.
Сканирование мозга
Глава 45
– Прошу прощения, – Зивер Генарр опустил глаза, а весь его вид выражал такое глубокое сожаление, что он мог бы его и не просить. – Я говорил Марлене, что мою работу нельзя назвать напряженной, но едва ли не сразу после этого случилась небольшая авария на вашей электростанции, и мне пришлось отложить наш разговор. Теперь авария устранена; как выяснилось, ничего страшного вообще не было. Вы меня простили?
– Конечно, Зивер. – Юджиния не скрывала своего беспокойства:
– Хотя я не могу сказать, что эти три дня были легкими для меня. Я чувствую, что каждый лишний час на Эритро несет с собой новую опасность для Марлены.
– Я совсем не боюсь Эритро, дядя Зивер, – возразила Марлена.
– А я не думаю, что Питт сможет как-то навредить нам на Роторе. И он тоже знает это, иначе не послал бы нас сюда, – сказала Юджиния.
– Ну тогда я постараюсь быть беспристрастным судьей и попробую примирить вас. Учтите, Питт может действовать не только прямо, но и косвенно, поэтому опасно недооценивать его настойчивость и изобретательность. Во-первых, если вы нарушите его указ и возвратитесь на Ротор, он может лишить вас свободы, сослать на Новый Ротор или даже снова отправить на Эритро. Что касается Эритро, мы не должны забывать об опасности чумы, хотя в ее прежней активной форме она, вероятно, нам уже не грозит. Как и ты, Юджиния, я не хочу рисковать здоровьем Марлены.
– Никакого риска на Эритро нет, – сердито прошептала Марлена.
– Зивер, я думаю, нам не стоит обсуждать грозящую Марлене опасность в ее присутствии, – сказала Юджиния.
– Ты не права. Я хотел бы все обсудить только вместе с Марленой.
Мне кажется, она лучше любого из нас знает, что нужно делать. Она следит за своим уникальным мозгом, и наша задача – поменьше мешать ей в этом.
Юджиния издала было какой-то нечленораздельный звук, но Генарр с необычной для него твердостью продолжал:
– Я хочу, чтобы Марлена активно участвовала в нашем разговоре, мне очень важно знать ее мнение.
– Но ее мнение ты уже знаешь, – попыталась возразить Юджиния. – Она хочет гулять по поверхности Эритро, а ты говоришь, что мы должны разрешить ей делать все что угодно, потому что она почти волшебница.
– Никто не говорил ни слова ни о волшебницах, ни о том, чтобы просто выпустить Марлену за пределы станции. Я хотел бы провести эксперимент, предварительно обеспечив все необходимые меры предосторожности.
– Каким образом?
– Для начала я предложил бы пройти Марлене сканирование мозга, – Генарр обернулся к девочке. – Марлена, ты понимаешь необходимость сканирования? У тебя нет возражений?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Ты ошибаешься, никто не стал бы кричать о мошенничестве. По приказу Танаямы корабль доставил бы на Землю что-то такое, что могло бы служить вещественным доказательством уничтожения Ротора, а значит, назиданием для поселений и для всего мира. Что за человек новый директор?
– Прямая противоположность Танаяме. Он говорит очень мягко, почти извиняющимся тоном, но у меня такое ощущение, что для Всемирного конгресса он будет таким же твердым орешком, каким был Танаяма. Для этого ему нужно только войти в курс всех дел.
– Из того, что ты мне рассказала, можно сделать вывод, что Коропатский более здравомыслящий человек, чем Танаяма.
– Да, но его предположение о фальсификации космических полетов…
Я до сих пор не могу прийти в себя. Как вообще можно додуматься до такого? Вероятно, это результат отсутствия у землян чувства пространства. Полного отсутствия. Перед землянами лежит бесконечно большой мир, а они, за редчайшими исключениями, боятся расстаться со своей планетой.
– В таком случае я из тех немногих, которые расставались с Землей. Я улетал часто. А ты – вообще житель поселения. Значит, оба мы не боимся космического пространства.
