Я в изнеможении откидываюсь на подушку.
— Ну почему у людей бывают сестры?! — недоумеваю я вслух.
Вера смеется и, наклонившись, быстро чмокает меня в щеку.
— Чтоб такие, как ты, меня не привораживали… — хохочет она и убегает в коридор.
Слышен смех девушек, хлопает входная двойная дверь, лязгая металлом, и в квартире повисает тишина.
Пересилив себя, чтобы не завалиться спать, направляюсь в ванную. Сейчас меня спасут только душ и работа.
Информация от Румянцева избыточная, кроме одного — о Седом он ни черта не узнал. Если уж для генерала Румянцева с его всезнающей конторой имеются трудности для опознания человека, значит, Седой действительно не так и прост, и даже более того…
О Леве я теперь имею все необходимые мне сведения. Собственно, нового в них для меня не очень и много. Есть, правда, парочка моментов достаточно интересных в его биографии. А в основном Лева обычный профессиональный исполнитель, обычный, конечно, для меня, которого государство также выпестовало для выполнения узконаправленных задач определенного деликатного свойства, за что обычных людей или сажают надолго, или ставят к стенке…
Мои объекты, по которым мне предложена работа от Седого и Полынского, мафиози еще те… Судя по информации из румянцевской конторы, эти типы занимаются любым криминалом, но только приносящим большие деньги. С их подачи и через подставных людей отработали в Белоруссии многие «пирамиды» наподобие наших в России. Движение оружия и наркотиков контролируют их люди. Некоторые акции по устранению нежелательных конкурентов, предполагается, заказаны именно этими господами. Собственно, и румянцевский отдел планировал на ближайшее время ликвидацию зарвавшихся псевдобизнесменов.
Через полтора часа, закончив работу с документами, бросаю к чертям компьютер и отваливаю в город, дышащий уже дневным зноем, прогуляться и посмотреть на места своей будущей работы. Все нужно постараться сделать в максимально сжатые сроки и катить в Питер.
Что там еще за игру придумал Седой?
Часа четыре помотался по Минску, побывав у нужных мне людей. Думаю, особых трудностей не будет. Но быть может всякое. Исключать полностью неожиданные и нештатные ситуации в момент проведения операции нельзя, но и предусмотреть всего невозможно. Поэтому я тщательно изучал только реальные пути отхода и мысленно прокручивал десятки вариантов препятствий в исполнении.
Количество охраны у объектов мне известно. Но я немного усложняю сам свою задачу. Все дело в том, что я намерен сначала поговорить с этими людьми и попытаться вытянуть из них как можно больше информации, которую мне, кроме как сами эти типы, не предоставит никто более.
Городской вариант я рассмотрел, но есть еще и пригородный. Живут мои клиенты сейчас за городом в собственных навороченных домах, хотя и имеют квартиры в Минске. Быстро и эффективно устранить их в столице я могу без проблем. Проблема только в разговоре по душам с этими людьми. Вот ее мне и предстоит решить в ближайшие два дня. Вызваниваю трубку Веры. Она отзывается.
— Мне нужна женщина, и очень красивая… — сообщаю ей свое желание без предисловий.
— Дорогой, тебе не хватает меня? — смеется Вера в трубку.
— Более чем достаточно… — хмыкаю я. — Но женщина нужна…
— Я все поняла… — уже серьезно говорит она. — Ты хочешь не отсюда?
— Совершенно верно. И как можно быстрее… — тороплю ее.
— До завтра, надеюсь, твое нетерпение согласно подождать? — ехидничает Вера.
— Вполне, но только до утра… — указываю пределы.
— Какой ты пылкий, дорогой, — смеется она, — хорошо, завтра к полудню ты получишь свою Мату Хари…
* * *
Одиннадцатый час вечера. На улице темно, и я в ожидании уже искурил почти целую пачку сигарет.
Окно в машине приоткрыто, но воздух теплый, и чертовски хочется спать. Сожалею, что не взял с собой термос с кофе.
