Райан выхватил у нее лист, Кристина едва успела разглядеть написанный на нем текст:
ИГРЫ ЗАКОНЧИЛИСЬ, ВОЗВРАЩАЙСЯ В РЕАЛЬНЫЙ ЖЕСТОКИЙ МИР, СУКА. ПРАВДУ НЕ СКРЫТЬ, КАК БЫ ТЫ НЕ СТАРАЛАСЬ ЭТОГО СДЕЛАТЬ. БЫЛА УРОДИНОЙ, ТАКОЙ И СДОХНЕШЬ. ОЧЕНЬ СКОРО, ТРИША. ОЧЕНЬ СКОРО.
Триш, забудь эту чушь, – произнес Райан, скомкав бумагу и выбросив ее далеко в лес. Он растерянно смотрел на девушку, не зная, что делать, затем неловко ее обнял. По щекам Тритии текли слезы. Ее тело вздрагивало от рыданий. В одно мгновение из уставшей, измотанной, но сильной духом девушки, она превратилась в перепуганное до смерти существо.
Кто бы ни написал это письмо, – сказала Кристина, – ты ведь понимаешь, он хотел тебя напугать. Хотел вызвать в тебе тревогу – не надо воспринимать всерьез какое-то абсурдное послание!
И ему это вполне удалось, – сквозь слезы прошептала девушка, – ублюдок…
Триша подняла камень и изо всех сил запустила им в зеркало. Оно разбилось, рассыпаясь по земле десятками звенящих осколков.
Пора двигаться дальше, – произнесла Трития. Слезы все так же текли по ее лицу, но она смогла найти в себе силы действовать вопреки страху, – Лишнего времени у нас нет.
Девушка подняла упавшую аптечку, контейнер с едой пнула ногой, отправляя его в темные заросли вслед за скомканным письмом. Они снова продолжили путь по извилистой дороге, оставляя позади себя неизвестно как оказавшийся среди дремучих лесов предмет мебели.
Когда мы прошлый раз пытались выбраться отсюда, его здесь не было, – сказал Райан, оглядываясь на удаляющийся шкафчик, возле которого кроваво-красными пятнышками блестели разбитые осколки. Теперь он ни на мгновение не отпускал руку Тритии, в полном молчании идущей рядом с ними, – я бы с удовольствием встретил сейчас ту сволочь, что его сюда приволокла. Заставил бы пожалеть об этом поступке.
Замолчи, Райан, – сказала Триша, вытирая глаза, – хватит трепать языком. Мы все знаем, что гораздо лучше было бы вообще никого здесь не встречать. Хотя, не думаю, что нам так повезет…
На этот раз Райан не произнес в ответ ни слова. Они миновали резкий поворот: дорога загибалась налево и несколько сужалась, деревья подступали к ней вплотную, сплетая живой коридор из роняющих листья веток. Чуть поодаль, над утоптанной серой землей, свешивались темно-желтые ветви плакучих ив, чьи стволы тянулись вдоль дороги до самого горизонта.
Здесь мы и повернули назад, – сказал Райан Кристине, – посмотри…
Он поднял с земли сухую толстую палку, осторожно приблизился к ивам. Кристине показалось, что от этих деревьев исходит едва слышное шипение. Возможно, просто шуршание листьев на ветру. Только вот сейчас она не ощущула никакого, даже самого слабого дуновения ветерка.
Райан, аккуратней! – тревожно вскрикнула Трития. Кристина заметила, как руки девушки непроизвольно поглаживают свежие кровоподтеки на шее.
Парень замахнулся и швырнул палку на тонкие длинные ветви деревьев. Как только палка к ним прикоснулась, ветви оплели ее кольцами, стягиваясь все туже, словно удав, схвативший жертву. И через несколько секунд палка хрустнула, рассыпавшись на мелкие щепы.
Взгляни на верхушку дерева, – тихо сказала Триша, указывая пальцем в нужном направлении. Там висело нечто, оплетенное десятками ивовых ветвей, которые вздрагивали и шевелились, затягивая на нем новые кольца. Нечто, похожее на мертвое тело человека.