– Это так, – Тесса искоса взглянула на Крайла. – Иногда мне кажется, что ты уже забыл, откуда я родом.
– Поверь, я этого никогда не забываю. Конечно, я не хожу из угла в угол, повторяя: «Тесса – поселенец! Тесса – поселенец!», но я всегда помню об этом.
– Интересно, а еще кто-нибудь помнит? – Тесса широким движением руки как бы показала на весь город. – Гипер-сити строжайше засекречен, а почему? Чтобы о нем не узнали на поселениях. Наша задача – осуществить практический полет со сверхсветовой скоростью раньше, чем поселенцы начнут аналогичные работы. И кто же руководит всем проектом? Поселенец.
– За пять лет, которые ты работаешь здесь, такая мысль пришла тебе в голову в первый раз?
– Нет, конечно. Время от времени я думаю об этом и, признаться, не понимаю. Неужели они не боятся доверять мне?
Крайл засмеялся:
– Нет, не боятся. Ты – ученый.
– Ну и что?
– Ученых принято считать наемниками, лишенными прочных связей с определенным обществом. Ученому нужны какая-то захватывающе интересная задача и средства для ее решения – деньги, приборы, помощники, а источник этих средств ученого не интересует. Признайся, ты ведь никогда не работала специально для Земли, или для Аделии, или для всех поселений, или, наконец, для всего человечества. Ты просто работала над теорией и практикой полетов со сверхсветовой скоростью без каких бы то ни было обязательств перед обществом.
– Это стереотипное представление об ученых, и оно соответствует далеко не каждому, – высокомерно заметила Тесса. – Я, например, могу быть совсем другой.
– Я уверен, они тоже это понимают, поэтому ты, Тесса, вероятно, находишься под постоянным наблюдением. Не исключено, что некоторым из твоих ближайших сотрудников вменили в обязанность контролировать всю твою деятельность и регулярно сообщать об этом правительству.
– Надеюсь, что ты не имеешь в виду себя?
– Только не говори мне, что тебе никогда не приходила в голову мысль, будто меня оставили возле тебя специально все в той же роли охотника за чужими секретами.
– Да, должна признаться, изредка у меня возникают такие мысли.
– Тогда запомни, что это не моя работа. Я подозреваю, что мне тоже не вполне доверяют, потому что я слишком близок к тебе. Больше того, я уверен, за мной тоже наблюдают, а каждый мой шаг тщательно анализируют. До тех пор, пока я тебе не надоел…
– Какой же ты бесчувственный, Крайл! Как ты можешь смеяться над такими вещами?
– Я не смеюсь. Я стараюсь быть реалистом. Если ты устанешь от меня, моя работа закончится. Несчастная Тесса будет работать хуже, чем счастливая. Следовательно, меня нужно будет немедленно убрать и заменить более приемлемым для тебя мужчиной. – В конце концов, твоя удовлетворенность намного дороже моей, и я признаю, что такой шаг будет вполне разумным. Теперь тебе понятен мой реализм? После такого объяснения Тесса неожиданно потрепала Крайла по щеке.
– Не беспокойся, – сказала она. – Кажется, я уже слишком привыкла к тебе. В молодости я была горячей и легко расставалась с мужчиной, если он мне наскучил, но теперь…
– Теперь это потребовало бы слишком больших усилий, да?
– Можно сказать и так, если такое объяснение тебе больше нравится. Наконец, я могу и любить – по-своему.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать. Любовь без чрезмерной страсти может успокаивать. Но мне кажется, сейчас не самый лучший момент доказывать это. Сначала тебе придется обдумать твой разговор с Коропатским и пережить неприятную мысль о подозрениях в твой адрес; я имею в виду возможность фальсификации полета со сверхсветовой скоростью.
– Это я обдумаю позже. Сейчас меня немного беспокоит другое. Я тебе только что говорила об отсутствии у землян чувства космического пространства.
– Да, я помню.