Отпиваю «колы» из баночки, косясь на часы на руке. Самое паршивое — ждать и догонять. Но что-то я расслабился.
Убираю банку с лимонадом в сторону и, сделав несколько дыхательных упражнений, прикрыв глаза, мысленно начинаю приводить себя в порядок.
Через десять минут я по-настоящему взбодрился и уже нормальным, не усталым зрением вглядываюсь в темноту дороги.
Как Вера и обещала, я познакомился с шикарной блондинкой Мариной, прилетевшей из Москвы утренним рейсом и полпервого дня уже отметившейся на нашей квартире.
Введя Марину в курс предстоящей операции, снабдил ее всем необходимым, что она должна использовать в работе.
Вера подогнала мне к дому старенький «опель рекорд», и на нем я добрался до нужного поселка в пригороде.
Сейчас вот сижу и пасу за въездом на территорию коттеджа, находящегося от меня в ста пятидесяти метрах впереди. Я запарковался возле местного почтового отделения, где есть небольшое помещение переговорного пункта, работающего круглосуточно. В этом месте я и моя машина никак не можем вызвать особых подозрений. Сидит себе мужик и ждет свое время для разговора с каким-то городом.
Но вот вроде и дождался. К воротам коттеджа подруливают две машины и через полминуты заезжают на его территорию в открывшийся проезд. Засекаю время. Действовать мне нужно будет не ранее чем через полтора часа. За это время Марина должна усыпить всю внутреннюю охрану вместе с толстяком. Все, что снаружи, — это уже мое дело. То, что мафиози клюнул на приманку, у меня сомнений нет. Я бы и сам уцепился… Наверно… Но Марина — девушка высший класс. Из-за таких раньше дрались на дуэлях. В наше время, разумеется, проще замочить противника, не дав ему ни одного шанса. Какая, на хрен, дуэль? Хлоп — и в дамки… Нет соперника — нет проблем… Что-то у меня появились больно уж кровожадные мысли. Сказывается, наверно, профессия. Издержки, так сказать, производства. Стоит подумать лучше о чем-нибудь прекрасном, вечном и добром. Вот, например, если, скажем, взять новейшую немецкую винтовку Джи 11 компании «Хек л ер и Кох» с безгильзовым патроном и пулей 4,7 мм. Вот это вещь! Так… Заносит…
Выбираюсь из машины, чтобы слегка размяться. Это нужно, иначе мне тот чертов забор придется переползать с помощью пожарной машины.
По улице шатается местная пьянь, и, кажется, я им пришелся не по душе.
— А ты к кому тут приехавши? — грубо интересуется белобрысый тип с короткой стрижкой, подходя ко мне в обнимку с приятелем.
Причем их поочередно заносит слегка в стороны.
— Гуляйте, хлопцы, дальше… Ага? — предлагаю парням миролюбиво.
— А ты хто, штоб нам указывать?! — заводится белобрысый и, оторвавшись от своего приятеля, делает ко мне шаг, сразу же замахиваясь.
Пока он собирается мне врезать, я смогу выкурить сигарету. Белобрысый, оттянув руку достаточно вбок, швыряет ее вперед. Сделав полшага назад, слегка отгибаясь на спину, пропускаю удар мимо себя.
Кулак местного хулигана пролетает рядом с моим носом.
Белобрысый, не удержавшись на ногах, падает в пыль дороги.
— Ах ты так! — вскрикивает его приятель, весьма, скажемt странного вида, в телогрейке и прохорях, и бросается на меня, как таран. В самый последний момент отхожу в сторону и подставляю алкашу-трактористу ногу.
Что-то воинственно вскрикнув, «телогрейка» гулко врезается головой в заднее крыло «опеля» и затихает.
Черт! Помял мне машину! Белобрысый, с трудом поднявшись, матеря весь свой поселок, вновь кидается в атаку.
Все происходящее меня начинает забавлять.
Белобрысый, снова промахнувшись, бороздит носом родную дорогу, поднимая на свету возле почты тучу пыли.
