Янгблад ухмыльнулся во весь рот.
— Знаешь, как это получилось? Когда умер последний офицер, моральное состояние у всех было ужасное. И тогда я решил не давать им спуску. Если я слышал, как кто-то из наших говорит по-вьетнамски, я бил его до тех пор, пока он не забывал последнее вьетнамское слово. Некоторое время мне пришлось обходиться с ребятами довольно круто. Я тянул их в одну сторону, а косоглазые — в другую.
— Ну и что же из этого вышло?
— Все решили, что связываться со мной хуже, чем с косоглазыми. И тогда косоглазые начали вымещать все свое зло на мне, а не на ребятах. Но ничего, я справился. Они морили меня голодом, но сам видишь — ничего у них не вышло. Они засовывали меня в этот вонючий контейнер, а когда наконец выпускали, то я мило улыбался, глядя в их гнусные рожи, и благодарил за то, что меня подвезли.
— Ну, старина Янгблад, ты нисколько не изменился! — восхищенно заметил Римо.
— Да, старина — это уж точно. Я так долго был оторван от родины, что теперь, когда свобода близка, даже и не знаю, остались ли у меня силы встретиться с домом.
— Слушай. У нас все получится. Чиун позаботится об этом.
— А ты совсем по-новому относишься к старому Дяде Хо теперь, когда мы выбрались оттуда.
— Он нас скоро догонит, — отозвался Римо, оглядываясь по сторонам. — Кстати, можно попросить тебя об одном одолжении. Не называй меня больше Римо.
— Почему это? Тебя ведь так зовут, верно? Или ты даже это забыл?
— Я не могу тебе этого объяснить. И особенно не называй меня по имени перед ребятами. Только ты и Чиун знаете, кто я такой. И пусть так и будет дальше.
— Черт побери, да какая разница?
— Такая, как между жизнью и смертью. Просто поверь мне.
— Ты начальник. Слушай, а тебе это не напоминает тот случай, когда ты украл у желтожопых их танк и проехал на нем аж до... Как называлась эта сраная деревенька?
— Фукху.
— Ага. Так она и называлась. Как сейчас помню: ты едешь на этом танке, а наших так и подмывает тебя разнести в клочья. Они-то думали, там вьетнамец. Это одно из тех воспоминаний, которые меня поддерживали все эти годы. Странно, за что только не цепляется наша память, когда оказываешься в жопе.
— А я лучше помню Кхесан.
— Да. Кхесан. После него-то все и переменилось, правда? И после Тета. Ты помнишь Тет?
— Да, — ответил Римо, с беспокойством глядя на дорогу. — Я помню Тет.
Танк наконец укрыли. Люди расселись на траве. Римо выставил часовых. Для этого он выбрал двоих полукровок — они выглядели посвежее, чем американцы.
— Мать твою! — выругался Янгблад, садясь и откидываясь на траву. — Тет. Слушай, а ты помнишь того засранца? Майора, который командовал нами под Кхесаном? Как там его звали?
— Бауэр, что ли?
— Точно. Именно так. Дики Бауэр. Его все ненавидели. Самый гнусный сукин сын из всех, с кем мне приходилось встречаться. Очень часто, когда я валялся в одиночестве в этом сраном контейнере, я думал, что же с ним сталось. Иногда я даже придумывал для него какие-нибудь пакости — просто так, чтобы провести время.
— Он умер, — сам не зная почему, ответил Римо, — там, в большом мире.
— В большом мире... Черт побери, в последний раз я видел мир, когда мне было двадцать лет. А теперь мне за сорок. Да, Вьетнам сожрал большой ломоть моей жизни. Интересно, а сумею я там приспособиться?
И тут Янгблад сел и с сомнением посмотрел на Римо.
— Слушай, а откуда ты знаешь, что Бауэр умер. Мне казалось, ты ничего, кроме Вьетнама, не помнишь. Римо долго ничего не отвечал. Наконец сказал:
— А вон и Чиун. Помни, что я тебе сказал насчет моего имени.
Но Дик Янгблад не ответил. Глаза у него были закрыты, а широкое лицо размякло. Он спал.
Римо отправился навстречу Мастеру Синанджу. Чиун ехал на слоне. Он похлопал слона по боку тонкой бамбуковой веточкой, и слон остановился и опустился на колени. Чиун сошел на землю.
— Вам не надо было ждать меня, — заметил Чиун. — Мы с Рэмбо вас догнали бы.
— Нам нужен отдых, — ответил Римо.
— Нам нужно добраться до американской подводной лодки, — возразил Чиун. — Если вьетнамцы ее обнаружат, она уйдет без нас. И где мы тогда окажемся?
