Гришка, опрокидывая ведра с раствором, побежал было за ними вслед, но жесткий окрик Женьки вернул его обратно. Скалолазы миновали длинный, широкий, ведущий вниз коридор и оказались в огромном зале. Женщина-охранник на входе, сидевшая у экрана следящей за коридором камеры, увидев скалолазов, подняла руки вверх. При этом в правой руке она держала пистолет — дулом в потолок — и смотрела прямо в зрачок автомата безумными от ужаса глазами. Женька походя, легким ударом приклада выбил у нее пистолет и жестом указал на охранницу Зойке. Та уложила ее на пол лицом вниз и принялась вязать. Все остальные, явно «рабочая смена» ученых, обслуживающих станцию, застыли кто в креслах, кто у экранов, кто у пульта. Двое стояли у больших окон, выходящих в какое-то внутреннее помещение. Не все догадались поднять руки, но замерли все. Белый свет под потолком и белая же облицовка стен делали общую картину почти праздничной. У самого входа замерли Маша и Лена; вид у них был такой, что и сам Женька испугался, не начнут ли они стрелять раньше времени.
— Игорь и Гера, по коридору вперед, блокировать южный пост, но не нападайте. Воха, следи за внутренними окнами.
Огромный, почти двухметровый Игорь и маленький Гера тут же исчезли. Никакой стрельбы в стороне пока не слышалось. Это было хорошо.
— Так, яйцеголовые. Сейчас кто-то из вас откроет нам портал. Ты.
Седой в штатском костюме отрицательно покачал головой. Коротко хлопнул выстрел, и он упал, обливаясь кровью.
— Как хочешь. Ты. Маленький очкарик с бегающими глазками молитвенно выставил вперед руки и немо распахнул рот, пытаясь что-то сказать, но не издавая ни звука.
— Он не может, — скрипуче сказал Мирра. —Действительно не может.
— На пол. В сторону и на пол. Остальным стоять. Ты.
— Что вам нужно? — Высокий светловолосый немец в военной форме без знаков различия говорил по-русски с явным акцентом.
— Ты знаешь, что нам нужно. Откроешь портал.
— Я не пони…
— Ты понимаешь. Быстро! — Женька выстрелил в стену у его головы.
Немец поморщился, кивнул и подошел к пульту. Начал что-то переключать.
— Это не то, — громко прозвучал скрипучий голос Мирры. — Он хочет разомкнуть цепь. Он не боится.
Последние его слова прозвучали одновременно с новым хлопком. Светловолосый прижал руки к животу и упал, удивленно закатив глаза.
— Еще этот. И этот. И этот. Остальные будут помогать.
Три хлопка. И еще трое убитых.
— Все. Будете работать — останетесь жить. Можете пойти с нами.
— Они не могут пойти с нами.
Тихий голос Мирры сейчас вселял в местный персонал гораздо больший ужас, нежели Женькин автомат.
— У каждого из них вшита капсула с ядом, блокирующая любой переход, — бесстрастно констатировал карлик.
— Значит, останетесь здесь. Работать, быстро. Из пятерых оставшихся четверо развернули свои кресла и принялись набирать какие-то колонки цифр, последний стоял у окна и, щурясь, часто моргая, смотрел на Женьку. Голова его глубоко ушла в плечи, руки как будто свело над головой, по штанине расползалось темное пятно.
— Он ничего не соображает.
— Вижу, — хмуро ответил Мирре Женька и жестом указал — на пол.
Маша подскочила к застывшему у окна «ученому», но тут же странно дернулась всем телом, изогнулась и упала. Ее пальцы судорожно проскребли пол; глаза начали тускнеть. В оконном стекле зияло, расползаясь короткими лучиками, пулевое отверстие. Свинец вошел точно под ложечку, на дюйм выше бронежилета. Женька и Мирра отскочили к стене. Гришка, как сомнамбула, шагнул к сестре, не выпуская из рук автомата, потом выронил его и опустился на колени. «Ученый», не опуская рук, тупо смотрел на хрипевшую у его ног Машу, а секунду спустя точно такая же дырочка появилась и на его шее. «Ученый» длинно дернулся всем телом и упал прямо на Гришку, но паренек, похоже, этого не заметил — он оттаскивал тело сестры.
— Сука. Снайпер. Сука. И не подойти. Женька с горящими бешенством глазами смотрел то на Машу, недвижно лежавшую у Гришки на коленях, то на разбитое окно, по своему строению напоминавшее световую шахту. Несколько раз выстрелила Зойка, вышибая из рамы остатки стекла, но вряд ли она в кого-нибудь попала. И Женька, и Мирра, и работающие в креслах были пока в мертвой зоне. Вероятно, в мертвой зоне был и Гришка, хотя сейчас его это мало волновало.
Стреляли из внутренних помещений станции.