Из ближайшего проулка к фонарю выползает еще одна местная фигура. Этот мужик будет постарше хулиганов, но в той же кондиции, что и они.
— Коля! Што. ты делаешь? — интересуется тот, подгребая к поднимающемуся из пыли белобрысому.
— Ах ты падло! — хрипит Коля, отплевываясь и встав нетвердо на ноги, тут же смачно врезает в ухо подошедшему земляку.
Земляк, привычно крякнув, занимает Колино место на дороге, растянувшись на спине во весь рост.
Белобрысый победно скалится и вертит головой, ища других соперников. Наконец замечает меня.
— Ну я тебе сщас! — грозится он и ковыляет на сближение.
Я пока прикуриваю сигарету, зажимая в правой руке подобранный булыжник довольно солидных размеров.
Местный Коля наконец достигает цели, то есть меня, и начинает размахиваться.
Затянувшись, стою и жду. Рука пошла. Подставляю под удар поднятый камень. Стук костяшек кулака по булыжнику и секундное замешательство.
— Ой, бля! — говорит Коля, изумленно смотря на разбитый в кровь кулак.
Участливо киваю ему, выражая сочувствие по поводу бытовой травмы. Потом, когда до Коли доходит боль, он хватается другой рукой за ушибленную и сжимается так, будто ему очень захотелось прямо сейчас отлить, но гордость не позволяет…
Я думал, «телогрейка» рубанулась серьезно, но она, зашебуршившись возле колеса, пытается опереться о машину и делает некоторые попытки подняться.
Коля, загнувшись, как червяк на крючке, и приплясывая на месте, что-то бубнит, нянча свою руку.
Мужик, которому он приложил по слуховому аппарату, мне кажется, уже мирно похрапывает, решив, что подремать неплохо можно и здесь. Наконец «телогрейка» поднялась и пытается осмыслить то, что вокруг нее. Отыскав мутным взглядом своего корешка, парень подходит к нему широким зигзагом, как противолодочный корабль на боевом курсе.
— Кол-лек! — окликает занятого своей рукой приятеля. — Пошли отседа… Ну его… — бурчит он пьяно, косясь в мою сторону.
Я спокойно докуриваю сигарету, с интересом наблюдая за ними. Колек сдался и, молча баюкая руку, дает себя увести.
Ну вот, развлечения кончились. Посмотрев внимательней на спящего мужика на дороге и убедившись в том, что тот действительно крепко спит, а не отошел в мир иной, возвращаюсь к себе в машину. Полчасика прошло, и то хорошо. Можно допить «колу» и послушать еще часок музыку.
* * *
Подгоняю «опель» к дальней от ворот высокой стене, сложенной из кирпича и ограждающей территорию коттеджа.
Проверив оружие, выхожу и, осмотревшись, забираюсь на багажник машины, а оттуда на крышу.
С крыши я без проблем быстро оказываюсь на верху ограды и, замерев, прислушиваюсь, осматривая сад.
Шавок здесь вроде не имеется и народ не бродит.
В доме во всех окнах и на террасе горит свет. Дорожки в саду и вокруг коттеджа также освещены фонарями на невысоких, стилизованных под старину столбах.
Мягко спрыгнув вниз, осторожно приближаюсь к дому. Все пока тихо. Ничьих голосов не слышно.
Прохожу к открытой террасе и быстро поднимаюсь наверх по лестнице. Сюда же, на террасу, выступает и застекленный каркас зимнего сада. Через стекло и приоткрытую створку дверей гостиной вижу сквозь зелень растений спящего на диване толстяка. Тот успел, видимо, только снять пиджак. Похоже, Марина все сделала правильно.
Прохожу в гостиную, держа пистолет наготове. Здесь только толстяк, и больше никого нет. В углу помещения вверху замечаю замаскированную под панель следящую камеру. Иду дальше. На первом этаже никого. Отступив за тяжелую портьеру в холле, затаившись, жду, так как слышал шаги. Идущего я не вижу, но уверен, что это идет Марина. Цоканье каблучков по паркету на мужские шаги никак не похоже.
