Оба мучители отодвинулись в сторону, и Али услышал их сдавленный шепот.
— Он говорит правду, — произнес высокий американец с головой, похожей на череп мертвеца.
— А я что тебе говорил? — проскрипела древняя мумия.
— Может, Глухой Мулла посылает указания из тюрьмы?
— Как знать.
И они вернулись.
— Каков же план игры? — спросил американец.
— Развязать террор, проливать кровь неверных и множить всякие неприятности, — неохотно выдавил Мохаммед. — Тогда страна неверных падет, и на земле идолопоклонников взойдут чистые цветы ислама. Это делается для вашего же блага, поскольку внутренне вы все истинные мусульмане.
— Какова твоя роль?
— Я должен был что-то взорвать по приказу.
— Что именно?
— То, что прикажут.
— А что тебе приказали?
— Мне еще не приказывали! Что я буду за террорист, если, зная о готовящихся операциях, попаду в руки врага?
— Террорист, представляющий ценность, — сказала мумия.
— Значит, я не представляю ценности? — опустил голову Мохаммед.
— Для нас нет, — ответил американец.
— Вы меня убьете?
— Нет. Ты совершишь самоубийство.
— Я хочу умереть, меня ждут в раю. Но я не желаю совершать самоубийство, не прихватив с собой нескольких неверных. Я почтальон-самоубийца, а не дурак.
— Ты и то, и другое.
— Разве так бывает?
Тут американец схватил магометанина, перебросил через орла с распростертыми крыльями, и Мохаммед Али увидел летящий ему навстречу тротуар. Последняя мысль его перед тем, как разбить голову о твердый бетон, была такая: Я еще слишком молод, чтобы просто взять и умереть.
* * *
Спустившись с другой стороны здания, Римо и Чиун смешались с толпой зевак.
— Все гораздо проще, чем мы думали, — сказал Римо. — Мы знаем, где находится Глухой Мулла. Нам нужно только извлечь его оттуда.
— Задания Смита никогда не бывают легкими, — возразил Чиун.
— А это легкое.
— Не надейся слишком-то.
У самого перекрестка Атлантик-авеню и Саммер-стрит их с воем обогнала машина «скорой помощи».
— К чему такая спешка? — удивился мастер Синанджу. — Ведь он мертв.
— Видимо, они хотят забрать его, прежде чем телекамеры заснимут каждую каплю крови.
— Неужели какие-то кретины наслаждаются видом крови?
— Конечно, те, которые не сталкиваются с этим каждый день, как мы с тобой, — буркнул Римо.
Учитель кивнул, продолжая смотреть по сторонам. Внезапно он прищурил глаза и как-то странно зашипел.
Римо заметил Тамайо Танаку мгновением позже. Она замерла перед передвижным телефургоном, держа перед чувственными красными губами микрофон с эмблемой четвертого канала.
Благодаря своей способности отфильтровывать шумы мастера Синанджу услышали, что она говорит.
— ...неопровержимая информация, что в Почтовую службу Соединенных Штатов проникли мусульманские террористы, стремящиеся к мировому господству.
Танака дотронулась до наушника, позволяющего ей слышать передачу из студии.
— Да, мусульманские террористы. Не ополчение, как сообщалось раньше. И не фракция профсоюза почтовых служащих.
— Что ж, прекрасное начало, папочка. Теперь начнется паника, — хмыкнул Римо.
— Я не виноват, — отозвался Чиун.
— Пока, Дженис, — сказала Тамайо Танака и передала микрофон звукорежиссеру.
Девушка как раз поправляла грим, когда перед ней словно из-под земли выросли Римо с Чиуном.
— Думаю, вам по меньшей мере нужны три источника, чтобы выдать в эфир нечто подобное тому, что вы только что сказали, — произнес Римо.
— Ну, двое — это вы, — отозвалась Танака, не отрывая взгляда от зеркальца.
— Строго неофициально.
— А третий источник — я сама, — добавила она. — У меня неплохой рейтинг, что и обеспечивает доверие к моей информации.
— А что, если мы все ошибаемся? — спросил Римо.
— Тогда ведущий воскресной программы выскажет пятнадцатисекундное опровержение. У меня глаза ровные?
— Один чуть ниже, — откликнулся Чиун.
— Который?
— Сами догадайтесь, — вмешался Римо. — Между прочим, вы должны нам двадцать долларов за поездку на такси.
— Это была моя машина. Вы ее угнали. Скажите спасибо, что я не вышвырнула вас вон!
— Знаете, вы напоминаете мне Читу Чинг.
Тамайо широко улыбнулась.
— О, мой идеал! Я стану такой же.
— Нельзя сказать, что она очень уж приятная женщина.