Если бы не Райан, я бы сейчас также висела, – произнесла она, – как муха, угодившая на обед к хищному цветку.
Кристина смотрела на эти деревья и чувствовала, как сжимается ее сердце. Вовсе не ивы росли над дорогой. Что-то, маскирующееся под ивы, хищное и опасное, как и все твари, населяющие эти земли. Она вновь взглянула на оплетенный ветвями кокон, и к горлу подступил комок тошноты.
Какому-то бедняге не повезло, – сказал Райан, – если бы мы встретились, пока он был еще жив… Больше шансов всем нам избежать смерти.
Вы пробовали обойти деревья по лесу? – спросила Кристина.
Там была девчонка, – ответил Райан, – с которой я тебя потом спутал. Жуткая девчонка. От нее чувствовалось что-то… не то… Нечеловеческое. Отродье этого леса, никак не иначе.
Девчонка? – переспросила Кристина. Ее вдруг поразила догадка, – вы видели ее лицо?
Она сидела в тени от дерева, – устало произнесла Трития голосом, потерявшим всякое выражение эмоций. Она дрожала, то ли от холода, то ли от внутреннего беспокойства, гложущего душу.
Что она говорила? – спросила Кристина, – о чем она вам говорила!?
Несла всякую чушь, – ответил Райан, – мы не стали ее слушать, просто убрались скорее отсюда и вернулись к машине. Почему тебя это так встревожило?
Она хотела помочь вам, – сказала Кристина, чувствуя, как ее глаза наливаются слезами, – хотела подсказать, как можно уйти отсюда! Ты хоть что-то можешь вспомнить из ее слов?
Райан, удивленный такой бурной реакцией, задумался. Шипение деревьев усилилось, казалось, они услышали их голоса и теперь бессильно скребли ветвями по твердой земле, стараясь дотянуться до новой жертвы.
Я помню, – вдруг произнесла Триша, – она сказала, чтобы мы избегали черных дыр сознания. Что внутреннее здесь становится внешним, короче, все в таком же духе… Ты разве не поняла, Кристина? Никакие бредовые советы нам сейчас не помогут! Мы по уши в дерьме! И одной ногой в могиле!
Ее последний выкрик утонул в окружающих звуках леса, подавленное молчание Райана и Кристины было ему ответом. Сказанные Тришей слова отразили жуткие мысли каждого из них.
Идем в обход, – наконец, сказал Райан. Он первым шагнул в в заросли леса, за ним последовали и девушки.
..17..
Холодный воздух разрывал легкие, требующие все новой и новой порции кислорода, деревья вокруг смешались в мелькающую перед глазами темную массу, приходилось постоянно менять траекторию движения, чтобы не столкнуться с вырастающим из лесных теней шершавым стволом засыхающего дерева. Кристина задыхалась и плакала, практически не чувствуя бегущих по щекам слез и мелких ветвей, бьющих по лицу. Она ощущала только боль, горячую пульсирующую боль в ногах, с которой изнуренные мышцы пытались остановить безумное, затянувшееся движение. Но воля подавляла тревожные сигналы: сзади сухим хрустом ломались ветки, бормочущие голоса за спиной звучали все громче, и она продолжала бежать. Где-то вдалеке закричала Триша, Кристина нашла в себе силы и из последних сил выкрикнула в ответ ее имя, надеясь, что девушка ее услышит. Надеясь, что она еще жива. Этот крик обжег голосовые связки и превратил легкие в раскаленные сферы, готовые взорваться в любое мгновение. Но Трития больше не издала ни звука. Пробегая мимо узловатого дерева, раскинувшего по всей земле извилистые толстые корни, Кристина почувствовала, как ее ступня проваливается в пустоту и цепляется за что-то твердое. Дикая боль пронзила всю лодыжку, она вскрикнула, падая на землю, выставляя руки вперед и ударяясь лицом об гнилой ковер опавшей листвы. В нос ударил запах сырости, прялой листвы и сырой земли, она застонала, вытаскивая из-под толстого корневого нароста зацепившуюся ступню. В ногах словно разлили обжигающую пинту кислоты, Кристина рыдала, стараясь встать, но мышцы ее уже не слушались.