Марина появляется во всем своем блеске. От ее красоты даже я мог бы зажмуриться. Разумеется, этого не делаю, а выхожу ей навстречу. Девушка в первый момент вздрагивает, резко остановившись, и отшатывается.
— Я похож на Дракулу? — улыбаюсь ее реакции.
— Уф! — выдыхает она с облегчением. — Ты меня напугал… Я думала, ты остался в гостиной…
— Как здесь?
Марина кивает:
— Охрана спит, я только что от них. Этот — там, ты видел…
— Мониторы отключила?
Марина улыбается:
— Никто нас не опознает. Не волнуйся…
— Пошли, — приглашаю ее и прохожу первым.
Чтобы привести в чувство толстяка, приходится затратить минут двадцать, применив медицинские средства. Мужик приходит в себя долго, но уверенно. Снотворное, что подсыпала здесь всем Марина, может продержать человека сутки.
Наконец тот смотрит на нас вполне осознанным взглядом. Некоторое время даю ему полностью оклематься и окончательно уяснить сложившуюся ситуацию.
— Вы кто? — спрашивает толстяк недоуменно. — Врач?
— Почти… — соглашаюсь с ним. — Моя задача с некоторых пор лечить общество…
Мужик смотрит на Марину.
— Я ведь приехал сюда вместе с вами? — интересуется он у нее.
Девушка молча подтверждает, продолжая стоять перед креслом.
Мужчина устраивается поудобней на диване и замечает в моей руке пистолет, который я держал внизу. Он тут же испуганно поднимает на меня глаза.
— Кто вы?! Что вы собираетесь делать?!! — хрипит он.
Пожимаю плечами:
— Все зависит от вас самих… — объясняю спокойно. — Для начала представьтесь сами, — приказываю ему.
— Воронов Михаил Константинович.
— Вот и хорошо, Михаил Константинович. Сейчас вы мне должны будете честно, очень правдиво ответить на все вопросы…
Мужик все еще косится на пистолет у меня в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Ну почему у людей бывают сестры?! — недоумеваю я вслух.
Вера смеется и, наклонившись, быстро чмокает меня в щеку.
— Чтоб такие, как ты, меня не привораживали… — хохочет она и убегает в коридор.
Слышен смех девушек, хлопает входная двойная дверь, лязгая металлом, и в квартире повисает тишина.
Пересилив себя, чтобы не завалиться спать, направляюсь в ванную. Сейчас меня спасут только душ и работа.
Информация от Румянцева избыточная, кроме одного — о Седом он ни черта не узнал. Если уж для генерала Румянцева с его всезнающей конторой имеются трудности для опознания человека, значит, Седой действительно не так и прост, и даже более того…
О Леве я теперь имею все необходимые мне сведения. Собственно, нового в них для меня не очень и много. Есть, правда, парочка моментов достаточно интересных в его биографии. А в основном Лева обычный профессиональный исполнитель, обычный, конечно, для меня, которого государство также выпестовало для выполнения узконаправленных задач определенного деликатного свойства, за что обычных людей или сажают надолго, или ставят к стенке…
Мои объекты, по которым мне предложена работа от Седого и Полынского, мафиози еще те… Судя по информации из румянцевской конторы, эти типы занимаются любым криминалом, но только приносящим большие деньги. С их подачи и через подставных людей отработали в Белоруссии многие «пирамиды» наподобие наших в России. Движение оружия и наркотиков контролируют их люди. Некоторые акции по устранению нежелательных конкурентов, предполагается, заказаны именно этими господами. Собственно, и румянцевский отдел планировал на ближайшее время ликвидацию зарвавшихся псевдобизнесменов.
Через полтора часа, закончив работу с документами, бросаю к чертям компьютер и отваливаю в город, дышащий уже дневным зноем, прогуляться и посмотреть на места своей будущей работы. Все нужно постараться сделать в максимально сжатые сроки и катить в Питер.
Что там еще за игру придумал Седой?
