Выхватив нож, всаживаю его в шею второму нападающему и, сорвав чеку, швыряю гранату. Магазин автомата пуст, и перезаряжать его некогда. Меняю магазин и короткой очередью снимаю с гребня валунов типчика, появившегося аккурат над головой Александра.
— Спасибо, Влад! — благодарит «четвертый».
Тут же переношу огонь левее — в опасной близости маячат фигурки в маскировочных костюмах.
— Вытягиваем, парни! Вытягиваем! — слышен азартный возглас Льва.
— Они отходят! — раздается радостное восклицание Гены.
— «Пятый»! Подтянись к Леве! — кричу, вернее, хриплю Геннадию.
— Понял, Влад! Я сейчас!
Чувствую, что наступление потеряло силу. Еще немного, и мы должны выиграть! Хер этим латиносам, а не с русскими драться!
— Выравнивайтесь, парни! Лев, уходи за камни! — рассредоточиваю парней. — Николай! Смотри, что там слева, а правее тебя буду я!
— Понял, «первый»! — отзывается Коля.
— Валера! Давай со своим «байконуром» подтянись к той гряде, на которой я латиноса размазал. Видишь, где ноги торчат?
— Понял, Влад! Сейчас туда «старт» перетащу!
— Давайте, ребята, выравнивайтесь! Приготовьте подствольники.
Противник залег и закрепился. «Зависнув», они реального вреда нам принести не могут.
Пули поют над головой, срезают ветки, но сейчас на них никто не обращает внимания. Пуля, которая тебе суждена судьбой, не поет. Ее не услышишь.
— Гена! Ты где? — спрашиваю в микрофон.
— «Пятый», подвинь задницу! А то я ее тебе кое-чем прижгу! слышу голос Валеры, это он обращается к Геннадию.
— У-у-у… Ракетница ходячая… Места тебе мало?! — огрызается тот.
Усмехаюсь перебранке и снова перебираюсь за ствол поваленного дерева. Отсюда мне удобней наблюдать за противником.
— В лад! Пиздюки отходят! — весело рявкает Лева.
Вижу, как зеленые фигурки начинают откатываться назад.
— А ну-ка, подкиньте им напоследок, чтоб ни одна падла не ушла! — хриплю в микрофон и сам поливаю длинными очередями.
Снова в дело вступают подствольники моих парней.
Вдруг слева поднимается кто-то из наших, в стремительном прыжке пересекает небольшой открытый участок, расчищенный огнем гранат, и заскакивает за груду камней, за которой только что сидели латиносы.
— Стой, Лев! Стой! — кричит Николай.
«Чертов Лева!» — ругаюсь в сердцах, видя, как сразу же пытаются обойти Льва правее несколько камуфлированных.
— Валера! Ракеты! Видишь, куда?! Лева! Мать твою!!! — рычу в микрофон и больно ударяюсь головой в непонятно откуда взявшийся сучок.
Еще одна серия ракет озаряет джунгли огненными, лопающимися, как мыльные пузыри, вспышками.
— Лева! Засранец! Ты у меня доиграешься! — рычу беззлобно.
Все нормально, В л ад! Я им дорогу назад хотел отрезать. Похоже, получилось…
— Я тебе сам потом чего-нибудь отрежу! — устало говорю ему.
Бой закончился. В поле моего зрения никто больше не передвигается, не прыгает и не стреляет, что самое главное.
— Гена, проверь у себя правее… Коля, посмотри аккуратно, что там у ручья?
— Счас сделаем, Влад! — отзываются повеселевшие парни.
Эфир оживает: сначала слышны короткие реплики ребят, проверяющих местность, но уже минут через десять вовсю звучат подколы и шутки.
— Кстати, — обращаю внимание всех, — а где наши работнички и этот чертов Мендос?!
— Счас, Влад, посмотрим! — обещает мне Лев по рации с другого конца разгромленной территории.
Я, прикурив, перелезаю через поваленное дерево и обозреваю окрестности.