Они следовали за ней– здесь, в глубине лесной чащи, кроваво-красное солнце было не в силах пройти через сплетения ветвей, потому Кристина видела только вытянутые рогатые силуэты, бегущие около огромного дуба, подпирающего могучими ветвями склон небосвода. Одна из тварей подбежала совсем близко, блестящие белки глаз сверлили Кристину, длинные ноги с клочками свисающей шерсти обманчиво неуклюже двигались по толстому покрывалу сгнивших листьев. Это существо что-то бормотало, его несвязную речь постоянно прерывали короткие смешки. Кристина застонала от переполняющего ее ужаса, перевернулась на спину, пытаясь ползти на четвереньках, затем все-таки смогла встать. Когда она наступила на подвернувшуюся ногу, в глазах потемнело от боли, но она снова двигалась по узкой лесной просеке, спотыкаясь и прикусывая до крови нижнюю губу. Впереди ровная поверхность земли превращалась в крутой склон, поросший мелким кустарником, левее тропинка вдоль всего склона вела дальше, вглубь леса. Времени на раздумывания не было, она чувствовала приближающегося преследователя, слышала его хриплое шумное дыхание за спиной. Вновь запела невидимая птица, тревожные трели эхом отдавались в ушах. Не позволяя страху ослепить разум и обездвижить тело, Кристина начала спускаться по склону, хватаясь руками за сухие пучки трав и колючие ветки кустарника. Ноги скользили по влажной земле, трава резала руки, ей пришлось цепляться пальцами за малейшие неровности земли, за выступающие серые корни кустарников. Тварь сзади последовала за ней, но не удержала равновесие и покатилась вниз, пролетев в нескольких футах от девушки, долетевший до нее смрадный животный запах вызвал подкатившую к горлу тошноту. Она удвоила скорость, как только представила, как упавшее существо дожидается ее там, внизу, и когда Кристина добралась до ровной поверхности подножия спуска, она успела скрыться в спасительной чаще деревьев прежде, чем упавшая тварь с воплями и мычанием поднялась на ноги. По склону покатились остальные создания лесного ада, но она их не видела: пелена слез перед глазами превращала окружающий мир в смутные расплывающиеся пятна, отсвечивающие кровавым светом закатного солнца. Ее сердце билось так сильно, что все его удары сливались в единый, мощный, от которого в ушах начинало звенеть, а грудь разрывало из-за недостатка воздуха.
В этой части леса деревья росли другие, что-то вроде каштанов, все еще не теряющие пожелтевшую листву и растущие так близко друг от друга, что их корни сплетались в единый ковер, вздымающий землю. Повсюду высились каменные глыбы, покрытые темно-зеленым мхом со скудными вкраплениями крошечных лиловых цветков. Кристина обогнула плоский камень, лежащий у подножия высокой скалы, и спряталась в каменном углублении, похожем на древнюю пещеру. Забилась в самый дальний угол и позволила себе, наконец, разрыдаться, закрывая руками рот, чтобы ее никто не услышал, и вздрагивая от диких приступов отчаяния. Она была на краю. На тонкой грани, разделяющей безумие и угасающий разум. Глупая бесполезная надежда ее уже не прельщала. Она устала надеяться. Устала строить светлые прогнозы. Здесь можно было только бежать, постоянно ощущая дыхание приближающегося зла на шее и не смея остановиться. Потому что отказ от бегства означал скорую смерть.
Перед ее глазами возникли знакомые образы, память спешно залезла в самые глубины подсознания, чтобы хотя бы на мгновение вырвать ее из лап смертельного страха. Добрые красивые глаза мамы, в которых отражались далекие огни фонарей. Теплые слова Генри, прощающегося с ней у особняка. И объятия Рони, возвращающие ее во времена счастливого детства, не омраченного никакими горестями и бедами. Все эти образы заставили ее прекратить рыдать. Дыхание почти восстановилось, и Кристина лишь всхлипывала, со страхом глядя на входной просвет пещеры и обнимая саму себя, чтобы спастись от промозглого холода.