— Во Вьетнаме, — невозмутимо ответил Римо. — Там, где многие из нас бывали и раньше. И провели тут много, много времени. Что бы ни случилось — все лучше, чем сейчас. Даже если мы погибнем.
— Ты, похоже, чувствуешь себя получше, чем некоторое время назад, — заметил Чиун.
Римо отвернулся.
— А почему бы и нет? Мы уже почти добрались до берега.
— Да нет, я имею в виду, ты уже получше относишься ко мне.
— Ты вытащил нас. Мне не в чем тебя больше подозревать.
— Но твое лицо не полностью свободно от беспокойства.
— Тебе не кажется, что пора избавиться от слона? Он замедляет наше продвижение вперед.
— Я обещал ему, что найду для него новый уютный дом, когда все будет кончено.
— Он не влезет в подводную лодку.
— Ну, это мы еще посмотрим, — заметил Чиун.
— Делай как знаешь, па... — Римо резко отвернулся и пошел прочь.
Чиун понесся за ним вслед.
— Что ты сказал?
— Я сказал, делай как знаешь, паршивый косоглазый! — сердито крикнул Римо. — Я не хочу подвергать своих людей опасности только из-за того, что тебе во всем обязательно надо настоять на своем. Понял?
Чиун остановился как вкопанный.
— Да, — негромко произнес он. — Я понял. Я все прекрасно понял.
Несколько часов спустя показался военный вертолет. Он летел выше, чем предыдущие, которые погибли под дождем свинца из множества АК-47. Танки по дороге уже давно перестали попадаться. Разумеется, автоматный огонь не причинил бы им никакого вреда, но навстречу танкам выходил Мастер Синанджу. Гусеницы танков разрывались на части, пушки складывались пополам, а люки захлопывались так, что их было невозможно открыть. Каждую такую развалину беглецы объезжали с горделивым чувством победителей.
— Похоже, он не собирается здесь задерживаться, — заметил Янгблад, глядя на вертолет.
Римо внимательно смотрел, как вертолет скрылся за вершинами близлежащих холмов.
— Он не мог не заметить слона, — ответил он. — Нам лучше тронуться в путь.
И снова маленький отряд двинулся вперед по дороге на юг. Дорога была совершенно пустынна. Даже крестьяне в конусообразных соломенных шляпах — и те куда-то подевались.
Дик Янгблад заглянул к Римо в кабину водителя.
— Они знают, что мы движемся по дороге, — прошептал он. — Нет никакого сомнения.
— И как ты думаешь, что нам делать?
— Есть две возможности. Либо они сдались и отпускают нас, либо сконцентрировали большие силы где-то у нас на пути и ждут, когда мы попадем в засаду.
— Вьетнамцы не знают, что значит сдаться.
— Ну вот, ты сам и сказал, — негромко заметил Янгблад. — Что ж, Римо, чертовски приятно было снова повидаться.
— Я проделал весь этот долгий путь ради тебя, — заявил Римо. — И я доставлю тебя домой.
— Знаешь, я тут поговорил немного с этим твоим косоглазым дружком, и он все время твердит, что на подводной лодке может и не оказаться места для всех. И при этом он как-то странно на меня смотрит. В чем тут дело?
— Перестань называть его косоглазым. И вообще — не беспокойся насчет Чиуна. Я с ним справлюсь.
— Ага. А пока ты с ним будешь справляться, кто справится с тем, что вьетнамцы для нас заготовили?
— А я хотел эту мелочь оставить на твою долю, — усмехнулся Римо.
Янгблад по-мальчишески стукнул Римо по спине.
— Я всегда знал, что ты щедрый человек. Рад видеть, что ничего в этом плане не изменилось.
Отряд продолжал свой путь сквозь ночь, останавливаясь только затем, чтобы подождать Чиуна и его слона. Шум мотора не давал Римо сосредоточиться. А люки ему пришлось открыть, потому что его чувствительные ноздри не выносили запаха машинного масла.
Каждые несколько часов вверху показывался вертолет и совершал свой облет, но ничего не предпринимал. И Римо счел это зловещим предзнаменованием.
Характерный запах морской воды начал ощущаться в воздухе почти одновременно с рассветом. Римо заволновался. Пункт назначения был уже близок, если Чиун вел их верным путем. Но самого Мастера Синанджу не было видно уже давно.
Дорога, извиваясь, шла через плантацию каучуковых деревьев. После одного из поворотов на дороге показалась человеческая фигура. Человек поднял вверх большой палец, как бы останавливая попутку.
— Чиун!
— А кто же еще? — отозвался Мастер Синанджу и вспрыгнул на танк. Дети американских солдат слегка потеснились, освобождая для него место.
— Где слон? — поинтересовался Римо.