Часа четыре помотался по Минску, побывав у нужных мне людей. Думаю, особых трудностей не будет. Но быть может всякое. Исключать полностью неожиданные и нештатные ситуации в момент проведения операции нельзя, но и предусмотреть всего невозможно. Поэтому я тщательно изучал только реальные пути отхода и мысленно прокручивал десятки вариантов препятствий в исполнении.
Количество охраны у объектов мне известно. Но я немного усложняю сам свою задачу. Все дело в том, что я намерен сначала поговорить с этими людьми и попытаться вытянуть из них как можно больше информации, которую мне, кроме как сами эти типы, не предоставит никто более.
Городской вариант я рассмотрел, но есть еще и пригородный. Живут мои клиенты сейчас за городом в собственных навороченных домах, хотя и имеют квартиры в Минске. Быстро и эффективно устранить их в столице я могу без проблем. Проблема только в разговоре по душам с этими людьми. Вот ее мне и предстоит решить в ближайшие два дня. Вызваниваю трубку Веры. Она отзывается.
— Мне нужна женщина, и очень красивая… — сообщаю ей свое желание без предисловий.
— Дорогой, тебе не хватает меня? — смеется Вера в трубку.
— Более чем достаточно… — хмыкаю я. — Но женщина нужна…
— Я все поняла… — уже серьезно говорит она. — Ты хочешь не отсюда?
— Совершенно верно. И как можно быстрее… — тороплю ее.
— До завтра, надеюсь, твое нетерпение согласно подождать? — ехидничает Вера.
— Вполне, но только до утра… — указываю пределы.
— Какой ты пылкий, дорогой, — смеется она, — хорошо, завтра к полудню ты получишь свою Мату Хари…
* * *
Одиннадцатый час вечера. На улице темно, и я в ожидании уже искурил почти целую пачку сигарет.
Окно в машине приоткрыто, но воздух теплый, и чертовски хочется спать. Сожалею, что не взял с собой термос с кофе.
Отпиваю «колы» из баночки, косясь на часы на руке. Самое паршивое — ждать и догонять. Но что-то я расслабился.
Убираю банку с лимонадом в сторону и, сделав несколько дыхательных упражнений, прикрыв глаза, мысленно начинаю приводить себя в порядок.
Через десять минут я по-настоящему взбодрился и уже нормальным, не усталым зрением вглядываюсь в темноту дороги.
Как Вера и обещала, я познакомился с шикарной блондинкой Мариной, прилетевшей из Москвы утренним рейсом и полпервого дня уже отметившейся на нашей квартире.
Введя Марину в курс предстоящей операции, снабдил ее всем необходимым, что она должна использовать в работе.
Вера подогнала мне к дому старенький «опель рекорд», и на нем я добрался до нужного поселка в пригороде.
Сейчас вот сижу и пасу за въездом на территорию коттеджа, находящегося от меня в ста пятидесяти метрах впереди. Я запарковался возле местного почтового отделения, где есть небольшое помещение переговорного пункта, работающего круглосуточно. В этом месте я и моя машина никак не можем вызвать особых подозрений. Сидит себе мужик и ждет свое время для разговора с каким-то городом.
Но вот вроде и дождался. К воротам коттеджа подруливают две машины и через полминуты заезжают на его территорию в открывшийся проезд. Засекаю время. Действовать мне нужно будет не ранее чем через полтора часа. За это время Марина должна усыпить всю внутреннюю охрану вместе с толстяком. Все, что снаружи, — это уже мое дело. То, что мафиози клюнул на приманку, у меня сомнений нет. Я бы и сам уцепился… Наверно… Но Марина — девушка высший класс. Из-за таких раньше дрались на дуэлях. В наше время, разумеется, проще замочить противника, не дав ему ни одного шанса. Какая, на хрен, дуэль? Хлоп — и в дамки… Нет соперника — нет проблем… Что-то у меня появились больно уж кровожадные мысли. Сказывается, наверно, профессия. Издержки, так сказать, производства. Стоит подумать лучше о чем-нибудь прекрасном, вечном и добром. Вот, например, если, скажем, взять новейшую немецкую винтовку Джи 11 компании «Хек л ер и Кох» с безгильзовым патроном и пулей 4,7 мм. Вот это вещь! Так… Заносит…
Выбираюсь из машины, чтобы слегка размяться. Это нужно, иначе мне тот чертов забор придется переползать с помощью пожарной машины.