Там, где мы повоевали, от джунглей мало чего осталось: обгоревшие деревья, дымящиеся вороики, отрезанные пулями и осколками растения, повсюду валяются трупы людей в камуфляже, как после стихийного бедствия. Стихия — это мы и наши боевые молотилки, несущие смерть и разрушение. Сегодня нам повезло: парни все целы, никого даже не зацепило. Представляю, что я здесь делал бы с бойцами типа тех, из лагеря Хока…
— Влад! — слышу голос Гены. — Тут им всем хана…
Я сразу не могу сообразить, кому это «им»? Ты про что? — спрашиваю его. Да тут Мендос и рабочие…
— А… Ну и что с ними? — задаю, конечно же, идиотский вопрос.
— Здец котятам, отчесались… — комментирует Гена.
— Ладно. Давай сюда иди… — приказываю ему. — По пути подбери оружие. И вы там все! Слышите меня?
Ребята отзываются.
— Собирайте боезапас. Свой почти весь расшмаляли небось? Сколько этих чертей там впереди — один Господь знает… — такую вот речугу толкаю в народ. Народ слышит и, матюгаясь, собирает оружие и боеприпасы. Наблюдаю за ними с усмешкой. Грибники, мать их, в Колумбии. Грибов нема, зато «маслят» навалом…
— Десять минут на все! — объявляю лимит времени. — И топаем по следам этих акробатов. Их база должна быть поблизости.
Собрав все, что может пригодиться в случае нового боя, и быстро перекурив, уходим вперед, растянувшись цепочкой. Хлопает выстрел. Мгновенно все приседают, тут же уходя в разные стороны. Тишина. С пальмы вниз летит убитая обезьяна.
— Ну и кто это? — спрашиваю в микро фон.
В эфире слышу смешки парней.
— Да я вот… Думал, опять эти… — оправдывается Гена.
— Живодер! — ржет Лева.
— Его из общества любителей животных за садизм выгнали! — откликается Николай.
— Все! Хорош! — успокаиваю ребят, чтобы не расслаблялись. — Все на тропу и за мной!
Тропы, конечно, как таковой нет, но следы там, где проходили латиносы, заметны. Идем аккуратно, прощупывая взглядами сельву. Через час выходим к расчищенной от джунглей местности. Впереди солидная территория, где выращивается кока, из листьев которой вследствие переработки получается известный «снежок», то есть наркотик под названием кокаин.
На другой стороне поля виднеются бревенчатые постройки. Обходим поле по краю. Перед хижинами, которых здесь штук двенадцать, не видно никого из обитателей. Рассредоточиваемся.
— Влад! Здесь вроде как взлетка имеется… — слышу в наушниках тихий голос Левы.
— Хорошо. Поглядите там с Геной. Остальные за мной! — командую парням.
Приближаемся к селению. Перебегая от хижины к хижине, осматриваем помещения. Никого. Возможно, успели уйти, как только поняли, что их вояки проиграли. Замечаю в зарослях узкую тропинку. Не думаю, что она ведет к сортиру…
Жестом подзываю парней, прослеживаем, куда идет тропа. Метров через сто натыкаемся на хорошо замаскированный вход в скале. С западной стороны к скале подходит дорога. В бинокль вижу замаскированных и притаившихся в «гнезде» двух человек с пулеметом. Через пару минут замечаю еще одного типчика, он торчит на скале повыше и с винтовкой. Судя по всему, после нашего боя боеспособных защитничков местного склада больше не осталось. Неплохо, значит, мы сегодня поработали.
— Где вы там? — слышу в наушниках голос Льва.
— Здесь мы… Тут есть кое-что интересное. Не отвлекай… — говорю ему тихо в микрофон.
— Девочек нашли? — интересуется Лев.
— Иди ты… — прикладываюсь поудобней к автомату, хочу накрыть «гнездо» из подствольника.
— Коля, слышишь меня?
— Да? — отзывается Николай тихо.
Мы засекли притаившихся, а они нас, похоже, нет — нас прикрывают нагромождения скальной породы.
— Видишь того урода с винтовкой? От меня — «одиннадцать часов»?
— Угу… — подтверждает Николай.
— Снять сможешь?
— Легко.
— Тогда по команде. Валера, Саша! Со мной в прорыв. Коля, ты чистишь по скалам.
— Понял, Влад.