– Вот свежий пример. Коропатский вообще лишен этого чувства, он даже не представляет себе масштаба космоса. Он предложил нам отправиться к Ближней звезде и найти Ротор. Интересно, как это можно сделать? Время от времени мы открываем новый астероид и теряем его, не успев рассчитать орбиту. Знаешь, сколько времени нужно на то, чтобы снова найти потерянный астероид? Даже со всеми нашими самыми современными приборами и устройствами на это иногда уходят годы. Космос очень велик, даже если иметь, в виду только пространство возле одной звезды. А Ротор очень мал.
– Это так, но в случае с астероидом мы ищем одно небесное тело среди сотни тысяч подобных. Напротив, возле Ближней звезды Ротор будет единственным в своем роде.
– За это нельзя ручаться. Даже если у Ближней звезды нет планетной системы в привычном для нас смысле слова, крайне маловероятно, чтобы звезда не была окружена множеством разных обломков. – Но эти обломки, как и наши астероиды, мертвы. Ротор – живое поселение; от него должно исходить излучение в самых разных диапазонах, и это излучение нетрудно будет обнаружить.
– А если Ротор – мертвое поселение? Тогда это всего лишь еще один астероид, и найти его будет почти невероятно. Мы можем так и не отыскать его, даже если потратим на это годы. Крайл не мог скрыть свои чувства. Тесса тихонько охнула, придвинулась к нему, положила руку ему на плечо и проговорила:
– Дорогой мой, ты же все знаешь. Ты должен смотреть правде в глаза.
– Я знаю, – с трудом выговорил Крайл. – И все-таки они могли выжить. Разве это не так?
– Могли, – с несколько наигранной веселостью ответила Тесса. – Тогда нам будет легче. Как ты сам правильно заметил. Ротор будет нетрудно обнаружить по излучению. И даже больше…
– Что больше?
– Коропатский хочет, чтобы мы доставили на Землю какое-нибудь вещественное доказательство нашей встречи с Ротором. По его мнению, это будет неопровержимым свидетельством того, что мы были в далеком космосе и возвратились на Землю, пролетев за месяц-другой несколько световых лет. Только… Что же конкретно мы смогли бы взять с собой? Предположим, мы найдем куски металла или бетона. Ну и что? Любой материал мы могли бы взять с собой с Земли; как доказать, что он принадлежал Ротору? Даже если мы отыщем что-то, что было только на этом поселении, все равно можно будет сказать, что это подтасовка. Другое дело, если бы Ротор оставался живым, работающим поселением. Тогда мы могли бы убедить одного-двух роторная вернуться на Землю на нашем корабле. Доказать личность роториан нетрудно по отпечаткам пальцев, узору сетчатки, генетической карте. На других поселениях или на Земле могут даже найтись те, кто лично знал нашего роторианина. В сущности, Коропатский говорил именно о таком варианте. Он подчеркнул, что Колумб из первого путешествия в Америку привез с собой американских индейцев. – Конечно, – Тесса тяжело вздохнула, – в обратный полет мы сможем взять только ограниченный груз, будь то живое существо или неодушевленный предмет. Когда-нибудь у нас будут большие космические корабли, не уступающие целому поселению, но пока мы строим крохотное транспортное средство. Я уверена, позже мы сами будем считать его примитивным. По-видимому, мы сможем взять с собой в обратный полет только одного роторианина. Следовательно, нам придется тщательно выбирать наиболее подходящую кандидатуру.
– Моя дочь – Марлена, – сказал Крайл.
– А если она откажется? Мы сможем взять только добровольца.
Конечно, из тысяч роториан должен найтись хотя бы один такой доброволец; возможно, желающих будет намного больше, но если твоя дочь не захочет…
– Марлена охотно полетит на Землю. Только дайте мне возможность поговорить с ней. Уж как-нибудь я склоню ее на свою сторону.
– Ее мать может воспротивиться.
– Ее я тоже как-нибудь уговорю, – упрямо повторял Крайл. – Тем или иным способом уговорю.
Тесса снова вздохнула:
– Крайл, я не хочу, чтобы ты жил этой неосуществимой надеждой.
