— Я ухожу из КЮРЕ, папочка.
— Да, да... Дай мне подумать.
— Что ж, не возражаю! Думай хорошенько!
Чиун развел руками, рукава кимоно расправились, и старичок стал похож на птицу, которая никак не могла взлететь.
— Все понятно.
— В конце концов, если уж им так нужен человек, всегда можно привлечь кого угодно. Хоть самого Арнольда Шварценеггера пусть нанимают, мне плевать! Я свое отслужил, рассчитался со всеми долгами. Пора уходить.
— Подожди, надо собрать вещи.
— И куда мы отправимся?
— Положись на меня. Ты мне веришь?
— Конечно. Сам знаешь.
— Тогда в путь. Ты стал настоящим мастером Синанджу. Пора готовить тебя к последней ступени.
И кореец смешно затрусил по берегу бухты Квинси, не оставляя следов от сандалий на песчаном пляже.
Ученик последовал за ним.
Они добежали до водной глади почти одновременно и зашагали по морю, высоко вскидывая ноги, как будто поднимались по склону холма. Вот остались позади лодки и катера на рейде, мыс Сквантум, где, согласно легенде, капитан Майлз Стэндиш впервые повстречал индейцев Скванто, которые помогли первопоселенцам Новой Англии пережить суровую зиму, научив их сажать кукурузу.
— Нам куда? — спросил Римо, когда они пронеслись под длинным мостом на Мун-Айленд и достигли гавани, на берегах которой раскинулся Бостон. Под ногами у них тихо плескалась вода.
— Туда. — Чиун указал на север.
По ту сторону бухты Римо разглядел массивную радарную башню аэропорта Логана. Как раз в этот момент в воздух поднялся «Боинг-747», оставляя за собой грязный дымный след.
— Ты вроде бы хотел собрать вещи...
— Вещи! — фыркнул Чиун. — Никаких вещей. Времени нет! Нам надо спешить, лентяй ты эдакий!
* * *
— И куда же мы все-таки направляемся, папочка? — спросил Римо, когда их самолет авиакомпании «Транс Уорлд Эрлайнс», следующий рейсом Бостон — Нью-Йорк, взлетел над бостонской бухтой.
— Это сюрприз.
— Если мы в Синанджу, то я тут же хватаю свой спасательный жилет и выбрасываюсь из иллюминатора.
— Нет, не в Синанджу.
— Слава Богу.
— Ты еще не заслужил посещения этой жемчужины Востока.
— Скорее, устрицы Желтого моря, — проворчал Римо.
Чиун сидел у иллюминатора и смотрел сквозь толстое стекло.
— Ну, как там, крыло еще не отвалилось? — поинтересовался ученик.
— Я не на крыло смотрю.
— А на что же тогда?
— Вон он! — пискнул кореец смешным высоким голоском, который появлялся у него в минуты сильного волнения. — Видишь, Римо?
Римо глянул в иллюминатор.
Шасси уже убрали. «Боинг-747» летел теперь на юг. Внизу узенькой змейкой вилась река Нипонсет, отделяющая Бостон от Квинси.
Наконец Римо разглядел то, о чем говорил Чиун.
Рядом с Т-образным зданием колледжа стоял дом, который он совсем недавно считал своим. Даже с высоты птичьего полета здание виднелось вполне отчетливо.
Некогда то была церковь. Со временем ее перестроили, узкие окна с цветными витражами расширили и остеклили заново. Сверху добавили пристройку, разместили там спальни, во дворе поставили будку для охраны. Мастер Синанджу получил здание в полное свое распоряжение после очередного продления контракта.
— Замок Синанджу! — с гордостью произнес Чиун. — Посмотри, все остальные строения рядом с ним просто карлики!
Римо скрестил руки на груди.
— Век бы его не видать, — буркнул он.
— Филистер! — фыркнул мастер Синанджу.
Набрав около двух тысяч футов высоты, «Боинг» летел теперь вдоль побережья. Римо увидел внизу знакомый изогнутый хвост Кейп-Кода, расстегнул привязной ремень и устроился в кресле поудобнее.
Подошла черноволосая стюардесса и склонилась так низко, что груди едва не вывалились из выреза платья.
— Сэр, вы, похоже, мужчина сильный. Нам нужна ваша помощь. Не пройдете ли со мной на кухню?
— Что-то случилось?
Стюардесса осмотрелась по сторонам.
— Не хотелось бы волновать остальных пассажиров. Так вы согласны помочь?
— Разумеется, — кивнул Римо.
— Берегись, ловушка, — шепнул Чиун.
— Здесь, в самолете?
— Ловушки могут быть где угодно, — пискнул кореец.
Улыбаясь, стюардесса провела Римо между рядами кресел и, войдя в кухню, задернула за собой шторку.
— Так в чем проблема? — спросил Римо.
