Утреннее солнце согревало землю, и с близлежащих рисовых полей поднимался туман. Стало заметно теплее. Римо нашел развесистое дерево, забрался на него и спрятался среди ветвей. В автомате был полный магазин и еще три запасных. Римо стал ждать.
Как Римо и предполагал, с севера — откуда раньше прилетели вертолеты — показались танки. Их было три, а впереди ехал “лендровер”. На заднем сиденье восседал офицер вьетнамской армии. Римо признал изрытое оспинами лицо убитого им когда-то Капитана-Невидимки.
Римо поднял автомат и взял офицера на мушку. Но стрелять не стал: пока фактор внезапности, или, как он это называл, элемент неожиданности, на его стороне, преждевременный выстрел может только испортить дело.
— У тебя жизней больше, чем у кошки, — пробормотал Римо. — Но нынче их запас исчерпан. Это я тебе обещаю.
Римо закинул автомат на спину и прополз вдоль по ветке, насколько смог. Теперь он находился прямо над дорогой. Люки у танков были открыты, из них торчали солдаты с крупнокалиберными пулеметами. Римо подождал, пока два первых танка проедут мимо. Потом — как раз когда третий танк находился прямо под ним — он соскользнул с ветки и приземлился на броню танка позади башни. Вышло это у него очень неуклюже. Ботинки! Почему-то они мешали. Римо схватился за башню, чтобы не упасть. Когда наконец ему удалось восстановить равновесие, он потихоньку двинулся вперед.
Пулеметчик даже и не услышал, как сзади к нему незаметно подкрался Римо. Римо свалил его одним ударом в затылок.
Он легко вытащил его из люка, удивляясь собственной силе. Выкинул солдата на дорогу и занял его место.
Очень осторожно, надеясь, что экипаж танка не заметит подмену, Римо снял с плеча автомат, перевел его в положение стрельбы одиночными выстрелами и опять принялся ждать.
“Лендровер” доехал до первой воронки и начал ее объезжать. Для переднего танка места было недостаточно. Он с лязгом въехал прямо в воронку, при этом гусеницы крошили обломки асфальта. Шум стоял такой, что одиночного выстрела никто бы и не услышал. Римо соскользнул внутрь танка и приставил дуло автомата к голове водителя.
Водитель не издал ни звука. Он лишь покорно поднял руки.
Офицер, сидевший за орудием, не заметил Римо.
Держа водителя на прицеле, Римо незаметно подкрался к офицеру сзади и прикладом автомата вбил его лицо в казенную часть орудия.
Лицо водителя покрылось потом.
— Знаешь, приятель, я не хочу тебя убивать, — заметил Римо, — хотя и сам не понимаю почему.
— Помогите! Помогите! — слабым голосом по-вьетнамски воскликнул водитель.
Римо ударил его по голове. Потом вытащил наружу и сам уселся за рычаги управления. Посмотрев в перископ, Римо убедился, что ближайший танк он может поразить без особого труда. Но даже если ему удастся подбить один танк, второй успеет ответить на его выстрел. И к тому же нельзя сбрасывать со счетов вертолеты.
Римо решил подождать. Передний танк выбрался из воронки и в нее въехал второй танк. Римо потихоньку продвигал свой танк вперед. Он и сам еще толком не знал, что делать дальше.
Вертолеты помогли ему принять решение. Один за другим они приземлились прямо на дороге по другую сторону от танка, в котором находилась Лан, и преградили ему путь.
— Ну ладно, — пробормотал Римо. — Давайте немного потанцуем.
Он потянулся назад и нашарил несколько ручных гранат. Рассовав их по карманам, он вылез через люк и спрыгнул на дорогу.
На Римо по-прежнему была надета вьетнамская военная форма, которая была ему страшно мала. На голове — зеленая каска. Римо как ни в чем не бывало направился ко второму из трех танков, слегка согнув ноги в коленях, чтобы казаться ниже ростом. Из люка показалось лицо стрелка, выбирающегося наружу. Римо, приблизившись к нему, спокойно выдернул чеку и положил гранату на колени стрелку.
Стрелок завизжал от страха и выпрыгнул из танка. В этом была его ошибка. Ему следовало выкинуть гранату, а самому спрятаться в танке. Римо пристрелил солдата. Граната взорвалась внутри танка.
Звук был негромкий, но из всех возможных отверстий показались клубы дыма.
В ту же секунду Римо бросился к воронке, кинул еще несколько гранат, а сам вжался в землю. Раздались взрывы, словно кто-то устроил фейерверк. Только гораздо громче.
Откуда-то спереди донеслись крики.