— В любом большом городе найдется по крайней мере одна ведущая-азиатка, и каждая из них сражается за то, чтобы занять место Читы Чинг. А я только что шагнула вверх по золотой лестнице.
Танака, сжав губы, пришла к выводу, что они слишком красные, и потянула звукорежиссера за рукав. Тот же настолько был занят микрофонным кабелем, что и глазом не моргнул, пока Тамайо аккуратно вытирала губы о рукав его белой рубашки.
— Вот сейчас нормально, — заключила она, отпуская руку звукотехника. — А то я выглядела как проститутка.
— Очень точно подмечено, — откликнулся Римо. — Пойдем, папочка.
От Южного вокзала в Квинси шла прямая линия метро. Пробившись сквозь толпу, они вскочили в поезд.
От остановки «Северное Квинси» было совсем близко до замка Синанджу, представлявшего собой реконструированную церковь.
Римо сразу же позвонил Харолду В. Смиту.
— Новости хорошие и плохие. Какие сообщить сначала?
— Сначала плохие, — отозвался глава КЮРЕ.
— Идиотка с местного телевидения по имени Тамайо Танака только что сообщила публике, что в почтовую службу проникли мусульманские террористы.
В кислом голосе Смита слышалось некоторое удивление.
— Откуда же у нее такие сведения?
— Думаю, Чиун сам все объяснит, — произнес Римо, передавая трубку учителю.
— Это неразрешимая загадка, — проскрипел мастер Синанджу, обеими руками взяв трубку. — Не стоит даже голову ломать, иначе просто с ума можно сойти.
— Он ей сказал, — пояснил Римо, забрав трубку у Чиуна.
— У нее нет других источников?
— Нет, но, кажется, ее это совсем не смущает.
Смит испустил вздох, напоминающий скрип двери в старом сарае.
— Ну где ваши хорошие новости? — наконец спросил он.
— Террорист выдал имя своего руководителя.
— Да?
— Вы когда-нибудь слышали о Глухом Мулле?
— Он же в тюрьме.
— Как и Джон Готти. А тот, по слухам, руководит делами на воле по телефону.
— Весьма полезная информация, — откликнулся глава КЮРЕ. — Если мы изолируем Глухого Муллу от внешнего мира, то сразу же разрушим весь заговор.
— Как продвигается облава?
— ФБР задержало семь основных подозреваемых.
— Неплохо. А мы чем можем помочь?
— Терпение. Я пока занят портретом Джо Кэмела.
— Хотелось бы увидеть мерзавца живьем, — проворчал Римо.
— Не исключено, — обронил Смит и отключился.
— Что бы такое сделать, чтобы быть в курсе сегодняшних событий? — спросил Римо, повесив трубку.
— Посмотреть правильную Ву, — ответил Чиун.
— После Тамайо Танаки, — отозвался ученик, — я готов смотреть на любую Ву.
Глава 22
В тиши мечети аль-Бахлаван, затерявшейся где-то на просторах Огайостана, перед компьютерным терминалом застыл Глухой Мулла. Рядом на ковре лежала слуховая трубка. Вооруженные русскими автоматами и острыми саблями, в дверях стояли верные афганские стражи.
Электронная почта оказалась прекрасным способом связи с сетью моджахедов — особенно если в ушах постоянно звенит. «Тиннитус», — заключили доктора из Красного Полумесяца. Результат преждевременного взрыва бомбы, предназначавшейся для нынешнего безбожного египетского фараона. «Чепуха! — думал Глухой Мулла. — Это голос Аллаха, призывающего меня исполнить свою земную миссию».
Уже состоялись контакты с Чикагостаном, с Вашингтонстаном, с Лос-Анджелесстаном — в общем, со всеми крупнейшими городами, куда моджахеды принесут смерть и разрушения.
И это только начало.
От Ала Ислама из Филадельфиястана пришла всего одна строчка:
«Жду призыва к оружию».
«Терпение! — набрал на клавиатуре Глухой Мулла. — Терпение».
«Когда я умру, выполнив подобающую мне почетную миссию?» — спрашивал Патрик О'Мекка из Вашингтонстана.
«Когда Аллах решит, что пришло время», — отвечал Глухой Мулла.
Не было связи только с Ибрагимом Линкольном из Чикагостана, который уже должен был принести себя в жертву. Да и Мохаммед Али из Бостонстана не вышел на связь в назначенный час.
Глухой Мулла так и застыл перед компьютером. Часы, казалось, остановились...
Наконец компьютер подал сигнал, и электронный муэдзин призвал правоверных на молитву.
Опустившись на молитвенный коврик, Глухой Мулла погрузился в размышления.