Она должна была догадаться, что обход дороги по лесу ни к чему хорошему не приведет. Как только они ступили на покрытую мягкой сгнившей листвой землю, сердце ее сжалось от тягостного предчувствия. Райан что-то постоянно говорил, вздрагивая от каждого шороха, Трития не проронила ни слова, двигаясь рядом с ней и глядя себе под ноги. Они старались не потерять из видимости дорогу, потому шли в опасной близости к желтым косматым ивам, чьи ветви шипели, словно разозленные голодные гадюки. Лесные твари ничем не выдали своего приближения, они появились внезапно, бегущие и визжащие существа с длинными рогами, вытянутой пастью и толстыми наростами на ногах, похожими на копыта. Райан рванулся бежать, он не заметил, как его кинуло прямо на тонкие ивовые ветви, почувствовавшие кровь новой жертвы и вцепившиеся в него мертвой хваткой. Трития закричала, кинувшись к нему на помощь, Кристина не могла пошевелиться, глядя на бегущее стадо лесных уродцев, все казалось нереальным, словно во сне, пока дикий вопль Триши не вырвал ее обратно в реальность. Райану уже нельзя было помочь, ветви опутали его почти целиком, лишь голова болталась из стороны в сторону, когда рыдающая Триша дергала его за свободную руку, торчащую из темно-желтого свиваемого кокона. Он хрипел, пытаясь оттолкнуть этой рукой Тритию, в шаге от смерти пытаясь предотвратить ее гибель, потом внутри кокона что-то хрустнуло, и он навсегда затих, поднимаемый к верхушке дерева десятками тонких щупалец ветвей. Плачущая Кристина отчаянно тянула за собой кричащую Тришу, твари окружали их, приближаясь с каждой секундой. Девушки побежали, углубляясь дальше в лес, Трития рыдала, спотыкаясь и падая, Кристина помогала ей вставать, и они снова бежали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
ИГРЫ ЗАКОНЧИЛИСЬ, ВОЗВРАЩАЙСЯ В РЕАЛЬНЫЙ ЖЕСТОКИЙ МИР, СУКА. ПРАВДУ НЕ СКРЫТЬ, КАК БЫ ТЫ НЕ СТАРАЛАСЬ ЭТОГО СДЕЛАТЬ. БЫЛА УРОДИНОЙ, ТАКОЙ И СДОХНЕШЬ. ОЧЕНЬ СКОРО, ТРИША. ОЧЕНЬ СКОРО.
Триш, забудь эту чушь, – произнес Райан, скомкав бумагу и выбросив ее далеко в лес. Он растерянно смотрел на девушку, не зная, что делать, затем неловко ее обнял. По щекам Тритии текли слезы. Ее тело вздрагивало от рыданий. В одно мгновение из уставшей, измотанной, но сильной духом девушки, она превратилась в перепуганное до смерти существо.
Кто бы ни написал это письмо, – сказала Кристина, – ты ведь понимаешь, он хотел тебя напугать. Хотел вызвать в тебе тревогу – не надо воспринимать всерьез какое-то абсурдное послание!
И ему это вполне удалось, – сквозь слезы прошептала девушка, – ублюдок…
Триша подняла камень и изо всех сил запустила им в зеркало. Оно разбилось, рассыпаясь по земле десятками звенящих осколков.
Пора двигаться дальше, – произнесла Трития. Слезы все так же текли по ее лицу, но она смогла найти в себе силы действовать вопреки страху, – Лишнего времени у нас нет.
Девушка подняла упавшую аптечку, контейнер с едой пнула ногой, отправляя его в темные заросли вслед за скомканным письмом. Они снова продолжили путь по извилистой дороге, оставляя позади себя неизвестно как оказавшийся среди дремучих лесов предмет мебели.