Римо обежал горящий второй танк и высунулся из воронки. Башня первого танка медленно разворачивалась. Стрелок-пулеметчик поводил стволом пулемета из стороны в сторону. Его глаза шарили по сторонам.
Римо снес ему голову одной короткой очередью и сам бросился вдогонку за пулями прочь из воронки. Одно мгновение — и вот он уже на танке, выдергивает чеки и бросает гранаты вниз, внутрь танка, не встречая никакого сопротивления со стороны обезглавленного трупа.
Гранаты взорвались. Из танка вырвались языки пламени. Но Римо уже был среди придорожных деревьев. Из “лендровера” по нему открыли огонь. Моторы вертолетов затарахтели.
— Лан! — крикнул Римо. — Не дай им взлететь!
Лан высунулась из башенного люка и открыла огонь. У нее было сразу два автомата. Девушка прислонилась к крышке люка, а стволы автоматов положила на броню для упора. Огонь она вела попеременно из каждого автомата. Ее хрупкое тело сотрясалось в такт очередям.
Вертолеты не были приспособлены для ведения наземных боевых действий и потому были обречены. Винты лениво вращались, но машины не взлетали в воздух. Пилоты были либо ранены, либо сбежали, спасая свои шкуры.
А тем временем Римо, прячась за деревьями, продвигался по направлению к “лендроверу”. Он снова перевел рычажок автомата в положение стрельбы одиночными выстрелами. Сначала он убил водителя. Еще один солдат лежал на земле между колесами машины и вел лихорадочный огонь. Римо, по-прежнему прячась в зарослях, выдернул чеку гранаты и пустил гранату по дороге, как мячик. Граната ударилась о левое переднее колесо и отскочила немного в сторону.
Солдат, лежавший под машиной, увидел, что граната валяется в каких-нибудь нескольких дюймах от его лица. Укрытия у него не было, не было и времени выбраться из-под машины. И он сделал то единственное, что ему оставалось. Он попытался дотянуться до гранаты рукой. Очевидно, он хотел отбросить ее назад Римо, но времени не хватило. Дрожащие пальцы вьетнамского солдата прикоснулись к гранате, она откатилась в сторону и тут же взорвалась. Один из осколков с глухим стуком вонзился в кору дерева неподалеку от Римо. Римо обеими руками поглубже натянул металлическую каску.
Когда Римо снова поднял глаза, то увидел, что “лендровер” объят пламенем. А на земле под машиной дымилось что-то, очень напоминающее копченый окорок.
Но Капитана-Невидимки нигде не было видно.
Римо беспокойно огляделся по сторонам. Рядом с машиной было только два трупа. А ведь третьим в “лендровере” был Капитан-Невидимка. Может быть, он спрятался в кустах с другой стороны дороги? Где же он?
— Лан! Ты видишь еще кого-нибудь?
Лан посмотрела по сторонам с высоты танковой башни. Лицо ее было покрыто потом и грязью.
— Нет! — отозвалась она.
— Один куда-то смылся. Смотри в оба!
— Во что смотри?
— Просто смотри. Мы еще не закончили.
Римо, притаившись, ждал. В округе восстановилась тишина. Снова завели свои многоголосые песни насекомые. Все было неподвижно — лишь взметались вверх языки пламени да подергивались в предсмертных судорогах вьетнамские солдаты.
Наконец Римо решился. Пригнувшись, он пробежал сквозь кусты, выскочил на дорогу и помчался к своему танку.
Лан решила прикрыть его огнем. Она стреляла во все стороны и скрылась в танке только после того, как Римо проскользнул внутрь и уселся на сиденье водителя.
С трудом отдышавшись, Римо приказал:
— Закрой все люки. Мы отсюда сматываемся. Быстрее!
— Почему? — удивилась Лан, но выполнила приказ. — Ты их всех убил.
— Только не его, — пояснил Римо. — Я не убил Капитана-Невидимку. Он опять смылся.
— Кто?
— Офицер северо-вьетнамской армии, которого я убил во время войны. А сейчас я опять его встретил. Он где-то там.
Римо повел танк вперед. На пути попалась еще одна воронка, и танк сильно тряхнуло.
— Думаю, надо спихнуть эти вертолеты с дороги, — предложил Римо.
— Они пошлют еще.
— Не переживай, — вытирая грязь со лба, попытался успокоить девушку Римо. — Пока что у нас дела шли неплохо.
— Тогда почему ты такой испуганный? — спросила Лан, перезаряжая магазины автоматов.
— Я ничего не боюсь.
— Неправда, ты боишься Капитана-Невидимку. Я это вижу у тебя на лице.