Помолившись, он глубоко задумался. Интересно, почему сегодня не было сообщений от многих его посланцев? Куда же они подевались после такого триумфа? Мужчины они или женщины, испугавшиеся того, что было сделано во имя Аллаха?!
На экране под заголовком «Осложнения» появилось сообщение от Абд аль-Хазреда.
«Мохаммед из Бостона стал мучеником», — прочитал Глухой Мулла.
«Как такое могло случиться? — напечатал Мулла в ответ. — Ему ведь еще не отдали приказа».
«Преступное ФБР выследило его, и, чтобы избежать плена, он принес себя в жертву. Все выпуски новостей только и твердят об этом».
«Все сколь-нибудь ценные новости исходят от Аллаха, от которого исходит и вся благодать», — в гневе набрал на клавиатуре Глухой Мулла.
«Мы засветились?»
«Разве такое возможно?»
«Я не вижу сообщений от многих наших собратьев».
«Они запаздывают. Но в назначенный час обязательно пришлют, иншалла».
Тем не менее время шло, а от пропавших ни слуху ни духу. "Похоже, положение серьезное, — подумал Глухой Мулла. — Очень серьезное. Близится час, когда нужно выдвигать первое требование. Пора бы уже определиться поконкретнее. Может, потребовать выпустить на свободу всех исчезнувших — если они попали в руки безбожников?
Нет, это станет проявлением слабости, ибо они поймут, что горстка бойцов имеет для нас большое значение. Пусть лучше неверные считают, что они захватили лишь малую часть большой армии.
Тогда какое же требование выдвинуть? Что имеет ценность в глазах Аллаха?"
Глухой Мулла смотрел на зеленый экран с его электронными минаретами и молил Аллаха, чтобы тот направил его мысли в нужную сторону.
Придумать бы что-то такое, что неверные легко бы выполнили. Пусть это будет политическая, а не военная победа, но исламский мир увидит, что можно поставить на колени самого Великого Сатану — Америку.
Как бы в ответ на экране появилось сообщение от Сида эль-Сида, то бишь Сиддика эль-Сиддика, озаглавленное: «Появилась лицемерная Гхула!»
Глухой Мулла довольно улыбнулся. Да, вот она, та победа, которая сейчас очень нужна.
Наклонившись над клавиатурой, Мулла стал набирать текст ультиматума. Одним нажатием кнопки он будет автоматически передан по факсу в штаб-квартиру ФБР, а также в редакции крупнейших средств массовой информации.
К полуночи это станет главной темой «Ночного зеркала».
А ведь война против страны неверных идет только один день!
Глава 23
В штаб-квартире ФБР на Пенсильвания-авеню из факсимильного аппарата выполз листок бумаги. Он остался незамеченным, потому что директор ФБР как раз пытался разобраться, что, черт возьми, происходит с его местными отделениями.
— Кто отдал приказ на арест того типа в Бостоне? — спрашивал он у агента, заведующего бостонским отделением ФБР.
— Сэр, вечером поступило указание из вашего офиса: арестовать этого типа — Мохаммеда Али.
— Боксера?
— Нет, это другой человек, сэр.
— Кто отдал приказ об аресте?
— Помощник старшего спецагента Смит.
— А как его зовут? — спросил директор, подумав о том, что помощников старших спецагентов так же много, как вице-президентов в «Ай-Би-Эм».
— Я вот смотрю сейчас на приказ — там нет имени. Только закорючка.
— И что за закорючка? Первая-то буква какая? Что, не можете определить первую букву?
— Нет, сэр, там просто закорючка — и все.
— У нас на руках мертвый почтальон, и все крупнейшие редакции хотят знать, почему мы его арестовали. Из других отделений докладывают, что мы задержали с полдесятка почтовых служащих, и никто не может сказать почему.
— Надо спросить об этом у Смита, сэр.
— У какого именно? Вы хоть представляете, сколько на свете Смитов?!
— У нас здесь в Бостоне тоже есть несколько.
— Все пресс-релизы и другие публичные заявления обязательно пропускать через меня. Ясно?
— Да, мистер директор.
Директор ФБР повесил телефонную трубку, удивляясь, как же так получилось. В ЦРУ разные мошенники постоянно выкидывают подобные фокусы, но в ФБР такого до сих пор не случалось.
К счастью, только бостонский инцидент стал достоянием общественности, и то лишь потому, что производившие арест агенты провалили дело — в чем бы оно ни заключалось.
Зажужжал селектор.
— Сент-луисское отделение на проводе.
— Соединяйте.
— Это начальник сент-луисского отделения Макбейн, мистер директор. Значит, надо задержать подозреваемого на неопределенный срок?
— Я такого приказа не давал, — огрызнулся директор.
— Так что, освободить?
— Этого тоже не надо делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34