Когда мы прошлый раз пытались выбраться отсюда, его здесь не было, – сказал Райан, оглядываясь на удаляющийся шкафчик, возле которого кроваво-красными пятнышками блестели разбитые осколки. Теперь он ни на мгновение не отпускал руку Тритии, в полном молчании идущей рядом с ними, – я бы с удовольствием встретил сейчас ту сволочь, что его сюда приволокла. Заставил бы пожалеть об этом поступке.
Замолчи, Райан, – сказала Триша, вытирая глаза, – хватит трепать языком. Мы все знаем, что гораздо лучше было бы вообще никого здесь не встречать. Хотя, не думаю, что нам так повезет…
На этот раз Райан не произнес в ответ ни слова. Они миновали резкий поворот: дорога загибалась налево и несколько сужалась, деревья подступали к ней вплотную, сплетая живой коридор из роняющих листья веток. Чуть поодаль, над утоптанной серой землей, свешивались темно-желтые ветви плакучих ив, чьи стволы тянулись вдоль дороги до самого горизонта.
Здесь мы и повернули назад, – сказал Райан Кристине, – посмотри…
Он поднял с земли сухую толстую палку, осторожно приблизился к ивам. Кристине показалось, что от этих деревьев исходит едва слышное шипение. Возможно, просто шуршание листьев на ветру. Только вот сейчас она не ощущула никакого, даже самого слабого дуновения ветерка.
Райан, аккуратней! – тревожно вскрикнула Трития. Кристина заметила, как руки девушки непроизвольно поглаживают свежие кровоподтеки на шее.
Парень замахнулся и швырнул палку на тонкие длинные ветви деревьев. Как только палка к ним прикоснулась, ветви оплели ее кольцами, стягиваясь все туже, словно удав, схвативший жертву. И через несколько секунд палка хрустнула, рассыпавшись на мелкие щепы.
Взгляни на верхушку дерева, – тихо сказала Триша, указывая пальцем в нужном направлении. Там висело нечто, оплетенное десятками ивовых ветвей, которые вздрагивали и шевелились, затягивая на нем новые кольца. Нечто, похожее на мертвое тело человека.
Если бы не Райан, я бы сейчас также висела, – произнесла она, – как муха, угодившая на обед к хищному цветку.
Кристина смотрела на эти деревья и чувствовала, как сжимается ее сердце. Вовсе не ивы росли над дорогой. Что-то, маскирующееся под ивы, хищное и опасное, как и все твари, населяющие эти земли. Она вновь взглянула на оплетенный ветвями кокон, и к горлу подступил комок тошноты.
Какому-то бедняге не повезло, – сказал Райан, – если бы мы встретились, пока он был еще жив… Больше шансов всем нам избежать смерти.
Вы пробовали обойти деревья по лесу? – спросила Кристина.
Там была девчонка, – ответил Райан, – с которой я тебя потом спутал. Жуткая девчонка. От нее чувствовалось что-то… не то… Нечеловеческое. Отродье этого леса, никак не иначе.
Девчонка? – переспросила Кристина. Ее вдруг поразила догадка, – вы видели ее лицо?
Она сидела в тени от дерева, – устало произнесла Трития голосом, потерявшим всякое выражение эмоций. Она дрожала, то ли от холода, то ли от внутреннего беспокойства, гложущего душу.
Что она говорила? – спросила Кристина, – о чем она вам говорила!?
Несла всякую чушь, – ответил Райан, – мы не стали ее слушать, просто убрались скорее отсюда и вернулись к машине. Почему тебя это так встревожило?
Она хотела помочь вам, – сказала Кристина, чувствуя, как ее глаза наливаются слезами, – хотела подсказать, как можно уйти отсюда! Ты хоть что-то можешь вспомнить из ее слов?
Райан, удивленный такой бурной реакцией, задумался. Шипение деревьев усилилось, казалось, они услышали их голоса и теперь бессильно скребли ветвями по твердой земле, стараясь дотянуться до новой жертвы.
Я помню, – вдруг произнесла Триша, – она сказала, чтобы мы избегали черных дыр сознания. Что внутреннее здесь становится внешним, короче, все в таком же духе… Ты разве не поняла, Кристина? Никакие бредовые советы нам сейчас не помогут! Мы по уши в дерьме! И одной ногой в могиле!