Римо ничего не ответил. Танк нырнул в воронку, и в перископ ничего не было видно. Римо подбросило вверх, и он больно ударился плечами — с его ростом находиться в танке было нелегко. Лан схватилась за поручни. Танк сначала выровнялся, потом задрал нос вверх и начал карабкаться по склону воронки. Гусеницы месили грязь.
Когда наконец танк снова выбрался на дорогу, Римо перевел дух.
— На какое-то мгновение мне показалось, что мы пропали, — признался он. И вдруг воскликнул: — О, черт!
— Что такое? — спросила Лан, наклонившись вперед.
— Смотри!
Лан пригляделась и сквозь узкую щель увидела человека в изорванной форме офицера вьетнамской армии. Человек стоял прямо посреди дороги. В руках он держал автомат Калашникова. Но не как оружие, а как древко флага, к которому было прикреплено белое полотнище.
Римо остановил танк.
— Он хочет сдаться, — тихо сказала Лан.
— Я ему не верю.
— Тогда задави его.
Римо задумался.
— Это не поможет, — наконец сказал он. — Он и так уже мертвый. Возьми автомат.
Римо откинул крышку люка, вылез наружу и нацелил автомат в изрытое оспой лицо Капитана-Невидимки. Лан тоже держала вьетнамца на прицеле.
Капитан Дай Чим Сао что-то выкрикнул по-вьетнамски.
— Что он говорит? — спросил Римо у Лан.
— Он говорит, ты уничтожил его отряд.
— Скажи ему, что я это заметил.
— Он хочет знать, чего ты хочешь.
— Я хочу убить его наверняка. Впрочем, нет, не говори ему этого.
— А что мне ему сказать?
— Скажи ему, — медленно начал Римо, — что я хочу, чтобы он капитулировал.
Лан перевела ответ Римо на вьетнамский. Капитан Дай что-то прокричал в ответ.
— Он говорит, что он сдается, — перевела Лан.
— Не он один. Все. Я хочу, чтобы Вьетнам признал свою капитуляцию. Безоговорочно.
Лан перевела. Гнусную рожу капитана Дая всю перекосило. Ответ его прозвучал резко.
— Он говорит, он только капитан. Не может сдаться за все правительство.
— Ну тогда скажи ему, пусть попрощается со своей задницей, — прошипел Римо и поднял автомат.
Капитан Дай бросил оружие и что-то отчаянно закричал.
— Он говорит, что у него есть предложение получше, чем капитуляция, — тут же перевела Лан.
— Лучше ничего быть не может, — огрызнулся Римо.
— Он говорит, что знает, где находятся американские военнопленные. Он отведет тебя. Ты заберешь американцев и оставишь Вьетнам в покое.
— Что ж, это похоже на капитуляцию, — заметил Римо и опустил автомат. — Скажи ему, что я согласен.
Глава 19
Капитан Дай Чим Сао знал, что проиграл. Целых два танковых подразделения под его командой были уничтожены одним-единственным американцем, которому помогала девчонка-полукровка. Еще до того, как погиб последний солдат, капитан Дай понял, что ему грозит позор. Собственная смерть страшила его гораздо меньше.
И поскольку из двух зол — позора и смерти — смерть являла собой меньшее, в голове капитана Дая родился план. Когда последний танк взорвался и пламя объяло его, капитан Дай незаметно выскользнул из “лендровера”, сквозь заросли прокрался к поврежденному вертолету и нашел рацию. Рация, на его счастье, работала.
Он передал по радио свои координаты и сообщил на все близлежащие базы, каким путем предполагает следовать дальше.
— Нам никто не должен препятствовать, — добавил он. — Это приказ. Вы обязаны мне повиноваться.
Привязав промасленную тряпку к стволу автомата, капитан Дай вышел на дорогу и встал на пути у надвигающегося на него танка, зная, что самое худшее, что его ждет, — это быть раздавленным неумолимыми гусеницами.
И вот теперь капитан Дай сидел на танке прямо под пушкой, а девчонка-полукровка держала его на прицеле.
Долгие часы танк катился вперед по дороге, останавливаясь только за тем, чтобы заправиться. Запасные канистры с топливом были закреплены снаружи.
Ярко-красное солнце опаляло обнаженную голову капитана Дая. Но на лице его играла гнусная улыбка. Ни американец, ни девчонка этого видеть не могли.
Сам того не ведая, американец направлялся прямиком в расставленную для него ловушку.
Спустя несколько часов танк уже ехал по узкой грунтовой дороге в джунглях, явно пробитой множеством прошедших по ней машин.
Сидя на водительском месте, Римо окликнул Лан:
— Спроси его, далеко ли до лагеря.
Лан перевела вопрос. Капитан ответил, Лан перевела ответ:
— Он говорит, скоро, скоро.
— Он уже давно так говорит, — проворчал Римо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30