— "Молнию" на платье заело. — Она повернулась к нему спиной.
— Но она же застегнута! До конца.
— Знаю. Вы не могли бы расстегнуть?
— Как прикажете, — пожал плечами Римо.
«Молния» разошлась без труда. Стюардесса выскользнула из платья и, повернувшись лицом к мужчине, одарила его лучезарной улыбкой.
— И что теперь? — спросил он.
— Все зависит от вас.
— То есть? — удивился Римо.
В эту секунду из-за шторки показалась белокурая головка.
— Интересно, что тут такое творится? — прошептала гостья.
— Он помогает мне чинить «молнию».
Блондинка-стюардесса перевела взгляд со своей подружки, стоявшей в одном нижнем белье, на Римо, а затем скользнула в помещение.
— А у меня резинка на колготках испортилась. Как считаете, можно что-нибудь сделать?
— Я не специалист по резинкам на колготках, — буркнул Римо.
— Как это «не специалист»?.. — Блондинка взирала на него с деланным изумлением.
Брюнетка, выставив наманикюренные ногти, сделал вид, что собирается выцарапать сопернице глаза.
— Не его специальность, ясно тебе? — прошипела она. — Он специализируется исключительно на «молниях». Так что вали отсюда! Пойди-ка лучше раздай пассажирам соленый арахис.
— Ну хоть посмотреть-то можно? — заныла блондинка.
— Нет! — в один голос ответили Римо с брюнеткой.
— Ну а если я закрою глазки и просто послушаю?
— Это наше личное дело, — прошипела первая стюардесса.
— Никакого дела нет, — отрезал Римо. — Прошу прощения, девушки! — И он вышел.
Вслед ему потянулись четыре руки, пытаясь втянуть мужчину обратно, но увы... Римо вернулся на место и бросил мастеру Синанджу:
— Знаешь, папочка, ты был прав. Меня заманили в ловушку. Самую древнюю ловушку на свете.
— Ты сопротивлялся?
— Меня не интересуют женщины, которые без ума от моих феромонов Синанджу.
— Если только у них не здоровые, как у коровы, шары.
— Ты все перепутал, друг мой. Шары — у быка, а у коров, то есть у женщин, совсем другое.
— Но ведь у них тоже есть шары, разве нет?
— У коров — вымя.
— Иногда такое здоровенное, что прямо по траве волочится.
— Представляю себе картину!
— Точь-в-точь как у белой женщины твоей мечты.
— Стюардессы в мои мечты не входят. И потом, они вечно ко мне цепляются. Кстати, еще один повод быть недовольным жизнью. Я могу получить любую, какую только захочу. Они просто не в силах устоять передо мной. И мне это страшно не нравится. Где интрига, где охотничий азарт, наконец?
— Вон, приближаются. — Чиун ткнул Римо в бок костлявым локтем.
По проходу шествовал целый отряд стюардесс, все они с укоризной смотрели на Римо.
— Мы будем бастовать до тех пор, пока не получим удовлетворения, — бросила одна из них.
— Даже смотреть в мою сторону не смейте! — огрызнулся Римо.
Все стюардессы дружно сели на пол, в том числе и брюнетка в нижнем белье.
— Не удовлетворишь, — прошипела она, — не будет пассажирам ни арахиса, ни напитков, ничего! — и она рассерженно погрозила кулачком.
— Что здесь происходит? — заинтересовался один из пассажиров.
Стюардесса в нижнем белье указала пальцем на Римо и пронзительно взвизгнула:
— Вот этот мужчина раздел меня, а потом бросил!
— Какой позор!
— Я просто помогал ей чинить «молнию»... — стал оправдываться Римо.
— И, похоже, малость увлекся, да?
— У него не хватило духа довести дело до конца! — заключила какая-то старушка.
— Динамист проклятый! — подхватила еще одна женщина.
— Послушай, Римо, похоже, нам не добраться до места, если ты не удовлетворишь эту заблудшую овечку, — заметил Чиун.
— Она такая же овечка, как я Стивен Сигал!
Кто-то из пассажиров направился в кабину пилотов, и вскоре показался второй помощник, весьма озабоченный и суровый. Чтобы добраться до обидчика, ему пришлось перешагнуть через трех стюардесс.
— Это он?
— Я ничего такого не сделал! — возмутился Римо.
— А вы знаете, что подобное поведение подпадает под статью федерального уголовного кодекса? «Чинить препятствие нормальному ходу полета, особенно когда самолет находится в воздухе...»
— Ладно, ладно, — перебил его Римо. — Черт с вами, я согласен! На что только не пойдешь ради всеобщего мира и спокойствия! — Он поднялся на ноги. — Ну?
Стюардесса в нижнем белье бодро вскочила.
Римо нехотя последовал за ней на кухню и задернул за собой шторку. Девушка замерла, закрыв глаза и выпятив вперед бюст.