Ее последний выкрик утонул в окружающих звуках леса, подавленное молчание Райана и Кристины было ему ответом. Сказанные Тришей слова отразили жуткие мысли каждого из них.
Идем в обход, – наконец, сказал Райан. Он первым шагнул в в заросли леса, за ним последовали и девушки.
..17..
Холодный воздух разрывал легкие, требующие все новой и новой порции кислорода, деревья вокруг смешались в мелькающую перед глазами темную массу, приходилось постоянно менять траекторию движения, чтобы не столкнуться с вырастающим из лесных теней шершавым стволом засыхающего дерева. Кристина задыхалась и плакала, практически не чувствуя бегущих по щекам слез и мелких ветвей, бьющих по лицу. Она ощущала только боль, горячую пульсирующую боль в ногах, с которой изнуренные мышцы пытались остановить безумное, затянувшееся движение. Но воля подавляла тревожные сигналы: сзади сухим хрустом ломались ветки, бормочущие голоса за спиной звучали все громче, и она продолжала бежать. Где-то вдалеке закричала Триша, Кристина нашла в себе силы и из последних сил выкрикнула в ответ ее имя, надеясь, что девушка ее услышит. Надеясь, что она еще жива. Этот крик обжег голосовые связки и превратил легкие в раскаленные сферы, готовые взорваться в любое мгновение. Но Трития больше не издала ни звука. Пробегая мимо узловатого дерева, раскинувшего по всей земле извилистые толстые корни, Кристина почувствовала, как ее ступня проваливается в пустоту и цепляется за что-то твердое. Дикая боль пронзила всю лодыжку, она вскрикнула, падая на землю, выставляя руки вперед и ударяясь лицом об гнилой ковер опавшей листвы. В нос ударил запах сырости, прялой листвы и сырой земли, она застонала, вытаскивая из-под толстого корневого нароста зацепившуюся ступню. В ногах словно разлили обжигающую пинту кислоты, Кристина рыдала, стараясь встать, но мышцы ее уже не слушались.
Они следовали за ней– здесь, в глубине лесной чащи, кроваво-красное солнце было не в силах пройти через сплетения ветвей, потому Кристина видела только вытянутые рогатые силуэты, бегущие около огромного дуба, подпирающего могучими ветвями склон небосвода. Одна из тварей подбежала совсем близко, блестящие белки глаз сверлили Кристину, длинные ноги с клочками свисающей шерсти обманчиво неуклюже двигались по толстому покрывалу сгнивших листьев. Это существо что-то бормотало, его несвязную речь постоянно прерывали короткие смешки. Кристина застонала от переполняющего ее ужаса, перевернулась на спину, пытаясь ползти на четвереньках, затем все-таки смогла встать. Когда она наступила на подвернувшуюся ногу, в глазах потемнело от боли, но она снова двигалась по узкой лесной просеке, спотыкаясь и прикусывая до крови нижнюю губу. Впереди ровная поверхность земли превращалась в крутой склон, поросший мелким кустарником, левее тропинка вдоль всего склона вела дальше, вглубь леса. Времени на раздумывания не было, она чувствовала приближающегося преследователя, слышала его хриплое шумное дыхание за спиной. Вновь запела невидимая птица, тревожные трели эхом отдавались в ушах. Не позволяя страху ослепить разум и обездвижить тело, Кристина начала спускаться по склону, хватаясь руками за сухие пучки трав и колючие ветки кустарника. Ноги скользили по влажной земле, трава резала руки, ей пришлось цепляться пальцами за малейшие неровности земли, за выступающие серые корни кустарников. Тварь сзади последовала за ней, но не удержала равновесие и покатилась вниз, пролетев в нескольких футах от девушки, долетевший до нее смрадный животный запах вызвал подкатившую к горлу тошноту. Она удвоила скорость, как только представила, как упавшее существо дожидается ее там, внизу, и когда Кристина добралась до ровной поверхности подножия спуска, она успела скрыться в спасительной чаще деревьев прежде, чем упавшая тварь с воплями и мычанием поднялась на ноги. По склону покатились остальные создания лесного ада, но она их не видела: пелена слез перед глазами превращала окружающий мир в смутные расплывающиеся пятна, отсвечивающие кровавым светом закатного солнца. Ее сердце билось так сильно, что все его удары сливались в единый, мощный, от которого в ушах начинало звенеть, а грудь разрывало из-за недостатка воздуха.