— Сейчас они гранатомет подтянут, и хана. Гриша, не вздумай выпрямляться. Оксана, отойди к стене.
Сзади, со стороны ангара, как будто в ответ на Женькины слова раздался взрыв ручной гранаты. Еще один. И еще. Застучало и с южной стороны.
— Быстрее! Пока свет не вырубили. Почему они не обесточат установку?
— Здесь автономное питание, — ответил мужчина с изъеденным оспой лицом. Он смотрел на Женьку совершенно без страха и продолжал работать, быстро нажимая какие-то кнопки. — Подождите еще минуту, товарищи. Сейчас все будет готово.
Женька вопросительно посмотрел на Мирру, тот успокаивающе кивнул головой. Сзади опять грохнуло.
— Все!
В центре зала, где стояла огромная металлическая чаша, появилось огненное кольцо.
Женька высунулся в коридор и закричал, перекрывая грохот выстрелов:
— Уходим! Все уходим, быстрее!!! Гришка, уходим, пошли!
Мирра тем временем уже шагнул в кольцо и исчез. Женька стоял возле чаши и держал на прицеле ученых. Судя по всему, этого не требовалось; двое сидели в креслах, глядя на него испуганными глазами, руки их, повинуясь стволу автомата, снова поднялись вверх, еще один меланхолично смотрел перед собой, казалось, не замечая Женьку и медленно покачивая головой. Тот, у которого лицо было изрыто, улыбался, нервно подрагивая губами. Руки он держал на столе, не касаясь кнопок,
Оксана и Володя шагнули в огненный круг. В дверном проеме появилась Юлька; повинуясь знаку Женькиной руки, она легко, рыбкой, вытянув вперед руки, нырнула в кольцо. Пошла Лена, затем Зойка, Ира, Игорь, Гера и тоскливо оглянувшийся Гришка. Последними появились Рома и навалившийся на него Демьян, заплетающиеся ноги которого уже не шли, а волочились по полу. За Димкой тянулся кровавый след; Ромка торопливо тащил его к чаше. Женька, не помогая им, держал на прицеле и дверной проем, и ученых, обливаясь потом и чувствуя, что ему уже не успеть. Наконец Ромка достиг чаши и вместе с Димой ввалился, почти упал в кольцо; Женька метнулся следом и в этот миг в дверях зала мелькнула фигура в защитной форме, короткий ствол плюнул огнем в спину Женьке, а тот уже прыгал в ослепительно яркий, бьющий в глаза огненный круг, и последнее, что он ощутил, падая в раскрывавшееся ничто, был жестокий удар под лопатку.
Думм, езел… Майн Готт…
— Группе «Волки» подразделения «Смерч» тревога по литере двойное «А». Немедленно подготовить экстренный выход; нарушен периметр Московской гильбростанции, нарушителей более десятка. Необходимо любой ценой уничтожить нарушителей, не допустив утечки информации. Обеспечить «волков» фотографиями беглецов с базы «Алатау», документами российской тайной полиции, местными деньгами. Непосредственно перед выбросом, с целью исключить возможность невозвращения по любым причинам, каждому бойцу обязательная инъекция глюконата «С». Таймер активизации яда сорок восемь часов, допуск шесть минут, этот же срок — контрольный для возвращения на базу. В случае невыполнения или частичного выполнения задания все бойцы группы «Волки» будут расстреляны. В случае полного выполнения задания — награждены. Разрешается применять все виды оружия, кроме разглашающих информацию проекта «Гейзер». Довести приказ и информацию о глюконате до каждого из «волков» с целью правильной психологической ориентации группы. Начинайте операцию.
ГЛАВА 39
Женьку трясли. Трясли как грушу, усыпанную спелыми плодами, трясли, что-то кричали в уши, щипали за нос и пытались поставить на ноги. И все это одновременно.
Наконец он стал слабо отбиваться и открыл глаза. Скалолазы стояли на дне глубокого оврага, забитого сучьями и влажной листвой. Со всех сторон их окружал кустарник с уже поблекшими, желтеющими листьями.
Осень. Конечно же, осень.
Ромка и обычно серьезный Гера скалились. Димка был раздет до пояса и лежал на собственной куртке. Всю его грудь и левое плечо покрывали окровавленные бинты. Рядом, со шприцем в руках, копошилась Ирина. Остальные девчонки и Гришка просто озирались вокруг. Не хватало Игоря и Мирры. Женька, не задавая никаких вопросов, снял с себя рубашку и бронежилет. Посмотрел в маленькое круглое зеркальце. На спине прорисовалось здоровенное черное пятно. Синяк. И только-то. Он вдохнул поглубже; боль была, но ребра, пожалуй, целы. Синяк, всего-навсего синяк.
Тьфу. Слава тебе, Господи. Он стал застегивать рубашку.
— Погони нет?