— Начинайте и... действуйте, как хотите, — пролепетала она.
Римо взял ее левую руку, приподнял, перевернул ладонью вверх.
— О-о, я уже вся дрожу...
— Я тоже, — кисло отозвался Римо.
И начал легонько и ритмично постукивать пальцами по ее запястью.
— Что это ты делаешь?
— Любовная прелюдия.
— Сроду такого не бывало...
— И никогда не будет, — согласился Римо.
— Уж прямо!
Римо, набирая темп, все постукивал и постукивал по запястью, и вот свежее щекастое лицо девушки вдруг зарделось и исказилось гримасой животного вожделения.
То была первая из тридцати семи ступеней к наивысшему сексуальному наслаждению, чему уже давно обучился Римо у мастера Синанджу. В запястье человека находится некий особо чувствительный нерв, о чем, разумеется, стюардесса не подозревала. И если правильно на нем «играть», женщина легко достигнет оргазма.
По крайней мере именно так показалось замершим в ожидании пассажирам и команде «Боинга-747», когда весь самолет огласился криками, исполненными страсти и наслаждения.
Римо шагнул в салон и был встречен дружными аплодисментами.
Все стюардессы разом подняли к нему светившиеся ожиданием и надеждой мордашки.
— Простите, но у меня правило — не более одного оргазма за рейс, — сообщил Римо и опустился в кресло рядом с мастером Синанджу, который все еще зажимал уши тонкими пальцами.
— Дело сделано, — бросил Римо.
Чиун расслабился.
— Однако как же они омерзительно визгливы, эти белые женщины!
— Ну, у моей кожа была, скорее, оливковая...
— Зеленая, стало быть. Признак нездоровья. Хотя по цвету мне скорее понравилась бы такая, чем вон те, с совсем белыми, точно рыбье брюхо, телами.
Двадцать минут спустя они приземлились в международном аэропорту имени Джона Фитцджеральда Кеннеди, но из самолета никто не вышел. Напротив, свободные места заняли новые пассажиры.
Черноволосую стюардессу, пребывающую в полной прострации, на руках вынесли из кухни и усадили в одно из кресел, полулежа в котором она мечтательно улыбалась на протяжении всего перелета над Атлантикой.
— Так куда мы все-таки летим?
— В Иберию.
— Вот как? И что нас ждет там, в этой Иберии?
— Посмотришь. Если, конечно, у самолета крыло не отвалится.
* * *
За два часа полета над Атлантикой Римо успел перечитать все журналы и теперь скучал. Стюардессы то и дело строили ему глазки и вожделенно облизывали розовыми язычками губы, до тех пор пока с них полностью не сошла помада.
Пришлось Римо притвориться, что он спит. Вскоре его и впрямь сморил сон.
А снилась ему пещера.
Сначала вход туда являл собой непроницаемую черную мглу, затем внутри заклубился туман, появились какие-то тени.
Туман был белым и густым и, казалось, подсвечен изнутри.
Внезапно откуда-то из глубины донеслись звуки. Как будто бы стучало человеческое сердце.
— Кто там? — во сне крикнул Римо.
Удары сердца становились все громче и чаще.
И сердцебиение Римо тоже участилось. Усилием воли он замедлил его.
— Кто там? — повторил Римо.
Внезапно туман заклубился еще сильнее — казалось, вход в пещеру затянуло клочьями белой паутины.
Затем паутина приобрела опаловый оттенок и, словно повинуясь некой невидимой силе, стала выползать наружу. Римо занял оборонительную позицию — ноги слегка согнуты в коленях, руки на уровне пояса, правая сжата в кулак, пальцы левой растопырены.
Из пещеры вышел человек. Клочья тумана липли к его сухопарому телу.
— Кто ты, черт побери? — спросил Римо.
— Я — первый, — ответил незнакомец.
— Первый в чем?
— Первый, — повторил маленький человечек, одетый в туман.
— Что тебе надо? — уточнил Римо, не меняя боевой стойки.
— Ты должен меня побороть. Если сможешь, конечно.
Римо презрительно усмехнулся.
— Да я могу одолеть тебя даже со связанными за спиной руками!
— Что ж, докажи, — отозвался мужчина. Только тут Римо разглядел его лицо.
Азиат. И еще у мужчины не было глаз. Под отвислой сморщенной кожей век виднелись лишь темные щелочки: глаза были зашиты кетгутом. Незнакомец угрожающе шагнул вперед.
Римо следил за каждым его движением, в голове вертелись только два слова: «Изыди, Сатана!»
Безглазый вошел прямо в грудную клетку Римо, выпустил воздух из его легких и заставил лечь навзничь, на спину.
Из пещеры с удвоенной силой повалил белесый туман, а слепой азиат бесцветным голосом произнес:
— Помни, я только первый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37