По улице шатается местная пьянь, и, кажется, я им пришелся не по душе.
— А ты к кому тут приехавши? — грубо интересуется белобрысый тип с короткой стрижкой, подходя ко мне в обнимку с приятелем.
Причем их поочередно заносит слегка в стороны.
— Гуляйте, хлопцы, дальше… Ага? — предлагаю парням миролюбиво.
— А ты хто, штоб нам указывать?! — заводится белобрысый и, оторвавшись от своего приятеля, делает ко мне шаг, сразу же замахиваясь.
Пока он собирается мне врезать, я смогу выкурить сигарету. Белобрысый, оттянув руку достаточно вбок, швыряет ее вперед. Сделав полшага назад, слегка отгибаясь на спину, пропускаю удар мимо себя.
Кулак местного хулигана пролетает рядом с моим носом.
Белобрысый, не удержавшись на ногах, падает в пыль дороги.
— Ах ты так! — вскрикивает его приятель, весьма, скажемt странного вида, в телогрейке и прохорях, и бросается на меня, как таран. В самый последний момент отхожу в сторону и подставляю алкашу-трактористу ногу.
Что-то воинственно вскрикнув, «телогрейка» гулко врезается головой в заднее крыло «опеля» и затихает.
Черт! Помял мне машину! Белобрысый, с трудом поднявшись, матеря весь свой поселок, вновь кидается в атаку.
Все происходящее меня начинает забавлять.
Белобрысый, снова промахнувшись, бороздит носом родную дорогу, поднимая на свету возле почты тучу пыли.
Из ближайшего проулка к фонарю выползает еще одна местная фигура. Этот мужик будет постарше хулиганов, но в той же кондиции, что и они.
— Коля! Што. ты делаешь? — интересуется тот, подгребая к поднимающемуся из пыли белобрысому.
— Ах ты падло! — хрипит Коля, отплевываясь и встав нетвердо на ноги, тут же смачно врезает в ухо подошедшему земляку.
Земляк, привычно крякнув, занимает Колино место на дороге, растянувшись на спине во весь рост.
Белобрысый победно скалится и вертит головой, ища других соперников. Наконец замечает меня.
— Ну я тебе сщас! — грозится он и ковыляет на сближение.
Я пока прикуриваю сигарету, зажимая в правой руке подобранный булыжник довольно солидных размеров.
Местный Коля наконец достигает цели, то есть меня, и начинает размахиваться.
Затянувшись, стою и жду. Рука пошла. Подставляю под удар поднятый камень. Стук костяшек кулака по булыжнику и секундное замешательство.
— Ой, бля! — говорит Коля, изумленно смотря на разбитый в кровь кулак.
Участливо киваю ему, выражая сочувствие по поводу бытовой травмы. Потом, когда до Коли доходит боль, он хватается другой рукой за ушибленную и сжимается так, будто ему очень захотелось прямо сейчас отлить, но гордость не позволяет…
Я думал, «телогрейка» рубанулась серьезно, но она, зашебуршившись возле колеса, пытается опереться о машину и делает некоторые попытки подняться.
Коля, загнувшись, как червяк на крючке, и приплясывая на месте, что-то бубнит, нянча свою руку.
Мужик, которому он приложил по слуховому аппарату, мне кажется, уже мирно похрапывает, решив, что подремать неплохо можно и здесь. Наконец «телогрейка» поднялась и пытается осмыслить то, что вокруг нее. Отыскав мутным взглядом своего корешка, парень подходит к нему широким зигзагом, как противолодочный корабль на боевом курсе.