— Мы прошли коротким путем. Потом я увидел опасность и послал его вперед.
— Ловля на живца?
— Римо! Может быть, твое сознание и забыло меня, но мне казалось, что у тебя достаточно рассудка, чтобы понять, что человек с таким милым лицом никогда не сделает ничего такого, отчего может пострадать ни в чем не повинное животное.
— Ладно, — не стал спорить Римо. — Так что там впереди?
— Много солдат. Много танков. И вертолеты.
— Как много?
— Много. Очень много.
— Да, это немало.
— Они на берегу как раз в том месте, которое нам нужно. Про подводную лодку я ничего не знаю. Я ее не видел.
— Дай мне знать, когда мы к ним подойдем совсем близко, — мрачно попросил Римо.
— У тебя, наверное, есть какой-то план?
— У меня есть цель. И я собираюсь ее достичь — с планом или без.
Мастер Синанджу презрительно фыркнул.
— Опять ты ведешь себя, как Рэмбо. Уйдут годы на то, чтобы вытравить из тебя такие настроения. А ведь я уже старый человек. Фи!
— Не просто “фи”, — возразил Римо. — “Семпер Фи”!
Откуда-то из глубины танка отозвался голос Дика Янгблада:
— Умри, но сделай!
Глава 22
Министр обороны приказал пилоту вертолета в последний раз пролететь над медленно ползущим по земле танком “Т-54”. Каким беспомощным казался отсюда сверху этот танк, весь облепленный крошечными человеческими фигурками!
Совершенно ясно, подумал министр, что дело не в машине, а в тех людях, которые ею управляют. Совершив облет, министр приказал пилоту возвращаться к месту грядущих событий.
Берег был чудесный — белый песок, синее море, но он весь был усеян людьми в хаки, да плюс к тому вдоль берега стояло огромное количество новейших танков “Т-72” и более старых “Т-64”. Они стояли бок о бок, и все пушки были направлены в одну сторону. В ту сторону, откуда должны были появиться беглецы.
Министру обороны не могло не нравиться это проявление военной мощи Социалистической Республики Вьетнам. Он с довольным видом покинул вертолет и направился к своему заместителю, генералу Трангу, провожаемый взглядами командиров танков. Кобура пистолета била министра по бедру.
Генерал Транг отдал честь.
— Они уже менее чем в километре отсюда, — сообщил министр обороны.
— У них нет ни малейшего шанса, как вы можете убедиться.
— Они пробились сюда через всю страну! Не надо их недооценивать. Особенно теперь, когда они так близки к цели.
— А что у них за цель? Я не вижу ни кораблей, ни самолетов.
— Наши патрульные суда засекли сигналы в заливе. Очень мощные сигналы.
Лицо генерала Транга посуровело:
— Подводная лодка?
— Я уже приказал, чтобы наши сбросили глубинные бомбы и заставили лодку всплыть, — сказал министр обороны и взобрался на танк, чтобы лучше видеть, что происходит в заливе.
— А стоит ли нам идти на такой риск?
Министр обороны холодно взглянул на своего подчиненного.
— Мы выиграли войну против американцев, — заметил он. — Но мы проиграли экономическую войну. Основы нашего промышленного производства полностью разрушены. Наши деньги обесценены. У нас больше нет даже приличной питьевой воды. Нас со всех сторон окружают враги. А наши так называемые друзья, русские, ничем не отличаются от американцев, разве только тем, что у них нет денег и они высасывают из нашей страны все до капли. Когда-нибудь, и может быть, даже очень скоро настанет день, когда нам придется воевать и с ними.
— Все, что вы говорите, для меня не ново, товарищ министр.
— Но при этом, очевидно, вы не пошевелили мозгами и не оценили правильно политическую ситуацию. Позвольте сделать это за вас. Единственная надежда связана с нашими бывшими врагами — с американцами. Только их дружба и экономическая помощь могут спасти Вьетнам. Нам нужна их добрая воля, даже если для этого придется применить силу.
— Я понимаю, но этого не будет, если американским военнопленным удастся спастись бегством.
— Теперь уже слишком поздно даже делать вид, что мы их возвращаем в качестве жеста доброй воли, — заявил министр обороны. — И все благодаря этому растяпе капитану Даю. Американцам придется исчезнуть с лица земли. Здесь, на этом берегу. Еще до захода солнца.
Внезапно министр обороны замолчал. Со стороны залива донеслись звуки разрывов.
— Но американская подводная лодка, вторгшаяся в наши территориальные воды, может стать нашей козырной картой в игре с американцами, — продолжал министр.
Снова послышались звуки взрывов. Затем медленно, как кит, всплывающий на поверхность воды, чтобы глотнуть воздуха, появилась подводная лодка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30