Замираем на долгие секунды.
— Поехали… — шепчу я, плавно вдавливая спуск подствольника.
Граната лопается точно над «гнездом». Вижу, как дергается и безвольно тыкается головой о скалу латинос, которого снял Николай. Коля короткими очередями продолжает лупить по скалам. Ответного огня нет. Рвем ко входу. На бегу засылаю «выстрел» в проход. Граната рвется где-то в глубине помещения. Заскакиваем внутрь. В десяти метрах впереди поворот. Проход шириной метра три и метров пять в высоту. Закидываем гранаты за поворот. Короткие очереди. Пробегаем метров пятнадцать. Снова поворот. Какой-то бесконечный тоннель. Мне уже начинает казаться, что таким макаром мы выберемся на поверхность где-нибудь в Бразилии… Но нет, все гораздо ближе. За одним из следующих поворотов от наших выстрелов падают двое охранников, и мы обнаруживаем вход уже в рабочее помещение. Осторожно заглядываю внутрь — вижу длинные столы, фрагменты оборудования, небольшие пятидесятилитровые бочки. Проникаем в помещение. В дальнем от нас углу сбились в кучу какие-то люди. Все они безоружны. Наверняка рабочие. Чуть дальше имеется проход в другое помещение, напоминающее цех. Воздух здесь, кстати, чистый. Под автоматами выводим рабочих из цеха, предварительно обыскав. На выходе слышу, как Лева материт по рации Николая.
— Лева! Хорош вопить! От тебя весь эфир замусорился! — усмехаясь, говорю в микрофон приятелю.
— Ну, братан! Наконец-то! Где вы пропали?! — бушует голос Льва в головных микрофонах.
— Все в порядке. Просто в той пещере рации не пашут. Скоро будем у хижин. Как там у вас обстановка?
— Никого нет. Осмотрели всю взлетку. Дорога от нее, похоже, ведет к вам.
— Ясно. Сидите там и смотрите. Скоро будем…
Всех пленных загнали в одну хижину, и Лев тут же вытащил из общей их кучи маленького человечка европейского вида, судя по костюму. Человечек, оказывается, — завлабораторией, и с английским у него проблем нет. Через полчаса мы с Левой уже в курсе относительно местной «кухни» — кто и что в ней собой представляет. Часть сведений мы получили еще в Питере от Полынского и Седого. Наш клиент, из-за которого заварена вся эта каша, — авторитетная личность в Медельине и тамошнем наркокартеле. Кстати, как Питер на северо-западе в России, так и Медельин на северо-западе Колумбии считается центром наркобизнеса. Видалес — так зовут нашего разговорчивого и очень сговорчивого пленника — сказал, что дон Мигель де Кальдос Бандоса, который нам нужен, был здесь вчера, а теперь появится только через неделю, не раньше.
— О нападении на вашу лабораторию уже сообщили? — спрашивает его Лев.
Видалес кивает головой.
— Точно не могу сказать, но я слышал, как наш управляющий Карраскилья говорил своим людям, что нас, скорее всего, атакуют правительственные войска совместно с американцами. Ведь бой был нешуточный…
Я усмехаюсь. Приятно, когда шестерых парней приравнивают к многочисленному войску.
— Что еще говорил ваш Карраскилья? — спрашиваю Видалеса.
Видалес вспоминает, хмурясь:
— Он сказал: странно, что нет вертолетов. А потом они отступили в свое логово, будут там отсиживаться и ждать, когда здесь все уляжется. Им же сообщили, что всех наших боевиков перебили…
— Где их логово?! — спрашивает Лев, опережая меня.
— Так я же вам говорю!.. — изумляется Видалес нашей непонятливости. — В логове… Это отсюда с милю будет, но в ту сторону… — Он тыкает пальцем куда-то вбок.
— Сколько их там?
Видалес пожимает плечами:
— Человек пятнадцать, не больше. А вы американцы? — вдруг спрашивает он.
— Почему ты так решил? — интересуюсь я.
Видалес лукаво подмигивает.
— У нас теперь янки часто договариваются с правительством и громят лаборатории в сельве.
Я пожимаю плечами. Лева улыбается.