Рома, которому он адресовал вопрос, широко улыбнулся.
— Все нормально, Евген. Не журись. Все нормально.
— Ты поглядывай, нормально. И вообще, надо отсюда уходить. Долго я был без сознания?
— Минут десять.
— Что с Димкой? — Теперь Женька смотрел в сторону Ирины. Та жалко улыбнулась в ответ.
— В больницу ему надо. Шея, рука, и один осколок пробил бронежилет. Внутри где-то, в боку. Он, конечно, хорохорится, но ему надо в больницу.
— Понятно, — Женька, покряхтывая от боли в ребрах, застегнул рубашку и задумался, глядя на бронежилет. Надевать его очень не хотелось, не хотелось вообще шевелить левым плечом.
— Рома, — наконец позвал он; Ромка, всегда понимавший все с полуслова, придержал жилет сзади, набрасывая его Женьке на плечи, как заправский швейцар. — Спасибо. А где Игорь?
— На разведку пошел. Там Мирре что-то почудилось. А вот и они.
Сверху послышался треск, появились Мирра,
Игорь и какой-то незнакомый парень в пятнистой куртке защитного цвета. Он все время оглядывался на Игоря, спотыкался и скользил на мокром склоне. В руках у него была сумка и странный оптический прибор. Мирра косолапо семенил рядом. На самом краю парень выпрямился и снова оглянулся, пытаясь что-то сказать, но Игорь пихнул его в спину прикладом автомата, и «задержанный» скатился, цепляясь за ветки, прямо к Женькиным ногам.
Озираясь и нарочито медленно отряхиваясь, он встал. Трехлапый прибор, похожий на телескоп, валялся на земле. Чувствовалось, что парень больше всего расположен немедленно дать деру.
— Ты кто?
Они были примерно одного возраста, но Женька плотнее и коренастее, а студент — в пареньке с первого взгляда угадывался студент — более худой и нескладный, жилистый, но какой-то узкоплечий.
— Студент. Я в МГУ учусь. Поляков моя фамилия.
— Понятно. А здесь ты что делал, Поляков?
— А по какому праву… — Но Игорь ткнул парня стволом между лопаток, и тот замолк.
— Отвечай, и быстро. Вопросы задаю я.
— У нас от кафедры задание. Работа у нас… по… по… почвоведению. Вот, с нивелиром надо было план составлять.
Женька с сомнением посмотрел на Мирру. Тот отрицательно покачал головой.
— Врать, Поляков, не надо. Ты пойми, нам ведь тебя убивать не хочется. Поэтому говорить тебе придется правду. Тем более, я все равно знаю, когда ты говоришь правду, а когда нет. Как тебя зовут?
— Сергей его зовут, — проскрипел Мирра. Студент с ужасом обернулся на карлика.
— Да ты не бойся, ты рассказывай. Что делал? Сам, сам говори.
— Следил за оврагом.
— Зачем?
— Я видел, как отсюда люди появляются. И исчезают здесь. Иногда. — Студент вымученно улыбнулся. Губы его дрожали. — Я никому ничего не скажу…
— Не отвлекайся. Кто-нибудь еще об овраге знает?
— Нет. Но у меня письмо специальное оставлено, и если я не вернусь…
Мирра за спиной студента отрицательно покачал головой. Женька поморщился.
— Сережа, у нас мало времени. У нас раненый, нам надо отсюда выбираться. Ты нас проведешь к дороге, но сначала я хочу понять, кто ты. Не надо всякую чушь лепить. Это не только писем касается. Я предупредил тебя последний раз. Ты знаешь о проекте «Счастье народов»?
— Нет.
Мирра кивнул.
— Отлично. О базе «Алатау»?
— Нет.
— Вообще о гильбростанциях?
— Что-то слышал, но не помню точно.
Женька вопросительно посмотрел на Мирру.
— Он путает. Это не то, о чем ты спрашиваешь.
— Ты местный, из Москвы?
— Я из Твери.
Поляков странно переступил ногами и чуть-чуть отодвинулся. Игорь снова пихнул его в спину, и мысли о побеге окончательно вылетели у студента из головы; это было ясно и без Мирры.
— Все понятно, Сережа. Тебя никто не тронет. Ты не из наших врагов, так что не волнуйся. Дальше расскажешь по дороге. Нам нужно выйти к ближайшему шоссе.
Скалолазы выбрались из оврага и направились вслед, за своим провожатым. Благодаря Мирре варианта «Сусанин» опасаться не приходилось, поэтому шли совершенно спокойно. Димка тяжело опирался на Ромино плечо, его непослушные ноги заплетались.
— Как-то не верится. — Юлька толкнула Женьку в бок. — Это что, все? Мы уже дома?
— Практически да. Скоро будешь в Красноярске, у мамы с папой. Сколько здесь идти до шоссе?
Студент задумался, подсчитывая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62