Скоро она станет настолько тонкой, что лопнет, и тогда после краткой агонии все мои страдания прекратятся. А может, они закончатся раньше.
Гул сотряс пузырь и швырнул меня в сторону. Я застонала и попыталась различить, что это было, но так ничего и не увидела. Может, комета, а может… нет, я уже устала надеяться. Просто устала.
Спать. Это лучшее, что я сейчас могу сделать. Во сне не так хочется пить.
– Осторожнее, осторожнее!
– Да я и так осторожен.
– Так, кто здесь капитан? Ты или я? Не урони!
– Проход слишком узкий. Кто-нибудь, подержите дверь!
– Держу, держу. Ты неси давай.
– Как она? Как?
– Кара, да не мешай ты, отлети.
– Нет, дайте мне посмотреть!
– Я ведь щас навернусь! Кто-нибудь, подержите ворону!
– Укушу!
– Ай, блин!
Тело окутала приятная жидкость, и я почувствовала, что начинаю согреваться. Тепло проникало не резкими режущими ударами, а осторожными мягкими волнами, за это я была ему благодарна.
– Так, теперь все вон! И особенно ворона.
– А что сразу я? Укушу!
Чей-то крик и шелест закрываемой двери. С трудом я поняла, что меня все-таки спасли. Потрескавшиеся губы сложились в некотором подобии улыбки. И я снова уснула.
ГЛАВА 28
Я сидела в регенераторе и оттирала с лица скатывающуюся в мелкие шарики жидкость. Вообще, она бы и сама осыпалась, но хотелось именно оттереть. Вокруг было бело, тихо и непривычно. Вроде бы и все тот же родной пищеблок, но на скорую руку переделанный в санблок.
Так. Ладно.
Я вылезла из регенератора, чуть не поскользнулась на чересчур гладком полу (ура, значит, роботы-уборщики снова работают) и закуталась в брошенный неподалеку махровый халат. Явно для меня оставлен.
Связав волосы на затылке найденной в кармане резинкой и широко зевнув, я вышла на капитанский мостик, заранее улыбаясь и ожидая бурной встречи.
Не вышло.
Народ столпился у чего-то интересного в центре рубки и заинтересованно переговаривался.
– Эй, всем привет!
Кара, сидящая на плече капитана, оглянулась, пискнула и подергала его за волосы.
– Ну чего еще?
Обернувшись, капитан удивленно обозрел мою чуть покачивающуюся персону и радостно улыбнулся:
– Иля!
После чего обернулись все. Плюнув на что-то, стоящее в центре, все рванули ко мне и начали радостно тискать, ощупывать, похлопывать и наперебой выяснять, как я себя чувствую. Я вырывалась, понимая, что меня могут случайно придушить от радости, и вопила, что все нормально!
А в центре рубки осталась стоять маленькая хрупкая девчушка со странно знакомыми белыми волосами.
– А это кто? – удивленно ткнула я в нее пальцем, когда страсти поутихли. – Сестра Люца?
Девчушка покраснела и уперла в бока хрупкие ручки.
– Хуже, – тяжело вздохнула ворона, поудобнее устраиваясь у меня на плече. – Это сам Люц.
И море удивления на моем лице.
Пока я приходила в себя, мне рассказывали, что произошло за время моего отсутствия. Во-первых, был втык от капитана.
– Браслет мог перенести и тебя, и Кару, ты почему надела его на ворону?!
Блин, предупреждать же надо.
Во-вторых, сестру Люца нашли. Причем уже замужем. На скромный вопрос брата: «А-а-а, э-э… а как это?» его так же скромно послали и попросили «не мешать ей жить». Брат все понял и по-тихому смылся, пока не вернулся муж сестренки. Кстати, домой после побега из родных пенатов она тоже не спешила писать (боялась, наверное), а потому Люцу пришлось еще и рассказывать трагическую новость отцу с матерью. Ну да ладно, главное, что с этой проблемой разобрались.
В-третьих, рабыню я нашла не ту!
– Я не виновата, она была так похожа!
Мои вопли никого не тронули, кэп все еще не пришел в себя, ведь всю операцию пришлось повторять заново, причем уже без браслетов. Но зато потом выкраденная у нового хозяина девушка подружилась с той, которую спасла я. И они на пару принялись печь пироги, создавать уют и подлизываться к мужчинам. Те растаяли и даже не хотели с ними расставаться. На мой же вопрос: «А я что, уют не создаю, что ли?» – парни многозначительно переглянулись, морщась от воспоминаний. Я надулась.
В-четвертых, Люцу таки исполнилось двадцать пять лет, и он теперь мог менять облик. Но из-за тотальной нехватки опыта превращался только в того, на кого смотрел в момент превращения (ну или вспоминал). Девчушка сопела, стоя посреди каюты, и теребила край спадающих штанов. Я старалась не хихикать, глядя в эти огромные голубые глаза. А симпатичная получилась девочка, неудивительно, что именно ее вспомнил наш пилот во время превращения.