— А в ЦРУ много платят? Ну, если за хорошую помощь? — задает Видалес неожиданный вопрос.
Я удивлен. Лева реагирует тут же.
— Что хочешь продать? — подавшись вперед, спрашивает он серьезно.
— О! — Видалес многозначительно поднимает палец вверх. — Вам же нужен, насколько я понял, дон Бандоса?
Мы с Левой переглядываемся.
— Ну?! — торопит Лева латиноса.
— На какую сумму я могу рассчитывать?
Видалес парень не промах и собирается торговаться.
Я усмехаюсь. Лева, мрачно глядя на зава, похлопывает многозначительно рукой по своему автомату.
— Нет, так не пойдет! — обижается зав. — Если вы меня убьете, вам от этого пользы никакой. Да и какая вам разница?! Деньги-то вы все равно не свои заплатите, а дядюшки Сэма! А у него их хватит на сто таких донов…
Лева ржет. Я тоже смеюсь. Видалес, довольный собой, победно ухмыляется. Наша реакция на его деловой подход к теме ему нравится.
— Ну а если мы сделаем так: дадим тебе деньги, а когда ты нам все сделаешь, уберем тебя… Тогда как? — спрашивает его Лев.
Видалес на секунду становится серьезным, но тут же снова улыбается и отрицательно мотает головой.
— Вы так не сделаете. Янки так не поступают… — уверенно говорит он.
— Лады… Говори, сколько хочешь за своего дона? — интересуется Лева.
— Сто тысяч! — не задумываясь выпаливает зав.
— Много… — охлаждаю его пыл.
Видалес возмущенно разводит руки:
— Да это вообще ничего! Ну вы сами подумайте, господа!
Через полчаса Видалес соглашается нам помочь за двадцать тысяч долларов США. Торговался с ним Лев до посинения, весь взмок, пот с него катился в три ручья.
Я же с трудом подавлял смех, наблюдая за торгом со стороны. Видалес забыл, что он пленный, и носился по комнате как сумасшедший, размахивая руками и то и дело срываясь на крик. Когда же Лева стал выворачивать карманы, показывая, что таких чудовищных сумм мы с собой не таскаем по джунглям, я уже хохотал до слез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Спасибо, Влад! — благодарит «четвертый».
Тут же переношу огонь левее — в опасной близости маячат фигурки в маскировочных костюмах.
— Вытягиваем, парни! Вытягиваем! — слышен азартный возглас Льва.
— Они отходят! — раздается радостное восклицание Гены.
— «Пятый»! Подтянись к Леве! — кричу, вернее, хриплю Геннадию.
— Понял, Влад! Я сейчас!
Чувствую, что наступление потеряло силу. Еще немного, и мы должны выиграть! Хер этим латиносам, а не с русскими драться!
— Выравнивайтесь, парни! Лев, уходи за камни! — рассредоточиваю парней. — Николай! Смотри, что там слева, а правее тебя буду я!
— Понял, «первый»! — отзывается Коля.
— Валера! Давай со своим «байконуром» подтянись к той гряде, на которой я латиноса размазал. Видишь, где ноги торчат?
— Понял, Влад! Сейчас туда «старт» перетащу!
— Давайте, ребята, выравнивайтесь! Приготовьте подствольники.
Противник залег и закрепился. «Зависнув», они реального вреда нам принести не могут.
Пули поют над головой, срезают ветки, но сейчас на них никто не обращает внимания. Пуля, которая тебе суждена судьбой, не поет. Ее не услышишь.
— Гена! Ты где? — спрашиваю в микрофон.
— «Пятый», подвинь задницу! А то я ее тебе кое-чем прижгу! слышу голос Валеры, это он обращается к Геннадию.
— У-у-у… Ракетница ходячая… Места тебе мало?! — огрызается тот.
Усмехаюсь перебранке и снова перебираюсь за ствол поваленного дерева. Отсюда мне удобней наблюдать за противником.
— В лад! Пиздюки отходят! — весело рявкает Лева.
Вижу, как зеленые фигурки начинают откатываться назад.
— А ну-ка, подкиньте им напоследок, чтоб ни одна падла не ушла! — хриплю в микрофон и сам поливаю длинными очередями.