Неужели ты не понимаешь, что мы не сможем взять с собой твою дочь, даже если она согласится?
– Но почему? Почему не сможем?
– Потому что, когда Ротор улетел из Солнечной системы, ей был только год. Она не помнит Солнечную систему, и никто здесь не узнает ее. Крайне маловероятно, чтобы на Земле или на поселениях сохранились какие-либо документы, которые могли бы объективно удостоверить ее личность. Нет, нам нужен человек по крайней мере среднего возраста, который бывал на других поселениях или, еще лучше, на Земле.
Тесса помолчала, потом неохотно продолжила:
– Хорошим кандидатом была бы твоя жена. Как-то ты мне рассказывал, что она училась на Земле, не так ли? Значит, здесь должны сохраниться документы, по которым легко будет доказать, что она – это именно она. Хотя, честно говоря, я бы предпочла выбрать кого-нибудь другого.
Крайл ничего не ответил.
– Извини, Крайл, – почти робко сказала Тесса, – но я не хотела бы этого.
– Мне бы только увидеть Марлену живой, – сказал Крайл с горечью. – Тогда мы посмотрим, что можно будет сделать.
Сканирование мозга
Глава 45
– Прошу прощения, – Зивер Генарр опустил глаза, а весь его вид выражал такое глубокое сожаление, что он мог бы его и не просить. – Я говорил Марлене, что мою работу нельзя назвать напряженной, но едва ли не сразу после этого случилась небольшая авария на вашей электростанции, и мне пришлось отложить наш разговор. Теперь авария устранена; как выяснилось, ничего страшного вообще не было. Вы меня простили?
– Конечно, Зивер. – Юджиния не скрывала своего беспокойства:
– Хотя я не могу сказать, что эти три дня были легкими для меня. Я чувствую, что каждый лишний час на Эритро несет с собой новую опасность для Марлены.
– Я совсем не боюсь Эритро, дядя Зивер, – возразила Марлена.
– А я не думаю, что Питт сможет как-то навредить нам на Роторе. И он тоже знает это, иначе не послал бы нас сюда, – сказала Юджиния.
– Ну тогда я постараюсь быть беспристрастным судьей и попробую примирить вас. Учтите, Питт может действовать не только прямо, но и косвенно, поэтому опасно недооценивать его настойчивость и изобретательность. Во-первых, если вы нарушите его указ и возвратитесь на Ротор, он может лишить вас свободы, сослать на Новый Ротор или даже снова отправить на Эритро. Что касается Эритро, мы не должны забывать об опасности чумы, хотя в ее прежней активной форме она, вероятно, нам уже не грозит. Как и ты, Юджиния, я не хочу рисковать здоровьем Марлены.
– Никакого риска на Эритро нет, – сердито прошептала Марлена.
– Зивер, я думаю, нам не стоит обсуждать грозящую Марлене опасность в ее присутствии, – сказала Юджиния.
– Ты не права. Я хотел бы все обсудить только вместе с Марленой.
Мне кажется, она лучше любого из нас знает, что нужно делать. Она следит за своим уникальным мозгом, и наша задача – поменьше мешать ей в этом.
Юджиния издала было какой-то нечленораздельный звук, но Генарр с необычной для него твердостью продолжал:
– Я хочу, чтобы Марлена активно участвовала в нашем разговоре, мне очень важно знать ее мнение.
– Но ее мнение ты уже знаешь, – попыталась возразить Юджиния. – Она хочет гулять по поверхности Эритро, а ты говоришь, что мы должны разрешить ей делать все что угодно, потому что она почти волшебница.
– Никто не говорил ни слова ни о волшебницах, ни о том, чтобы просто выпустить Марлену за пределы станции. Я хотел бы провести эксперимент, предварительно обеспечив все необходимые меры предосторожности.
– Каким образом?
– Для начала я предложил бы пройти Марлене сканирование мозга, – Генарр обернулся к девочке. – Марлена, ты понимаешь необходимость сканирования? У тебя нет возражений?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63