И в-пятых. Меня искали по всей планете, пока Блэк не сообщил, что сумел прицепить маячок мне на волосы (что-то вроде несмываемого геля), только по нему и откопали. А так – висеть бы мне в пустоте и поныне, но уже хладным трупиком.
– Да, кстати, а где Блэк? – удивилась я.
– Ой, совсем забыл, – почесал голову капитан. – Он же от тебя все пять дней не отходил, как его ни выпинывали, а когда на панели регенератора твое состояние стабилизировалось (все-таки девяносто процентов обморожения – это не шутки), он буквально свалился. Так что сейчас он спит в своей каюте.
Я кивнула и потопала к выходу. Меня не задерживали, ворону сняли с плеча и оставили в рубке. Та сопротивлялась и что-то орала, но кэп был неумолим.
Код в каюту Блэка я знала. Но она и так была не заперта. Дверь – полуоткрыта, а Блэк спит на кровати прямо в одежде и сапогах. Волосы растрепаны, дыхание глубокое. Было видно, что он очень устал. Я застыла в дверях, не зная, как быть и куда себя деть. На ум постоянно лезли мысли об императоре. Как он там? Жив? Мертв?
Я вздрогнула и тряхнула головой. Нет, с ним наверняка все хорошо, и не надо думать о плохом!
Подойдя к кровати, я села на стул рядом и задумчиво посмотрела на Блэка. Красив, силен и, наверное, очень меня любит. А я? Кого люблю я? Вот ведь глупости лезут в голову. Еще не так давно считала, что всю жизнь спокойно проживу и без любви, а теперь это слово просто отказывается вылезать у меня из головы.
Ресницы Блэка дрогнули, и он медленно открыл глаза. Я смущенно улыбнулась и помахала ему ручкой. Идиотизм, а что делать.
Секунду он просто смотрел на меня, а потом его глаза расширились, он резко сел, сгреб меня в охапку и крепко к себе прижал. Я застыла, не зная, что делают в таких ситуациях. Может, в обморок упасть?
– Ты жива, – хриплый со сна голос, пробирающий до самых костей.
– Я была с императором.
Никакой реакции. Я зажмурилась, обзывая себя полной дурой.
Он отстранился и заглянул мне в глаза, убирая рукой челку и проводя пальцами по моей щеке. Как приятно.
– Наверное, это и вправду судьба.
Я непонимающе на него смотрела.
– Что ж, даже если так, я все равно буду охранять тебя всю свою жизнь.
Мне стало так тепло, а в груди зажегся маленький колючий шарик, правда, я так и не поняла, что это было – благодарность? горечь? сожаление? Не знаю.
– Я пойду?
Он кивнул и медленно убрал руки, отпуская меня. На пороге сидела и вытирала слезы встрепанная ворона. Я встала и неуверенно посмотрела на Блэка.
– Иди, а я еще посплю.
И он, потянувшись, лег обратно и закрыл глаза, делая вид, что спит. Я подхватила Кару и выбежала из рубки. А его рука до боли сжимала край стальной кровати, сминая его, словно пластик. Только этого я уже не видела.
– Как ты могла? – рыдала Кара, сидя у меня на руках.
На душе было паршиво, и я решила не возвращаться на мостик, а отлежаться в своей каюте. Естественно, ворона не собиралась оставлять меня одну.
– Такой парень! Та-ак любит! А ты!
– Так, Кара, спокойно!
Птичка сморкалась в мой халат, сидя у меня на плече. Я копалась в тумбочке, лежа поперек кровати на животе.
– И все равно вернись и поцелуйтесь!
– Издеваешься?
В дверь кто-то поскребся. Из тумбочки окончательно вывалился весь мусор, который я в нее насовала. Блин!
Посадив ворону на кровать, я пошла открывать дверь. Хрупкая смущенная девчушка в коротком платьице с рюшечками смотрела на меня умоляющими глазами.
– Это чего? – Я ткнула пальцем в платьице.
Девочка готова была разрыдаться.
– Иль! Они меня в это нарядили и сказали, что я теперь должен так ходи-ить! – Дальше – рев.
Ворона растроганно щелкала клювом, я запихивала Люца в комнату, закрывая дверь и пытаясь осознать размеры катастрофы. Девочка плакала навзрыд, раскапывая в груде мусора на полу старую коробку с шоколадом. Надо же, не все съела.
– Ты это… – осторожно подползла к краю кровати ворона, пытаясь погладить существо по волосам. – Не переживай. Ну подумаешь, платьице напялили.
– А-а-а-а… – рыдала страдалица, запихивая в себя седьмую конфету. У меня начала болеть голова.
– Так. Все! Тихо!
Как ни странно, помогло.