В этой части леса деревья росли другие, что-то вроде каштанов, все еще не теряющие пожелтевшую листву и растущие так близко друг от друга, что их корни сплетались в единый ковер, вздымающий землю. Повсюду высились каменные глыбы, покрытые темно-зеленым мхом со скудными вкраплениями крошечных лиловых цветков. Кристина обогнула плоский камень, лежащий у подножия высокой скалы, и спряталась в каменном углублении, похожем на древнюю пещеру. Забилась в самый дальний угол и позволила себе, наконец, разрыдаться, закрывая руками рот, чтобы ее никто не услышал, и вздрагивая от диких приступов отчаяния. Она была на краю. На тонкой грани, разделяющей безумие и угасающий разум. Глупая бесполезная надежда ее уже не прельщала. Она устала надеяться. Устала строить светлые прогнозы. Здесь можно было только бежать, постоянно ощущая дыхание приближающегося зла на шее и не смея остановиться. Потому что отказ от бегства означал скорую смерть.
Перед ее глазами возникли знакомые образы, память спешно залезла в самые глубины подсознания, чтобы хотя бы на мгновение вырвать ее из лап смертельного страха. Добрые красивые глаза мамы, в которых отражались далекие огни фонарей. Теплые слова Генри, прощающегося с ней у особняка. И объятия Рони, возвращающие ее во времена счастливого детства, не омраченного никакими горестями и бедами. Все эти образы заставили ее прекратить рыдать. Дыхание почти восстановилось, и Кристина лишь всхлипывала, со страхом глядя на входной просвет пещеры и обнимая саму себя, чтобы спастись от промозглого холода.
Она должна была догадаться, что обход дороги по лесу ни к чему хорошему не приведет. Как только они ступили на покрытую мягкой сгнившей листвой землю, сердце ее сжалось от тягостного предчувствия. Райан что-то постоянно говорил, вздрагивая от каждого шороха, Трития не проронила ни слова, двигаясь рядом с ней и глядя себе под ноги. Они старались не потерять из видимости дорогу, потому шли в опасной близости к желтым косматым ивам, чьи ветви шипели, словно разозленные голодные гадюки. Лесные твари ничем не выдали своего приближения, они появились внезапно, бегущие и визжащие существа с длинными рогами, вытянутой пастью и толстыми наростами на ногах, похожими на копыта. Райан рванулся бежать, он не заметил, как его кинуло прямо на тонкие ивовые ветви, почувствовавшие кровь новой жертвы и вцепившиеся в него мертвой хваткой. Трития закричала, кинувшись к нему на помощь, Кристина не могла пошевелиться, глядя на бегущее стадо лесных уродцев, все казалось нереальным, словно во сне, пока дикий вопль Триши не вырвал ее обратно в реальность. Райану уже нельзя было помочь, ветви опутали его почти целиком, лишь голова болталась из стороны в сторону, когда рыдающая Триша дергала его за свободную руку, торчащую из темно-желтого свиваемого кокона. Он хрипел, пытаясь оттолкнуть этой рукой Тритию, в шаге от смерти пытаясь предотвратить ее гибель, потом внутри кокона что-то хрустнуло, и он навсегда затих, поднимаемый к верхушке дерева десятками тонких щупалец ветвей. Плачущая Кристина отчаянно тянула за собой кричащую Тришу, твари окружали их, приближаясь с каждой секундой. Девушки побежали, углубляясь дальше в лес, Трития рыдала, спотыкаясь и падая, Кристина помогала ей вставать, и они снова бежали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20