— Кол-лек! — окликает занятого своей рукой приятеля. — Пошли отседа… Ну его… — бурчит он пьяно, косясь в мою сторону.
Я спокойно докуриваю сигарету, с интересом наблюдая за ними. Колек сдался и, молча баюкая руку, дает себя увести.
Ну вот, развлечения кончились. Посмотрев внимательней на спящего мужика на дороге и убедившись в том, что тот действительно крепко спит, а не отошел в мир иной, возвращаюсь к себе в машину. Полчасика прошло, и то хорошо. Можно допить «колу» и послушать еще часок музыку.
* * *
Подгоняю «опель» к дальней от ворот высокой стене, сложенной из кирпича и ограждающей территорию коттеджа.
Проверив оружие, выхожу и, осмотревшись, забираюсь на багажник машины, а оттуда на крышу.
С крыши я без проблем быстро оказываюсь на верху ограды и, замерев, прислушиваюсь, осматривая сад.
Шавок здесь вроде не имеется и народ не бродит.
В доме во всех окнах и на террасе горит свет. Дорожки в саду и вокруг коттеджа также освещены фонарями на невысоких, стилизованных под старину столбах.
Мягко спрыгнув вниз, осторожно приближаюсь к дому. Все пока тихо. Ничьих голосов не слышно.
Прохожу к открытой террасе и быстро поднимаюсь наверх по лестнице. Сюда же, на террасу, выступает и застекленный каркас зимнего сада. Через стекло и приоткрытую створку дверей гостиной вижу сквозь зелень растений спящего на диване толстяка. Тот успел, видимо, только снять пиджак. Похоже, Марина все сделала правильно.
Прохожу в гостиную, держа пистолет наготове. Здесь только толстяк, и больше никого нет. В углу помещения вверху замечаю замаскированную под панель следящую камеру. Иду дальше. На первом этаже никого. Отступив за тяжелую портьеру в холле, затаившись, жду, так как слышал шаги. Идущего я не вижу, но уверен, что это идет Марина. Цоканье каблучков по паркету на мужские шаги никак не похоже.
Марина появляется во всем своем блеске. От ее красоты даже я мог бы зажмуриться. Разумеется, этого не делаю, а выхожу ей навстречу. Девушка в первый момент вздрагивает, резко остановившись, и отшатывается.
— Я похож на Дракулу? — улыбаюсь ее реакции.
— Уф! — выдыхает она с облегчением. — Ты меня напугал… Я думала, ты остался в гостиной…
— Как здесь?
Марина кивает:
— Охрана спит, я только что от них. Этот — там, ты видел…
— Мониторы отключила?
Марина улыбается:
— Никто нас не опознает. Не волнуйся…
— Пошли, — приглашаю ее и прохожу первым.
Чтобы привести в чувство толстяка, приходится затратить минут двадцать, применив медицинские средства. Мужик приходит в себя долго, но уверенно. Снотворное, что подсыпала здесь всем Марина, может продержать человека сутки.
Наконец тот смотрит на нас вполне осознанным взглядом. Некоторое время даю ему полностью оклематься и окончательно уяснить сложившуюся ситуацию.
— Вы кто? — спрашивает толстяк недоуменно. — Врач?
— Почти… — соглашаюсь с ним. — Моя задача с некоторых пор лечить общество…
Мужик смотрит на Марину.
— Я ведь приехал сюда вместе с вами? — интересуется он у нее.
Девушка молча подтверждает, продолжая стоять перед креслом.
Мужчина устраивается поудобней на диване и замечает в моей руке пистолет, который я держал внизу. Он тут же испуганно поднимает на меня глаза.
— Кто вы?! Что вы собираетесь делать?!! — хрипит он.
Пожимаю плечами:
— Все зависит от вас самих… — объясняю спокойно. — Для начала представьтесь сами, — приказываю ему.
— Воронов Михаил Константинович.
— Вот и хорошо, Михаил Константинович. Сейчас вы мне должны будете честно, очень правдиво ответить на все вопросы…
Мужик все еще косится на пистолет у меня в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36