Снова в дело вступают подствольники моих парней.
Вдруг слева поднимается кто-то из наших, в стремительном прыжке пересекает небольшой открытый участок, расчищенный огнем гранат, и заскакивает за груду камней, за которой только что сидели латиносы.
— Стой, Лев! Стой! — кричит Николай.
«Чертов Лева!» — ругаюсь в сердцах, видя, как сразу же пытаются обойти Льва правее несколько камуфлированных.
— Валера! Ракеты! Видишь, куда?! Лева! Мать твою!!! — рычу в микрофон и больно ударяюсь головой в непонятно откуда взявшийся сучок.
Еще одна серия ракет озаряет джунгли огненными, лопающимися, как мыльные пузыри, вспышками.
— Лева! Засранец! Ты у меня доиграешься! — рычу беззлобно.
Все нормально, В л ад! Я им дорогу назад хотел отрезать. Похоже, получилось…
— Я тебе сам потом чего-нибудь отрежу! — устало говорю ему.
Бой закончился. В поле моего зрения никто больше не передвигается, не прыгает и не стреляет, что самое главное.
— Гена, проверь у себя правее… Коля, посмотри аккуратно, что там у ручья?
— Счас сделаем, Влад! — отзываются повеселевшие парни.
Эфир оживает: сначала слышны короткие реплики ребят, проверяющих местность, но уже минут через десять вовсю звучат подколы и шутки.
— Кстати, — обращаю внимание всех, — а где наши работнички и этот чертов Мендос?!
— Счас, Влад, посмотрим! — обещает мне Лев по рации с другого конца разгромленной территории.
Я, прикурив, перелезаю через поваленное дерево и обозреваю окрестности.
Там, где мы повоевали, от джунглей мало чего осталось: обгоревшие деревья, дымящиеся вороики, отрезанные пулями и осколками растения, повсюду валяются трупы людей в камуфляже, как после стихийного бедствия. Стихия — это мы и наши боевые молотилки, несущие смерть и разрушение. Сегодня нам повезло: парни все целы, никого даже не зацепило. Представляю, что я здесь делал бы с бойцами типа тех, из лагеря Хока…
— Влад! — слышу голос Гены. — Тут им всем хана…
Я сразу не могу сообразить, кому это «им»? Ты про что? — спрашиваю его. Да тут Мендос и рабочие…
— А… Ну и что с ними? — задаю, конечно же, идиотский вопрос.
— Здец котятам, отчесались… — комментирует Гена.
— Ладно. Давай сюда иди… — приказываю ему. — По пути подбери оружие. И вы там все! Слышите меня?
Ребята отзываются.
— Собирайте боезапас. Свой почти весь расшмаляли небось? Сколько этих чертей там впереди — один Господь знает… — такую вот речугу толкаю в народ. Народ слышит и, матюгаясь, собирает оружие и боеприпасы. Наблюдаю за ними с усмешкой. Грибники, мать их, в Колумбии. Грибов нема, зато «маслят» навалом…
— Десять минут на все! — объявляю лимит времени. — И топаем по следам этих акробатов. Их база должна быть поблизости.
Собрав все, что может пригодиться в случае нового боя, и быстро перекурив, уходим вперед, растянувшись цепочкой. Хлопает выстрел. Мгновенно все приседают, тут же уходя в разные стороны. Тишина. С пальмы вниз летит убитая обезьяна.
— Ну и кто это? — спрашиваю в микро фон.
В эфире слышу смешки парней.
— Да я вот… Думал, опять эти… — оправдывается Гена.
— Живодер! — ржет Лева.
— Его из общества любителей животных за садизм выгнали! — откликается Николай.
— Все! Хорош! — успокаиваю ребят, чтобы не расслаблялись. — Все на тропу и за мной!
Тропы, конечно, как таковой нет, но следы там, где проходили латиносы, заметны. Идем аккуратно, прощупывая взглядами сельву. Через час выходим к расчищенной от джунглей местности. Впереди солидная территория, где выращивается кока, из листьев которой вследствие переработки получается известный «снежок», то есть наркотик под названием кокаин.