Я решительно выкинула из головы мысли о Блэке и Ладе и плюхнулась рядом с гостьей на пол. Ворона старалась стибрить что-то из мусора, не слезая при этом с постели. Выходило комично.
– Ну чего переживаешь? Давай по порядку.
Зареванная мордашка кивнула, глядя на меня огромными голубыми глазами.
– Во-первых, ты ведь можешь превратиться обратно?
– Нет.
– Почему?
Небольшой удар об пол и ругань вороны, которая все-таки свалилась с кровати. Я молча посадила ее обратно, сунув в крылья шоколадку.
– Ну… я пока только учусь, и каждое превращение отнимает уйму сил. Так что месяца два буду ходить так.
Ворона подавилась шоколадом. Я почесала в голове.
– Но это еще не самое страшное, – с печальным вздохом сказала девчушка. – Я живу в одной каюте с Найтом, и он как-то подозрительно рад этому факту.
У меня сами собой сжались кулаки.
– Так! Будешь жить со мной.
Кашель вороны перешел в хрип. Я с силой хлопнула ее по спине и вручила стакан с немного мутной водой. Как раз на тумбочке стоял.
– С тобой? А можно?
Так робко, что я умилилась.
– Нельзя! – Это ворона откашлялась. – Тут и так места мало! Лучше Блэка переселить к Найту, а ее…
– Нет, – возразила я. К Блэку сейчас лезть с какими-либо предложениями не хотелось вовсе. Да и потом, я чувствовала себя такой виноватой перед ним, что самой было страшно. – Постелем матрас на полу, и пускай спит. В тесноте, да не в обиде!
– Я щас обижусь, – с угрозой прокаркала вредная ворона.
Блин, ну за что мне это все?
В конце концов ворона сдалась и перестала вредничать. Зато Найт очень даже возражал, когда мы вытаскивали из его каюты матрас и личные вещи Люца. Но я заверила его, что сделаю еще одной девочкой, если он не заткнется, и технарь, осознав всю глубину своего морального падения, скромно помог нам таскать вещи. Блэк не выходил, а кэп возился с кораблем, пытаясь выиграть у Бури в шахматы. С мостика доносились крики и стук шахмат по трехмерной доске. Мы хихикали, но не мешали им забавляться.
– Ну вот. Теперь все нормально!
Я с гордостью оглядела свою каюту. Прохода между матрасом и кроватью не было вообще, так что к душу и туалету от входа приходилось пробираться именно через них. А потом еще и перелезать через две тумбочки, занявшие именно то место, которое не смогли занять кровать с матрасом.
– Слушай. А давай будем пока тебя звать не Люц, а… ну, к примеру, Лю.
Ворона сидела на коленях у девочки, лежащей на матрасе, и довольно жмурилась от почесона живота.
– Угу.
– Ну вот и славно, – улыбнулась я, чувствуя жуткую усталость во всем теле.
Все-таки я еще не вполне выздоровела, регенератор только восстановил тело, а силы до конца еще не вернулись. Плюхнувшись на кровать, я зарылась с головой в одеяло и широко зевнула. Сон мигом прибрал меня к себе, не обращая внимания на шум галика, по которому как раз начинался какой-то фильм. Лю хрустела чипсами, ворона сербала сок через трубочку, а я спала, выставив из-под одеяла только левую пятку. Мне было тепло и очень уютно. А во сне мне приснился император, надевающий кольцо на мой палец. К чему бы это?
Храп поднял бы и мертвого. Я к рангу трупов пока себя не причисляла, так что проснулась и села, в ужасе оглядываясь по сторонам. Из-под подушки виднелся чей-то хвост, потянув за него, я вытащила ворону, прижимающую крылья к голове и взирающую на мир квадратными глазами, полными желания заснуть.
– Это не ты храпишь? – спросила я птичку, держа ее вверх ногами перед своим носом.
Та юмора не оценила и сообщила, куда я могу пойти с такими догадками.
А храп все не прекращался, создавая впечатление, что даже кровать трясется.
– Это Лю! – проорала Кара.
Я с ужасом свесилась с постели, глядя на такое хрупкое с виду существо. Ворона села рядом, угрюмо глядя то на Лю, то на меня.
– Я сегодня вообще усну? – сварливо поинтересовалась птичка.
– Так, надо что-то делать. Может, посвистеть?
– Угу, свистни, я ей даже пела, чуть горло не сорвала, реакция – нулевая.
Я почесала нос. А потом попыталась растолкать гостью. Та что-то промычала и захрапела еще сильнее. Начала подрагивать тумбочка.
– Я так поседею.
А я нет? Так, попробуем придавить ее подушкой. Лю задергалась, пытаясь вдохнуть, ворона с ужасом за мной наблюдала.
– Смотри, храп прекратился, – повеселела я.
– Нет, ну я рада, что ты воспринимаешь мои проблемы так близко к сердцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35