На другой стороне поля виднеются бревенчатые постройки. Обходим поле по краю. Перед хижинами, которых здесь штук двенадцать, не видно никого из обитателей. Рассредоточиваемся.
— Влад! Здесь вроде как взлетка имеется… — слышу в наушниках тихий голос Левы.
— Хорошо. Поглядите там с Геной. Остальные за мной! — командую парням.
Приближаемся к селению. Перебегая от хижины к хижине, осматриваем помещения. Никого. Возможно, успели уйти, как только поняли, что их вояки проиграли. Замечаю в зарослях узкую тропинку. Не думаю, что она ведет к сортиру…
Жестом подзываю парней, прослеживаем, куда идет тропа. Метров через сто натыкаемся на хорошо замаскированный вход в скале. С западной стороны к скале подходит дорога. В бинокль вижу замаскированных и притаившихся в «гнезде» двух человек с пулеметом. Через пару минут замечаю еще одного типчика, он торчит на скале повыше и с винтовкой. Судя по всему, после нашего боя боеспособных защитничков местного склада больше не осталось. Неплохо, значит, мы сегодня поработали.
— Где вы там? — слышу в наушниках голос Льва.
— Здесь мы… Тут есть кое-что интересное. Не отвлекай… — говорю ему тихо в микрофон.
— Девочек нашли? — интересуется Лев.
— Иди ты… — прикладываюсь поудобней к автомату, хочу накрыть «гнездо» из подствольника.
— Коля, слышишь меня?
— Да? — отзывается Николай тихо.
Мы засекли притаившихся, а они нас, похоже, нет — нас прикрывают нагромождения скальной породы.
— Видишь того урода с винтовкой? От меня — «одиннадцать часов»?
— Угу… — подтверждает Николай.
— Снять сможешь?
— Легко.
— Тогда по команде. Валера, Саша! Со мной в прорыв. Коля, ты чистишь по скалам.
— Понял, Влад.
Замираем на долгие секунды.
— Поехали… — шепчу я, плавно вдавливая спуск подствольника.
Граната лопается точно над «гнездом». Вижу, как дергается и безвольно тыкается головой о скалу латинос, которого снял Николай. Коля короткими очередями продолжает лупить по скалам. Ответного огня нет. Рвем ко входу. На бегу засылаю «выстрел» в проход. Граната рвется где-то в глубине помещения. Заскакиваем внутрь. В десяти метрах впереди поворот. Проход шириной метра три и метров пять в высоту. Закидываем гранаты за поворот. Короткие очереди. Пробегаем метров пятнадцать. Снова поворот. Какой-то бесконечный тоннель. Мне уже начинает казаться, что таким макаром мы выберемся на поверхность где-нибудь в Бразилии… Но нет, все гораздо ближе. За одним из следующих поворотов от наших выстрелов падают двое охранников, и мы обнаруживаем вход уже в рабочее помещение. Осторожно заглядываю внутрь — вижу длинные столы, фрагменты оборудования, небольшие пятидесятилитровые бочки. Проникаем в помещение. В дальнем от нас углу сбились в кучу какие-то люди. Все они безоружны. Наверняка рабочие. Чуть дальше имеется проход в другое помещение, напоминающее цех. Воздух здесь, кстати, чистый. Под автоматами выводим рабочих из цеха, предварительно обыскав. На выходе слышу, как Лева материт по рации Николая.
— Лева! Хорош вопить! От тебя весь эфир замусорился! — усмехаясь, говорю в микрофон приятелю.
— Ну, братан! Наконец-то! Где вы пропали?! — бушует голос Льва в головных микрофонах.
— Все в порядке. Просто в той пещере рации не пашут. Скоро будем у хижин. Как там у вас обстановка?
— Никого нет. Осмотрели всю взлетку. Дорога от нее, похоже, ведет к вам.
— Ясно. Сидите там и смотрите. Скоро будем…
Всех пленных загнали в одну хижину, и Лев тут же вытащил из общей их кучи маленького человечка европейского вида, судя по костюму. Человечек, оказывается, — завлабораторией, и с английским у него проблем нет. Через полчаса мы с Левой уже в курсе относительно местной «кухни» — кто и что в ней собой представляет. Часть сведений мы получили еще в Питере от Полынского и Седого. Наш клиент, из-за которого заварена вся эта каша, — авторитетная личность в Медельине и тамошнем наркокартеле. Кстати, как Питер на северо-западе в России, так и Медельин на северо-западе Колумбии считается центром наркобизнеса. Видалес — так зовут нашего разговорчивого и очень сговорчивого пленника — сказал, что дон Мигель де Кальдос Бандоса, который нам нужен, был здесь вчера, а теперь появится только через неделю, не раньше.
— О нападении на вашу лабораторию уже сообщили? — спрашивает его Лев.
Видалес кивает головой.
— Точно не могу сказать, но я слышал, как наш управляющий Карраскилья говорил своим людям, что нас, скорее всего, атакуют правительственные войска совместно с американцами. Ведь бой был нешуточный…
Я усмехаюсь. Приятно, когда шестерых парней приравнивают к многочисленному войску.
— Что еще говорил ваш Карраскилья? — спрашиваю Видалеса.
Видалес вспоминает, хмурясь:
— Он сказал: странно, что нет вертолетов. А потом они отступили в свое логово, будут там отсиживаться и ждать, когда здесь все уляжется. Им же сообщили, что всех наших боевиков перебили…
— Где их логово?! — спрашивает Лев, опережая меня.
— Так я же вам говорю!.. — изумляется Видалес нашей непонятливости. — В логове… Это отсюда с милю будет, но в ту сторону… — Он тыкает пальцем куда-то вбок.
— Сколько их там?
Видалес пожимает плечами:
— Человек пятнадцать, не больше. А вы американцы? — вдруг спрашивает он.
— Почему ты так решил? — интересуюсь я.
Видалес лукаво подмигивает.
— У нас теперь янки часто договариваются с правительством и громят лаборатории в сельве.
Я пожимаю плечами. Лева улыбается.
— А в ЦРУ много платят? Ну, если за хорошую помощь? — задает Видалес неожиданный вопрос.
Я удивлен. Лева реагирует тут же.
— Что хочешь продать? — подавшись вперед, спрашивает он серьезно.
— О! — Видалес многозначительно поднимает палец вверх. — Вам же нужен, насколько я понял, дон Бандоса?
Мы с Левой переглядываемся.
— Ну?! — торопит Лева латиноса.
— На какую сумму я могу рассчитывать?
Видалес парень не промах и собирается торговаться.
Я усмехаюсь. Лева, мрачно глядя на зава, похлопывает многозначительно рукой по своему автомату.
— Нет, так не пойдет! — обижается зав. — Если вы меня убьете, вам от этого пользы никакой. Да и какая вам разница?! Деньги-то вы все равно не свои заплатите, а дядюшки Сэма! А у него их хватит на сто таких донов…
Лева ржет. Я тоже смеюсь. Видалес, довольный собой, победно ухмыляется. Наша реакция на его деловой подход к теме ему нравится.
— Ну а если мы сделаем так: дадим тебе деньги, а когда ты нам все сделаешь, уберем тебя… Тогда как? — спрашивает его Лев.
Видалес на секунду становится серьезным, но тут же снова улыбается и отрицательно мотает головой.
— Вы так не сделаете. Янки так не поступают… — уверенно говорит он.
— Лады… Говори, сколько хочешь за своего дона? — интересуется Лева.
— Сто тысяч! — не задумываясь выпаливает зав.
— Много… — охлаждаю его пыл.
Видалес возмущенно разводит руки:
— Да это вообще ничего! Ну вы сами подумайте, господа!
Через полчаса Видалес соглашается нам помочь за двадцать тысяч долларов США. Торговался с ним Лев до посинения, весь взмок, пот с него катился в три ручья.
Я же с трудом подавлял смех, наблюдая за торгом со стороны. Видалес забыл, что он пленный, и носился по комнате как сумасшедший, размахивая руками и то и дело срываясь на крик. Когда же Лева стал выворачивать карманы, показывая, что таких чудовищных сумм мы с собой не таскаем по джунглям, я уже хохотал до слез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36